Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6 | Следующая страница реферата

5) его концепция взаимоотношений между духом и материей;

6) его концепция греха;

В заключении – главный упрек, адресуемый Тейяру состоит в том, что он "в некотором роде натурализует сверхъестественное… отводит миру после Бога слишком высокое место, придавая ему слишком большое значение".

В сентябре 1963 года Конгрегация священной канцелярии добилась от церковных властей Рима запрета выставлять и продавать в католических книжных магазинах труды Тейяра и работы, посвященные его творчеству, так как эти сочинения "содержат двусмысленные положения и ошибки в областях философии и религии, затрагивающих христианские идеи".

На II Ватиканском соборе завязался открытый спор между противниками тейярдизма во главе с итальянским кардиналом Руффини, французским монахом Доном Прю и группой сторонников идей Тейяра.

В апреле 1966 года кардинал А. Оттавиани в письме к католическим епископам осудил тейярдизм за пересмотр догматики в свете историзма и тейяровскую интерпритацию первородного греха.

Середина 1960-х годов ознаменовалась критикой Тейяра Э. Жильсоном, Ж. Маритеном и итальянским иезуитом Массинео [см. 6, с. 29-30]. Справедливости ради следует отметить, что к настоящему времени идеи Тейяра получили на Западе широкое распространение благодаря открытой поддержке Ватикана.

Без сомнения, православная оценка творческого наследия Тейяра должна проводиться исключительно на основании догматического учения нашей Церкви. Критика западных богословов не может считаться окончательным приговором – хотя, по совести говоря, с упомянутой критикой Тейяра от его собратьев-католиков трудно не согласиться.

Поддержка тейярдизма в Русской Православной Церкви

В недавно вышедшей (весьма и весьма смутительной) книге священника Евгения Струговщикова "Тейяр де Шарден и православное богословие" настойчиво проводится странная и совершенно несправедливая мысль, будто Тейяр был "не понят" на Западе, поскольку, дескать, был ближе по духу к православному восточному христианству. Отец Евгений пишет, в частности следующее: "В случае сопоставления "пантеизма Тейяра" с православной богословской мыслью… в плане содержания мысли мы можем найти большое количество параллелей" [6, с. 51].

"Как понималось сотворение человека на христианском Востоке? Были ли здесь авторы, которые могли бы хоть как-то быть сопоставлены с Тейяром? Нам представляется, что ответ на последний вопрос должен быть положительным. Для православного богословия, в лице св. Григория Нисского и преп. Максима Исповедника, проблема происхождения человека решалась таким образом, который отчасти сопоставим с тейяровскими воззрениями" [6, с.107].

"Царство Божие… открывается, по Тейяру, лишь при достижении творением крайней степени своей сложности. Точка Омега подразумевает слияние без поглощения, единение без смешения.

Прот. Александр Мень усматривает в этом полное согласие Тейяра со святоотеческой идеей "соборности"" [6, с.179]. Нет нужды говорить, что эти и многие подобные спекулятивные мысли отца Евгения Струговщикова совершенно не соответствуют содержанию трактатов Тейяра де Шардена. На это, между прочим, обратил внимание в (в целом хвалебном положительном) предисловии к его книге благословивший её издание епископ Венский и Австрийский Иларион (Алфеев): "Святоотеческая традиция оказала на Тейяра лишь косвенное и опосредованное влияние (что признает и сам автор настоящей книги), было бы ошибкой искать прямые параллели между Тейяром и восточными Отцами Церкви" [6, с. 6].

Выделим еще одну характерную для "православных эволюционистов" мысль о допустимости аллегорического прочтения библейского Шестоднева: "В подходе к толкованию Священного Писания Тейяра можно считать представителем александрийской традиции экзегетики. Это же его "александрийство" прослеживается и в интерпретации библейского рассказа о происхождении человека" [6, с. 106-107].

Отец Евгений Струговщиков пытается представить Тейяра большим "александрийцем", чем сами знаменитые представители александрийской богословской школы. Приведем мнения двух из них.

Святитель Афанасий Великий: "Вся видимая тварь создана шесть дней; и в первый создан свет, который и нарече Бог день; во второй создана твердь; в третий Бог, собирая во едино воды, явил сушу и произвел на ней различные плоды; в четвертый сотворил солнце и луну и весь звездный сонм; в пятый создал животных в море и птиц в воздухе, в шестой сотворил четвероногих, живущих на земле, и наконец человека" [14, с. 287].

Климент Александрийский вполне буквально, а не аллегорически трактует библейскую хронологию: "Следует, я думаю, изложить хронологию римских императоров. От Августа до Комода прошло 222 года, а от Адама до Смерти Коммода – 5784 года 2 месяца и 12 дней" [15, с.150].

Отец Евгений Струговщиков не одинок в своей попытке оправдания тейярдизма "аллегорическим" толкованием Шестоднева. Подобным образом, вполне в духе учения Тейяра де Шардена высказывался протоиерей Михаил Захаров в докладе на X Международных Рождественских образовательных чтениях: "Многие ученые и богословы видят возможные пути сближения науки и религии в аллегорическом толковании библейского текста о сотворении мира. … Это наиболее продуктивный подход, и именно им шли многие богословы от святых отцов, до современных авторов" [16, 329].

Мысль о том, что "многие богословы от святых отцов" посредством "аллегорических толкований" находили "пути сближения науки и религии" представляется нам достаточно абсурдной. Для Святых Отцов аллегорическое толкование текста было средством возведения читателя в более тонкую и возвышенную духовную среду, а не сведения содержания Слова Божия к механике и физиологии. Быть может по этой причине, никаких аллегорических толкований Шестоднева Святые Отцы нам не оставили. Если же отдельные мысли аллегорического свойства у Святых Отцов при толковании Шестоднева и встречаются, то, во-первых, они никогда не отрицают прямой буквальный смысл, и, во-вторых, являются отступлением от главной темы в сторону нравственно-философскую, но ни в коем случае не космогоническую. Предлагаемое же "аллегорическое" прочтение библейского текста в смысле более грубом, физическом, материальном, чем написано у пророка Моисея, вряд ли даже может быть названо истинно аллегорическим, но скорее должно быть признано профанирующим.

Второе предисловие к книге "Тейяр де Шарден и православное богословие" подписано "биологом-методистом Отдела религиозного образования и катехизации" Галиной Муравник. В нем в адрес Тейяра рассыпаются обильные похвалы и деферамбы: "Однако надо признать, что время Тейяра уже настало. Он – мыслитель, востребованный современностью" [6, с. 7]. "Его книги, пришедшие к читателям спустя десятилетия после смерти автора, – это, бесспорно, новый этап развития современного богословия. Путь, который проложил Тейяр, отныне открыт всякой ищущей, жаждущей Истины душе. Через познание законов становления и развития мiра он стремился к познанию Сущего" [там же].

В книге [2] мы писали о том, что проводником идей Тейяра де Шардена был покойный протоиерей Александр Мень, и в настоящее время – его ученики и последователи. Существует также ряд других богословских групп и течений, которые исповедуют "православный эволюционизм".

Эволюционистские идеи проникли в учебники Закона Божия, Катехизисы и семинарские курсы (главным образом – по Священному Писанию Ветхого Завета и Основному богословию). Стало нередким трактовать вопросы о библейском Шестодневе не с позиций святоотеческого учения, а опираясь на научно-критические и модернистские суждения, чуждые православному Преданию. Это несомненно является отступлением от догматического церковного вероучения. Подробнее об этом сказано нами в [2, 19].

О необходимости официального церковного осуждения эволюционистской ереси До сих пор официальное суждение о ереси эволюционизма, и в, частности, о духовном наследии Тейяра де Шардена в Русской Православной Церкви не высказано. Сделать это необходимо потому, что книги Тейяра уже воспитали немало учеников, почитающих его за авторитет в области богословия. В нашей Церкви – это прежде всего покойный протоиерей Александр Мень и его духовные последователи (Г.Л. Муравник – одна из них). Их порой чрезмерно активная позиция представляет реальную угрозу для чистоты исповедания православной веры. Считаем своевременным обратить на это внимание православной общественности, как мы писали об этом в Синодальную Богословскую Комиссию, которая, надеемся, вынесет официальное и компетентное заключение о еретическом содержании учения Тейяра де Шардена (на Западе) и протоиерея Александра Меня (в Русской Православной Церкви, где он проходил священническое служение). На это, в частности, мы указывали в нашей книге "Православное вероучение и теория эволюции" [2, с. 186] и в специальном обращении на имя Председателя Богословской Комиссии митрополита Филарета от 30 июля 2004 года.

В XX веке под влиянием эволюционных учений Чарльза Дарвина, Тейяра де Шардена, и их последователей антихристианская эволюционистская философия распространилась по всему земному шару, проникла в средние и высшие учебные заведения, укоренилась на университетских кафедрах и в научно-исследовательских институтах. Проникло это пагубное учение и в ограду Православной Церкви. Богословы модернистского толка, не слишком искушенные в Святоотеческом предании, поспешили принять это чуждое Православию учение и объявить его совместимым с догматическим вероучением Церкви. Ряд таких впавших в заблуждение богословов также указан в нашей книге [2].

Необходимость официального церковного обличения ереси эволюционизма в настоящее время усиливается тем, что эволюционизм является ярким и неприкрытым проявлением апостасии в богословии. Для уклонения в культ "общечеловеческих ценностей" (гуманизм) и участия в губительных процессах мировой глобализации (экуменизм, формирование единого информационного и экономического пространства) теория эволюции служит богословским и идейным основанием. В эволюционизме находит выражение отступление от апостольского святоотеческого учения о мире как о Божьем творении. Честь называться Творцом неба и земли отдается Эволюции. Эволюционизм явным и скрытым образом воскрешает древние ереси, давно осужденные Церковью.

Иеромонах Серафим (Роуз)

Из всех христианских писателей XX века наиболее верно и обстоятельно, на наш взгляд, определил православное отношение к учению эволюционизма иеромонах Серафим (Роуз).

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: рынок реферат, контрольные рефераты.



Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки