Предыдущая страница реферата | 1  2  3 | Следующая страница реферата

Для выяснения существа данной проблемы и определения путей ее решения рассмотрим основания возникшей в этой связи дискуссии и выдвинутые в ходе ее аргументы. Как известно, в части второй Гражданского кодекса РФ, введенной в действие с 1 марта 1996 года, содержится с г. 575 (Запрещение дарения), в диспозиции которой говорится: "Не допускается дарение, за исключением обычных подарков, стоимость которых не превыщает пяти установленных законом минимальных размеров оплаты труда: (...)

3) государственным служащим и сгужащим органов муниципальных образований в связи с их должностным положением или в связи с исполнением ими служебных обязанностей; (...)".

С учетом этой гражданско-правовой нормы, отдельными специалистами по уголовному праву, в частности, проф. Келиной С.Г., был сделан вывод о том, что уголовно-наказуемой взяткой можно признавать лишь подношение должностному лицу, стоимостью более пяти МРОТ. Таким образом указанная норма гражданского законодательства была понята некоторыми учеными как норма, фактически легализующая небольшую по размеру взятку. Показательно, что в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 года "О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе" не высказано какого-либо мнения по данному вопросу. Тем самым Верховный Суд РФ не усмотрел коллизии между нормами уголовного и гражданского законодательства и фактически молчаливо поддержал позицию о декриминализации гражданско-правовыми средствами дачи-получения взятки на сумму не превышающую пяти МРОТ.

Данное решение подверглось заслуженной критике. Оппонентами акцентировалось вниманиe на недопустимости подхода к оценке предмета взятии исключительно с позиции количественной оценки. Было отмечено, что "независимо от размера, незаконное воз награждение должностного лица за выполнение им действий (бездействия) с использованием служебного положения или в связи с занимаемой должностью следует расценивать как взятку в случаях 1) если имело место вымогательство вознаграждения; 2) если вознаграждение (или соглашение о нем) имело характер подкупа, обуславливало соответствующее, в том числе и правомерное, служебное поведение должностного лица; 3) если вознаграждение передавалось лицу за незаконные действия,(бездействие)"12.

На наш взгляд, указанные разногласия "запрограммированы" конструктивными недостатками норм о взяточничестве в действующем уголовном законодательстве, суть которых, как было отмечено выше, в отсуствии необходимой дифференциации ответственности за взяточничество.

Дело в том, что диспозиция ст. 290 УК (Получение взятки) предусматривает возможность получения "взятки" (фактически подарка) за общее покровительство по службе. К сожалению, в позициях указанных участников дискуссии обнаружилось непонимание того, что как раз в этих случаях речь идет не о взятке, которая обусловлена конкретными действиями (бездействием), а о вознаграждении иного рода, который и является собственно подарком.

Как нам представляется, независимо от стоимости не должно признаваться взяткой подношение должностному лицу, если оно не обусловлено его конкретными действиями (бездействием) по службе. Напротив, особенностью правового приятия подарка является его безвозмездность. Об этом прямо говорится в ст. 572 ГК (Договор дарения), которая предусматривает что "При наличии, встречной передачи вещи или права, либо встречного обязательства договор не признается дарением", и в этих случаях применяются правила о сделке. В данной особенности и заключается принципиальное отличие подарка от взятки как таковой, в том числе взятки-подкупа и взятки-благодарности, которые всегда обусловлены совершением конкретных действий (бездействия), законных либо незаконных, причем они вручаются или обещаются обязательно до совершения последних. Взяточничество всегда имеет характер сделки. Именно с установлением условий данной сделки необходимо связывать возможность инкриминирования того или иного подношения должностному лицу как взятки.

На зтом основании нами предлагается выделить нормы об ответственности за получение подарка в отдельную статью, существенно смягчив ответственность за эти действия. Это решение подразумевает полное разграничение взятки и подарка, следствием чего должна стать и безусловная декриминализация действий по дарению. Данное предложение, выработанное в ходе указанного выше исследования уголовно-правовых средств дифференциации ответственности за взяточничество, обосновывается также тем, что в функциональном аспекте нормы об ответственности за дачу подарка (подношения, не обусловленного конкретными действиями по службе) имеют целью предупредить тот вид поведения, который связан с дачей взятки должностному лицу за правомерные действия (бездействие) по службе. Таким образом действия по даче подарков (дарению) должностному лицу в связи с выполнением им своих служебных обязанностей максимально отдалены от действий по подкупу, необходимостью борьбы с которым и объясняется криминализация взяткодательства.

Из изложенного следует, что выделение норм, связанных с дарением, из норм о взяточничестве представляется одной из неотложных задач, стоящих перед уголовной политикой в этой области. В юридико-техническом плане речь идет о выделении из диспозиции ст. 290 УК России, действий, связанных с получением должностным лицом денег, ценных бумаг, иного имущества или выгод имущественного характера на сумму свыше пяти МРОТ за общее покровительство по службе (в соответствии с указанной статьей ГК получение подарков на сумму, не превышающую пяти МРОТ, не должно влечь уголовной ответственности). При этом установление уголовно-правового запрета на получение указанного подарка должно рассматриваться как исключительная и временная мера, которая является оправданной лишь в условиях тотальной коррумпированности системы социального управления.

Напомним, что даже в период укрепления советской власти, когда борьба со взяточничеством приобретала характер кампаний, специалистами подчеркивалась неправомерность отнесения к взяткам подарков, полученных должностными лицами не за конкретные действия (бездействие) по службе. Так, в конце 20-х годов Эстрин А.Я. писал:"... в период, когда взяточничество было еще у нас очень распространенным явлением, в период начавшейся в 1922 г. кампании по борьбе со взяточничеством, имело место распространительное толкование... по которому "всякий подарок, данный гражданином должностному лицу", мог быть трактуем как данный "за выполнение или невыполнение в интересах дающего какого-либо действия", причем делом обвиняемого было доказывать на суде, что подарок дан ему по дружбе, а не службе. Начальник отделения милиции, получающий от некоторых торговцев входящего в его участок рынка подарки деньгами ли, вещами ли, в этом случае трактовался как взяточник, ввиду предположения, что он скорее составит протокол на того, кто ему ничего не дает, чем на того, кто ему дает. Юридически, однако, такой подход к применению ст. 117 УК ред. 1926 г. должен быть признан неправильным. В примере с начальником отделения милиции уголовное преследование по ст. 117 УК ред. 1926 г. могло бы быть возбуждено лишь при наличии тех или иных данных, которые обосновывали бы обвинение в получении подарка за что-нибудь по службе. При полном отсутствии таких данных факт получения подарка должностным лицом от частного лица, хотя бы и соприкасающегося с его служебной деятельностью, может послужить лишь основанием... обвинения в дискредитировании власти..."13. Понятно, что по действующему законодательству говорить об уголовной ответственности за дискредитирование власти возможно лишь в случае оснований для квалификации соответствующих действий по ст. 285 УК России.

ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ НОРМ о ВЗЯТОЧНИЧЕСТВЕ И ДОЛЖНОСТНОМ ВЫМОГАТЕЛЬСТВЕ

В практике уголовно-правовой борьбы со взяточничеством квалификация случаев, связанных с вымогательством вызывает наибольшие затруднения, что вполне объяснимо. В одной из публикаций изложена позиция проф. Волженкина Б.В. по этому вопросу. Позоря о том, что конструкция ст.291 УК России позволяет сделать ошибочный вывод о возможности вменения квалис эицирующего признака вымогательства взятки и при передаче взятки за незаконные действия, он называет эту особенность "недочетом" данной статьи. Нам представляется, что здесь идет речь о более чем "недочете" и по данному вопросу мы вынуждены также сослаться на результаты нашего указанного выше исследования, проведенного десятилетие назад.

Как и в случаях взяточничества, сопряженного с подкупом, критерием опасности должностного вымогательства является важность поставленных псд угрозу ценностей. Однако различается характер этих ценностей. В первом случае речь идет об оценке действий (бездействия) должностного лица по службе, в во втором — об оценке тех законных прав и интересов потерпевшего, которые были поставлены под угрозу нарушения. Конечно, в обоих случаях действиями виновного наносится ущерб авторитету органов власти. Главное же в том, что в различиях взяточничества и должностного вымогательства проявляются различия не вида, а рода преступного деяния.

Для дачи-получения взятки характерно "единение воль", как отмечалось в русской дореволюционной литературе начала XX века. В этой связи действия по даче и получению взятки называют необходимым соучастием. Однако такого единения нет и не может быть при вымога-тепьстве. Именно поэтому нормы о "вымогательстве взятки" противоречат существу как вымогательства, так и взяточничества. Должностное вымогательство в равной степени близко имущественному вымогательству и взяточничеству. И его отнесение ко взяточничеству создает дополнительные проблемы для современной уголовной политики, поскольку борьба с вымогательством-рэкетом имеет особое значение как для противодействия организованной преступности, так и для противодействия преступности коррупционной (должностной).

С учетом рассмотренных обстоятельств, целесообразно выделить нормы о должностном вымогательстве в отдельную статью. Одновременно будет снят вопрос об ответственности лица, вынужденного предоставить незаконно вымогаемые у него материальные ценности. Как и в случае имущественного вымогательства, это лицо является потерпевшим

О ПРОВОКАЦИИ взятки

Необоснованно, на наш взгляд, положения нормы об ответственности за провокацию взятки либо коммерческого подкупа (ст. 304 УК России) стали пониматься как предусматривающие ответственность за предложение должностному лицу взятки в целях его последующего изобличения в получения взятки. Причем это толкование было обосновано в работах проф. Волженкина Б.В., который является, как известно, наиболее крупным отечественным специалистом в этой области уголовного права. В этой связи представляется целесообразным уделить внимание решению сложившейся проблемной ситуации.

Представляется, что основной предпосылкой заблуждений относительно содержания ст. 304 УК России, стало ее сходство с известными статьями советских уголовных кодексов 1922 и 1926 гг. Между тем ошибочно, на наш взгляд, напрямую связывать эту статью Уголовного кодекса Российской Федерации со ст. 115 УК РСФСР в ред. 1926 г., которая устанавливала ответственность за "заведомое создание должностным лицом обстановки и условий, вызывающих предложение взятки, в целях последующего изобличения дающего взятку".

Во-первых, в указанной статье предполагался результат в виде деяния, имеющего все необходимые объективные и субъективные признаки преступления (дачи взятки), а в ст.304 УК России сказано о "попытке передачи", "без согласия", причем передачи не взятки, а "денег, ценных бумаг, иного имущества или оказания ему услуг имущественного характера". Другими словами, в статье 304 говорится о передаче имущественных объектов, обладающих отдельными признаками предмета взятки, но, по мнению законодателя, не являющихся таковым.

Во-вторых, провокация взятки по смыслу ст. 115 УК РСФСР в ред. 1926 г. подразумевала "искусственное создание" преступления, в связи с чем действия спровоцированной стороны признавались преступлением, хотя и созданным "искусственно". Напротив, в соответствии со ст. 304 УК России передача предмета как бы взятки осуществляется с целью "искусственного создания доказательств либо шантажа". Поскольку доказательства признаются "созданными искусственно", постольку со стороны лица, в отношении которого предприняты соответствующих действия, не признается наличие преступления. Он является жертвой "провокаторов" и сама постановка вопроса об его ответственности неправомерна. Тогда становится понятным, почему указанная ст. 115 входила в главу о должностных преступлениях, а ст. 304 располагается в действующем УК в главе о преступлениях против правосудия.

По существу, в УК России говорится не о провокации дачи и получения взятки как таковых, а о "провокации" ответственности за взяточничество и эта "провокация" заключается в действиях по искусственному созданию доказательств обвинения во взяточничестве.

Из изложенного вытекает, что в отношении предусмотренных ст. 304 УК России случаев отсутствуют основания применять нормы о взяточничестве, в том числе усматривать подстрекательство к даче взятки в действиях лица, совершившего провокацию; взятки, и покушение на получение взятки в действиях лица, ее получившего, как это сделал проф. Волженкин Б.В. в указанной выше статье. На наш взгляд, предложенная им квалификация не имеет отношения к ст. ЗОЛ УК России. Напротив, говорить о покушении на получение взятки можно было применительно к ст. 115 УК РСФСР в ред. 1925 г., что обосновывалось в специальных работах того периода.

Как отмечал проф. Дурманов Н.Д., нормы об ответственности за провокацию взятки впервые появились в УК РСФСР 1922 г. В дальнейшем аналогичные нормы вошли в уголовные кодексы других союзных республик. Так, в принятых в 1926 году уголовных кодексах Украинской и Узбекской ССР, а также в УК Таджикской ССР, предусматривалась уголовная ответственность за провокацию дачи взятки, а в уголовных кодексах других союзных республик — и за провокацию получения взятки. В соответствии с диспозицией этих норм, сущностью провокации взятки признавалось создание условий или обстановки, вызывающих предложение или получение взятки в целях последующего изобличения виновного. При этом с объективной стороны указанные преступления считались оконченными с момента создания должностным лицом условий или обстановки, вызывающих предложение или получение взятки, хотя бы сама взятка спровоцированным лицом не была дана или не была получена. В этой связи получение должностным лицом взятки, на которую оно было спровоцировано, признавалось покушением на получение взятки, а действия спровоцированного взяткодателя не являлись уголовно-наказуемыми.

Таким образом, можно предложить следующую трактовку действий, предусмотренных ст. 304 УК России.

В диспозиции данной статьи говорится о попытке передачи должностному лицу без его согласил как бы взятки (предмета провокации) в виде денег, ценных бумаг, иного имущества или оказания ему услуг имущественного характера в целях искусственного создания доказательств совершения преступления или шантажа. Следовательно, провокацией в буквальном смысле, можно признать лишь такие действия, как подбрасывание предмета как бы взятки в кабинет (рабочий стол) должностного лица либо иные манипуляции, направленные на то, чтобы "всучить" (путем обмана, насилия или введения в заблуждение) ему предмет как бы взятки с целью осуществления непосредственно за этим "задержания с поличным" и "разоблачения" потерпевшего. Напротив, нет оснований говорить о провокации в смысле ст. 304 УК, если инициатива взятки исходила от самого проверяемого должностного лица.

В ст. 304 сказано о "попытке передачи" как бы взятки. При этом акцент сделан не на незавершенности действия во времени, а на несоответствии переданного и полученного предмета признакам взятки. Оценка же этих признаков зависит целиком от субъективного отношения к этому предмету со стороны лица, которому он передается тем или иным путем. Поэтому говорить в этих случаях об ответственности дающего за подстрекательство к получению взятки и получающего за покушение на ее получение не представляется возможным. Во всех случаях осознанного получения . взятки не возникает ситуации провокации, и должностное лицо будет нести ответственность как взяткополучатель.

Приведенная ошибочная позиция в now мании нормы о провокации взятки укоренилась. Дискуссия по вопросу ее обоснованности умышленно заводится втуг ик путем ее направления в русло обсуждения этических основ оперативно-розыскной деятельности. .Поэтому сегодня правоприменители вынуждены инициировать либо ее исключение из Уголовного кодекса, либо изменение, мотивируя это тем, что данная статья не позволяет бороться со взяточничеством методом контролируемого предложения взятки должностному лицу сотрудниками правоохранительных органов, Уже в проекте программы борьбы с коррупцией, подготовленном МВД России, предлагалось исключить ст. 304 из Уголовного кодекса. Между тем специальная уголовно-правовая норма об ответственности за провокацию взятки, на наш взгляд, необходима, причем как раз в том виде, как она сформулирована сегодня. Не редкость случаи, когда в целях создания искусственных доказательств обвинения недобросовестные сотрудники правоохранительных органов подбрасывают потерпевшему предмет как бы взятки, а равно: наркотики, боеприпасы и оружие.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: диплом, сочинение отец.



Предыдущая страница реферата | 1  2  3 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки