Государственное преступление или вопрос строительства оборонительных рубежей под Казанью 1941 – 1942 гг. (Казанский обвод)
Категория реферата: Рефераты по государству и праву
Теги реферата: зимой сочинение, оформление доклада титульный лист
Добавил(а) на сайт: Ермолай.
Предыдущая страница реферата | 1 2 3 4 5 6 | Следующая страница реферата
— Прекрасное,
— Там у вас тихо? Ничего не слышно?
— Все спокойно, Леонид Федорович. Собираюсь на открытие озера (в
Большом театре в этот день состоялась премьера балета «Лебединое озеро»), передам заметочку.
— На озеро, пожалуй, не стоит. Свяжись там на месте. Будь в курсе
дела. Может быть, придется выехать туда, где ты недавно был (имелся в виду
Брест), а потом, вероятно, и дальше.
Я догадался, что речь идет о войне с Германией.
— Ты готов?
— Готов!
—Ну, действуй. Не подкачай!»
Бросается в глаза, что Ильичев не говорят Лидову, что немцы на нас
напали. По всей вероятности ответственный секретарь «Правды» не был
уверен, что войну начал Гитлер. Ильичев был уверен, что начался второй
«освободительный поход» и что корреспонденту вскоре придется отправиться в
Варшаву, а там и в Берлин. Пономаренко, глава коммунистов Белоруссии, с
которым до этого вел беседу Ильичев, как член Военного совета Западного
Особого военного округа, возможно, был в курсе плана «Гроза» — готовящегося
советского вторжения в Западную Европу и знал, что главный удар
предполагается нанести на юго-западном направлении. Поэтому Пантелеймон
Кондратьевич Ильичев даже захват немцами Бреста не счел доказательством
того, что Германия напала на СССР, а не наоборот. Вероятно, он рассуждал
примерно так: «наши ударили южнее, а в ответ немцы».
С точки зрения сегодняшнего дня поражает отношение к действительности в те далекие времена. Исходя из этого можно сделать несколько выводов: первый – полное отсутствие сведений, как у высшего руководства, так и у населения в целом, представления о масштабах войны в Европе (по всей видимости, проходя цензуру информация о событиях в Европе деформировалась), второе – завышенная народом оценка Советской армии, несведущего в действительности дел в армии, и третье – святая вера в партийное и советское руководство, и политическую систему в целом, которая не должна была допустить военных действий на территории СССР! А если войне и быть - то на территории противника!
Советская политическая система в самые первые недели войны обнаружило
свою полную несостоятельность. Лишь через несколько часов после начала
войны из Москвы пришел приказ об ответных действиях. Тем не менее
советская система была способна в кратчайшие сроки мобилизовать людей на
выполнения самых сложных задач. Уже 27-го был создан Совет по эвакуации, развернувший массовую переброску промышленных предприятий на восток страны.
С июля по ноябрь 1941 года в Поволжье, Сибирь, на Урал, в Среднюю Азию и
Казахстан было переведено более 1500 предприятий. Эти меры не всегда
встречали понимания людей, недооценивавших степень опасности. Многим
казалось, что эвакуация, сопровождавшаяся остановкой производства, только
на руку врагу.
Начало войны показало некую не сплоченность людей, а у некоторых даже
антикоммунистический настрой. Особенно это проявилось после тяжелых
поражений 1941 г., когда под Вязьмой было уничтожено несколько дивизий
народного ополчения и восемь армий, более 670 тысяч человек попало в плен!
19.10.41 в Москве было объявлено осадное положение. Город охватила паника.
Лишь когда выяснилось, что Сталин и правительство остаются в Москве, порядок был восстановлен. Один из английских дипломатов отмечал, что в
Москве «всеобщее чувство недовольства направлено большей частью против
коммунистов, которых обвиняют в том, что 15.10.41, они как крысы, покинули
тонущий корабль», при этом партийных активистов обвиняли во лжи и эгоизме.
В начале войны нужна была решительность и самостоятельность со стороны
органов местного самоуправления, членов различных комиссий, в общем
представителей власти на местах, а в конце 30-x годов самостоятельность у
них исчезла в связи с боязней проявить самостоятельность и дорого
поплатиться за это… Некоторые больше ненавидели людей с партбилетом в
кармане, чем человека с нашивкой «СС». Сходные настроения были тогда по
всей стране.
Однако, война потребовала корректив в действии руководства. 13
октября 1941 года Государственным комитетом обороны СССР было принято
постановление о строительстве оборонительных рубежей. В СССР имелся опыт
строительства укреплённых районов (УРов). Ещё в 1928 году начали строить
оборонительные рубежи вдоль западной границы. К сожалению, из-за
ограниченных экономических возможностей страны в них не нашли своё
воплощение новейшие научные разработки в области военно-инженерного
искусства. Правда, свою роль сыграл и субъективный фактор — представления и
взгляды высшего политического и военного руководства на инженерную
подготовку территории государства, сложившиеся, главным образом, на опыте
гражданской войны. Но, уже в середине 30-х годов стало ясно, что УРы не
соответствуют новым требованиям обороны страны. Они не могли эффективно
противостоять современной тяжёлой артиллерии, авиации, мотомехчастям
потенциального противника. Встал вопрос об их модернизации, дооборудовании, перевооружении. Не хватало квалифицированных инженерно-строительных кадров.
Несовершенной была система руководства. В 1939—1940 годах произошли
масштабные изменения в связи с изменениями западных границ страны.
Поэтому, учитывая весь опыт, для контроля за ходом возведения
оборонительного рубежа по приказу Главоборонстроя Народного комиссариата
обороны СССР в конце октября 1941 года было организовано 11-е Управление
оборонительного строительства (УОС), в системе которого образовано 9
военно-полевых строительств (ВПС). Пять из них находились на территории
современного Татарстана, а остальные - в Марийской и Чувашской республиках.
Комплектация центрального аппарата по строительству оборонительного рубежа
и подбор кадров в конторы ВПС начались сразу после получения постановления
ГКС СССР от 22 октября 1941 года.
В Национальном архиве РТ сохранился приказ №. 1 под грифом
«Совершенно секретно» о начале строительства укрепрайона ТАССР, датированный 23 октября 1941 года и подписанный заместителем начальника
строительств 4-го укрепрайона С.Гафиатуллиным, возглавлявшим в начале
войны Совнарком ТАССР. Согласно этому приказу при Управлении строительства
укрепрайона было образовано четыре отдела: планово-производственно-
технический, материально-технический снабжения, административно -
хозяйственный и главная бухгалтерия. Одной из функций созданного Управления
было оказание содействия 11-му УОС в мобилизации людей и подборе
руководящих кадров на строительство оборонительных рубежей. Как правило, в архивных документах встречаются следующие обозначения: «рубежи»,
«оборонительные рубежи», «окопы», «трудовой фронт», а также «Казанский
обвод». На взгляд автора, именно последнее определение является наиболее
точным, так как отражает региональное расположение оборонительных
сооружений. Об особенной значимости «Казанского обвода» свидетельствует
то, что на военно-полевые строительства направлялась номенклатура высшего
управленческого звена, например, ВПС № 1 возглавил Ф.М.Ковальский
заместитель председателя Совнаркома ТАССР, и секретари обкома партии
А.Г.Барышников и И.М.Ильин встали во главе ВПС №2 и № 4.
Одновременно с формированием структуры управления военно-полевыми
строительствами шел процесс мобилизации людей «на окопы». Уже 22 октября
1941 года постановлением Совнаркома ТАССР и обкома ВКП(б) была поставлена
задача мобилизации людей из 37 районов и городов в количестве 282,5 тыс.
человек. Казань должна была предоставить почти 83,5 тыс. человек, к
строительству привлекались жители таких сельских районов, как Агрызский,
Алексеевский, Апастовский, Арский, Балтасинский, Билярский, Больше-
Тарханский, и других (как житель Татарстана, автор хочет добавить, Агрызкий
находится вообще на северо-западе РТ и расстояние до Казани составляет
около 300 км.). Для ускорения процесса мобилизации обком партии и
Совнарком ТАССР рассылали секретарям райкомов и председателям райисполкомов
телеграммы-молнии. В них четко формулировались вопросы количества
подлежащих мобилизации людей, лошадей, информировалось о прикреплении
района к тому или иному военно-полевому строительству, определялась
структура управления сформированными для строительства колоннами и т.д.
При этом специально оговаривался вопрос материального обеспечения
мобилизованных на строительство. «Все мобилизованные, - указывалось в
телеграмме от 24 октября 1941 года, - должны быть одеты, обуты по зимним
условиям работы и иметь при себе ложку, кружку, котелок или кастрюлю, постельные принадлежности, На каждого человека лопату, на 10 человек - лом, на каждые 5 человек по 1 кирке» и т.д. Срок исполнения - одни сутки.
Строительство предполагалось начать 27 октября 1941 года.
Но на практике все происходило несколько иначе. Нередко людей
отправляли в большой спешке, часто без разъяснений. Многие не могли взять с
собой даже сменного белья, не говоря уже о теплой одежде и соответствующей
обуви. Об этом красноречиво свидетельствуют представленные ниже документы.
Так, из речного техникума на военно-полевое строительство № 3 было
направлено более 200 учащихся не одетых и не обутых по форме. Они были
посланы на сооружение «Казанского обвода» прямо с занятий. Преступную
халатность при отправке людей на строительство проявил целый ряд
руководителей, Так, директор лесопильного завода, некто Бычков, перед
отправкой рабочих, сдал в кладовую снятую с них спецодежду, и в таком виде
люди добирались до места назначения. Не было должного оснащения и
необходимым инвентарем. Вместо того чтобы направить на работу 6 тыс.
человек со всем техническим снаряжением, трест № 14, например, прислал
только 3 тыс. (из них 2,7 тыс. инженерно-технические работники), без
единого строймеханизма. У 3,5 тыс. человек, прибывших на военно-полевое
строительство № 3 из Кировского района было всего 74 лопаты.
Доставка людей на военно-полевые строительства осуществлялась речным транспортом, с прекращением навигации - железной дорогой. Однако без накладок не обошлось и здесь. Из-за плохой организации работы Казанского речного пароходства мобилизованные Бауманского района Казани были вынуждены несколько дней провести в речном порту, прежде чем первая партия была отправлена 26 октября 1941 года. Остальные же, ждали до 2 ноября!
Встреча прибывающих на строительство также не была продумана.
Председатель Агрызского исполкома в секретном отношении в Татсовнарком от
14 декабря 1941 года сообщал: «Нами с 30 ноября 1941 года мобилизовано и 65
человек, из колхозов и из городского населения, мобилизованных отправляли в
специальных эшелонах до станции Канаш... Наши эшелоны, прибыв в Канаш, не
знали, куда дальше следовать, они по своему усмотрению колоннами с вещами, багажами по 2-3 пуда на плечах направлялись в разные стороны. В
результате этого, как нам известно по слухам, некоторые колонны… попали в
другие ВПС (в Кайбицы и т.д.)».
Как уже сказано было выше, проблема заключалась в том, что сложившаяся политическая система не предполагала никакой самостоятельности действий. Партийные работники и советские бюрократы ждали указаний, а в начале войны их не было и не могло быть. А если они и были, то многие действия некоторых руководителей были безответственны.
Органам прокуратуры и НКВД отводилась особая роль в проведении мобилизации. Несмотря на царившую неразбериху с отправкой людей на строительство оборонительных рубежей, прямой отказ от поездки рассматривался как уголовное преступление и карался статьями Уголовного кодекса.
25 октября 1941 года вышел секретный приказ прокурора ТАССР № С-41, регулировавший вопрос участия органов суда и прокуратуры в проведении
работы по оказанию помощи партийным и советским организациям при сооружении
Казанского оборонительного рубежа. На каждый строительный участок для
«решительной борьбы с дезорганизаторами и саботажниками в проведении
оборонных работ» выделялось по одному работнику прокуратуры (в Кайбицы,
Апастово, Васильеве, Столбищи и др.). О ходе работы они должны были лично
информировать прокурора ТАССР каждые пять дней, начиная с 1 ноября 1941
года.
В отношении уклонявшихся от трудового участия прокуратура предлагала
применять статью 59-6 Уголовного кодекса. Предусматривались и меры
воздействия на лиц, агитировавших против участия в строительстве, что
подпадало под ст.58-14 и, печально известную, ст.58-10 УК. Виновные по
названным статьям подлежали аресту, а их дела рассмотрению в трехдневный
срок. От себя автор хочет добавить об осужденных в годы войны по статье 58-
10 УК. Чаще всего мы говорим о репрессиях по этой статье в довоенные и
послевоенные годы. Однако, осуждали по этой статье и во время войны. В
начале войны можно было услышать выражения: «Коммунисты сидят за нашими
спинами, а нас гонят, как баранов, защищать. Но мы все равно не будем
защищать советскую власть: она для нас ничего не дала», «Вот до чего мы
докатились, нас немцы жмут, как мух, это все благодаря того, что мы...
сидим с голодными желудками, запуганные изданными законами, что за малейший
пустяк судят, от этой жизни у народа нет никакого интереса защищать свою
родину, все равно там хуже не будет, только зря народ перебьют».
Недовольство точнее всего выразила женщина в письме в газету: «Я никогда
не думала что способна на такое глубокое чувство злобы и ненависти, равной, если не сильнее ненависти к фашизму, - к нашим руководителям с партбилетом
в кармане, с бронью, дающей им право сидеть как мышь в щели, загребать жар
чужими руками, а когда победим фашизм, они первые будут кричать о заслугах
своих…» Письмо подписано – и это самая верная примета того, что война убила
чувство страха, на котором держалась предвоенная система.
Не все выдерживали подобное давление. Так, вернувший часть колхозников со строительства председатель колхоза «Заря» Никифоровского сельсовета Апастовского района А.П.Максимов, получив телеграмму с военно-полевого строительства о повторном направлении рабочих, по принятому тогда определению, «смалодушничал» и покончил жизнь самоубийством.
Благодаря принимавшимся мерам, в том числе и репрессивного характера, к 5 ноября 1941 года на работах, по данным Управления оборонительного
строительства, было сконцентрировано более 121 тыс. человек, почти 23 тыс, находились в пути, К работе было привлечено 93 трактора, 71 автомашина,
5015 лошадей (данные по всем 9 ВПС, в т.ч. и тем, которые находились вне
пределов Татарской АССР). Взрывчатка для подрыва мерзлого грунта стала
применяться только в конце строительства.
Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: реферат на тему, реферати українською.
Предыдущая страница реферата | 1 2 3 4 5 6 | Следующая страница реферата