Предыдущая страница реферата | 1  2  3 | Следующая страница реферата

Осенью 1853 года, вскоре после Венской конференции, Турция объявила войну России, а флоты Англии и Франции появились в Босфоре, как бы угрожая России. В начале ноября 1853 года турецкий флагман расположился в Синопской бухте, напротив Феодосийской бухты. Синопская бухта— прекрасная якорная стоянка, защищенная от северных ветров гористым полуостровом, имеющая значительный размер и глубину, снабженная молом и верфями, прикрытая береговыми батареями.

Русское командование понимало, какое важное стратегическое место занимает Синоп. Это был турецкий перевалочный пункт, транзитный порт, опорная база. Корнилов, фактически бывший командующим Черноморским флотом после смерти в 1851 году М.~П.~Лазарева, приказал двинуть туда корабли. Командовать операцией назначили Нахимова.

Нахимов в ожидании подкрепления с несколькими судами блокировал Синоп. Турецкое командование совершило большую ошиб-ку, заключавшуюся в том, что при явном превосходстве в численности и вооружении не попыталось прорвать блокаду и нанести удар немногочисленному противнику. Когда к Нахимову пришла помощь, соотншение сил было следующим: пятьсот двадцать стволов, включая береговые батареи, у турков и семьсот двадцать стволов у русской эскадры; у Нахимова шесть с половиной тысяч людей против четырех с половиной тысяч турков.

18 ноября 1853 года произошло Синопское сражение. Двумя колоннами (левую вел на “Париже” Новосильский, правую—Нахимов) эскадра вошла в бухту. Тактика Нахимова заключалась в том, чтобы вести бой с максимально близкой дистанции. Русским кораблям была дана команда не открывать огонь до полного сближения с противником. Сражение началось в первой половине дня.

Корабль “Париж”, которым командовал капитан первого ранга В.~И.~Истомин под флагом контр-адмирала Новосильского при наступлении на неприятеля шел рядом с кораблем “Императрица Мария” и вслед за ним занял место по диспозиции. Открыв страшный огонь по турецкой батарее, по двадцатидвухпушечному корвету “Поло-Сефид” и по пятидесятишестипушечному фрегату “Дамиад”, он взорвал корвет.

в один час пять минут пополудни.

В то время мимо него дрейфовал адмиральский фрегат “Ауни-Аллах”. “Поразив его продольными выстрелами и отбросив на берег “Дамиад”$!$, корабль “Париж” потравил цепь, вытянул шпринт и стал бить по двухполосному шестидесятичетырехпушечному фрегату “Низамие”. В два часа фок и бизань-мачты “Низамие” были сбиты, а фрегат сдрейфовало к берегу, где он вскоре загорелся. Тогда “Париж” открыл огонь по турецкой батарее~cite[стр.~323]{[Nakhimov]}”.

Пользуясь численным перевесом и умелым командованием, русские суда громили турецкие. Цвет турецких фрегатов и корветов (семь фрегатов и три корвета), а также пароход на Синпоском рейде были сожжены дотла. Последним и до последнего дрался “Диамад”. Неподвижный, лежащий на мели, придавленный другим, уже мертвым, фрегатом, пятидесятишестипушечный “Диамад” сопротивлялся, пока его не заставили умолкнуть стодвадцатипушечные “Париж” и “Три Святителя”. Городок Синоп был наполовину разрушен—береговые турецкие батареи (всего их было четыре) стояли прямо в городе. Победа стоила русским силам 37 убитых и 230 раненных. Многие офицеры получили повышения. Так, Истомин получил после Синпоской~битвы~звание~контр-адмирала.

После Синопской битвы английская и французская эскадры вышли из Босфора в Черное море, уже не скрывая, что намерены помогать туркам. Следствием этого был открытый разрыв России с Англией и Францией. Император Николай I (1825 -- 1855) увидал, что за Турцией стоят более грозные враги, и стал готовиться к защите на всех русских границах. К довершению зла, даже и те державы, которые не объявили прямой войны императору Николаю, именно Австрия и Пруссия, обнаруживали неблагоприятное для Росии настроение. Таким образом, Россия оказалась одна, без союзников, против могущественной коалиции. возбуждая к себе сочувствия ни европейских правительств, ни европейского общества.

К осени 1854 года главным театром военных действий оказался Крым и, в частности, Севастополь. В этом городе находилась главная стоянка российского черноморского флота; союзники рассчитывали, взяв Севастополь, уничтожить русский флот и все военно-морские силы России на Черном море. В сентябре 1854 года на западном берегу Крыма близ города Евпатория высадилось значительное количество французских, английских и турецких войск (более 60 тысяч), под прикрытием огромного флота (89 боевых кораблей и 300 транспортных судов).

Русские войска в Крыму насчитывали всего 33 тысячи солдат (под командованием князя Меншикова, а затем князя Горчакова). Перед высадкой союзников стоявший на севастопольском рейде флот состоял из четырнадцати кораблей, семи фрегатов, одного корвета и двух бригов, а кроме всех этих парусных судов было еще одиннадцать пароходов. Русский флот обладал хорошей артиллерией, которая оказала бы жестокое сопротивление всякому нападению на Севастополь с моря. Однако флот неприятеля включал много паровых судов и потому был совершеннее и сильнее русского, состоявшего в основном из парусных кораблей. Поэтому, ввиду явного перевеса неприятельских сил, русским судам нельзя было отважиться на бой в открытом море. Пришлось защищаться в Севастополе.

Так началась знаменитая Крымская кампания.

В Севастополе было всего шестнадцать тысяч матросов и солдат --- на каждого из них приходилось четыре неприятельских солдата. Кроме того, Севастополь был военно-морской, а не сухопутной крепостью. Тяжелые пушки его береговых батарей (всего насчитывалось тринадцать батарей, на которых находилось 611 орудий) смотрели в море, а со стороны суши город не был укреплен. На северной стороне была лишь выстроенная в свое время “тоненькая стенка в три обтесанных кирпичика”$!$, как ее ядовито называли моряки. Орудий, предназначенных защищать северную сторону, было всего 198, причем сколько-нибудь крупных было очень мало. На Малаховом кургане, в центре позиции, находилось всего пять орудий, все среднего калибра (восемнадцатифунтовые). Военные инженеры Тотлебен, Ползиков, Мельников спроектировали ряд земляных сооружений (бастионов и батарей), которые заменили собой сплошную крепостную стену. Эти бастионы были сооружены усилиями матросов и солдат, которым помогали жители города.

Оборона Севастополя была поручена морякам под командованием адмиралов Корнилова, Нахимова и Истомина. Они решили затопить несколько боевых кораблей при входе в Севастопольскую бухту, чтобы сделать невозможным вторжение в нее с моря. Из донесения Корнилова: “По приказанию его светлости князя Александра Сергеевича Меньшикова, корабли: “Три святителя”, “Уриил”, “Селафил”, “Варна”, “Силистрия” и фрегаты: “Флора” и “Сизополь” затоплены в здешнем фарватере [том 2, стр. 137]{[Tarle]}. Потопление судов началось на рассвете одиннадцатого сентября.

Пушки и прочее вооружение с кораблей были перенесены на береговые укрепления. Русские моряки топили свои суда с тяжелым сердцем, они понимали, что это вынужденная мера. Они старались делать это медленно, чтобы иметь возможность в любой момент остановить затопление кораблей, если появится хотя бы небольшая надежда, что русская армия на суше отбросит неприятеля от Севастополя. Однако главнококмандующий князь Меньшиков (не имевший даже военного образования), с первых же дней считавший оборону Севастополя безнадежной, командовал немногочисленной русской армией которая, к тому же, была плохо подготовлена к войне: у наших солдат были гладкоствольные ружья старого образца, из которых наверняка можно было попасть в цель с расстояния не более ста двадцати метров, тогда как войска союзников были вооружены нарезным оружием, стрелявшим в пять—шесть раз дальше.} так, что союзники продолжали наступать, а российская армия терпела поражение за поражением (Альма, Инкерманн) и отступала все дальше от Севастополя. В городе был оставлен совсем слабый гарнизон (восемь резевных батальонов и небольшое количество матросов).

Однако важно было не только укрепить город, но и поддержать в его защитниках волю к победе. Обращаясь к матросам и солдатам, адмирал Корнилов говорил: “На нас лежит честь защиты Севастополя, защиты родного нам флота. Будем драться до последнего! Если кто из начальников прикажет бить отбой, заколите такого начальника... Если б я приказал ударить отбой, не слушайте, и тот подлец будет, кто не убьет меня”. В отличие от главнокомандующего князя Меншикова или тогдашнего военного министра князя Долглрукого, Корнилов, Нахимов, Истомин, Тотлебен считали оборону Севастополя делом личной чести.

Среди солдат и матросов они пользовались большой любовью и уважением. Деятельность этих замечательных людей после ухода от Севастополя Меньшикова с армией была самой активной. Неизвестно, когда они ели и спали. Их можно было видеть повсюду—на строительстве укреплений, на бастионах, в лазаретах, в солдатских казармах (Истомин, в частности, возглавлял комиссию. проверявшую, в каких условиях живут матросы и привлеченные для строительства укреплений люди). Работать им приходилось в чрезвычайно тяжелых условиях.

Не хватало самого необходимого, даже лопат для рытья окопов.

Седьмого сентября 1854 года высшую власть по обороне города было решено ({it не по приказу главнокомандующего Меншикова, бросившего Севастополь на произвол судьбы,а самими адмиралами}) вручить генерал-адъютанту В~.А.~Корнилову, который назначил П.~С.~Нахимова главноначальствующим над флотом и морскими батальонами в случае своего отсутствия в Севастополе, а на случай тревоги на Северной стороне командующим назначался контр-адмирал Истомин.

Неприятель начал наступление, осажденный Севастополь отчаянно защищался. На бомбардировку неприятеля русские отвечали такой же бомбардировкой из сотен орудий.

Подойдя к Севастополю, неприятель начал усиленно обстреливать город и укрепления, чтобы потом броситься на штурм. Но севастопольские артиллеристы отвечали метким огнем из сотен орудий и наносили противнику такой урон, что он не отваживался штурмовать бастионы. Первое испытание было выдержано с честью. Правда, радость севастопольцев была омрачена гибелью адмирала Корнилова.

Он был смертельно ранен 5 октября 1854 года, когда верхом объезжал бастионы Малахова кургана. Истомин, командовавший там и сам весь день находившийся под страшным огнем, просил Корнилова не приезжать к нему на бастион, но тот не послушался.

Последние слова Корнилова, обращенные к защитникам города, были: “Отстаивайте же Севастополь!”

Штурмы отбивались с отчаянным мужеством. Направив свои силы против самого южного

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: сочинения по литературе, педагогические рефераты.



Предыдущая страница реферата | 1  2  3 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки