Предыдущая страница реферата | 4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14 | Следующая страница реферата

Достоверно известно, что Колумб, отправившись в путешествие из Изабеллы, посетил берега Кубы. На юге этого острова европейцы еще не бывали, так же как на Ямайке, открытой адмиралом в середине мая 1494 г. Подобно другим Большим Антильским островам, Жаймайка, остров фонтанов на языках аравак, понравился Колумбу и его спутникам. Берега здесь были ровные, подходы к ним не загораживались рифами. Свое название Ямайка получила по одному из гористых центральных районов, где поверхность, сложенная из известняков, испещрена реками и ручьями, размывшими ее, уходящими под землю и вновь возвращающимися, бьющими ключами, разливающимися озерами. Растительность здесь была такая же буйная, как на Кубе и Гаити. Животный мир был менее разнообразен, но подчас представлен такими видами (например, мелкими обезьянами), каких не было на других островах. Как и на Кубе, здесь встречалась "нелающая собака", по-видимому, енот.

От Ямайки каравеллы вновь повернули к южным берегам Кубы, которые в течение месяца были обследованы, как утверждал адмирал, на протяжении 335 лиг, т.е. более 1000 морских миль. Путь шел не по прямой, а потому можно было записать такую внушительную цифру. Был открыт замыкающий залив Батабано о. Пинос с его прекрасными сосновыми лесами. В будущем он стал логовом пиратов и контрабандистов, оставивших после себя легенды о сокровищах, на которые в XX в. оказались падки любители всевозможных раскопок [35]. До западной оконечности Кубы каравеллам оставалось пройти около 100 миль. Они находились у восточной границы современной кубинской провинции Пинар-дель-Рио, производителя лучшего в мире табака для сигар.

Там, на выходе из залива Батабано, адмирал, скрепя сердце, решил повернуть назад. Проход вдоль заболоченных, покрытых мангровыми зарослями южных берегов Кубы и примыкающих мелких островов оказался труден. Неустанно велись промеры глубин, чтобы не посадить корабли на мель. Корпуса каравелл, не раз задевавшие дно, текли, и матросы измучились, откачивая воду. Корабли нуждались в ремонте, но на Гаити и в Испании от Колумба, недавно вышедшего из Изабеллы, ждали открытия новых золотых приисков, а не возвращения с разбитыми каравеллами.

Адмирал полагал, что для прекращения обследования кубинских берегов было мало ссылки на неудовлетворительное состояние кораблей. А потому командам было объявлено, что достигнута цель экспедиции: удалось выяснить, что Куба является частью материка. Островов такой большой протяженности не бывает, и следовало считать, что каравеллы шли вдоль какой-то части азиатского берега, принадлежавшего, скорее всего, Китаю. Чтобы не было сомнений, адмирал заручился в письменной форме поддержкой своих спутников. Нотариус, участник экспедиции, составил акт, по которому все матросы и маэстрес, т.е. командные чины, соглашались с решением Колумба. Единственного матроса, заявившего о несогласии, адмирал припугнул, сказав, что оставит его на Гаити и никогда не возьмет в Испанию. Все прочие моряки подтвердили, что прошли 335 лиг, а на будущее, если бы они отказались от своих слов, им надлежало отрезать язык и взять с каждого штраф по 10 тыс. мараведи. У младших матросов таких денег не было, и им на случай уличения во лжи полагалось, помимо отсечения языка, получить по 100 плетей.

Письменный акт о поддержке адмирала, по-видимому, сыграл свою роль. У Колумба по возвращении в Изабеллу после нового захода на Ямайку и обследования Южного Гаити не было хлопот, связанных с отказом идти на запад вдоль берегов Кубы. Зато хватило хлопот другого рода, порожденных невзгодами переселенцев в Изабелле, отсутствием стимулов к колонизации, которая не давала ожидаемых результатов. До захвата сокровищ Мексики и Перу было еще далеко; конкистадорам предстояло провести немало лет в войнах с индейцами Больших и Малых Антильских островов.

В сентябре 1494 г., возвращаясь в Изабеллу, адмирал тяжело заболел. В Изабелле выяснилось, что во время его путешествия колония бедствовала, главным образом из-за отсутствия продовольствия. Положение несколько улучшилось с прибытием из Испании трех каравелл, груженных съестными припасами. Каравеллы успели уже уйти обратно, взяв с собой францисканца Бойля и одного из командных чинов, П. Маргарита. Их отъезд был вызван конфликтом с адмиралом и его братом Диего, а в конечном счете - трудностями жизни на Гаити. Вернувшись в Испанию, Бойль и Маргарита обвинили адмирала в злоключениях колонии, в преувеличении ее богатств, а заодно в жестоком обращении с испанскими колонистами (нескольких ослушников адмирал повесил). Если бы Бойль и Маргаритэ были до конца честны, они рассказали бы, прежде всего, о жестокостях в отношении индейцев. Но, по-видимому, это не входило в их планы, тем более что Маргаритэ до отплытия адмирала на Кубу участвовал вместе с ним в походе в глубинные области Гаити и в расправах с индейцами.

Адмирал болел пять месяцев. Еще находясь в постели, он стал снаряжать одну экспедицию за другой для полного подчинения гаитянских индейцев. Адмирал догадывался, что могли про него рассказать в Испании Бойль и Маргаритэ, а потому считал главной задачей отправить в метрополию побольше золота или, на худой конец, других товаров, имевших спрос в Европе. Судя по адмиральской инструкции, доставленной Маргаритэ в Испанию, руководителям экспедиций предлагалось поддерживать добрые отношения с индейцами. Чего стоило это предложение, можно судить по той же инструкции, разрешавшей конфискацию продовольствия. Одновременно Колумб вводил на Гаити средневековые испанские законы, предлагая за воровство отрезать индейцам уши и носы.

За короткий срок, в 1494 - 1496 гг., остров был покорен сотней - другой испанских солдат и колонистов. При завоевании заметную роль сыграло использование испанцами двух десятков лошадей и такого же числа крупных собак, завезенных с Канарских островов. Гаитянцев, не видавших ни лошадей, ни собак, эти животные приводили в ужас не меньше, чем огнестрельное оружие. Сопротивление, организованное в некоторых областях острова, было слабым; часть вождей переметнулась на сторону европейцев и помогла уничтожить тех, кого испанцы рассматривали как своих противников. Смирившиеся деревни были обложены повинностями. Все их жители, начиная с четырнадцати лет, были обязаны сдавать испанцам золото, а там, где его не было, - хлопчатобумажную пряжу. Выполнившим повинность вешали на шею медную бирку, действительную на три месяца, после которых требовалось вновь работать на испанцев.

Эта работа - добыча золота, переноска грузов и т.д. - отвлекала индейцев от обычных занятий, не давала времени вести хозяйство, вынуждала надолго покидать свои хижины, бросать на произвол судьбы детей и стариков. Размеры дани были непомерно велики даже после того, как Колумб их вдвое уменьшил по просьбе союзных вождей. Недоимщики спасались бегством в горы, где погибали от голода и болезней. Многие предпочли погибнуть, отравившись горьким маниоком, но не жить в деревнях, где, по словам Лас Касаса и Фернандо Колумба, полагалось предоставлять продовольствие и женщин испанцам, носить их на закорках [36].

На Гаити, а позднее на других Больших Антильских островах и на Багамах, араваки вымирали. За 1494 - 1496 гг. их численность упала с 300 до 200 тыс; в 1508 г., через два года после смерти Колумба, гаитянцев насчитывалось 60 тыс., т.е. в 5 раз меньше, чем до открытия Америки. К середине XVI в. на Гаити сохранялись единичные поселения араваков, которые в дальнейшем по большей части смешались с негритянским населением. В наши дни можно судить о прошлом араваков и других коренных народов Вест-Индии более всего по старинным записям их европейских завоевателей, в I том числе Колумба, а также по этнографическим материалам, соб-ранным там, где уцелевшие группы аборигенов живут до сих пор (Южная и Центральная Америка, Южная Флорида, отдельные ост-рова Антильского архипелага).

Описание цивилизации индейцев свидетельствовало о наблюдательности Колумба. Не зная местных языков, лишь начиная улавливать смысл ряда слов, он сумел многое разглядеть и дал в целом достоверные сведения о быте открытых им народов, хотя не всегда равноценные.

Речь шла о разных культурах, которые уступали Старому Свету даже тогда, когда они имели зачатки письменности. Они были бедны - на что указывал Колумб - домашними животными (в частности, отсутствовали лошади, крупный и мелкий рогатый скот). Индейцы не знали колеса, в строительной технике не применяли своды. Колумб и его спутники стали первыми европейцами, которые увидели каменный век Нового Света. Оказалось, что он воплощен, с одной стороны, в каменных изделиях (особенно орудиях труда), с другой - в дереве, включая деревянную скульптуру, украшавшую каноэ, предметы культа и т.д. Камень не исключал металлы: в Новом Свете использовалось самородное золото, зарождалась металлургия, поскольку золото подчас сплавлялось с медью.

В Южной Америке по берегам Карибского моря лежали области, где преимущественными занятиями одних индейцев были рыболовство и собирательство, других - подсечное земледелие, как и на Больших Антильских островах. Более развитые системы земледелия с применением террасирования и орошения появились в Южной и Центральной Америке у инков, ацтеков, майя и некоторых других народов. Об их культуре Колумб имел лишь отрывочные сведения, подчас довольно смутные, поскольку его пребывание на континенте Америки ограничилось районом дельты Ориноко и береговой полосой от Гондураса до южной части Панамского перешейка.

В 1498 г., предприняв третье путешествие в Новый Свет, Колумб побывал в дельте Ориноко, где встречал варрау, жителей свайных построек, рыболовов и собирателей, перенявших у соседей, арава-ков и других, навыки земледелия. Варрау селились на незатопляемых в сезон дождей высоких берегах, изготовляли каноэ из древесной коры, многоместные пироги-долбленки, глиняную посуду, плели корзины и циновки. Здесь, в дельте Ориноко, женщины носили бусы из семян вперемежку с жемчугом, а мужчины - ожерелья из полированного желтого металла. От него испанцы не могли оторвать глаз, пока не узнали, что это - сплав, где меди могло быть намного больше, чем золота.

Колумб познакомился во время четвертого (и последнего) путешествия в 1502 - 1503 гг. с жителями западной части Карибского моря - хикаке, мискито и др. О мискито, сражавшихся с конкистадорами в давно прошедшие времена, весь мир услышал в XX в. как о противниках сандинистского режима в Никарагуа. Они, подобно хикаке, стояли в культурном отношении ближе к населению бассейна Амазонки, чем к соседним майя, хотя испытали их влияние. Другие соседи мискито, таламанка, жители Панамского перешейка, входили в обширный культурный регион, включавший чибча и родственные народы современной Колумбии. Применяя орошение, они выращивали на своих полях маис, клубнеплоды и т.д. Сооружались легкие хижины, которые в отличие от жилищ хикаке и мискито имели стены, обмазанные глиной. Изготовлялись хлопчатобумажные ткани, художественные поделки из золота.

У таламанка была развита торговля, с которой Колумб познакомился при не совсем обычных обстоятельствах. На одном из участков побережья, чтобы расположить испанцев как торговых клиентов, таламанка послали к адмиралу на борт двух девочек-подростков, считая, по-видимому, что те окажут морякам определенные услуги. Но Колумб почему-то решил, что у девочек был при себе "колдовской порошок", а потому их одарили безделушками и тут же спровадили восвояси. В свою очередь таламанка так же сочли, что испанцы собираются их околдовать. На следующий день на суше брат адмирала попытался записать сведения о ближайших областях, но индейцы разбежались при виде пера и бумаги, которые выглядели колдовскими приспособлениями.

Более всего Колумбу были знакомы араваки - подавляющая часть населения Антил, выходцы из Южной Америки, где их предки жили в бассейнах Ориноко и Амазонки. Оттуда они принесли земледеление с культурами маниока и хлопка, тогда как зачатки металлургии, возможно, были заимствованы в Центральной Америке. Араваки, как и их предшественники на Антилах, отсталые си-бонеи, рыбачили, охотились на морских черепах. Их ловили, запуская на веревке в океан прилипалу - рыбу с присосками.

Жители Вест-Индии мастерски изготовляли каменные орудия. У них "нет никакого железа, - писал доктор Чанка, - но много инструментов, топоров и тесел, сделанных красиво и изысканно...". До наших дней антильские негры находят шлифованные камни араваков. Говорят, знать араваков в торжественные дни носила эти камни как ожерелья. С ними исполнялись ритуальные танцы, что было испытанием для стареющих вождей и шаманов. Легче было отказаться от власти, чем заплетающимися ногами, подвесив на себя груз в 20 - 30 кг, плясать под придирчивыми взглядами соплеменников.

Малые Антильские острова, одна из областей расселения араваков, были ими утрачены в результате карибских завоеваний. Карибы - земледельцы, рыболовы и охотники - принадлежали к тому же культурному кругу выходцев из Южной Америки, что и араваки. На завоеванных островах они уничтожили мужчин араваков, сохранив жизнь женщинам и детям, которые продолжали говорить на родном языке. Женщины стали прислужницами и наложницами завоевателей, а мальчикам аравакам карибы отрезали половые члены, после чего их откармливали. С ними сожительствовали, пока они не взрослели, а затем, как рассказывали спутникам Колумба женщины-араваки, их поедали.

Материалы о каннибализме карибов и других народов Южной Америки не раз дискутировались исследователями XX в. [37]. Доказательства каннибализма, как уже было сказано, заключались в рассказах араваков, а также в том, что на Антилах, в хижинах и вокруг них, можно было найти людские черепа и кости. Но у ряда индейских народов культ предков предполагал хранение черепов и костей; согласно обряду, их можно было и закапывать, и выкапывать. Сам Колумб в этом прекрасно разобрался. Когда в 1492 г. на Кубе его матросы нашли в хижинах человеческие головы в корзинах, адмирал записал в своем журнале, что, как он думает, это были головы каких-то знатных людей из рода, ибо в каждой хижине было много народу, и они должны были быть родственниками, потомками одного лица". Колумб и его спутники слышали обвинения в каннибализме от араваков - заклятых врагов карибов. В свою очередь карибы на Пуэрто-Рико пугали испанцев рассказами о каннибализме араваков. Не исключено, что каннибализм, распространенный у карибов Южной Америки, со временем мог из бытового превратиться в религиозно-мистический, наподобие христианского обряда причащения телом и кровью Христа. А культ предков не мешал умерщвлять (душить) стариков, когда они становились обузой.

Для Колумба вопрос о каннибализме карибов имел практическое значение. Предполагалось, судя по переписке адмирала с католическими королями, что жертвы карибов - араваки, люди смирные, находились под покровительством короны и рассматривались как христиане недалекого будущего. Карибов за их кровожадность следовало завоевать и продать в рабство. Оно должно было стать своего рода искуплением их вины.

По-видимому, католические короли оценивали на первых порах так же, как адмирал, прибытие индейцев-карибов в Испанию. На инструкцию, врученную Колумбом капитану, который в 1494 г. перевозил карибов, была наложена резолюция Фердинанда и Изабеллы: "Сообщите ему (Колумбу. - B.C.), что сталось с каннибалами (которых раздали как рабов. - B.C.), что все это хорошо, что так ему и следует поступать" [38]. Но вопрос о вывозе невольников из Нового Света оказался не так прост, как представлялось на первый взгляд. В апреле 1495 г. католические короли отменили разрешение на продажу следующей партии рабов. При этом было указано, что необходимы консультации с учеными и теологами относительно добровольности перехода индейцев в рабское состояние.

Фердинанд и Изабелла выказали заботу о доброй воле индейцев в то время, когда рабство сохранялось в Испании и вообще в Западной Европе, когда не прекращался приток невольников с рынков Малой Азии и особенно Африки. Непоследовательность бросалась в глаза: зачем было запрещать ввоз индейцев, одновременно разрешая ввоз белых и черных рабов? Ответ на этот вопрос вряд ли мог быть однозначным. Во-первых, в 1495 г., когда появился запрет, высокая заболеваемость на Гаити и вспышка сифилиса в Европе, по-видимому, побудили католических королей принять меры карантинного характера. Карантин, впервые примененный в Италии в XIV в. против чумы, идущей с Востока, был единственным доступным властям средством для борьбы против распространения инфекций. Во-вторых, решение о запрете вывозить индейцев было временным шагом. Через несколько лет (в 1503 г.) была вновь разрешена торговля карибами, хотя она не приняла значительных размеров.

Дело было не во врожденных пороках вест-индских рабов с их свежим (для европейцев) штаммом сифилиса, а в том, что их физическое состояние в силу объективных причин на рынках Европы было хуже, чем рабов из Средиземноморья и даже из Тропической Африки. Белые и черные рабы, попадая на Пиренейский полуостров, редко проходили через те страдания, которые выпадали на долю всех, кого везли через Атлантику с востока на запад и особенно - с запада на восток. Общеизвестна участь африканцев, когда работорговцы набивали ими трюмы невольничьих кораблей на пути в Америку. Но еще хуже приходилось карибам, отправленным из Вест-Индии в Европу. Путь в Европу, как это видно на примере путешествий Колумба, не был "зеркальным" отображением пути из Европы. Ветры, попутные в первом случае, превращались во втором случае во встречные. Отсюда вытекала необходимость плыть из Вест-Индии в Европу по более продолжительным маршрутам, идти далеко на север и лишь потом на восток. Эти маршруты, как уже говорилось, пролегали в сравнительно холодных широтах, губительных для непривычных индейцев. Смертность среди них была особенно велика; во всяком случае она была выше, чем среди африканцев, направлявшихся в Америку.

Без работорговли колонизация Вест-Индии на первых порах была убыточной. Из колонии в Испанию возвращались больные и изможденные люди. Привезенное ими золото не окупало расходы на их жалование и содержание, на корабли, погибавшие в бурях, быстро изнашивавшиеся в жарких широтах.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: реферат связь, рим реферат.



Предыдущая страница реферата | 4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки