Еще раз о понимании: герменевтика и «панпсихизм»

(несколько замечаний к постановке проблемы) 

Роберт Манекин

«Во время изложения результатов этих размышлений четыре главные идеи владели моим сознанием. Во-первых, что движение исторической и философской критики метафизических вопросов которое господствовало на протяжении последних двух столетий, сделало свое дело и должно быть дополнено усилием конструктивной мысли. Во-вторых, что истинный метод философского творчества состоит в том, чтобы выработать наилучшую (в пределах ваших возможностей) схему общих идей и бесстрашно применить к истолкованию опыта. В-третьих, что все конструктивное мышление на любые специальные темы научного интереса находится во власти такого рода схемы, хотя и не сознает этого, подчиняясь этой схеме интуитивно. Важность философской работы и состоит в том, чтобы сделать эти схемы явными и, следовательно, доступными критики и улучшению».

А. Н. Уайтхед (Whitehead A. N. Process and Reality. N. Y. 1969. Р. IX)

Тема этой работы не нова. Происхождение и сущность феномена понимания волновали исследователей еще во времена Сократа, Платона, Сидхартха Гаутамы и Лао-цзы. В контексте европейской культурной традиции эти проблемы рассматривались обычно ad hominem. Создание и развитие специальной теории понимания, которые, как правило, ассоциируются с именами Ф. Э. Шлейермахера[1] , Г. Риккерта, В. Дильтея, М. Вебера, М. Хайдеггера, X. -Г. Гадамера и др., явились естественным воплощением опыта западной истории философии[2] . В восточных теософических учениях само человеческое бытие очевидно обусловливалось древнейшими космогоническими представлениями. При этом подлинное значение исканий азиатских мистиков еще и теперь, возможно, не до конца осознано европейской философской мыслью[3] .

Смена мировоззренческих позиций, которую переживает сегодня отечественная гуманитаристика, создала уникальную познавательную ситуацию. С одной стороны, происходящая на наших глазах переориентация общественного самосознания с необходимостью выдвигает на первый план вопрос об истоках способностей Человека к адекватному постижению действительности. И это понятно. Можно ли всерьез дискутировать об устройстве мира, Социума и не задумываться о глубинном происхождении своих суждений? С другой стороны, разрушение догматических установок, многие годы крепко сковывавших свободное, естественное развитие отечественной науки, ныне почти рефлективно высвобождает творческую энергию современных исследователей для нового осмысления, казалось бы, уже разрешенных вопросов. В этих условиях стремление синтезировать «европейский» и «азиатский» подходы к проблеме понимания выглядит особенно актуальным, а его реализация обещает привести к неожиданно интересным результатам.

Специфика данной статьи заключается в том, что в ней рассматриваются «условия возможности» преодоления влияния философской герменевтики, отчетливо превалирующего, как мне кажется, в современной (по крайней мере в отечественной) историографии проблемы понимания[4] . Суть ее отображает общую направленность западноевропейской философской мысли на постоянное обновление (обновление через переосмысление известного) своего теоретического багажа: от бескомпромиссного антагонизма иррационалистического субъективизма (младогегельянцы) и идеалистического нигилизма (неопозитивисты, неокантианцы) к признанию сложности, самоценности «жизненного начала» субъекта познания (экзистенциалисты, персоналисты); через узнавание принципиальной неопределимости, имплицитности «вне-рассудочного предугадывания Вселенной» (Х.-Г. Гадамер[5] ; философская герменевтика) к незамутненному, многомерному, диалектическому разрешению «вечных» загадок природы человеческого познания (современные версии «панпсихизма»).

Здесь необходимо сделать небольшое отступление. К сожалению, массовому отечественному читателю мало известно об истории, о становлении направления философской мысли: «панпсихизм» (не путать с «психологизмом» - базисным принципом философской герменевтики; с «психофизическим параллелизмом» - направлением в западной психологии, дуалистически решающим вопрос о соотношении психического как идеального и физиологического, как материального — см., напр., работы В. Вундта, Т. Липса, Г. Эббингауза, Э. В. Титченера, Т. Рибо, и проч.) В философском словаре под редакцией М. М. Розенталя можно найти следующее толкование термина «панпсихизм»: «.. идеалистическое воззрение, по которому вся природа обладает одушевленностью, психикой, философское воспроизведение анимизма...» - см.: Философский словарь / Под ред. М. М. Розенталя. М., 1972.

Вкратце, схематически, грубо «историю» «панпсихизма» можно описать следующим образом (здесь я буду отталкиваться от схемы, предложенной К. Ясперсом в работе «Смысл и назначение истории». М., 1991):

а) доисторическая эпоха — археологические изыскания, этнографические материалы, другие данные свидетельствуют о том, что «зачаточные формы» «панпсихизма» (тотемизм, анимизм) являлись идеологическим «стержнем» мировоззрения первобытного Человека — человека, жившего как на Западе, так и на Востоке ойкумены;

б) эпоха великих цивилизаций древности — время мифотворчества: лингвистические исследования, опыты реконструкции мифов со всей определенностью говорят о том, что древнейшие анимистические представления сохранили свое влияние в духовной жизни типологически разнородных культур эпохи великих цивилизаций;

в) осевое время — эпоха, положившая начало отсчету времени существования современной цивилизации: в учениях Будды, Лао-цзы, Мо-цзы, Ле-цзы, Заратустры первобытный анимизм начал обретать философское обоснование (если, конечно, под термином «философское обоснование» понимать теоретизирование и если признавать, что восточное миро-сказывание — теоретизирование). Этот процесс протекал как на Востоке, так и на Западе ойкумены (философские взгляды досократиков). Становлению «панпсихизма» сопутствовали разрушение, деформация анимизма, дифференциация культурных типов Человека. Вот почему «панпсихизм» no-разному представлен в упомянутых ранее философских и религиозных учениях;

г) философия Сократа — следствием философского, духовного подвига Сократа стала трансформация облика западной цивилизации (или, наоборот, обретение ею своего оригинального облика). Этот процесс сопровождался вытеснением «панпсихизма» в периферийные области культурного сознания европейскою Человека. «Панпсихизм» все же не был окончательно избыт в европейской культуре. Он оставался, существенным элементом ментальности западного Человека и давал о себе знать переломные моменты человеческой истории.

Европейский «панпсихизм» это:

— в эпоху средневековья: многочисленные ереси, оккультизм (Р. Бэкон, Р. Луллий), мистицизм (Бернар Клервоский, И. Эккарт, И. Таулер) — оккультизм и мистицизм здесь трактуются как «ипостаси», как «проекции», как «модусы» «анимизма»;

— в эпоху Возрождения и Нового времени: гилозоизм Дж. Бруно и Р. Робине, учение Дж. Локка, и др.;

— в новейшее время: философские концепции Э. Гартмана, К. Г. Юнга, Ч. Стронга, К. Э. Циолковского, А. Н. Уайтхеда, Г. Дриша и др.

В самые поздние времена «панпсихизм» снова обнажает свою суть перед лицом нового излома истории. При вдумчивом чтении отражения, «блики» идей «панпсихизма» легко обнаруживаются в исследованиях средневековой ментальности. Речь идет о тех, кто сохранил верность мировоззренческим установкам Ж. Лефевра, М. Блока, Л. Февра, в сочинениях последователей К. Г. Юнга (аналитическая психология), в современных версиях холизма (А. Мейер-Абих, Дж. Холдейн и др.), поствитализме. Интеллектуальную мощь «панпсихизма» не следует недооценивать: общая теория систем (Л. фон Берталанфи), специальная теория относительности, кибернетика, синергетика (И. Р. Пригожин - Г. Хакен) — авторы всех этих концепций (научных дисциплин) указывали на «панпсихизм» А. Н. Уайтхеда как на первоисточник своих воззрений (см., напр.: Киссель М. А. Философский синтез А. Н. Уайтхеда (Вступит. статья) // Уайтхед А. Н. Избранные работы по философии. М., 1990. С. 3-55).

Когда в настоящей статье говорится о том, что суть ее отображает общую направленность философской мысли конца XX столетия на очередную переоценку своего теоретического багажа, имеется в виду следующее: интеллектуальный потенциал «панпсихизма» XX в. «созрел» для нового, многомерного, диалектического разрешения вечных загадок природы человеческого понимания. Речь здесь идет не о действительности, но о возможности разрешения этих задач — о возможности, открывающейся в контексте современного «панпсихизма».Такое противопоставление теоретических интенций «панпсихизма» герменевтическому наследию вовсе не означает тотального отрицания всей совокупности идей, заложенных в последнем. Наоборот. В той мере, в которой философская герменевтика осознает себя метафизическим учением, открыто противостоящим частичной, разрозненной рационализации эмпирических фактов в концептуальных конструкциях так называемых «специальных научных дисциплин», современными доктринами «панпсихизма» (равно как и в настоящей статье) разделяется этот подход. При этом вслед за произведениями Х.- Г. Гадамера в данной работе полагается, что само понятие «метафизика» объективно включает в себя не только обширную совокупность философских учений античности, средневековья и Нового времени, направленных на «адекватное» объяснение, истолкование иррационального, идеального, первопричинного, изначального Нечто, лежащего за пределами человеческого бытия[6] - опыта жизни, но и в большей степени историческую потребность Индивида понять, что думают люди об общей, субстанциональной природе мироздания и о том, как эта природа являет себя нам в самом феномене человеческого понимания. Познавательный смысл такой метафизики, как известно, заключается в том, что она выявляет абсолютные предпосылки опыта и знания, а ее прикладная функция состоит в обозначении новых горизонтов исследуемых наукой вопросов, но отнюдь не в формулировке готовых ответов на них.

Далее. Если теперь попытаться представить философскую идеологию[7] «панпсихизм» - в виде условной непрерывной линии, мерно тянущейся через века от древнейших анимистических воззрений первобытного Человека к гилозоизму эпохи архаики, античности, от философских учений Дж. Бруно, Ж.-Б. Робине к критическому реализму Ч. Стронга, к философии организма А. Н. Уайтхеда и др., то скоро обнаружится, что указанное философское течение как бы «подразумевает» в качестве нераскрытой потенции своего становления теорию понимания, аналогичную герменевтике Х.-Г. Гадамера[8] .

Объяснение процесса самоосуществления, актуализации, «показывания» самого себя себе в действительности (Гегель[9] ) базисного метафизического объекта: Универсума[10] сфера глубинных познавательных интересов философов — «панпсихистов» (А. Н. Уайтхеда, Ч. Стронга и др.) — с неизбежностью должно вмещать в себя и экспликацию некоего «самостоятельного каузального фактора» (Уайтхед[11] ): космического «события», происшествия, в котором собственно и становятся и опыт существования исторического Человека, и опыт осмысления историческим Человеком собственного существования (предметная область философской герменевтики)[12] .

В равной мере приверженцы метафизической доктрины Х.-Г. Гадамера вправе, вероятно, анализировать некоторые модели человеческого понимания, построенные исходя из мировоззренческих посылок «панпсихизма» в качестве конкретных итогов применения возможных позитивных эвристик (методик, «встроенных» в онтологию) к истолкованию так называемого «экзистенциального уровня условий возможности понимания Индивидом действительности» (экстатически — постигаемый горизонт бытования трансцендентальных причин понимания человечеством мира). Этот путь полагает, в частности, герменевтика П. Рикера, обосновывающая правомерность исследовательской установки на «разоблачение», «дешифровку», полное, абсолютное развертывание изначально скрытой, имплицитной совокупности т.н. «герменевтических систем» (неограниченное множество несходных, но потенциально верных систем объяснения Индивидом понятого[13] ). И этот подход, мне кажется, также имеет определенные основания, так как гадамеровское понятие «человеческий опыт», или, по М. Хайдеггеру, квинтэссенция результатов «бросания себя в проект из состояния брошенности Индивида в ситуацию»[14] , с необходимостью включает в себя и аспект становления этого опыта, метафизическую интерпретацию проблемы генезиса человеческого понимания.

Конечно же, и философская герменевтика, и метафизические концепции философов«панпсихистов», неореалистов[15] объективно испытывают нужду во взаимном дополнении, структурно «тяготеют» друг к другу[16] . Судите сами. Если в сочинениях А. Н. Уайтхеда, К. Э. Циолковского, Ч. Стронга и др. (многие ученые этой плеяды «пришли» в философию из математики, физики, других дисциплин естественнонаучного цикла), очевидно, бегло, общо, неполно освещена специфика преображения до-рефлексивных коммуникативных связей многообразных физических тел, «морфологически» подлежащих единой природной субстанции (напр.: материи — как у К. Э. Циолковского), в собственно понимание («понимание» в обыденном смысле этого слова), то в произведениях, скажем, Х.-Г. Гадамера, Э. Хейнтеля, Д. Хоя и др. (эти мыслители, как правило, — специалисты-гуманитарии по своему базовому образованию) недостаточно ясно, подробно, эксплицитно представлен естественный натуральный контекст феномена «непосредственного переживания» (Х.-Г. Гадамер) Индивидом действительности[17] .

Между тем сама проблема человеческого понимания в философских концепциях «панпсихизма» и в герменевтике Х.-Г. Гадамера, несомненно, ставится ае qualiter. Так, согласно учению А. Н. Уайтхеда, возникновение материальных физических объектов в мироздании и появление новых знаний Человека о самом себе и об окружающем его мире опосредовано одними и теми же космическими факторами: т. н. «физическим» и «духовным» полюсами «прегензий» — «схватываний» субъектом объекта[18] . Аналогичным образом специфической особенностью теории понимания Х.-Г. Гадамера, бесспорно, является то обстоятельство, что в ней традиционная герменевтика Ф. Э. Шлейермахера — В. Дильтея и др. как бы «преобразуется» из методологии понимания (т.е. из исследования способов толкования субъектом реальности, в т. ч. и текстовой реальности) в его онтологию (в постановку в контексте проблематики понимания вопроса о смысле человеческого бытия[19] ).

Иными словами, и в философии А. Н. Уайтхеда, и в герменевтике Х.-Г. Гадамера осуществляется «поворот» от «гносеологической» постановки проблемы понимания к «онтологической». Эти исследователи не задаются вопросом о том, каким образом субъект постигает внешнюю действительность. Их занимает проблема: почему, в силу каких трансцендентных (или имманентных - тут все зависит от точки зрения) причин объективная действительность раскрывается Индивиду в познании.

Уместно спросить: быть может проблематика понимания и есть та предметная область, в которой как на лакмусовой бумаге «проявляется» логическая «конгруэнтность»[20] идеологии «панпсихизм» и философской герменевтики? Достаточно ли точны, корректны специалисты-[21] историки философии, традиционно указывающие на безусловную антагонистичность данных метафизических направлений?

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: сочинение евгений онегин, реферат на тему пушкин.



1  2  3  4 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки