Предыдущая страница реферата | 17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27 | Следующая страница реферата

Разговоры с близкими и родственниками. Например, в прессинге против меня активно использовалась информация, полученная таким путем. Около года назад моя супруга в ответ на вопрос доцента В сказала, что я занимаюсь в основном философскими проблемами и программированием. Тут же объяснила, что точно не знает. Эта информация несколько модернизированная стала основанием для включения в заключение кафедры о моей работе по первому году. Написали, что я только этим и занимался. Сам я этого не говорил. Тексты говорят скорее об обратном. Но важна та информация, которая подтверждает мнение.

Пожелание охломонам - более тщательно собирать информацию, проверять источники. Они могут выглядеть неприлично и смешно. Реализовать охломону эту рекомендацию сложно. Особенно когда он находится в периоде травли кого-то. Но ее игнорирование может приводить к недоброжелательным последствиям для охламонов.

Деперсонализация среды на кафедре и отношения маргинала с ее коллективом (включенное наблюдение)

По мере того как в преподавательской маргинал лишался своего места шла деперсонализация среды. Более ранней персонализации пространства кафедры способствовало следующее: 1. Работал на кафедре и думал на ней оставаться. Хотелось создать себе более удобную среду для работы. 2. Было свое место (стол и стул), на которых чувствовал себя в относительной стабильности. 3. Были относительно благоприятные отношения с коллегами. 4. Был широкий контакт со студентами.

В результате этого преподавательская и две аудитории, закрепленные за кафедрой, воспринимались как свои. О них была несомненная забота. Искренне думал над тем, что сделать для того, что они были более удобными. Тратил время на это. Кое-что делалось и практически. Это несколько странно, так как подобное не делалось даже дома. Раздражали вульгарные фотографии и календари, которые вешали сослуживцы. После того как они уходили часто снимал их, приводил преподавательскую в порядок.

При наличии своего изолированного пространства в учреждении даже в условия социального прессинга порой можно чувствовать себя комфортно. Это конечно, небольшое утешение, но его ценишь, когда оно есть и особенно когда его нет. Такое изолированное пространство приобретает специальную обостренность. У него появляется свой контекст. Это, конечно, создает дискомфорт охломонам. Они обычно не появляются на этом пространстве. Причины появления только исключительно производственные и в случае крайней нужды. При этом стараются делать это коллективно.

Если же изолированного пространства нет и даже нет собственной территории в пространстве общего пользования, например своего стола и постоянного стула, то пребывание в такой атмосфере создает очень большой дискомфорт. Естественно, таких посещений избегаешь. Количество контактов резко сокращается. Идет тоталитарная деперсонализация среды. Создается стрессовая ситуация даже при посещении учреждения в целом, например факультета или даже университета.

Охломоны кафедры относятся к своей среде очень плохо. Персонализации среды не происходит, несмотря на то, что времени они, проводят там более чем достаточно. Мало кто соглашается принять участие в модернизации среды. В лучшем случае это пассивное одобрение.

В этом есть отражение общего отношения охломонов к среде своего обитания. В СССР сплошь и рядом можно видеть как среда обитания деперсонализирована. Она исключается из менталитета как ценность, которую нужно совершенствовать. Это по ту сторону возможностей охломона.

Когда отношения с сослуживцами относительно нормальные еще можно терпеть деперсонализированную среду. Но вот отношения портятся. И начинают очень неприятно действовать постоянные разговоры на литературные и киношные темы и полное отсутствие разговоров на темы профессиональные. Второе естественно, так как все профессиональное сведено к учебному процессу, к задолженностям студентов и т.п.

Перешел на второй год докторантуры и лишился стола на кафедре. Его занял приемник. Необходимости заходить на кафедру нет. Воспользовавшись этим предлогом, охотно туда не захожу. Это стало одним из очередных поводов для обострения отношений. Для охломона объект прессинга должен быть зримым. Если он невидим, то и неинтересно проводить прессинг.

После того как отношения с коллегами резко изменились в худшую сторону среда моментально деприватизировалась. О ее совершенствовании не может быть и речи. Для маргинала, против которого ведется прессинг, это вероятно норма. Интереснее то, почему охломоны которые много лет работают в одной комнате не могут ее приватизировать и потрясающе равнодушны к нелепостям дизайна и общей организации пространства комнаты? При этом охотно приватизируют свой дом и могут говорить об этом очень долго и искренним увлечением. Пример нелепости. При большой скученности в комнате стоит громадный шкаф, который занимает много места и расположен очень неудобно, но трогать его нельзя. Это не сложно технически, но запрет носит социальный характер. Другое. Все получают большие деньги, но не могут собраться и купить нормальную вешалку и зеркало. Попытки сделать это привели к полному краху. Нужно было дать только по 3-4 рубля, при зарплатах по 350-400 рублей это не много.

Проявляется фантастическое послушание. Шеф недоволен изменениями в организации пространства преподавательской. И поэтому никто не хочет делать это пространство более удобным. Сам же для себя шеф сделал кабинет гораздо более удобным. Его обстановку нельзя даже сравнить с преподавательской. Это, вероятно, имеет смысл в том, что расставляются статусы, кто есть кто. Все та же иерархия.

Деперсонализация пространства сказывается и на общении с сослуживцами нейтральными к конфликту. В основном это идет за счет сокращения посещений. Словарь коммуникации ограничивается приветствием в очень вежливой форме.

Началось с деперсонализации своего рабочего места. Закончилось деперсонализацией среды в целом. Характерно, что если нужно поговорить с кем-то вне пределов кафедры, то спонтанно выбираю аудитории, которые закреплены не за своей кафедрой. Но в целом стараюсь не делать даже этого. В преподавательской же чувствую себя неловко и стараюсь поскорее закруглиться со своими делами.

то, что происходит на микроуровне в случае с деперсонализацией пространства кафедры у маргинала, происходит и на макроуровне. Советский менталитет изначально ориентирован на деперсонализацию мест. Нет места. Есть только абстрактное пространство. Результат этого большое количество экологических катастроф. Среду не жалко. Она ничья. Ее вообще не существует. Ее никто не замечает. Это пространство, на котором выполняются строго определенные функции, ради какой то цели не связанной с данным  пространством. Все остальное исчезает. Это свойство охлократического менталитета, одно из проявлений тоталитарного солипсизма.

Феномен персонализации рабочей среды стимулируется следующим: 1. Надеждой что-то сделать, воплотить свои профессиональные идеалы в жизнь. Профессиональный интерес стимулирует и хозяйственно-эстетический интерес. 2. Относительно частое  нахождение на кафедре и необходимость периодически заниматься своими профессиональными делами на кафедре. 3. Благоприятные отношения с коллегами. Крушение этого приводит к деперсонализации среды. Среда становится враждебной, и от нее уходишь.

Охломоны практически не замечают того, что среда неудобна и то, что ее можно сделать более удобной. Только выдающиеся и главное новые уродства могут заставить обратить на нее внимание. В основном изменение среды идет за счет наклеивания календарей с артистами и котами. Данное место лишились приватности, и стало пространством. Это пространством определенной функции, выполнение которой скорее итог внешних причин, чем внутренних потребностей.

Когда преподавательская место, то в ней воспринимаются и детали. Когда преподавательская пространство, то восприятие только очень обобщенное. Характерно то, что если вижу людей, которым симпатизирую в этом пространстве, то это воспринимается как диссонанс. Возникает даже некоторое раздражение против этого человека за то, что он находится в этой среде.

22.5.1989. После каждого известия о том, что против меня готовится очередная акция, становится несколько нехорошо. Первая реакция активная. Сразу продумываешь, зачем это нужно, каковы возможные варианты последствий, что нужно предпринять, чтобы устранить воздействие. Но на следующий день - микро стресс, резко снижается работоспособность. Особенно это характерно для тех случаев, когда видел кого-нибудь из кафедральных людей. Например, сегодня стало известно, что шеф пишет письмо столичному профессору и большому начальнику Д (зав. кафедрой экономической географии социалистических стран МГУ, Директору института Латинской Америки АН СССР) относительно меня. Это означает новый и очень серьезный виток травли. Она переходит на принципиально новый уровень: защита докторской диссертации крайне осложнится. Скорее даже становится невозможной, так как ни один Ученый Совет не пойдет на такие сложности ради какой-то докторской диссертации. Задействовано слишком большое количество слишком больших начальников советского охлократического сообщества. А докторская защита должна быть тихой и мирной. Диссертант не должен вести себя как маргинал. Он должен вести себя как охламон.

22.05.89 г. Сегодня стало известно, что шеф написал письмо проф. Вольскому в МГУ относительно меня. Это сообщил ассистент 2 моей супруге. Было предложено посмотреть, “как травят Маргинала". Супруга отказалась и поэтому содержание письма неизвестно, но не трудно догадаться, о чем оно. Интересно другое: 1) сам факт активной деятельности кафедральных. Они не успокоились. Раз шеф дал отпечатать письмо на кафедру, значит, его содержание не нужно хранить в секрете. Вероятно, оно обсуждалось на кафедре; естественно, его одобрили.

Интересен новый виток, в очередной раз совершенный по инициативе коллег.

23.5.1989. Видел шефа. Он спросил, как у меня дела. Я сказал, что работаю. О письме никто не сказал ни слова.

Угнетает не то, что делается нечто негативное относительно тебя, а то, что профессиональное научное сообщество, являющееся едва ли не единственным потребителем производимой тобой информации, готово уже заочно угробить тебя независимо от того, что будет сделано. То есть потребитель не нуждается в твоей работе.

Микро стресс проходит довольно быстро, но это сказывается и на здоровье, и на работе. Темп работы, в целом, возрастает, но становится рваным. В общем и целом, это нехорошо - скорее утомляешься.

Очень неприятны чувства, когда на тебя охотятся.

Для борьбы с подобными явлениями необходимо смотреть литературу по медицине и психиатрии. От этого воздействия явно можно избавляться, но нужно ставить все на теоретическую основу. Если переживать все перипетии событий и не предохранять себя от травматизма социального порядка, то результата будет очень плохим.

26.6.1989 г. Были дома двое студентов. Один рассказал, что после его защиты и после моего выступления на защите дипломницы шефа, он долгое время орал в буквальном смысле. Характерно то, что на самой защите вел себя очень спокойно и против моего выступления ничего не говорил. После того как поорал пригласил этого студента и предложил, что возьмет его в целевую аспирантуру к себе уже сразу после окончания, если он займется делом, то есть перестанет контактировать со мной. Обозвал меня экстремистом.

Студент сказал, что придерживается принципа сочувствия и считают, что мои взгляды имеют право на существование. Он не согласен на такой шаг. Причины вероятно морального порядка и желание заниматься французской географией, а не писать диссертацию по рекреационной географии.

Интересно во сколько оценивается отречение от меня - поступление в аспирантуру. Как бы себя повели в такой ситуации другие люди, например, ассистент 2? В чем смысл подобных действий шефа? Вероятно, за счет этого он будет иметь под рукой человека, который сможет эффектно выступить там, где надо и  рассказать трогательную историю своего заблуждения относительно меня. Аспирант человек зависимый, а, следовательно, и управляемый. Да и человек неглупый. Шаг со стороны шефа разумный.

Подобное скорее не исключение в рамках советской науки. Вспоминается, что у меня была аналогичная ситуация. Предлагалась очная аспирантура ИИЕТ АН СССР сразу после окончания СГУ за то, чтобы перестать заниматься метагеографией и заниматься историей географии в духе людей из итого института. Это частый выбор. В зависимости от того, кто и что изберет пойдет и дальнейшая научная работа.

13.10.1989. 25 октября 1989 года был отдан полный текст докторской диссертации на кафедру. Объем около 600 страниц. Через месяц Ученый Совет университета.

Шеф. Напиши отчет.

Маргинал. Хорошо. Отдам через два дня.

Шеф. Ну... все то же. Нужно не 600 страниц, а 250 и науки, а недосужих размышлений... Тему изменил... Ну ладно пиши отчет.

Заседание кафедры экономической географии 24.10.1989 года.

Начало в 14.00. Конец в 16.00

Присутствуют все члены кафедры. Стенограмма ведется Маргиналом. Записывается только суть выступления. Сделать полную стенограмму не представляется возможным.

Шеф. Делает введение. Говорит много о том, что я много времени занимался своими делами и о том, сколько денег государством затрачено на это.

Маргинал. Делает отчет. Текст приведен ниже.

Отчет Маргинала

о работе в качестве м.н.с.за период с апреля 1988 по октябрь 1989 года.

Полтора года назад я был переведен на должность младшего научного сотрудника для завершения работы над докторской диссертацией по географическим наукам. В процессе работы выяснилась необходимость решения ряда фундаментальных проблем, без которых немыслимо адекватно исследовать зарубежную географическую науку, что является нашим основным объектом. За полтора года проделана следующая работа:

1. Написана докторская диссертация по географии. Тема -"Эволюция зарубежной географической науки. Принципы и проблемы исследования ее философско-методологических оснований". На кафедру был представлен текст объемом около 600 страниц. По техническим причинам не удалось включить в него часть материалов. Причина в том, что 2 главы частично не успел перепечатать на персональный компьютер, а частично не смог распечатать, так как некоторые файлы не читаются.

Дальнейшая работа над этой диссертацией будет следующей: сокращение рукописи до требуемого объема (340 страниц) и печатание библиографии. Никаких изменений в работу вноситься не будет. Для завершения этой работы мне необходимо 2-3месяца. столь долгий срок связан с трудоемкостью работы над иностранной библиографией, включающей несколько тысяч наименований на различных языках (английском, французском, китайском).

2. Полностью написана докторская диссертация по философии. Название - "Динамика образов науки. Теоретические и методологические основания вероятностного науковедения". Объем около 380-400 страниц. К защите будет представлена, вероятно, весной 1990 года по специальности "социология науки".

Работа над основаниями вероятностного науковедения будет, конечно, продолжаться. Но на данную работу это не влияет. Она будет подана в Совет в подобном виде (по содержанию). Естественно, форм будет иная.

Исследование этой темы было совершенно необходимо. Мы ставили задачу вероятностного анализа развития географической науки. Без разработки теоретических и методологических оснований в целом такой анализ невозможно было бы провести. То, что данная работа вылилась в еще одну диссертацию, дело не наказуемое (как нам кажется).

3. Написана в черновом варианте монография на тему “Критическая компания против академика А.А.Григорьева. Метагеографический анализ". Объем работы будет около 250 страниц, но здесь еще много нужно сделать, хотя основные выводы сформулированы. Оставшаяся работа носит, в основном, технический и стилистический характер.

В работе освещается один из наиболее драматических эпизодов истории советской географической науки, связанный с гонениями на А.А.Григорьева и на теоретическое направление в географии. Это было частью борьбы с космополитами и "Великого сталинского плана преобразования природы".

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: доклад на тему язык, конспекты старшая группа.



Предыдущая страница реферата | 17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки