Предыдущая страница реферата | 1  2

Для многих крупных стран уровень зависимости ВНП от внешней торговли составляет уже 30 процентов, а в ряде случаев он доходит до 50 и даже 60 процентов. Впрочем, развитые страны отрабатывают механизмы "сбрасывания" кризисных явлений в "третий мир". 

При всем этом, по мнению китайцев, по крайней мере для не которых развивающихся стран вполне реально реализовать свои конкурентные преимущества (специфические природные богатства, низкую стоимость и неприхотливость рабсилы, продуманную общегосударственную стратегию, возможность региональной кооперации с государствами своего уровня и т.д.). В таком понимании китайцев укрепляет бесспорный факт общеэкономического и технологического рывка, совершенного последовательно целым рядом стран Восточной Азии после Второй миро вой войны. 

Корень вопроса, по мнению Пекина, состоит в проведении про думанной эшелонированной стратегии взаимодействия с мировым рынком. Просто надеяться на то, что рынок начнет работать, если отпустить вожжи государственного регулирования) — это верный путь к экономической катастрофе. При этом необходимо учитывать, что чем беднее и слабее страна и чем она ближе к продовольственному и сырьевому спектру экспорта, тем меньше у нее шансов организовать конкурентоспособное производство. 

Картина соотношения экономических сил, считают в Пекине, не остается статичной, и закон неравномерности развитии и далее будет проявлять свое действие. Какие-то государства будут подтягиваться к экономической и технологической "группе лидеров", а затем и входить в ее состав, а какие-то выпадать из нее. Немалые возможности китайцы усматривают, естественно, у своей страны, а также у региональных центров силы (Индии, Бразилии, возможно, Ирана или Турции), которые способны выступить в качестве "ядер" региональной интеграции.

Оценка политической глобализации

В принципе, для КНР не является табу идея регулирования некоторых мировых процессов из одного центра, то есть возникновения неких протоэлементов "мирового правительства". Но тут китайцы проявляют очень высокую степень осторожности и избирательности. Они в высшей степени дорожат независимостью и самостоятельностью, которая далась их стране ценой больших жертв и усилий. 

Рассуждение о том, что необходимо быстрее сводить под управление международного сообщества (от имени которого вы ступает узкая группа стран) все большее число вопросов, им кажется преувеличением. Объективная реальность мировых процессов на данном этапе вовсе не требует той централизации решений, о необходимости которой говорят лидеры Запада. Здесь подозревают, что под умозрительными построениями идеологов "технотронного мира", "нового кочевничества" и "глобальной деревни" кроется попытка реализовать какие-то эгоистические, партикулярные интересы, что способно принести вред человечеству. Не проходит мимо внимания китайских аналитиков тот факт, что требования поделиться суверенитетом с международным сообществом исходят как раз от тех государств, которые ведут себя наиболее эгоистично и напористо в плане "унилатерализма", вплоть до попыток распространить свое внутреннее законодательство на весь мир. Сами же они вовсе не проявляют готовности идти на какие-то жертвы или неудобства ради ускорения дела глобализации и ведут себя весьма эгоистично. В Пекине делают вывод, что противоречие здесь надуманное. Угроза ослабления независимости и суверенитета государства исходит вовсе не от императивов глобализации, а от давно знакомой политики гегемонизма и господства. 

Что касается изменений, которых якобы требуют императивы глобализации, в Китае специалисты, во-первых, исходят из того, что по крайней мере в первой половине XXI века, бесспорно, главными действующими лицами на международной арене останутся национальные и многонациональные государства. Во- вторых, по убеждению Пекина, есть множество вопросов, которыми оптимально было бы управлять не из Нью-Йорка, а на субрегиональном или региональном уровне или же в "профессиональном разрезе". 

Дополнительную степень свободы достаточно мощным национальным государствам дает феномен очень значительного роста влияния транснациональных корпораций (ТНК), который здесь вовсе не упускают из виду и планируют использовать в своих интересах (выращивая собственные и налаживая плотный рабочий контакт с имеющимися). Только за последние три года в результате очередной волны слияний и приобретений в мире образовалось еще шесть гигантов бизнеса с суммарными активами порядка 100 млрд. долларов и выше. На ТНК, количество которых выросло до 60 тыс., приходится все большая часть международного товарооборота (до двух третей, причем значительную часть этого объема дает внутрифирменный оборот). 

КНР поставила себе задачу: выращивание через укрупнение госпредприятий до 50 сверхкрупных государственных предприятий-холдингов, пользуясь тем, что правила ВТО разрешают субсидии некоторым производствам. Помощь им будет оказываться также в виде субсидий, адресованных в западную часть страны на строительство инфраструктуры, промышленную реструктуризацию, обучение работников, научные исследования и т.д. Этим госпредприятиям будет разрешено слияние друг с другом и с другими международными гигантами бизнеса. 

В Китае указывают: прежде чем говорить о политической стороне глобализации, необходимо определиться, о чем идет речь — о выявлении потенциала многополярного разнообразного мира, "цивилизованной мировой деревни", живущей по консенсусным общинным обычаям, или же о становлении единственной сверхдержавы, которая через свои военно-политические блоки будет контролировать весь мир. Китайцы считают само собой разумеющимся, что решения, касающиеся народов и государств, должны приниматься демократическим путем, в условиях равенства государств. При этом они, похоже, склоняются не столько к принципу арифметического большинства, уравнивающего великую державу с миллиардным населением с мелкими и мельчайшими государствами, сколько к принципу консенсуса или по крайней мере широкого согласия. К международным образованиям, в которых исход голосования определяется тем, сколько конкретные государств» имеют голосующих акций, каков размер их пая, в Китае относятся достаточно скептически. Настороженное отношение Пекин демонстрирует к активности сильно размножившихся западных не правительственных организаций, которые пытаются навязать мировому сообществу собственную повестку дня. 

Для Китая неприемлема модель международных отношений, основывающаяся на силе и угрозе ее применения. Китайская идеология в течение тысячи лет гласила, что мандат на управление страной возникает лишь в том случае, если руководство ее блюдет закон и следует правилам морали. Пекин однозначно не приемлет аргументацию о том, что отсутствие элементов "мирового правительства" и слабость силового инструментария воздействия на страны-нарушители являются причиной роста конфликтов в мире после окончания холодной войны, особенно внутренних. По убеждению китайцев, дело не в каких-то обнаружившихся дефектах тех принципов мироустройства, которые были выработаны после Второй мировой войны, а в том, что эти принципы не выполняются.

В Китае однозначно отрицательно относятся к попыткам унифицировать ценности, культуру и поведенческие установки раз личных народов в соответствии с западным стандартом. В КНР находят большой отклик идеи диалога цивилизаций, сосуществования и взаимообогащения культур и систем ценностей. Прежде всего критику вызывает навязывание колониального суррогата институциональной демократии, нрав человека, потребительского идеала, голливудского варианта культуры, процесс коммерциализации тех сторон жизни, которые в традиционных обществах всегда относились к сфере духовного, включая приведение к долларовому эквиваленту обычных человеческих ценностей — общественных, семейных, личных. 

В последнее время в Китае выведен из обращения термин "духовное загрязнение", вызывавший острое неприятие на Западе. Однако установка на противодействие этому явлению по- прежнему сохраняется. Она реализуется как в плане охранительных мероприятий (контроль над Интернетом, разнообразные про явления цензуры и т.д.), так и в позитивном плане. Это и пропаганда здорового образа жизни, и создание условий для него (в сферах спорта, культуры, туризма и т.п.), и продвижение достаточно консервативных жизненных ценностей, чему в последнее время высшее китайское руководство уделяет немалое значение. Руководство КПК подчеркивает, что именно формирование здоровой общественной морали во все возрастающей мере будет сферой занятий партийных органов. 

В Пекине не скрывают, что рассматривают попытки Запада привить китайскому населению и кадровому корпусу свою идеологию как свидетельство циничного стремления ослабить КНР, по дорвать морально-политическое единство ее общества — связующую силу китайского патриотизма. 

Итак. В принципе, модель поведения китайцев вполне укладывается в классическую формулу "догоняющего развития" с закрытием защищаемых отечественных отраслей, которую реализовали в ходе своего беспрецедентно быстрого развития Германия и США в конце XIX века. Ее смысл состоит в том, что для между народной конкуренции открываются или уже готовые к конкуренции отрасли, или безнадежные, предназначенные к выбраковке. Перспективные, необходимые для сохранения национальной безопасности и прочие приоритетные отрасли выращиваются под протекционистским зонтиком и открываются для соревнования с иностранной продукцией постепенно, по мере созревания. 

В послевоенные годы эту формулу развития успешно использовала Япония, а за ней и азиатские НИС. Как отмечалось на недавно проходившей представительной международной конференции "Китай и мир в XXI столетии", теперь ее весьма успешно пытается использовать и Китай с той лишь разницей, что он, чувствуя свою уязвимость в научно-технической составляющей интеграционных процессов, стремится вдвинуться сразу во многие "технологические этажи" промышленной продукции, обращающейся на мировом рынке, — от производства дешевого трудоемкого ширпотреба и сборки из готовых комплектующих до производства неплохой гаммы "белых" товаров. 

На ближайшую перспективу китайцы будут делать упор на торговлю товарами и услугами, в то же время стараясь производить заимствование технологии и создание научно-технической базы мирового значения. 

Как считают в Пекине, для Китая открытие своих финансовых рынков несет гораздо больше минусов, чем плюсов, и он должен подходить к этому вопросу с особой осторожностью. У страны очень высокая норма сбережений, громадное положительное сальдо торгового и платежного балансов, золотовалютные резервы, превысившие 200 млрд. долларов (долг — порядка 170 млрд. долларов, из них лишь треть — краткосрочный). 

Китайцы еще не полностью решили для себя вопрос, стоит ли им однозначно делать ставку на новую экономику (которую здесь подчас преподносят как машину по производству огромных ценностей, не имеющих материальной формы) в ущерб старой экономике (массовое производство дешевых товаров). Осознавая все плюсы первой для перенаселенного Восточного Китая, здесь в то же время побаиваются, что продукт новой экономики будет слишком уязвим от резких изменений мировой конъюнктуры.

Олисов И.С.

Скачали данный реферат: Nabatov, Снаткин, Трошкин, Kornilov, Maja, Ljubim.
Последние просмотренные рефераты на тему: дипломная работа 2011, шпаргалки по математике, сочинения по русскому языку, класс.



Предыдущая страница реферата | 1  2

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки