Русские подводные лодки в мировой войне 1914-1918 гг.

Август-октябрь 1914 г.

К 1914 г. исполнилось 15 лет с тех пор, как впервые в мире подводная лодка "Holland" была зачислена в состав регулярного военного флота. Субмарины прошли три войны (русско-японскую, итало-турецкую и греко-турецкую), выполнили ряд атак и даже выстрелили одну торпеду, но мимо.

Однако даже сравнительно многолетний опыт использования субмарин не дал ответа на вопрос - как правильно применять подводные корабли в большой войне, к которой готовились страны Антанты и их противники.

Нельзя сказать, что этот вопрос никого не интересовал. Проводились международные конференции на тему использования подводного флота и о том, какими особыми правами обладает подводный корабль в отличии от надводного (Гаага, 1899 и 1907 гг.). Моряки, журналисты, писатели извели горы бумаги, описывая будущую войну. К этой теме приложил руку даже автор знаменитого Шерлока Холмса. В 1914 г. Артур Конан Дойль опубликовал повесть, в которой подлодки небольшой страны угрожают существованию великой морской державы.

В бумажном потоке встречались иногда очень верные предсказания.

В 1913 и в 1914 гг. лорд Фишер - главком английского флота - представил морскому министру меморандумы, в которых писал: "Подлодки не могут действовать против торговых судов неприятеля на основании правил и законов, принятых международным правом. Поэтому подлодки будут нарушать эти законы и правила и будут топить все коммерческие суда".

В тот же год капитан-лейтенант немецкого флота Блюм в докладной записке указывал, что, по его подсчетам, для ведения войны против Англии потребуется около 200 подлодок.

Однако к августу 1914 г. почти все моряки мира считали, что подлодка - специфическое оружие береговой обороны, вроде подвижного минного поля. Иногда ей удастся атаковать военный корабль противника, стоящий на якоре. Об атаке движущихся кораблей и о действиях против торговых судов всерьез почти никто не думал.

Русский флот был одним из немногих, который имел боевой подводный опыт, но даже ведущий конструктор русских подводных лодок И.Г. Бубнов в 1909 г. писал, что лодки в будущей войне будут нести позиционную службу у берегов, "как своеобразные минные банки".

С точки зрения закона подлодка, встретив вражеское торговое судно, должна была выслать досмотровую партию на борт. Если установлено наличие запрещенного груза, судно считалось призом. Требовалось его отвести в свой порт или - при невозможности - уничтожить, обеспечив безопасность экипажа. Артиллерии на субмаринах, за редким исключением, не ставили, а торпедный выстрел по торговому судну не укладывался в головах моряков.

Подводные лодки никогда не были в числе любимцев адмиралов царского флота. Они больше тяготели к могучим, многопушечным броненосцам, чем к серым приземистым субмаринам. Такое отношение иногда приводило к скверным анекдотам.

Перед первой мировой войной, для привлечения добровольцев в подводный флот было возбуждено ходатайство о прибавке жалования офицерам-подводникам. Реакция чинов Адмиралтейства оказалась положительной, но весьма своеобразной: "Можно и прибавить, все равно перетонут!".

Вообще, такое отношение к подводным лодкам было характерно для большинства адмиралов любой страны. Даже немцы, едва не поставившие Англию на колени именно подводными лодками, в 1914 г. не знали, что с ними делать. В первые военные дни дозорный миноносец выводил субмарины в море, где они стояли на якоре до вечера, изображая из себя... плавучие будки для часовых у главной базы флота кайзера.

Основное оружие подводных лодок - торпеды, как следует не проверили и оказалось, что они не выдерживают погружения на большую глубину. В итоге до конца 1915 г. ни одна из торпедных атак подводных лодок Балтийского флота не увенчалась успехом, и субмарины могли похвалиться лишь захватом 2-х германских пароходов.

Август-октябрь 1914 г.

Бригада подлодок русского Балтийского флота имела 8 боевых и 3 учебных лодки. Однако только одна из них - "Акула" - по-настоящему считалась боеспособной. Остальные относились к конструкциям периода русско-японской войны и могли выходить в походы не далее Финского залива и его окрестностей.

Экипажи серьезно готовились к боевым действиям, каждый командир произвел 46 выстрелов торпедой с разных лодок. До войны проводились опыты по подрыву боевых торпед недалеко от погруженной лодки, поэтому подводники хотя бы представляли, что бывает при удачной атаке.

Уже 29 июля субмарины приняли на борт боевые торпеды. Еще до начала военных действий по приказу адмирала Эссена эвакуирован Либавский порт и оттуда переведены подлодки с плавбазой "Анадырь" в Ревель, Все имущество учебного отряда подплава бросили. Из 212 человек личного состава 132 отправили на корабли, 27 на подлодки, остальных - кого куда.

Однако когда начались боевые действия, подводные корабли вышли на позиции перед поставленным минным заграждением и встали на якоря от старых мин, чтобы можно было бросить их в случае необходимости.

Простояв с 7 до 16 час в море, субмарины вернулись. В дальнейшем та же практика сохранилась: для облегчения сохранения позиции в море выставили пустые бочки из-под бензина и лодки стояли около них. Впоследствии миноносцы все их расстреляли, принимая за мины. Таким образом, тактика первоначального использования лодок у русских и у немцев была абсолютно одинаковой, хотя наши лодки прошли более серьезную подготовку.

Ожидаемого "неминуемого" вторжения немцев в Финский залив не произошло (так же как немцы не дождались атаки Гельголанда).

Только 24 августа 3 крейсера и подлодка U-3 вышли в операцию против русских дозоров. Причем, U-3 из Киля буксировали надводным кораблем, чтобы не утомить раньше времени 600-мильным переходом экипаж.

Крейсера должны были заманить наши корабли, несущие дозор, на засаду подлодки. В дальнейшем этот способ немцы практиковали часто. Так 27 августа немецкие крейсеры пытались заманить "Адмирала Макарова" и "Баяна". 27 августа адмирал Беринг крупно рисковал, подманивая наши крейсеры на позицию U-3. Он остановил крейсер "Augsburg" под обстрелом двух российских крейсеров и выпустил часть пара, имитируя попадание в корабль. Однако наши корабли не пошли на сближение. У субмарины отказали рули и самостоятельно она ничего не смогла сделать. Возвратившись, командир донес, что лодка непригодна для длительных операций.

Когда из документов, захваченных на крейсере "Magdeburg", стало известно, что немцы не планируют вторжение на Балтику, это отразилось на действиях субмарин.

"Дракон" и "Минога" перешли из постоянного пункта базирования в Ревеле в Моонзунд и 1 сентября вышли на позиции к маяку Тахкона и к Оденсхольму. На ночь лодки возвращались. Изменение тактики выразилось в вынесении позиции западнее в море.

7 сентября немцы совершили рейд в Ботнический залив тремя крейсерами, утопив русский пароход "Улеаборг". В тот же день "Акула" лейтенанта Н.А. Гудима, одного из наиболее известных русских подводников, вышла в поход к Дагерорту, а затем вместо того, чтобы вернуться, по инициативе командира осталась в море и прошла к берегам Швеции. 8 сентября она обнаружила крейсер "Amazone" у Готска-Скандэ и с расстояния около 7 каб. в 4:05 выстрелила одной торпедой по приближающимся миноносцам. Немцы, заметив пенную дорожку, отвернули. Так прошла первая атака русской лодки.

Эта "самоволка" дала командованию уверенность, что лодки могут воевать гораздо активнее. Теперь до конца сентября все лодки выходили к Дагерорту, но командиры лодок уже хотели большего и засыпали свое начальство рапортами с планами различных операций.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: реферат основные, диплом купить.



1  2  3 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки