Отражение Премудрости Божией в тварном мире

Хоменков А. С.

В Третьей книге Царств можно прочесть о том, что к древнему царю Соломону раз в три года "приходил Фарсисский корабль, привозивший золото и серебро, и слоновую кость и обезьян, и павлинов" (3 Цар. 10, 22). Из всех живых существ здесь упомянуты только обезьяны и павлины. Можно ли найти какой-либо общий знаменатель в интересе древнего правителя именно к этим созданиям, на первый взгляд столь различным между собой?

Чтобы разобраться в этом, попытаемся вначале ответить на следующий вопрос: какой смысл имеет для павлина его прекрасный, пышный хвост?

Видевшие павлина в условиях его обитания свидетельствуют: "Никто не может себе представить красоту павлина, если не видел его в уединенной, дикой пустыне... Прекраснее всего он выглядит, когда взлетит на дерево, и длинный хвост его становится чудным украшением того дерева, на котором он сидит".

Но нужно ли павлину, с точки зрения биологической целесообразности, иметь такой роскошный хвост, способный украсить собою дерево?

Совершенно очевидно, что нет. Напротив, для павлина, как и для некоторых других птиц, иметь подобный роскошный хвост – лишняя обуза, абсолютно бесполезная в его жизни. Более того: с таким хвостом гораздо труднее спасаться от хищников. Если следовать логике дарвиновского учения, такой хвост не должен был появиться в ходе эволюционного развития, поскольку он мешал бы выживанию вида, а следовательно – "отметался" бы естественным отбором. Сам Дарвин выдвинул предположение, что причиной появления хвоста павлина и множества иных признаков эстетического характера, встречающихся в живой природе, является половой подбор. Дескать, яркие краски и правильные формы вызывают повышенный интерес у особей другого пола и поэтому их обладатели имеют больше шансов оставить потомство. Но здесь одна загадка подменяется другой, столь же неразрешимой с точки зрения дарвинского учения: откуда у живых существ появилось эстетическое чувство? Ведь оно – не меньший нонсенс для дарвинизма, чем хвост павлина. В самом деле: раз это чувство способствует возникновению таких признаков, как павлиний хвост, то оно же мешает существованию вида и, следовательно, – по неумолимой логике дарвиновского учения, – должно было быть уничтожено все тем же естественным отбором.

Итак, эстетические закономерности, широко встречающиеся в живой природе, – необъяснимы с позиции "функциональной оптимальности" живых существ. Таких закономерностей – более чем достаточно. Это и яркая окраска, широко встречающаяся у разных систематических групп живых существ, прежде всего, у покрытосеменных растений, это и пение птиц в пробуждающемся весеннем лесу, это и геометрически правильные формы в строении живых тел, среди которых особое место занимает известная пропорция "золотое сечение".

Эта пропорция была известна еще Пифагору, который называл ее "золотым делением". Современное же название – золотое сечение – присвоил ей Леонардо да Винчи . "Лука Пачоли в 1509 году пишет первое сочинение о золотой пропорции, названной им "божественной". Иоганн Кеплер говорит о ней как о "бесценном сокровище"...".

Геометрически пропорция золотое сечение определяется как "деление отрезка единичной длины АВ на две неравные части АС и СВ, при котором отношение меньшей части СВ к большей АС равняется отношению большей части к целому отрезку АБ. СВ/АС = АС/АВ".

Что касается живой природы, то "уже со времени И. Кеплера особая эстетичность пропорции золотого сечения связывается в научной литературе с ее морфогенетической реализацией в биотелах". Исследователи отмечают: "Тело человека, взятое в средних идеальных пропорциях, во многих ясно различных частях своих являет целые серии крупных и мелких подразделений по этому закону". В частности, "высота лица (до корней волос) относится к вертикальному расстоянию между дугами бровей и нижней частью подбородка, как расстояние между нижней частью носа и нижней частью подбородка относится к расстоянию между углами губ и нижней частью подбородка, это отношение равно золотой пропорции".

Однако пропорция "золотое сечение" распротраняется не только на строение тела человека. "В растительном царстве наблюдается то же; например, длина стеблевых колен у многих злаков и расстояние последовательных ходов спиральной линии, проводимой через точки прикрепления сучьев и листьев у многих кустовых и древесных пород, развивающихся при нормальных условиях, строго подчиняются закону золотого сечения". Во многих раковинах моллюсков этому же закону подчиняется расстояние между завитками. Пропорция золотое сечение была выявлена и в строении слуховой улитки человека, а также во взаиморасположении палочек и колбочек глазного яблока, в компонентах генного аппарата человека и животных, в биоритмах головного мозга и в электрокардиограмме.

И чем больше изучают строение живых тел, тем больше они находят в них эстетические закономерности, связанные с золотой пропорцией. Эти закономерности выявляются часто не сразу, но после детального математического анализа: пропорция золотое сечение распространена в природе в большинстве случаев в виде своих производных, то есть представляет собой "константу неявную, а глубоко скрытую от поверхностных наблюдений". Следовательно – золотое сечение – более распространено, чем может показаться при поверхностном взгляде.

Многие исследователи считают, что золотое сечение – это феномен, "пронизывающий собой все уровни организации материальных объектов", и поэтому он наделен "глубоким онтологическим смыслом". Но к пониманию этого таинственного смысла современная материалистически–ориентированная наука так и не приблизилась. Единственное, что она смогла сделать – это засвидетельствовать что принцип "функциональной оптимальности" строения живых организмов здесь ни при чем. Этот вывод известный русский биолог Любищев сформулировал еще в 1925 г. Он считал вслед за Кеплером гармонию "реальным формообразующим фактором" и показал в своих работах, что морфологические структуры биологических объектов "лишь в частных случаях определяются выполняемыми функциями, а в более общем случае подчиняются некоторым математическим законам гармонии. В многообразии форм есть своя, не зависимая от функции упорядоченность". Другими словами можно сказать, что эстетически правильные формы в строении живых существ, к которым, в частности, относится и пропорция золотое сечение – абсолютно бесполезны в плане повышения жизнеспособности организмов.

Однако там, где бессильна наука, в свои законные права вступает основанная на Божественном Откровении богословская мысль. Что может она поведать нам о таинственном смысле золотой пропорции и иных эстетических закономерностей живой природы?

Согласно учению отцов Церкви, наиболее полно выраженного в трудах св. Максима Исповедника, бытие каждой вещи, каждого явления нашего мира определяется ее трансцендентно–идеальным "корнем" – логосом, являющимся энергией, или "произнесенной мыслью" (слова всегда есть "произнесенные мысли") Логоса Ипостасного. "Отцы и учителя Церкви всегда так и понимали мир, как гармоническое и органическое целое, пронизанное лучами зиждительного Логоса и Премудрости. Эта "логосность" мироздания обнаруживается повсюду, она отображает волю Создателя и Промыслителя. Логосы вещей, явлений, стихий суть отблески Логоса Божия".

Имея внепространственную и вневременную природу, логосы явлений принципиально недоступны для прямого научного изучения. В то же время их "присутствие" ощущается в законах мироустроения и гармонии мира. Святоотеческая традиция учит: "Все в мире есть тайна Божия и символ. Символ Слова, ибо откровение Слова. Весь мир есть Откровение, – некая книга неписанного откровения. Или, в другом сравнении, – весь мир есть одеяние Слова. В многообразии и красоте чувственных явлений Слово как бы играет с человеком, чтобы завлечь его и привлечь, чтобы он поднял завесу, и под внешними и видимыми образами прозрел духовный смысл".

В частности, об этом духовном смысле свидетельствует и пропорция золотое сечение. В самом деле: золотое сечение – это разделение какого–либо отрезка на две неравные части таким образом, что меньшая часть относится к большей, как большая – к длине всего отрезка. Количественно такое отношение приблизительно равняется числу 0,618. Но само по себе это число не говорит о том глубоком смысле, который оно в себе заключает.

Задумаемся о сущности золотой пропорции. Любой отрезок можно разделить на бесчисленное число неравных частей. Но только в одном случае соотношение между ними и целым будет идеально простым и правильным. Этот случай – золотое сечение. По словам исследователей, "золотое сечение представляет собой одно из тех замечательных математических соотношений, которые по существу и простоте идеи прямо вытекают из природы вещей". Можно сказать, что в этой пропорции материальными средствами передается смысл, идея. Само представление о каком–либо смысле у нас всегда сочетается с представлением о слове – носителе этого смысла. Нечто подобное мы можем сказать и о том смысле, которым наполнены природные объекты. Этот смысл свидетельствует о тех энергиях-логосах, которые, исходя из Логоса Ипостасного, дают основание жизни тварного мира.

Пропорция золотое сечение – простейший пример такого отражения Божественной Премудрости в тварном мире. В более широком плане об этом же говорят и все другие эстетические формы живой природы, в том числе и тот роскошный хвост павлина, ради которого этих птиц привозили к древнему царю Соломону.

Однако мы обещали поискать общий знаменатель в интересе древнего правителя как к павлинам, так и к обезьянам. Последних привозили, конечно же, не ради удовлетворения эстетических запросов царя Соломона, но, видимо, ради их внешней схожести с человеком. Ведь и в средние века, как пишут очевидцы, множество обезьян привозили в Европу для знатных лиц, которые получали наслаждение, наблюдая за их "умением подражать человеческим жестам". В чем же смысл этой пародийной схожести обезьян с человеком?

Эволюционисты видят в этой схожести свидетельство происхождения человека от обезьяны. Однако несколько десятилетий напряженных поисков окаменевших свидетельств предполагаемого эволюционного восхождения от обезьяны к человеку не дали ожидаемых результатов. Вопреки расхожим мнениям и содержимому школьных учебников можно с уверенностью утверждать, что достоверных свидетельств существование "обезьяночеловека" найдено не было: "Ни разу не был найден скелет такого существа целиком или хотя бы значительная его часть", в то время как окаменевших останков просто обезьян и просто людей было обнаружено более, чем достаточно. Может быть, существующая схожесть обезьян с человеком также является одной из форм отражения Божественной Премудрости в тварном мире? Что об этом может засвидетельствовать христианская традиция?

Человек, как учит нас Священное Писание, создан по образу Божию (Быт. 1, 26 – 27). Это высочайшее свойство человека запечатлено во всем его облике, обладающим, по сравнению со всеми живыми существами, царственным величием. Однако, люди могут терять это величие, будучи порабощены различным страстям и порокам, искажающими в них образ своего Творца. И тогда вместо этого величественного образа, по которому человек создан, в нем начинает проявляться его пародийный образ, который во всей своей полноте он может наблюдать у обезьян. Не зря ведь в древности у христиан существовала традиция называть грешников обезьяноподобными. Обезьяны, в таком понимании, должны своим видом и повадками мягко и ненавязчиво предостерегать от греховных поступков человека, служа ему при этом и объектом увеселения, и пищей для размышления: на кого он будет походить, "если утратит свой образ" . И такой подход к проблеме внешней схожести обезьяны с человеком находит свое законное подтверждение в современной приматологии – науке, занимающейся изучением обезьян. Дело в том, что, несмотря на значительное различие во внешности человека и шимпанзе, оцениваемой по объективным морфологическим критериям как различие на уровне подотрядов , внутреннее сходство по физиологическим, биохимическим и генетическим показателям здесь большее, чем у видов одного рода. Исследователи Е. Брюс и Ф. Айала (Калифорнийский университет) показали в 1979 году: генетическая дистанция человека – шимпанзе равняется 0,386..." . Подобную генетическую и биохимическую близость, как известно, имеют "виды-двойники насекомых и млекопитающих". Такие виды-двойники внешне почти не различимы.

Это единственный случай такого рода в живой природе и иначе, как специальным замыслом Творца о творении, его объяснить невозможно. Его смысл – добиться при значительном внешнем отличии обезъяны от человека максимального внутреннего сходства, – того, что выражается в различных обезьяньих ужимках, так похожих на человеческие. Без общности физиологической и биохимической организации, а, следовательно – и генетической близости, – такая внутренняя схожесть была бы невозможной.

Итак, в интересе царя Соломона к павлинам и обезьянам вполне можно найти общий знаменатель: и там, и здесь мы сталкиваемся со следами Божественной Премудрости, разбросанными в тварном мире.

Список литературы

Григорий Нисский. Об устроении человека. СПб. 1995.

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки