Предыдущая страница реферата | 1  2  3 | Следующая страница реферата

В результате анализа использования ресурсов типа поощрения и интереса в западной политологии развита теория обмена и рынка ресурсов власти. Использование поощрения наиболее распространено в условиях, когда классовые антагонизмы ушли в прошлое и основным в обществе является средний класс. Принуждение наиболее распространено в странах со слабыми демократическими традициями и институтами.

В обществах с развивающейся экономикой и сильным индивидуализмом отчетливо просматривается соревнование двух основных ресурсов власти: материального интереса и его символа — денег, с одной стороны, и принуждения и страха — с другой.

В XX веке развивались противоречивые тенденции в использовании власти. По количеству жертв, последствиям разрушений, по мощи и разнообразию средств насилия современная эпоха несопоставима с другими. В западной социологии и политологии пишут о наступлении века сверхнасилия (массовые убийства из-за бесконечности международных конфликтов, рост преступности). Культ насилия наряду с культом потребительства становится основным пороком современного общества. Одновременно в массовом сознании происходит революционный сдвиг в понимании пределов использования власти. Падает эффективность военных арсеналов, огромной армии как средства величия государства, завоевания позиций в мире. Основой законопослушания становится не страх наказания, а привычка к порядку, высокий уровень развития культуры, материальное благосостояние большинства.

Западные политологи различают в принуждении использование силы и насилие. Использование силы — это принуждение, ориентация на страх, предусмотренные и допускаемые законом, суть институциализированное принуждение.

Использование силы, принуждения стороной, которой такое право не предоставлено законом, называют насилием, или агрессией. Если иметь в виду общественные последствия неконституционного принуждения, то акты насилия нерациональны. Действия, нарушающие закон, разделяются в массовом сознании на объяснимые и даже побуждающие к сочувствию и акции, вызывающие осуждение. Как правило, осуждению подвергается антигуманная политика, отрыв государственной политики от интересов низов, игнорирование требований широких масс. Н.Бердяев, обличая большевиков за их безбожие и антирелигиозные гонения, считал, тем не менее, что вина за это лежит на христианах вообще и церкви в особенности. "Много ли христиане сделали для осуществления христианской правды в социальной жизни, пытались ли осуществить братство людей без той или иной ненависти и насилия, в которых они обличают коммунистов? Грехи христиан, грехи исторических церквей очень велики и грехи эти влекут за собой справедливую кару". Однако объяснить насилие все же не значит оправдать его. В любой ситуации действие, разрушающее конституционный порядок, деструктивно, противоречит современным представлениям о демократии.

Ресурсы власти типа страха и убеждения могут являться источником иллюзий, искаженных восприятий и неадекватных оценок. Подсознательный страх становится убеждением, рождает мазохистскую радость, потребность в угнетении. Возникают парадоксы тоталитаризма. С одной стороны, любое подчинение причиняет подчиняемому ущерб. Против эксплуататоров возникают чувства возмущения и ненависти. Однако естественна также тенденция подавить это чувство или даже заменить его чувством слепого восхищения. Как считал Э.Фромм, у этого восхищенья две субъективные функции, ведущие к упрочению власти. Во-первых, устранить болезненное и опасное чувство ненависти, а во-вторых, - смягчить чувство унижения. Если властитель умен, удивителен, смел и прекрасен, то нечего стыдиться подчинения ему. В результате при угнетающей власти неизбежно возрастание либо ненависти к ней, либо иррациональной сверхоценки и восхищения. Такие превращения Фромм называет бегством от свободы. Цена такого бегства— автоматизированный конформизм. Индивид перестает быть самим собой, он полностью усваивает тип личности, предлагаемый ему общепринятым шаблоном, и становится точно таким же, как все остальные, и таким, каким они хотят его видеть.

Опыт показывает, что убежденность может оказаться формой глубокого самообмана, основой жестокости во имя якобы великих целей.

Было бы упрощением считать, что убежденность — это всегда желаемый ресурс власти, в то время как страх — это исключительно негативный ресурс. Вопрос в том, о какой убежденности идет речь. Если убежденность агрессивна, оправдывает насилие, распространение страха, то она может быть разрушительной и гибельной как для объекта властвования, так и для носителей убеждения.

Редукционистский подход к ресурсам власти привлекает своей аналитичностью, способностью разложить базу властвования на элементарные части. Но выделение составных частей, элементарных клеточек ресурсов власти — только первый этап анализа. Другой, более сложный его этап, предполагает выявление реальных сплавов (убеждения и страха, интереса и убеждения, страха и интереса и т.д.), конкретно-исторической физиологии формирования реальной власти в конкретном обществе. В целом же любое общественное формирование и функционирование власти обычно основывается на использовании всех ресурсов власти.

3.

Термин легитимность, легитимизм возник в начале XIX века и выражал стремление восстановить во Франции власть короля, как единственно законную, в отличие от власти узурпатора. Тогда же легитимизм приобрел и другой смысл — признание данной государственной власти и определенной территорий государства на международном уровне. Требование легитимности власти возникло как реакция против насильственной смены власти и насильственной перекройки государственных границ. Но потребность в легитимности формировалась задолго до французской революции, в эпоху монархий, сословий. Она выражала осознание предпочтительности общепризнанного порядка над захватом власти силой, завоеванием, произволом, нарушением общепризнанных норм.

Характерной чертой средневековых учений о власти было обоснование феодальной иерархии и правомерности господства церкви, превращение ее догматов в политические аксиомы, приравнивание библейских текстов к законам. Идея законопослушания красной нитью проходит через богословские учения средневековья. Крупнейший представитель средневековой мысли Ф.Аквинский призывает граждан к повиновению государственной власти. Одновременно обосновывалось право народа на восстание, и даже цареубийство.

Так, согласно учению английского богослова и юриста И.Солсберийского (XII в.) убийство тирана считалось вполне правомерным. Ф.Аквинский писал о власти, которая приобретена и используется в нарушение божественной воли. Узурпатору или недостойному правителю подданные имеют право не повиноваться. Более того, народ имеет право на восстание, если правитель злоупотребляет властью.

В наши дни — легитимность обязательный признак цивилизованной власти, признания гражданским обществом и мировым содружеством ее правомерности.

Легитимная власть основана на признании права носителей власти предписывать нормы поведения другим индивидам. Но легитимность вовсе не означает, что абсолютно все граждане принимают данную власть. В любом обществе есть правонарушители, уголовники, анархисты. Легитимность не означает также поддержки всеми проводимого политического курса. В обществе всегда есть критики правящей группы, несогласное меньшинство. Легитимность означает, что принимаемые законы и указы выполняются основной частью общества. Такое возможно при согласии с данной властью и при развитой культуре законопослушания.

Легитимность — социокультурная характеристика власти. Это значит, что она может оцениваться, даже измеряться, но не поддается полной формализации. Типологизация легитимности производится по типам культур. Особенность легитимности состоит в том, что она является результатом эволюции общества. Поэтому однозначную оценку легитимности можно дать только в обществе с устойчивыми нормами поведения. В обществе, переживающем модернизацию, измерение и оценка легитимности могут быть результатом довольно сложных процедур исследования и многосторонних наблюдений. Применительно к России, а также к большинству государств, которые возникли в результате развала СССР, легитимность является лишь частично реальностью, но еще больше проблемой.

Что является первичным критерием легитимности? В ответе на этот вопрос сталкиваются два взгляда. Согласно либерально-демократической позиции легитимной следует признавать только такую власть, которая сформирована в результате демократических процедур. Власть, установленная в результате насилия, не признается законной. Согласно прагматической позиции (ее обосновывают сторонники политического реализма) главное не только в выборности власти, но в ее способности овладеть сложной ситуацией в обществе, поддерживать в обществе стабильность.

Если в результате революции, переворота устанавливается, в конечном счете, порядок, стабильность, то такую власть, считают сторонники политического реализма, следует признать. Именно так поступали США, признав СССР через 15 лет после Октябрьской революции, а, также признав социалистические государства стран Восточной Европы, хотя и называли их сателлитами СССР. Политический реализм обосновывался принципом невмешательства во внутренние дела другой страны. В 50—80-е годы принцип легитимности, если бы его основой были исключительно требования демократии, усугубил бы противостояние, усиливал бы напряженность и недоверие и в условиях опасности ядерной войны мог бы привести мир на грань взаимоуничтожения.

Подход к проблеме легитимности власти с позиций политического реализма наиболее четко проявляется во внешней политике государств, но действует также внутри общества, где функционирует недемократическая власть.

Результативность новой власти формирует у одних страх, у других — смирение, конформизм, у третьих — дух авантюризма, а, в конечном счете, — признание власти и подчинение ей.

С разрушением коммунистических тоталитарных систем, с преодолением былого противостояния двух систем, ослаблением военно-диктаторских режимов и уменьшением их числа, принцип легитимности переживает демократический ренессанс. Вместе с тем подход к легитимности с позиций политического реализма сохраняет свое значение.

Сегодня преобладает точка зрения, что основой легитимности является убеждение в правомерности данного строя. Заключение о наличии убеждения можно сделать, прежде всего, на основе свободного выражения гражданами своей воли. Устойчивость системы в конкретной стране также может рассматриваться как признак легитимности власти. Власть становится легитимной благодаря достижению ею устойчивости, определенности, установлению порядка. И наоборот, власть, сформировавшаяся демократическим путем, но не способная предотвратить гражданскую и межнациональную войны, противостояние центра и мест, "парада" суверенитетов, не является легитимной.

В обществе, переживающем переходное состояние, смену властей, легитимность существует скорее как проблема, в сформировавшемся обществе — как естественное качество политических отношений.

Исторически первым типом легитимности власти была власть, основанная на праве наследования престола. Такая легитимность соответствовала нормам традиционного общества. Опора в основном на традицию определяет ограниченность царской власти. Акции царя, которые противоречат народным представлениям о царе, могли выполняться только с опорой на силу принуждения. Так, например, Иван Грозный для своих непопулярных в народе кровожадных дел создал опричнину. В традиционном обществе М.Вебер выделяет два типа легитимности: патриархальная, основанная на прямых, односторонних связях, являющихся основой патернализма, и сословная, базирующаяся на относительной автономности и безусловном подчинении кодексу чести (присяга, слово, обычай, т.д.).

С переходом к индустриальному обществу традиционный тип господства подменяется или подкрепляется специальными институтами, аппаратом, бюрократией.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: гражданское реферат, диплом вуза.



Предыдущая страница реферата | 1  2  3 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки