Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7 | Следующая страница реферата

Однако есть и другой вариант мифа. Причиной распри между Тиндаридами и Афаретидами (Идасом и Линкеем) явилась ссора из-за дочерей Левкиппа[42]. Наиболее известный текст, излагающий этот вариант—XXII идиллия Феокрита. Левкиппиды были невестами Идаса и Линкея но Диоскуры их, опять же, похитили. Идас и Линкей догнали их и затеяли схватку. Считается, что Феокрит сознательно искажает миф: у него от руки Кастора гибнет в единоборстве Линкей, Идаса же по-прежнему поражает своей стрелой Зевс. Таким образом, в живых остаются оба Тиндарида[43].

По поводу Левкиппид—Гилаейры и Фебы—следует заметить следующее. Во-первых, как явствует из нескольких упоминаний у Павсания, в Спарте существовала устойчивая традиция считать их женами Диоскуров[44]. У них даже были дети, Анаксис и Мнасин, о которых нам, правда, практически ничего не известно. При этом Левкиппиды, заметим, также были похищены (по словам Павсания в Амиклах, на подножии трона Аполлона Амиклейского, была изображена сцена их похищения)[45].

Во-вторых, здесь нужно указать, что некоторую ворзможность привести в согласование обе версии дает текст Псевдо-Аполлодора (Мифологическая библиотека III 11, 2—как кажется, пересказывая “Киприи”). Похищение Левкиппид и их бракосочетание с Диоскурами произошло раньше, чем похищение скота из Аркадии вместе с Афаретидами, обман при его дележе—все досталось Идасу и Линкею,—и похищение Тиндаридами, в свою очередь, у них уже всего скота[46].

Конец этой стычки между ними печален. Гомеру—они оба известны как будто бы как мертвые герои (Илиада III, 243—244), но уже в “Одиссее” (XI, 301—304)

“Оба землею они жизнедарною взяты живые;
Оба и в мраке подземном честимы Зевесом; вседеневно
Братом сменяется брат; и вседневно, когда умирает
Тот, воскресает другой, и к бессмертным причислены оба.”

Таким образом они, как будто бы чередуются друг с другом и никогда не встречаются[47].

Другая версия гласит, что они вместе пребывают один день на Олимпе, а другой—в царстве мертвых (так, например, у Псевдо-Аполлодора).

Здесь—в совокупности этих версий об их посмертной судьбе, как кажется, раскрывается тот аспект парадокса близнечества, что близнецы одновременно и единичны, и двойственны (то есть 2=1). Таким образом, все эти варианты просто по-разному реализуют их различие и подобие в игре с бинарной оппозицией жизнь-смерть[48].

Спартанский же вариант реализации оппозиции жизнь-смерть относительно Диоскуров весьма интересен: он состоит в ее снятии. У Алкмана[49] упоминается koma ton Tyndaridon—то есть некий их чудесный сон в святилище в Терапне (возле Спарты).

ГЛАВА 5

КУЛЬТ ДИОСКУРОВ В СПАРТЕ.

Наиболее известным местом, связанным с их культом в Спарте, является Терапна. Его упоминают и Алкман (frr. 4,5 Bgk4) , и Пиндар (Пиф. XI 63—64, а также в Десятой немейской оде), где он говорит о Касторе и Полидевке как обитающих—через день—в Терапне и на Олимпе[50]. Кроме Терапны, на территории Лаконии были и другие святилища Диоскуров. Одно из них—могильный памятник Кастора (mnema), и над ним святилище (hieron). У Полидевка также было отдельное святилище, по дороге в Терапну[51]. Имелся также алтарь (bomos) Диоскуров-Амбулиев. Толкования сысла этого эпитета различны, и согласия в этом отношении не наблюдается[52]. В Спарте они также почитались и под именем Afeterioi (“пускающие”, “побуждающие”); статуи Диоскуров, известных под этим эпитетом, стояли в начале Дромоса—того места, где, по словам Павсания, “еще в наше время предписывалось юношам упражняться в беге”[53]. Добавим, что известен и другой их эпитет—Lapersai, встречающийся, в частности, у Софокла и толкуемый Страбоном как “разорители Ласа”[54]. Павсанию также показывали в Спарте и дом, где жили Диоскуры, находящийся возле храма их жен, Левкиппид, которые также почитались в Спарте[55].

Помимо этого, существует и другой аспект их культа, достаточно убедительно раскрытый и проанализированный Мартином Нильссоном. это—культ Диоскуров как домашних божеств. Мы позволим себе привести здесь достаточно длинную цитату из работы этого выдающегося ученого “Греческая народная религия”[56]: “Диоскуры были домашними богами—об этом свидетельствует их культ. В доме для них готовили еду и ложе. Так поступил Эвфорион[57]. Формион же был наказан за то, что не открыл этим богам своих дверей[58]. Приношение еды этимм богам называлось “theoxenia”. Ферон из Агригента и Язон из Фер приготовили трапезы в честь Диоскуров, и Вакхилид (fr. 21) в своем стихотворении приглашает их на трапезу, где не будет недостатка в вине и песнях. Афиняне устраивали в пританее стол для Диоскуров, на котором была простая старинная еда—сыр, лепешки, оливки и порей. На некоторых вазах и рельефах мы видим Диоскуров, прибывших вкусить от своей трапезы: согласно распространенному представлению, они едут верхом[59]. В Спарте их изображали в виде змей[60].”

Принимая во внимание то, что этот аспект их культа достаточно хорошо засвидетельствован и убедительно раскрыт Нильссоном, нам нет нужды останавливаться на нем более подробно, хотя мы не согласны с его довольно категоричным утверждением, что “Диоскуры в Спарте явно являлись домашними богами”[61]. На наш взгляд, это утверждение недостаточно полно описывает весь комплекс имеющихся в нашем распоряжении источников. Если бы это было так, то остается непонятным, зачем и для чего необходимо наличие столь хорошо засвидетельствованной традиции о них как о героях, а именно спартанских героях. Останется также неясным, какое отношение к их “явно домашнему” культу могли бы иметь Диоскуры, “пускающие в бег”[62] (Afeterioi). Мы готовы признать, что домашняя форма их культа вполне могла быть одой из преобладающих, наряду, например, с их почитанием как спасителей моряков и т.д. во всей Греции; и мы разумеется, соглашаемся с очевидной их значительной ролью как домашних божеств в Спарте. Но такая интерпретация этих персонажей ни в коем случае, повторим еще раз, не является исчерпывающей.

Роль этих персонажей в Спарте, как уже ясно из вышеизложенного, не может исчерпываться такой интерпретацией. Поэтому более логичным является ход мысли, развиваемый Вальтером Буркертом. Он совершенно справедливо утверждает, что культ Диоскуров в Спарте надо брать в контексте всего этого общества как общества воинов. И в самом деле, если раскрыть и развить эту мысль, Кастор и Полидевк во всех преданиях, связывающих их со Спартой, выступают как своего рода идеальный образ эфеба и воина. Их тесная связь с гимнастическими упражнениями, тот факт, что они считались изобретателями спартанской боевой пляски, да и весь их образ жизни и их деяния—поиски приключений (поход Аргонавтов, Калидонская охота), угон скота, похищение невест[63], спасение собственной сестры—ясно свидетельствует об этом. Таким образоим, на наш взгляд, здесь они скорее выступают в роли некоего идеального для спартанца образа[64].

ГЛАВА 6

ЗАКЛЮЧЕНИЕ: DOKANA И СПАРТАНСКИЕ ЦАРИ

Однако наиболее известный атрибут, связанный с их специфическим спартанским культом—это т.н. dokana. Этот предмет, согласно описанию Плутарха, представляет собой два бревна, соединенных между собой поперек двумя балками и является “древним подобием (точной копией) Диоскуров”[65]. Нам известны также изображения этого предмета (происходящие из Спарты)[66], на которых он хорошо идентифицируется согласно этому описанию. Первое из изввестных изображений датируется V веком до н.э., а последнее—I - II вв. н.э.

Исследователи предлагали множество интерпретаций этого предмета. Наиболее неоригинальными его интерпретациями являются те, которые трактуют его как недоразвитое произведение искусства. Также dokana считали, например, фетишем (Кагаров), фаллическим символом (von Prott вслед за Кайбелем), но более часто его интерпретируют как архитектурный (первоначально) элемент (Нильссон—деревянный каркас дома, сложенного из необожженных кирпичей; Эрнст Курциус—двери священной гробницы).

Более интересна другая группа интерпретаций. С точки зрения Вальтера Буркерта, dokana следует понимать как ворота в rite de passage, то есть в ритуале перехода, связанном с инициациями эфебов[67]. Точка зрения Маргерит Гвардуччи еще более любопытна. В своей статье “I Culti della Laconia” она высказывает мнение, что dokana—это ворота, но ворота между миром живых и миром мертвых, через которые, как очевидно, Диоскуры и проходят из царства умерших—на светлый Олимп[68].

Однако, несмотря на то, что последняя из приведенных нами трактовок кажется нам наиболее любопытной, мы все же не склонны пока окончательно склониться к какой-либо из них.

Интересным, однако, представляетсяя следующий момент. Тезис о некоей специфической связи Диоскуров со спартанскими царями базируется на следующем месте из Геродота (Геродот V 75):

Из-за этой-то распри был издан закон, запрещающий обоим царям вместе идти в поход (прежде ведь отправлялись в поход оба царя). А когда теперь один из царей был отстранен от начальства над войском, то и один из Тиндаридов должен был оставаться дома: ведь до этого времени оба Тиндарида как помощники и защитники выступали в поход [со спартанским войском].

Авторство этого тезиса, насколько нам удалось установить, принадлежит Фрэзеру. Он, правда, полагал, что здесь имеются в виду не dokana[69], но Диоскуры в другой своей ипостаси—в качестве огней св. Эльма—на кончиках копьев[70]. Впоследствии этот тезис был заимствован и творчески развит Мартином Нильссоном, который полагал Диоскуров домашними богами спартанских царей[71]. На наш взгляд, именно отсюда берет начало то сложившееся в историографии мнение, что спартанские цари являлись воплощением, или земным подобием, Диоскуров[72].

Однако путь к разрешению проблемы связи спартанских царей и Диоскуров, на наш взгляд, лежит в следующем. Необходимо рассмотреть представления, связанные с царями, бытовавшие в Спарте, в целом. Здесь мы имеем в виду как предание об основании правящих династий, так и представления о статусе царей не только как военачальников, но и как жрецов, о подобающих им специфических привилегиях[73]. То есть мы должны будем заняться анализом идеологии, воплощенной в героических преданиях и представлениями спартанцев о своем собственном прошлом, разумеется, насколько это позволяют нам источники[74]. И если удастся нарисовать цельную картину, то мы надеемся, что предание о Диоскурах, понятое как явление идеологическое, несомненно займет в ней подобающее ему место.

БИБЛИОГРАФИЯ А. ИСТОЧНИКИ

Epicoum Graecorum Fragmenta. /Ed. M. Davies.—Goettingen, 1988.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: оформление доклада, курсовые.



Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки