Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11 | Следующая страница реферата

Однако какая роль самого Саввы Мамонтова во всём этом предприятии? Он не пишет декораций - это делают Васнецов, Поленов, Левитан, Коровин. Он не управляет оркестром - это делают маэстро из Италии. Он не поёт. Однако ошибочно думать, что он только снабжал предприятие деньгами и пытался заручиться поддержкой Островского, Стасова, художников. Роль Мамонтова в его опере была всеобъемлюща. Все нити исходили от него. Впервые в русском театре роль режиссёра была поднята на такую высоту. Он режиссирует, он сочиняет мизансцены, подсказывает актёрам как ходить, как держаться на сцене, как петь. Петь нужно играя - таков режиссёрский принцип Мамонтова.
Не всё это только начало, первые шаги, уроки; уроки не только для артистов, но и для самого Мамонтова.

А пока, убедившись за время первого сезона в косности московской публики, Савва Иванович пошёл на компромисс: то и дело приглашались лучшие певцы - иностранцы. Русские зрители пока не были способны понять русскую оперу. Поэтому во время второго сезона иностранные оперы преобладали над русскими. В сентябре 1886 года открылся новый, третий и последний сезон
Русской частной оперы. Савва Иванович понял уже, что временно потерпел поражение, что русская публика оказалась неподготовленной к той театральной революции, которую он хотел совершить, и которая, как он был убеждён, неизбежно совершится. Он не имел практического опыта общения с публикой, не видел ещё путей, какими должен был быть завоёван прогресс. Уроки поражения нужно было обдумать, чтобы впоследствии опять выйти на бой с рутиной и победить её.

В 1894 году у Мамонтова появилась мысль о возрождении его оперы. Так и получилось через два года, однако решающим стал 1895 год, когда Савва
Мамонтов заметил никому ещё тогда не известного молодого актёра Фёдора
Шаляпина. Именно благодаря этой случайной встрече возродилась мамонтовская опера. В тот же вечер, когда Мамонтов услышал голос Шаляпина в Панаевском театре, Савва Иванович подошёл к нему. Познакомились. Не в силах ждать,
Мамонтов предложил Шаляпину спеть. Последний с радостью согласился. Голос
Шаляпина поразил Савву Ивановича своей силой и красотой. Он говорил:
”Шаляпин - настоящая сила. Какой голос! В консерватории не учился… А кто знает, не сам ли он консерватория?!” После этого Мамонтов твёрдо решил возродить оперу. Несколько артистов из прежнего состава только того и ждали. Весь 1895 год прошёл в подготовка к новому рождению Частной оперы.
На летние месяцы, во время каникул в Мариинском театре Шаляпин присоединился к новой труппе Саввы Мамонтова.

Шаляпин прекрасно вжился в среду актёров и художников. Кроме того сам
Мамонтов очень привязался к Шаляпину, решил сделать из него настоящего певца, настоящего актёра, полноценную личность. Шаляпина поразила та творческая обстановка, которая царила в труппе. Начались репетиции. Только теперь Шаляпин понял, что значит по - настоящему работать над ролью, над партией. Савва Иванович неустанно объяснял ему, какой образ должен он создать, как играть, как петь. Каждая беседа с Мамонтовым казалась ему откровением, и Мамонтов видел это. Он поставил себе задачу взрастить
Шаляпина как личность. Шаг за шагом втолковывал Савва Иванович Шаляпину принципы театрального дела. Он водил своего ученика по музеям, выставкам, знакомил с художниками и скульпторами. Шаляпин увлечённо познавал, что есть искусство. Мамонтов был терпелив, а Шаляпин умён. Постепенно он становился вторым человеком в опере после Мамонтова.

Дебют труппы состоялся в Нижнем Новгороде. Гастроли в провинции прошли как нельзя успешно. И вот, новая Русская частная опера поехала покорять Москву. И это ей с успехом наконец удалось. Критики восторгались голосом Шаляпина, декорациями, режиссёрской работой. В прессе прозвучали те слова, которых ждал Савва Мамонтов не один год, слова, свидетельствующие о том, что он понят наконец, поняты его стремления, понята его цель, во имя которой он так упорно работал. Триумф Шаляпина продолжался два сезона. Но всё резко и неожиданно обрушилось одиннадцатого сентября 1899 года: Савву
Ивановича Мамонтова арестовали.

Та помощь, которую Мамонтов оказывал художникам, то , с каким размахом организовывалась Частная опера, - всё это требовало денег, и немалых. Деньги приносил доход, получаемый от эксплуатации железных дорог и от других предприятий. Нельзя забывать, что Савва Мамонтов был не только медичи, но и азартным предпринимателем, крупным дельцом. И вот, в кассе
Московско - Ярославско - Архангельской железной дороги была обнаружена крупная брешь. Обвинён был в этом Савва Мамонтов, а также ряд его помощников. Мамонтовский дом на Садовой был подвергнут обыску. На самого
Мамонтова был наложен крупный штраф в размере ста тысяч рублей. Но в доме у него ничего не нашли. Таким образом Савва Иванович Мамонтов, обедневший, оказался в тюрьме. Там дали о себе знать его болезни, его мучили припадки чахотки. На просьбу Саввы Ивановича заменить до суда заключение домашним арестом, мотивированную это своим состоянием здоровья следователь ответил резким отказом. Но благодаря стараниям известных художников и музыкантов через некоторое время Савва Мамонтов был переведён на домашний арест.

В июне 1900 года состоялся суд, который совершенно неожиданно обернулся бенефисом Саавы Мамонтова. Благодаря стараниям лучшего московского адвоката и всего цвета русской интеллигенции он был оправдан.
Однако долг остался висеть на шее Мамонтовых. Все произведения культуры, принадлежавшие ранее Мамонтовым были проданы с молотка.

Остатки жизни Савва Иванович Мамонтов провёл в полной тени. Он старел катастрофически. Он был морально затоптан, потерян среди многолюдной
Москвы. Шестого апреля 1918 года он скончался.

Глава 3.

ПАВЕЛ МИХАЙЛОВИЧ ТРЕТЬЯКОВ

Государственная Третьяковская галерея - национальная галерея русской живописи, является художественным музеем мирового значения. Она была создана русским меценатом Павлом Михайловичем Третьяковым. Это было дело крайне непростым, но П.М.Третьяков отдал все свои силы созданию национального музея русского искусства, который, изначально, по его идее, стал бы достоянием народа.

Собирательство различного рода коллекций, в том числе и картин, было весьма распространенным в среде купечества, а в плане создания картинных галерей, Третьяков был далеко не пионером. Самую первую художественную галерею основал коллекционер Свиньин, его галерея, называвшаяся «Русским музеем», существовала с 1819 по 1839 годы, а впоследствии была продана на аукционе. Также, в 1840-1860 гг. коллекционер Прянишников из Санкт-
Петербурга и коллекционеры Кокорев и Солдатенков имели большие коллекции картин. Но их собрания преследовали цель собирательства как такового, в то время как собирательная деятельность П.М.Третьякова не имела решительно ничего общего с такого рода мотивами купеческого коллекционирования, она велась иными методами и имела иную высокую цель.

Отец и дед П.М.Третьякова были купцами. Сам он с малых лет помогал отцу торговать в лавке, бегал по поручениям, выносил мусор и учился вести записи в торговых книгах, а после смерти отца он вел вместе с братом все торговые дела.

В характере П.М.Третьякова - основателя галереи, сохранились некоторые черты, напоминающие о купеческих традициях семьи и личного опыта, но к счастью для великого дела - создания галереи, это были черты совершенного бескорыстия, руководства интересами России и русской культуры, обращенные на пользу большого культурного начинания. Третьяков привык уважать крепость данного раз слова, и делал это для того, чтобы вести дела с художниками честно и открыто, внушая им веру в солидность и прочность предпринятого им дела - создания галереи русской живописи.

Третьяков относился к начатому делу бережно, по-хозяйски. Предприняв дело гигантского, не виданного для сил одного человека размаха и затратив на это миллионное состояние, Третьяков никогда не переплачивал за картины больше того, что считал нужным, и берег деньги не ради них самих, а лишь для того, чтобы иметь средства приобрести для галереи лучшие произведения русской живописи, и в случае необходимости, платить авторам вперед, поддерживая их, давая возможность спокойной творческой работы над картинами.

Павел Михайлович Третьяков избегал в быту роскоши и излишеств для того, чтобы молча и скромно помогать нуждающимся художникам, обеспечивать их вдов и сирот, достраивать и расширять галерею.

Он стал одним из самых передовых людей России с демократическими и патриотическими взглядами, с глубоким знанием и пониманием искусства, с тонким художественным чутьем, развитым до высшей степени. Так, в музыке существует понятие «абсолютный слух». И если есть в живописи «абсолютное зрение» в смысле безупречного художественного вкуса, то им сполна обладал
П.М.Третьяков.

П.М.Третьяков начал свою деятельность по собиранию картин русских художников в 1856 году с приобретения картины «Искушение», работы Николая
Шильдера и и уже в 1860 г., когда ему было еще 29 лет (!), решил, что подарит свою коллекцию городу, сделает ее народным достоянием. В завещательном письме 1860 г. П.М.Третьяков пишет, что капитал он завещает
«на устройство в Москве художественного музеума или общественной картинной галереи», и добавляет, что «желал бы оставить национальную галерею, то есть состоящую из картин русских художников». В письме к вдове художника Нестора
Кукольника в 1870 г., Третьяков вновь подтверждает, что его собрание
«картин русской школы и портретов русских писателей, композиторов и вообще деятелей по художественной и ученой части» поступит в собственность города
Москвы. И наконец, в письме к Стасову в 1895г. Третьяков, повторяя свое желание, «чтобы наше собрание всегда было в Москве и ей принадлежало»,- добавляет: «...а что пользоваться собранием может весь русский народ, это само собой известно!»

Огромная историческая заслуга Третьякова - это его непоколебимая вера в торжество русской национальной школы живописи - вера, возникшая в конце
50-х годов прошлого столетия и пронесенная им через всю жизнь, через все трудности и испытания. Можно с уверенностью сказать, что в наступившем в конце 19 века триумфе русской живописи личная заслуга П.М.Третьякова исключительно велика и неоценима.

В письмах Третьякова сохранились свидетельства этой его горячей веры.
Вот одно из них. В письме к художнику Риццони от 18 февраля 1865 года он писал: «В прошедшем письме к Вам, может показаться непонятным мое выражение: «Вот тогда мы поговорили бы с неверующими» - я поясню Вам его: многие положительно не хотят верить в хорошую будущность русского искусства и уверяют, что если иногда какой художник наш напишет недурную вещь, то как- то случайно, и что он же потом увеличит собой ряд бездарностей. Вы знаете, я иного мнения, иначе я не собирал бы коллекцию русских картин, но иногда не мог не согласиться с приводимыми фактами; и вот всякий успех, каждый шаг вперед мне очень дороги, и очень бы был я счастлив, если бы дождался на нашей улице праздника». И примерно через месяц, возвращаясь к той же мысли,
Третьяков пишет: «Я как-то невольно верую в свою надежду: наша русская школа не последнею будет - было, действительно, пасмурное время, и довольно долго, но теперь туман проясняется».

Эта вера Третьякова не была слепым предчувствием, она опиралась на вдумчивое наблюдение за развитием русской живописи, на глубокое тонкое понимание формирующихся на демократической основе национальных идеалов.

Так, еще в 1857 году П.М.Третьяков писал художнику-пейзажисту
А.Г.Горавскому: «Об моем пейзаже, я Вас покорнейше попрошу оставить его, и вместо него написать мне когда-нибудь новый. Мне не нужно ни богатой природы, ни великолепной композиции, ни эффектного освещения, никаких чудес». Вместо этого Третьяков просил изображать простую природу, пусть даже самую невзрачную, «да чтобы в ней правда была, поэзия, а поэзия во всем может быть, это дело художника».

В этой записке выражен тот самый эстетический принцип формирования галереи, возникший в результате продумывания путей развития русской национальной живописи, угадывания ее прогрессивных тенденций задолго до возникновения саврасовской картины «Грачи прилетели», пейзажей Васильева,
Левитана, Серого, Остроухова и Нестерова - художников, сумевших в правдивом изображении природы России передать присущие ей поэзию и очарование.

Интересные высказывания П.М.Третьякова можно встретить и в переписке с Верещагиным по поводу изображения современной им русско-турецкой войны
1877-1878 годов за независимость Болгарии от Турции, войны, в которой
Россия выступила на стороне Болгарии. Узнав от Стасова, что Верещагин собирается ехать на фронт, чтобы писать серию картин об этой войне,
П.М.Третьяков пишет Стасову: «Только может быть в далеком будущем будет оценена жертва, принесенная русским народом». Третьяков предлагает
Верещагину уплатить вперед большую сумму за его работу: «Как ни странно приобретать коллекцию, не зная содержание ее, но Верещагин такой художник, что в этом случае на него можно положиться, тем более, что помещая в частные руки, он не будет связан выбором сюжетов и наверное, будет проникнут духом принесенной народной жертвы и блестящих подвигов русских солдат и некоторых отдельных личностей, благодаря которым дело наше выгорело, несмотря на неумелость руководителей и глупость и подлость многих личностей». И, переходя к картине Верещагина «Пленные», Павел Михайлович пишет, что она «одна сама по себе не представляет страницы из болгарской войны, подобные сцены могут быть и в Афганистане, да и во многих местах; я на нее смотрю как на преддверие в коллекцию».

Это письмо вызвало восторг Стасова, который писал, что в деле русского искусства он его считает историческим.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: сочинение рассуждение на тему, реферат субъекты.



Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки