В период "царствования" Ю. Андропова, К. Черненко и пер­вого пятилетия руководства М. Горбачева экономикой фактически ведал Н. Рыжков, который после смерти Брежнева был избран сек­ретарем ЦК КПСС и возглавил там Экономический отдел. По су­ществу, он стал у руля экономики, когда застой достиг своего апогея, и находился там до того момента, когда полный развал экономики был уже делом техники и времени. Поэтому Николая Ивановича Рыжкова можно по праву назвать лидером ускорения развала экономики Страны Советов.

Авторы таких разорительных экспромтов, как ускорение и радикальная экономическая реформа, стараясь делать хорошее вы­ражение лица при плохой игре, утверждают, что не надо панико­вать, все идет как задумано: к рынку мы готовились давно и фундаментально. В одном из интервью Николай Иванович Рыжков, отвечая на поставленный самим перед собой вопрос: "Толкали ме­ня к рынку или я шел к нему сам?"- сообщает о том, что "анали­тическая подготовка началась в 1983 году", то есть с момента появления Рыжкова у руля экономической политики. И далее он рассказывает:

-- В 1983 году, когда я работал секретарем ЦК КПСС, мы создали специальную аналитическую группу, пропускали через се­бя массу информации, искали, думали: как модернизировать эко­номику государства? Поэтому не случайно в марте 1985-го Горба­чев избирается Генеральным секретарем ЦК КПСС, а уже в апреле он выходит на общественность с крупными и принципиальными предложениями в экономической области. То были плоды коллек­тивных изысканий...

Очень интересно знать, куда же подевались те плоды? Две­надцатая пятилетка оказалась бесплодной и, кстати говоря, зна­чительно превзойдя все предыдущие по расточительству ради ду­тых темпов ускорения, с треском провалилась на полпути. И тог­да на горизонте появился еще более расточительный экспромт­радикальная экономическая реформа, проведение которой началось с 1988 года по решению июньского (1987 года) Пленума ЦК КПСС. Это был именно экспромт, так как не имея точно выверенных ме­тодов и планов действий, все бралось наскоком, без достаточно глубокого просчета и обоснования.

Эпицентром правительственной программы, предложенной в 1989 году первому Съезду народных депутатов СССР, как раз и было осуществление радикальной экономической реформы. В свете постановления указанного Пленума был принят пакет постановле­ний партии и правительства "О коренной перестройке управления экономикой" (Политиздат, 1987 год); в их числе "О перестройке планирования и повышении роли Госплана СССР в новых условиях хозяйствования", "О перестройке материально- технического обеспечения и деятельности Госснаба СССР в новых условиях", "Об основных направлениях перестройки системы ценообразования в условиях нового хозяйственного механизма" и далее о перест­ройке Госкомитета по науке, Госкомитета по труду, Госкомстата­всего 12 постановлений. Изучение этих документов показывает, что в них речь идет лишь о косметике плановой системы управле­ния народным хозяйством, повышении роли Госплана СССР в новых условиях хозяйствования. Термин "фундаментальная" подготовка к рынку фигурирует лишь в смысле необходимости его насыщения то­варами.

Эта "радикальная" реформа была самой бесплодной из всех предыдущих. В ней не только не решены, но даже не поставлены по- научному вопросы о непригодности измерителей экономическо­го роста и принципа определения фонда зарплаты по объему то­варной продукции. Это повлекло за собой и дало возможность сохранить в инструкциях и методиках, принятых в свете данных постановлений, все в прежнем виде.

В 1989 году эта очередное бесплодная программа стала тео­ретической базой для программы деятельности правительства, из­бранного новым парламентом. Его ближайшей целью была стабилизация экономики в 1990 году. Прирост товаров народного потребле­ния был намечен огромный - на 60 миллиардов рублей. Особенно большие надежды возлагались на сокращение военных расходов и конверсию оборонных отраслей промышленности. Работа по стаби­лизации экономики велась правительством очень активно, но несмотря на это она все равно была обречена на неудачу, так как к прежним абсурдам и экспромтам добавлялись новые. Среди них особо следует выделить введение прогрессивного налога на прирост фонда оплаты с четвертого квартала 1989 года в соот­ветствии с постановлением Верховного Совета СССР, принятым в августе того же года. Оно повлекло за собой просто катастрофи­ческие последствия - рост производства для коллективов стал просто разорительным.

К маю 1990 года становится все более очевидным, что прог­рамма стабилизации экономики просто "горит". Темпы произ­водства товаров народного потребления в 5 раз, а продовольст­венных - в 10 раз ниже намеченных. Именно в этих условиях на горизонте замаячил новый экспромт- рынок. Этот экономический шаг, на мой взгляд, также является экспромтом по причинам, приведенным выше, думается, что он привлек внимание руко­водства страны как возможность самосохранения, так как доверие людей было уже на исходе. В 1985 году обещали за два-три года сделать перелом в экономике в лучшую сторону. Но перемены, и довольно серьезные, произошли в обратном направлении. Тогда начали объяснять, что экономический кризис чрезмерно глубоко поразил все части народного хозяйства. Вот тогда и появилась радикальная экономическая реформа. Через два года экономика оказалась на грани полного развала, людское доверие практи­чески иссякло, что еще можно было обещать? Рынок! Д. Валовой пишет: "Рынок! Правительственная рыночная программа по своей разрушительной силе, пожалуй, затмит коллективизацию, борьбу с травопольной системой и алкоголизмом и другие разорительные ре­организации и кампании вместе взятые. Рынок- это соломинка для архитекторов ускорения и радикальной реформы."

Тот же Д. Валовой по поводу доклада академика А. Аганбе­гяна на заседании Президиума Совета Министров СССР 17 августа 1990 года по оценке альтернативных вариантов перехода к рыноч­ной экономике: "...мои мысли постоянно вертелись вокруг ил­люстрации к басне Крылова "Лебедь, рак и щука". Лебедь намерен взлететь к социалистическому идеалу, рак пятится к капитализ­му, а щука ищет, где бы поглубже нырнуть."

В докладе А. Аганбегяна около сотни рассмотренных альтер­нативных экономических проектов разделены на три группы.

Первая-- варианты внерыночного развития. К ним отнесены различные предложения косметического ремонта административно-командной системы управления. Комиссия считает, что "авторы подобного рода альтернативных проектов набирают очки за счет пропаганды идей социальной справедливости, защиты прав трудя­щихся, заботы о сохранении ценностей социализма". Такое нап­равление развития экономики докладчик назвал "вредным и проти­воречащим ныне общему консенсусу".

Вторая группа -- варианты "рыночного экстремизма". Его основная идея - немедленный переход к свободному рынку. Цены в этом случае складываются стихийно под воздействием спроса и предложения, а производители должны быть полностью самостоя­тельными. "Такое направление развития экономики исключает вмешательство государства фактически устраняет его с экономи­ческой арены сказал докладчик.

Третья группа - варианты регулируемой рыночной экономики. Это направление комиссия сочла наиболее целесообразным, тем самым поддержав правительственную программу.

Ряд руководителей предприятий, объединений и отраслей, специалистов центральных экономических отраслей, ученых отме­чали, что многие понимают рынок в смысле базара. Я думаю, что

в связи с этим уместно привести слова Энгельса: "Нельзя спорить с людьми, которые настолько невежественные в политической экономии, что вообще понимают Лейпцигский книжный рынок за ры­нок в смысле современной промышленности".

Не  лишним будет уточнить, что же такое рынок вообще?!

С древних времен рынок определяется как место торговли продуктами и товарами, но по мере разделения общественного труда и перехода от натурального хозяйства к товарному понятие "рынок" приобретало все более сложное содержание. Развитие то­варно-денежных отношений привело к образованию в структуре общественного производства сферы обращения, которая и представляет собой "рынок" в смысле современной промышлен­ности. Дело в том, что рынок в нашей стране как сфера обраще­ния существует и существовал вполне реально, и поэтому сама постановка вопроса о его противниках является бессмысленной. Так как рынок у нас есть, хотя и практически пустой, то его надо не создавать, а насыщать. Это можно сделать двумя путями. Резко увеличить производство товаров или повысить на них цены, то есть снизить покупательную способность населения, чему, на мой взгляд, свидетелями мы сейчас и являемся. Последний путь будет лже-эффективен даже при снижении объемов производства.

Вполне уместен будет вопрос о том, что если рынок у нас существует, то о каком же тогда переходе к рынку сегодня гово­рят и пишут? Ответ достаточно простой. Рынок как экономическая категория является выражением определенных отношений в общест­ве между людьми. Речь идет о рынке как регуляторе произ­водства, то есть о стихийном переливе капитала из одной от­расли в другую в погоне за более высокой прибылью на основе конкуренции, причем в этом случае "рыночной ценой" будет яв­ляться цена, которая стихийно образуется в сфере обращения в зависимости от спроса и предложения, хотя в нашем государстве рыночная цена чаще всего не образуется, а устанавливается не­изменной и даже при падении спроса уменьшаться не хочет, простейшим примером тому забитые полки овощных магазинов консервированными и маринованными овощами, которые стоят года­ми, а цены на них только растут пропорционально инфляции. Ры­ночные отношения изначально предполагают свободные цены и пол­ную самостоятельность производителей.

Подводя итог вышесказанному, создание рынка в нашей стра­не предполагало переход от плановой системы управления народ­ным хозяйством к стихийному регулированию производства через рыночные цены и прибыль.

На мой взгляд, классификация вариантов по группам явля­ется немного спорной. Ведь "внерыночное развитие"- это ни что иное, как натуральное хозяйство. Его никто не предлагает, но на практике оно приобретает все более широкий размах. Так же достаточно неустойчива характеристика "рыночного экстремизма", авторы которого делают упор на полную самостоятельность произ­водителей и свободные рыночные цены, но ведь, как известно, суть рыночных отношений в том и состоит, что производители должны быть абсолютно свободными и действовать на свое усмот­рение, ориентируясь на рыночные цены. Но все- таки наиболее спорным, на мой взгляд представляется выделение в особую груп­пу вариантов "регулируемой рыночной экономики": "...рыночные отношения в такой экономики регулируются государством, причем между стихийными рыночными механизмами и государственным регу­лированием существует обратная связь". По этой оценке у меня создается такое впечатление, что регулирование рынка имеет от­ношение к организации сбалансированного планового произ­водства, хотя на мой взгляд это не так. Да, на Западе сущест­вуют методы регулирования рынков со стороны государства, но эта необходимость возникла в связи с кризисами. Цель этого ре­гулирования- не допустить кризиса перепроизводства товаров, снижения цен и прибыли, с одной стороны, и высоких темпов инф­ляции- с другой. И очевидно, что, мягко говоря, опрометчиво будет заимствовать механизмы предохранения рынка от перенасы­щения товарами и применять их для преодоления нашего кризиса недопроизводства, а регулировать пустой рынок любыми методами это очевидная бессмыслица.

Мощным двигателем производства при рыночной экономике яв­ляется конкуренция, которая развивалась наравне вместе с капи­талистическими отношениями. Именно она и создает условия для реализации закона стоимости, но в ней заложено превышение производственных мощностей по сравнению с плате­жеспособным спросом регулируемого рынка.

Но как не регулируй рынок, все равно единственным источ­ником увеличения богатства является труд. Поэтому главным фак­тором оздоровления и тем более процветания экономики является неуклонное повышение производительности труда и уже на этой основе снижение издержек производства на единицу потреби­тельской стоимости. Очевидным является тот факт, что это воз­можно лишь или в условиях жесткой конкуренции, или на основе плановых цен, нормативов и тарифов, а главное, полной самосто­ятельности всех форм хозяйствования на равных условиях и заин­тересованности производителя в качестве и увеличении объемов выпускаемой продукции и соответствие ее цены платежеспособ­ности потребительского рынка.

К рынку надо переходить постепенно. Эта постепенность предполагает, что плановые отношения должны вытесняться рыноч­ными, а у нас плановые регуляторы уже сломлены, а для рыночных даже еще не созданы условия.

Мне кажется, надо прислушаться к разумным голосам из- за кордона, ни в коей мере не принебрегать своими и не делая из страны колонию Запада, что сейчас происходит. Маргарет Тэтчер, в частности, сказала: "Вы в Советском Союзе пытаетесь сделать в течение, скажем, 5-10 лет то, на что нам понадобились столе­тия". Еще не лишнем было бы наряду с опытом капиталистических стран более внимательно изучить практику перехода к рынку от плана. Тем более, что на ряду с медленным переходом в Югосла­вии есть шоковое применение стихийных рыночных цен под воз­действием спроса и предложений в Польше, но не следует забы­вать, что в этих странах условия для перехода к стихийному ре­гулированию рынка существенно отличаются от наших. Достаточно указать на единоличность сельского хозяйства, иные масштабы народного хозяйства и уровень монополизации. Но тем не менее, мы видим, что отказ от плана и переход к свободному рынку у них проходит достаточно сложно и непредсказуемо.

Мне кажется, что огромную роль в экономическом кризисе, который мы наблюдаем сегодня, сыграла радикальная экономи­ческая реформа. На мой взгляд, все основные причины кризиса можно извлечь из ее проведения и неудачного завершения.

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки