Эстония

ВВЕДЕНИЕ

После достижения независимости перед Эстонией встала непростая задача: экономическая система, доставшаяся в наследство от Советского Союза, разваливалась буквально на глазах: пустые полки магазинов, качество товаров, не выдерживающее никакой критики, талоны, очереди, обесценивающийся с каждым днем рубль-вот лишь некоторые приметы совсем недавнего времени. Естественно, долго это продолжаться не могло, была необходима коренная реформа всей экономической системы. И одной из задач реформы стала радикальная переориентация денежной политики государства.

Деньги-это общепризнанный двигатель экономики, эффективная денежная система явлеется необходимой предпосылкой экономического роста. Переход к сбалансированному денежному обращению и проведение самостоятельной денежной политики стали возможны в Эстонии лишь после введения собственной валюты. Именно поэтому основное внимание в работе я уделил вопросу подготовки и проведения денежной реформы-одному из наиболее значимых и, пожалуй, наиболее успешному событию всей экономической политики Эстонии последних лет.

Возможно, мой взгляд на реформу покажетя в чем-то недостаточно критическим, но при анализе из исходил из того, что победителя не судят. И раз эстонская крона, в жизнеспособность которой в свое время не верил почти никто, держится уже четвертый год, значит реформа была поготовлена хорошо, а отдельные недочеты не были существенными. В других же вопросах я всегда старался выделить как положительные, так и отрицательные стороны.

Большое значение в работе уделено взаимосвязи денежной политики с другими направлениями экономической политики государства. И это не случайно: деньги имеют ценность лишь постольку, поскольку они связаны с каким-либо материальным обеспечением. С другой стороны, полноценное обращение капитала не возможно без системы финансовых институтов. Поэтому если денежную политику рассматривать вне всякой связи с производственной, инвестиционной и банковской политикой, то вряд ли такой анализ окажется достаточно объективным.

1. ДО РЕФОРМЫ

После прихода к власти Горбачева и начала либеральных реформ независимость Эстонии стала гораздо более реальной целью, чем в прошлые годы. Впервые вопрос о суверенитете республики был поднят в 1987 году в одной из тартуских газет, а уже весной 1988 года правительство Эстонской ССР сформировало рабочую группу, целью которой была разработка программы экономической самостоятельности [1,c.3]. И хотя союзные власти резко осудили происходящее в Эстонии, существенного сопротивления переменам оказано не было.

Все в республике прекрасно понимали, что политическая независимость не возможна без экономической самостоятельности. Так появилась IME-программа республиканского хозрасчета. И хотя ей не суждено было воплотиться в жизнь, именно отсюда началась дискуссия о путях эстонской экономики и о перспективе введения собственной валюты, призванной устранить инфляционное воздействие с востока (большей частью в виде скрытой инфляции), гарантировать эквивалентный обмен, основанный на спросе ипредложении, преодолеть назревавший кризис наличности.

Впрочем, единого мнения по поводу собственных денег в то время не было: все были едины во мнении, что рубль не является полноценной валютой, но в вопросе о том, что должно прийти ему на смену, имелись значительные разногласия.

Некоторые экономисты предлагали перед проведением денежной реформы ввести систему платежных чеков [1,c.4], призванных защитить внутренний рынок более благополучной в экономическом смысле Эстонии от покупателей из России и других республик (впоследствии такую систему избрали Украина, Грузия и др.). Достоинством этого пути было то, что в случае успеха введение кроны было бы гораздо менее рискованным, а в случае неудачи оставалась бы еще одна попытка. Однако, такой вариант не решал многих существенных проблем (в частности, вопрос конвертируемости чека и доверия к нему вызывал вполне обоснованные сомнения), поэтому так и остался на бумаге.

Другим вариантом был выпуск в обращение, наряду с инфляционным советским рублем, конвертируемого рубля, которым предполагалось выдавать часть зарплаты. Подобная система имела место в Советском Союзе во времена НЭП-а, когда одновременно были в обращении и совзнак, и обеспеченный золотом червонец [1, c.4]. Модификацией этого плана было введение параллельного обращения рубля и кроны, однако в условиях нестабильности этот план не гарантировал устойчивость кроны.

В 1989 году было предложено выпустить в обращение параллельно в качестве официальных платежных средств крону и финскую марку (по курсу 1:1). Подобная ситуация имела место после провозглашения Эстонской республики в 1918 году [1,c.5]. Однако, не будем забывать: в 89-м году Эстония входила в состав СССР, где никто не отменял статью за нарушение правил о валютных операциях. Кроме того, хоть марки и ходили в то время в Эстонии в большом количестве, для нужд государственной денежной системы это была капля в море.

В 1990 года один из экономистов пошел еще дальше и предложил использовать финскую марку как единственное законное платежное средство [1, c.5]. И хотя это предложение не было лишено остроумия, его воплощение представлялось весьма сомнительным. Даже если предоложить, что самостоятельное регулирование денежной эмисии-это роскошь, без которой Эстония в то время вполне могла обойтись, при этом варианте все же остаются нерешенными некоторые серьезные проблемы. Валютный резерв республики находился в то время за границей, просто так никто бы Эстонии марок не дал, а заработать их самим в условиях централизованного регулирования экспорта и закрытых границ было весьма затруднительно.

Весьма интересным было предложение международной группы, предполагавшее взятие кредита в размере 600 млн. шведских крон, которые должны были стать покрытием кроны, и наделить исключительным правом эмиссии валютный совет из 3 шведских и 2 эстонских представителей. Однако, этот проект не нашел поддержки в правительстве и встретил противодействие Банка Эстонии, который был устранен из системы регулирования денежного обращения. Кроме того некоторые экономисты считали что сумма займа является недостаточной [1, c. 5-6]. Немаловажным был и вопрос залога.

Как мы видим, эти варианты были слишком радикальны для союзной республики, но не отвечали многим требованиям, предъявляемым к валюте независимого государства. И после того, как в апреле 1990 года был объявлен переходный период к восстановлению независимости, выбор был окончательно сделан в пользу полноценной национальной валюты. В июле того же года Банк Эстонии создал рабочую группу по подготовке реформы [1, c.6].

2. ДЕНЕЖНАЯ РЕФОРМА КАК ВАЖНЕЙШИЙ УСПЕХ ДЕНЕЖНОЙ ПОЛИТИКИ ЭСТОНИИ

2.1. ПОДГОТОВКА РЕФОРМЫ.

Не секрет, что денежная реформа-это отнюдь не простой обмен денег. Для того, чтобы новая валюта стала действительно жизнеспособной, экономическая политика должна была обеспечить решение целого ряда проблем. И вот важнейшие из них:

2.1.1. Достижение ценового равновесия. Перед проведением обмена денег Эстония нуждалась в существенных макроэкономических преобразованиях, связанных с переходом от командной экономики к рынку. И одной из наиболее болезненных проблем на этом пути была реформа цен. В условиях централизованного планирования цена товара или услуги не связана ни с равновесием спроса-предложения, ни с производственными издержками. Это неизбежно приводило к острому дефициту одних товаров, в то время как другие, которые никто не хотел покупать, пылились на магазинных полках. И если Советский Союз мог позволить себе такую роскошь как миллиардные дотации, то для маленькой Эстонии продолжение подобной политики грозило экономической катастрофой.

Кроме того, экономика всех советских республик ориентировалась в то время на дешевое российское сырье и энергоносители, что вело к неэффективному расходованию ограниченных ресурсов. Опыт Литвы, оказавшейся после провозглашения независмости в марте 1990 года в условиях энергетичесуой блокады, показал, насколько порочна подобная практика. В этих условиях только коренная реформа ценообразования могла смягчить неизбежный в будущем переход на мировые цены.

Если добавить к этому очереди, которых прежде Эстония не знала, отсутствие в магазинах самого необходимого, талоны на масло, сахар и мыло, то вывод напрашивается сам собой. Ни экономическая самостоятельность, ни нормальная финансовая система не могут иметь места в условиях, когда деньги не выполняют ни одной из своих трех функций: ни средства накопления (из-за недоверия к деньгам запасы в основном делались в виде крупы, мыла или носок), ни меры стоимости (как я уже сказал, цена товара не говорила ни о чем), ни средства обмена (распространение бартера и все возрастающее количество талонов ясно свидетельствовали об этом).

В этих условиях правительство Эстонии решилось на крайне непопулярный, но единственно возможный шаг. 15 октября 1990 года цены на продовольствие поднялись в 3-4 раза, подорожание промтоваров было менее резким, но все же весьма ощутимым. Компенсации распространялись только на детей, пенсионеров, инвалидов и многодетных матерей, причем размер пособия (60 рублей) был более чем скромным.

Пожалуй, в случае с повышением цен наиболее ярко проявился конфликт финансовой политики и политики социальной защиты. Однако печальный опыт Украины, Белорусии и многих других государств еще раз свидетельствует: за все в этом мире надо платить, даже за отсрочку оплаты. Ни одно из постсоциалистических государств не избежало роста цен, и в конечном итоге чем раньше страна прошла через это, тем легче был выход из кризиса.

Однако, это повышение цен было все-таки административным: диспропорции рынка хоть и уменьшились, но не исчезли полностью. В июле 1991 года было отменено государственное регулирование цен на большинство потребительских товаров, что привело к их новому подорожанию в 2-2.5 раза. После этого рост цен продолжался (новый виток подорожания пришелся на начало 1992 года), но уже не был столь резким. И хотя уровень жизни населения заметно снизился, подорожание сырья привело к обвальному падению производства, а правительство Сависаара вынуждено было уйти в отставку, ценовая реформа всеже принесла свои плоды: к июню 1992 года рынок приблизился к равновесию спроса и предложения, диспропорции существенно сократились, медленно, но верно начинали работать законы рыночной экономики. В этих условиях введение твердой валюты стало действительно возможным.

2.1.2. Насыщение рынка. Естественно, в условиях тотального дефицита новая валюта не продержалась бы и нескольких месяцев (резкое падение курса украинского купона было лучшим тому подтверждением), да и мировой опыт свидетельствует о том, что надеяться на успех денежной реформы можно только в том случае, если ей предшествовала товарная интервенция. К сожалению, план Маршалла, отлично показавший себя в послевоенной ФРГ, требовал значительных долларовых вливаний, а весь валютный запас Эстонии в то время был в полтора раза меньше, чем состояние Майкла Джексона [1, c.9]. Пришлось искать другой путь, и путь этот был найден.

Одной из наиболее эффективных мер по насыщению рынка было создание очень либерального режима внешней торговли: почти все товары можно было ввозить без таможенных пошлин. Благодаря этому всего за несколько первых месяцев 1992 года от тотального дефицита удалось перейти к более или менее удовлетворительному насыщению рынка. И хотя из-за высоких цен импортные товары были недоступны многим жителям Эстонии, гиперинфляция привела к тому, что обладатели сбережений, стараясь избавиться от постоянно обесценивающихся рублей, скупали и технику, и одежду, и продукты. Накопления, и так уже в значительной мере обесцененные инфляцией, начали резко уменьшаться.

Другим направлением политики насыщения рынка было поддержание более высокого уровня цен по сравнению с соседними государствами рублевой зоны. Ценовая реформа в Эстонии началась на пол года раньше российской, и наши цены постоянно опрежали цены соседей на один шаг. И если вплоть до конца 80-х годов жители близлежащих регионов ездили в Эстонию и за продуктами, и за промтоварами, то теперь ситуация стала совершенно противоположной: к нам везли товары и из России, и с Украины, и из других республик, а обратно вывозили инфляционные рубли (курс продажи валют в Эстонии был менее благоприятым, чем у соседей). Этим Эстония убила двух зайцев: с одной стороны, увеличилось предложение относительно недорогих товаров (они были дешевле как импортных, так и эстонских), а с другой-произошел отток рублевой массы, что значительно укрепило потенциал будущей эстонской валюты.

Менее явное, но все-таки заметное воздействие на насыщение внутреннего рынка оказало установление на некоторые импортные товары параллеленых цен в рублях и валюте (в основном, в финских марках). Это мотивировало обладателей валюты потратить ее дома, а не на другом берегу Финского залива: цены в Эстонии были ниже из-за более низких налогов, а качество-такое же. Валюта эта по крайней мере частично оставалась в Эстонии, увеличивая “золотой запас” государства. Кроме того, этим опять-таки было увеличено предложение: многие не хотели связываться с нестабильными рублями, а рассчеты в валюте заметно повышали надежность сделки.

2.1.3. Cоздание резерва покрытия кроны. Любая валюта имеет ценность лишь постольку, поскольку ей доверяют как внутри страны, так и за рубежом. К сожалению, у Эстонии не было ни репутации государства со стабильной экономикой (которая позволяет США годами иметь дефицит платежного баланса), ни значительных природных ресурсов (благодаря которым кувейтский динар является весьма стабильной валютой), ни устойчивого преобладания экспорта над импортом благодаря высокому качеству товаров (как в Японии). Таким образом, республика была вынуждена с нуля создавать репутацию своей валюты, а для этого было необходимо дать твердые гарантии того, что даже в случае неудачи финансовой политки государства крона не превратится в бесполезную бумажку. Поэтому одним из главных принципов реформы стало создание 100% покрытия кроны золотом и валютными резервами государства [1, c.10].

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: банк курсовых, моря реферат.



1  2  3  4  5 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки