Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7  8 | Следующая страница реферата

Довольно много любопытных сведений может быть обнаружено в летописном рассказе о войне Святослава с Византией. «И пристроиша Грьци 100 тысящь на Святослава, и не даша дани. И поиде Святославъ на Греки, и изидоша противу Руси. Вид‡вше же Русь оубояшася з‡ло множьства вои, и рече Святославъ: “Оуже намъ н‡камо ся д‡ти, волею и неволею стати противу; да не посрамимъ земл‡ Рускi‡, но ляжемъ костьми, мертвый бо срама не имамъ; аще ли поб‡гнемъ, срамъ имамъ. И не имамъ оуб‡жати, но станемъ кр‡пко, азъ же предъ вами пойду: аще моя глава ляжеть, то промыслите собою”. И р‡ша вои: “Идеже глава твоя, ту и свои главы сложимъ”»34, — сообщает ПВЛ. Описания русского и греческого войск похожи: и то, и другое называются «воями» (в случае с русским войском этим понятием покрывается княжеская дружина и то, что мы пока будем условно называть «собственно воями»). Святослав обращается в трудную минуту ко всем своим «воям», а не к «дружине», как это делал Игорь. Безусловно, это обращение может быть сочтено легендарным, риторичным и т.п., но характерно, что в этой же статье процесс принятия решения византийцами изображается по-другому: «И созва царь боляре своя в полату, и рече им: “Што створимъ, яко не можемъ противу ему стати?”. И р‡ша ему боляре: “Поели к нему дары, искусимъ и, любьзнивъ ли есть злату, ли паво[ло]камъ?”»35. Византийский император («царь») советуется не с «воями», а с «боярами», т.е. с аристократической элитой, и вместе с ней принимает решение.

Ниже понятия «вои» и «дружина» вновь выступают как синонимы. После того, как греки выплатили Святославу дань, русский князь, «вид‡въ же мало дружины своея, рече в соб‡: “Еда како прельстивше изъбьють дружину мою и мене”, б‡ша бо многи погибли на полку. И рече: “Пойду в Русь, приведу боле дружинъ”»36. На этот раз всё войско Святослава в целом называется не «воями», а «дружиной». Вряд ли Святослав испугался того, что у него осталось слишком мало именно дружинников. Похоже на то, что «дружина» здесь — это те же «вои», к которым обращался Святослав перед сражением с византийцами.

Далее всё встает на свои места. После повторного взятия дани у греков Святослав начинает размышлять о том, заключить мир с ними или продолжить войну. Вот как описывается процесс принятия им решения в летописи: «Святославъ же прия дары, и поча думати с дружиною своею, рька сице: “Аще не створимъ мира со царемъ, а ув‡сть царь, яко мало насъ есть, пришедше оступять ны во град‡. А Руска земля далеча, а Печен‡зи с нами ратьни, а кто ны поможеть? Но створимъ миръ со царемъ, се бо ны ся по дань яли, и то буди доволно намъ. Аще ли почнеть не оуправляти дани, да изнова из Руси, совкупивше вои оумножавши, поидемъ Царюгороду”. Люба бысть р‡чь си дружин‡, и послаша л‡пши‡ мужи ко цареви, и придоша въ Деревъстръ, и поведаша цареви»37. Князь здесь советуется не с «воями», а с дружиной. При этом упоминаются «лепшие мужи» (видимо, из старшей дружины), выполняющие важную функцию, — посольство к византийскому императору. «Вои» также фигурируют в этой статье: в отношении их используется уже знакомое выражение, очевидно, подчёркивающее, что это непостоянное войско («совокупить»). Обязательство «не сбирать» воев содержится и в договоре Святослава с греками38.

Судя по приведённым выше отрывкам, русское войско состоит из двух частей: дружины и, условно говоря, «собственно воев» — непостоянного войска, которое нужно мобилизовывать во время серьёзных кампаний, «совокупляя», «собирая» их. В пользу такой трактовки свидетельствует и ещё один пассаж из договора Святослава с Византией. Формула клятвы русского князя в том, что не преступит условий мирного договора гласит: «Аз, Святослав, князь Рускии, якоже кляхъся, и оутвержаю на свещанье семь роту свою: хочю имети мир и свершену любовь со всякомь великимь царем Греческим, с Васильем и Костянтином, и с богодохновеными цари, и со всеми людьми вашими и иже суть подо мною Русь, боляре и прочий, до конца века». И далее: «Да аще ин кто помыслить на страну вашю, да и аз буду противен ему и борюся с ним. Якоже кляхъся ко царем Гречьским, и со мною боляре и Русь вся, да схраним правая съвещанья»39.

Таким образом, выявляется структура русского войска: князь, бояре и «вся Русь». Словоупотребление договоров Руси с греками несколько отличается от собственно летописного. Тем не менее, можно предположить, что в договоре под «боярами» подразумевается дружина, а «вся Русь» — это «вои» в узком смысле слова, т.е. недружинная часть войска, нерегулярная и собирающаяся князем ad hoc40. Все основные вопросы решаются в ходе совещаний князя с дружиной, какая-либо самостоятельная роль «собственно воев» не прослеживается. Хотя надо оговориться, что в источниках мы пока не встречали ситуаций, когда решение, принятое князем и дружиной, расходилось бы с мнением «воев». Туманный намёк на то, что некоторое одобрение со стороны «воев» решений элиты всё же требовалось, содержится в обращении к ним Святослава перед битвой с греками. Заметим, что это первый такой эпизод. Ничего подобного, когда в тексте речь шла о «племенных» воях, не было. Очвидно, «вои» Святослава для него в большей степени «свои», чем отряды из представителей «племён», которые «совокупляли» его предки.

Казалось бы, в сообщении о войне Ярополка и Олега Святославичей под 977 г., где описываются происходившие в «Деревской земле» события и фигурирует даже «един Деревлянин», понятие «вои» применяется по отношению к представителям «племени» — древлянам: «Пойди Ярополкъ на Олга, брата своего, на Деревьску землю. И изиде противу его Олегъ, и вполчитася. Ратившемася полкома, поб‡ди Ярополкъ Ольга. Поб‡гшю же Ольгу с вои своими въ градъ, рекомыи Вручии, бяше чересъ гроблю мостъ ко вратомъ граднымъ, г‡снячеся другъ друга пихаху въ гроблю. И спехнуша Ольга с мосту в дебрь. Падаху людье мнози, и оудавиша кони челов‡ци. И въшедъ Ярополкъ въ градъ Ольговъ, перея власть его, и посла искать брата своего; искавъше его не обр‡тоша. И рече единъ Деревлянин: "Азъ видехъ, яко вчера спехнуша с мосту”»41, — гласит летопись.

Однако, на самом деле всё обстоит иначе. Никаких атрибутов «племени» как независимой или автономной общности у «Деревской земли» нет. Ещё Ольга не только окончательно покорила древлян и установила чёткий порядок сбора дани («уставы и уроки»). Она сожгла древлянский «град» Искоростень, лишила «племя» его привилегированной группы («старейшин града» и, очевидно, князя), истребила часть племени, а другую отдала в рабство своим «мужам», т.е., вероятно, переселила. Наконец, заключительным этапом на пути включения территории древлян в Древнерусское государство становится посажение Святославом в 970 г. «в Деревех» своего сына Олега42. Таким образом, киевские князья, фактически, уничтожают древлян как «племя», т.е. как общность, обладающую определёнными социально-политическими характеристиками. Был перенесён даже центр «Деревской земли»: из Искоростеня во Вручий (Овруч), что, думается, далеко не случайно. Иными словами, «Деревская земля» сообщения 977 г. — это уже не территория «племени», а область, на которую распространяется власть Олега Святославича, князя из рода Рюриковичей. Кто такое «вои» деревского князя, сказать сложно. Скорее всего, под ними подразумевается всё войско Олега, как его дружина, так и «вои» в узком смысле слова — возможно, горожане, б. жители Вручего. Но с уверенностью об этом сказать нельзя. При этом у «воев» Олега были кони («падаху людье мнози, и оудавиша кони челов‡ци»), но, кто ими обладал, дружинники или «собственно вои», определить нельзя.

Под 980 г. встречаем одно из последних упоминаний о «племенных» воях в рассказе о походе Владимира Святославича на полоцкого князя Рогволода: «Володимер же собра вои многи, Варяги и Слов‡ни, Чюдь и Кривичи, и поиде на Рогъволода. В се же время хотяху (РА) Рогън‡дь вести за Ярополка. И приде Володимеръ на Полотескъ, и оуби Рогъволода и сына его два, и дъчерь его поя же퇻43. Это описание полностью соответствует проанализированным выше известиям о походе киевских князей на Византию, Олега на Киев и т.д. Вновь понятие «вои» используется в широком значении, вновь никаких следов народного ополчения не обнаруживается. Киевский князь собирает войско из подчиняющихся ему «племён» и использует его в борьбе за достижение своей, сугубо личной цели, не имеющей, как кажется, прямого отношения к интересам соответствующих «племён».

Целый спектр разных значений слова «вои» можно при внимательном чтении найти в летописном повествовании о борьбе Ярополка и Владимира Святославичей. Согласно ПВЛ, в том же 980 г. «...поиде (Владимир — П.Л. ) на Ярополка. И приде Володимеръ Киеву съ вои многи, и не може Ярополкъ стати противу, и затворися Киев‡ с людми своими и съ Блудомъ... Се бо Блудъ затворися съ Ярополкомъ, льстя ему, слаше къ Володимеру часто, веля ему пристряпати к граду бранью, а самъ мысля оубити Ярополка; гражены же не б‡ льз‡ оубити его. Блудъ же не възмогъ, како бы погубити и, замысли лестью, веля ему ни излазити на брань изъ града. Льстяче же Блудъ Ярополку: “Кияне слются к Володимеру, глаголюще: “Приступай къ граду, яко предамы ти Ярополка”. Поб‡гни за градъ”. И послуша его Ярополкъ, изб‡гъ пред нимъ затворися въ град‡ Родьни на оусть Рси (РА) р‡ки, а Володимеръ вниде в Киевъ, и ос‡де Ярополка в Родн‡... И рече Блудъ Ярополку: “Видиши, колько вои у брата твоего? Нама ихъ не перебороти. Твори миръ с братомъ своимъ”; льстя подъ нимъ се рече. И рече Ярополкъ: “Такъ буди”. И посла Блудъ к Володимеру, сице глаголя, яко “Сбысться мысль твоя, яко приведу к тоб‡ Ярополка, и пристрой оубити и. И Володимер же, то слышавъ, въшедъ в дворъ теремныи отень ... с‡де ту с вои и (РА) 44 съ дружиною своею. И рече Блудъ Ярополку: “Пойди къ брату своему и рьчи ему: что ми ни вдаси, то язъ прииму”. Поиде же Ярополкъ, [и] рече же ему Варяжько: “Не ходя, княже, оубьють тя; поб‡гни в Печен‡ги и приведеши вои45, и не послуша его”»46. Выясняется, что слово «вои» в одной и той же летописной статье может означать совершенно разные вещи. Во-первых, «вои» в значении «всё войско» («вои многи», приведённые Владимиром); Блуд говорит Ярополку: «Видиши, колько вои у брата твоего». Естественно, он имеет в виду общее количество воинов, без различения дружины и недружинного войска. Во-вторых, ниже «вои» отделяются от дружины: Владимир в «отнем тереме» с воями (курсив мой — П.Л.) и дружиной. В-третьих, ещё ниже «воями» называются потенциальные печенежские наёмники, помощью которых призывает Ярополка воспользоваться Варяжко.

Такое словоупотребление заставляет предположить, что «вои» в представлении летописцев конца XI — начала XII в. отличались от «дружины» не статусом (вои — народное ополчение, а дружина — княжеское окружение) а как непостоянное войско вне зависимости от типа мобилизации от постоянного47. Именно поэтому присутствие в источнике термина «вои» само по себе ничего не может дать исследователю — необходим в каждом случае тщательный анализ контекста. Нас, в первую очередь, интересует второе значение слова «вои» в приведённом выше отрывке — «вои» в узком смысле слова, отличающиеся от дружины. Трудно сказать, кто были те «вои», с которыми «сидел» Владимир. Ясно, что это были какие-то представители недружинной части войска (со всеми «воями» Владимир, конечно, не мог разместиться в «отнем тереме»). Нельзя исключать, что это были представители «племенных» воев: ведь, хотя в рассказе о походе Владимира на Ярополка они прямо не упоминаются, их участие следует предполагать, так как в летописи это повествование идёт сразу за изложением событий, связанных с походом Владимира на Полоцк и убийством Рогволода. Вряд ли князь успел распустить своё войско между двумя столь важными кампаниями.

С другой стороны, это могут быть новгородцы, автономное в определённом смысле участие которых в социально-политической жизни Древней Руси и, в частности, в войнах началось довольно рано (об этом см. ниже). В этой связи обращает на себя внимание и свидетельство этой же статьи о социально-политической активности «киян». Ведь летописец замечает, что, пока Ярополк находился в Киеве, сделать с ним что-либо было невозможно из-за горожан. Вряд ли это было так, если бы они не были вооружены. Поэтому, на наш взгляд, более предпочтительным кажется предположение о том, что Владимир «сидел» всё же с городскими (новгородскими), а не «племенными» воями, тем более, что подобных совещаний с представителями «племён» нигде зафиксировано не было, а совещания князя во время походов не только с дружиной, но и с городскими «воями», как будет показано ниже, случались.

Следующий пример может служить еще одним подтверждением расплывчатости и многозначности понятия “вои”. Статья ПВЛ под 988 г., в которой сообщается о походе Владимира на Корсунь, начинается так: “Иде Володимеръ с вои на Корсунь, градъ Гречьскии, и затворишася Корсуняне въ гра䇔, а заканчивается следующим пассажем: “Людье изнемогоша водною жажею и предашася. Вниде Володимеръ в град и дружина его...” 48. Вряд ли Владимир вошёл в Корсунь лишь с дружиной, а остальных «воев» оставил вне города. Несомненно, «дружина» и «вои» тут синонимы.

Некоторые особенности взаимосвязи между дружиной и «воями» раскрываются в рассказе о подвиге юноши-кожемяки, помещённом в ПВЛ под 992 г.: «И при‡ха князь Печен‡жьскыи к р‡к‡, возва Володимера и рече ему: “Выпусти ты свои мужь, а я свои, дя ся борета. Да аще твои мужь оударить моимь, да не воюемъ за три л‡та; аще ли нашь мужь оударить, да воюемъ за три л‡та”. И разидостася разно. Володимер же приде в товары, и (РА) посла бирiчи по товаромъ, глаголя: “Н‡ту лi такого мужа, иже бе ся ялъ с Печен‡жиномь?”. И не обр‡теся никд‡же. Заутра при‡хаша Печен‡зи и свои мужь приведоша, и въ наших не бысть. И поча тужити Володимеръ, сля по всем воемъ, и прiде единъ старъ мужь ко князю и рече ему: “Княже! Есть оу мене единъ сынъ меншеи дома, а с четырми есмь вышелъ, а онъ дома... И наоутрия придоша Печен‡зи, почаша звати: “Н‡ ли мужа? Се нашь досп‡лъ”. Володимеръ же повел‡ тои нощи ся облещи (Р) въ оружь, и приступиша ту обои. Выпустиша Печен‡зи мужь свои, б‡ бо превеликъ з‡ло и страшенъ. И выступи мужь Володимерь, и оузр‡ и Печен‡зинъ и посм‡яся, — б‡ бо середнии т‡ломь... Володимеръ же великимь мужемъ створи того и отца его. Володимеръ же възвратися въ Кыевъ с поб‡дою и съ славою великою”49.

Поиски Владимиром человека, способного противостоять «печенежину» проходили в два этапа. Сначала он отправляет биричей в лагерь, и, очевидно, первоначальные поиски охватывали, прежде всего, дружину — отборную, постоянную часть княжеского войска. Затем, когда первая попытка оказалась неудачной, Владимир начинает искать подходящую кандидатуру среди «всех воев», т.е. в том числе и среди недружинной части войска, «собственно воев». Именно среди них и отыскиывается «един стар муж», советующий князю воспользоваться помощью своего младшего сына. Слово «муж» тут не должно вводить в заблуждение, поскольку оно, вопреки встречающемуся в историографии мнению50, далеко не всегда означало именно дружинников — мужами могли называть и просто свободных людей, в том числе и «воев» в узком значении51. Ясно, что, скорее всего, как раз последними и были, с точки зрения летописца, «стар муж» со своими пятью сыновьями: они, вероятно, занимались в спокойное время вполне мирными вещами и вступали в войско лишь в условиях грозящей опасности. При этом их присоединение к княжескому войску было делом добровольным или, по крайней мере, жестко не регламентированным. Иначе трудно объяснить, как дома мог остаться человек столь могучий, как младший сын «старого мужа». К сожалению, трудно сказать, откуда явилась в войско эта семья. По всей видимости, это была семья ремесленников-кожевников. Но это вовсе не означает, что они были обязательно горожанами, ведь существовало и деревенское ремесло52. После победы кожемяки над «печенежином» Владимир делает и отца, и сына «великими мужами», т.е., очевидно, дружинниками. В принципе прав И.Я.Фроянов, делающий отсюда вывод о том, что «во времена Владимира ряды “княжих мужей” еще пополнялись людьми из народной среды, и дружина, следовательно, еще не сложилась в замкнутый коллектив, чуждый народу»53. Но это не является какой-то особенностью Древней Руси. Определённая социальная мобильность была характерна в эпоху раннего средневековья, когда ещё не сложились замкнутые сословия, для всех стран Восточной и Центральной Европы54.

Под 997 г. в известном рассказе о белгородском киселе вои упоминаются как набранные воины, не являющиеся частью постоянного войска, или просто наёмники. О характере их службы данных нет: «Володимеру же шедшю Новугороду по верховьни‡ во‡ на Печен‡гы, 6‡ бо рать велика бес перестани»55. Но отсюда видно, что «верховных воев» (т.е., видимо, жителей областей, находящихся за пределами Руси в узком смысле слова, в данном случае Новгорода) киевские князья набирают в экстренных ситуациях — здесь из-за затянувшейся войны. Следовательно, в обычной ситуации они обходились дружиной и «воями», набираемыми с территории Поднепровья?

В том же повествовании сообщается об упорном сопротивлении, оказанном белгородцами печенегам56. И, хотя термин «вои» по отношению к ним не употребляется, вряд ли это было возможно, если бы они не были вооружены. Следует заметить, что параллельно с постепенным исчезновением данных о «племенных» воях, в летописи появляется всё больше и больше сообщений об участии в боевых действиях горожан.

В этом смысле значительную ценность имеет сообщение ПВЛ под 1015 г. из рассказа об убийстве Святополком Владимировичем Бориса и Глеба. После смерти Владимира «Святополкъ же с‡де Кыев‡ по отци своемь, и съзва Кыяны и нача даяти имъ им‡нье. Они же приимаху, и не б‡ сердце ихъ с нимь, яко братья ихъ б‡ша с Борисомь. И Борису же възъвратившюся съ вои, не обр‡тшю Печен‡гъ, в‡сть приде к нему: “Отець ти оумерелъ”. И плакася по отци велми, любимъ бо 6‡ отцемь своимь паче вс‡хъ, и ста на Льт‡ пришедъ. Р‡ша же ему дружина отня: “Се дружина оу тоб‡ отьня и вои. Пойди, сяди Кыев‡ на стол‡ отни”. Онъ же рече: “Не буди мн‡ възняти рукы на брата своего стар‡ишаго: аще и отець ми оумре, то сь ми буди въ отца место”. И се слышавше вои разидошася от него. Борись же стояше съ отрокы своими»57. Из этого текста отчётливо видно, что Борис мог рассчитывать на три вида воинов: собственную дружину, дружину отца и «воев». О последних можно сказать, что во-первых, они уже не связываются с «племенами» и, скорее всего, имеют отношение к Киеву; во-вторых, они действуют по своей воле: могут после смерти одного князя служить его сыну, а могут и разойтись (что они и сделали).

Косвенным доказательством того, что выше речь шла о «воях» — киевских горожанах, является известие о поведении Святополка после его вокняжения в Киеве: «Святополкъ же оканьныи нача княжити Kыев‡. Созвавъ люди, нача даяти ов‡мъ корзна, а другым кунами, и раздая множьство»58. Логично предположить, что попытка задобрить киевлян была предпринята Святополком для того, чтобы они не поступили с ним, как с Борисом.

Под 1016 г. в НПЛ и под 1015 г. в ПВЛ приводятся известия о начале борьбы Святополка Окаянного и Ярослава за Киев. Они содержат весьма ценную для нас информацию. Думается, что в основу следует положить текст НПЛ, так как он основывается на более раннем, чем ПВЛ, т.н. «Начальном своде». Кроме того, в ПВЛ есть явно фантастические данные о количестве войска Ярослава, что является дополнительным свидетельством в пользу большей аутентичности текста НПЛ59. В то же время, поскольку в историографии существует мнение о том, что известия НПЛ и ПВЛ в равной мере восходят к древним источникам60, важные для нашей темы особенности версии ПВЛ будут отмечаться.

Итак, согласно НПЛ, в начале противостояния Ярослава и Святополка в Новгороде, где княжил первый, произошел конфликт между новгородцами и варягами, нанятыми князем. Горожане обвинили последних в том, что те совершают насилье над “мужатыми женами”, и перебили их. «И се слышавъ, — говорит летописец, — князь Ярославъ разгн‡вася на гражаны, и собра вои славны тысящу, и, обольстивъ ихъ, ис‡че, иже бяху Варягы ти ис‡кл‡; а друзии б‡жаша изъ града». И тут неожиданно сестра Ярослава Предслава прислала ему весть из Киева о том, что его отец умер, а братья убиты Святополком. «И се слышавъ, — продолжает летописец, — Ярославъ заутра собра новгородцовъ избытокъ, и сътвори в‡че на пол‡, и рече к ним: “любимая моя и честная дружина, юже вы ис‡кохъ вчера въ безумии моемъ, не топ‡рво ми ихъ златомъ окупит‡”. И тако рче имъ: “братье, отець мои Володимиръ умерлъ есть, а Святополкъ княжить в Киев‡; хощю на него пойти; потягнете по м퇔. И p‡шa ему новгородци: “а мы, княже, по тоб‡ идемъ”. И собра вои 4000. Варягъ бяшеть тысяща, а новгородцов 3000, и поиде на нь»61.

Существенные для нас отличия версии ПВЛ состоят в том, что что «иссечённые» Ярославом новгородцы называются там не «вои славны тысяща», а «нарочитые мужи» и в отсутствии упоминания о том, что вече было созвано князем не в городе, а на поле62.

Кто такие «тысяча славных воев», созванная и истребленная Ярославом? В литературе уже давно обсуждается этот вопрос в связи с проблемой т.н. «децимальной организации» на Руси. Возможно, А.Е.Пресняков был прав, и это не просто эпитет («тысяча знаменитых воинов»), а «определённые лица», имеющие отношение к новгородским сотням63. В пользу этого в какой-то степени свидетельствует и то, что в ПВЛ эти же лица названы «нарочитыми мужами». Но для нас более существенно другое. И о «воях славных тысяче», и о «воях», собранных Ярославом позже, говорится в летописи одинаково: и тех, и других специально собирают ради определенной цели (в отличие от находящейся в постоянной готовности дружины). И первые, и вторые «вои» бесспорно связаны с городом: их прямо называют «гражанами», они участвуют в вече — органе городском по преимуществу64. При этом, если совещания князя с дружиной носили, судя по летописи, так сказать, камерный характер (в тереме, в шатре и т.д.), то в НПЛ указывается, что Ярослав собрал новгородцев на вече «на поле» — видимо, для того, чтобы, опираясь на поддержку городских «воев», без промедлений выступить в поход.

Кроме того, выясняется, что новгородцы (городские «вои») в этом рассказе — это не представители некой гипотетической общности сельских и городских жителей — «волощан», или «городских и сельских масс», по выражению И.Я.Фроянова65, а именно и только горожане. Есть тому и дополнительные свидетельства. Под 1016 г. читаем в НПЛ о битве у Любеча: «Святополкъ ... собра бещисла множество вои, изиде противу его (Ярослава — П.Л.) къ Любцю, и с‡де ту на пол‡ со множествомъ вои66. Ярославъ же пришед, ста на берез‡ на Дн‡пр‡; стояша ту 3 м‡Ьсяци, не см‡ющи ся соступити. Воевода Святополчь, именемъ Волчий Хвостъ, ‡здя подл‡ р‡ку, укаряти нача новгородци: "почто приидосте с хромчемь т‡мъ, а вы плотници суще; а мы приставимъ вы хоромовъ рубить"67. Вряд ли такое обращение могло быть адресовано дружинникам. С другой стороны, "плотниками", скорее всего, могли быть названы именно горожане, а не сельские жители.

Хорошо соответствует этому выводу и рассказ ПВЛ под 1018 г. о сражении на Буге Ярослава со Святополком и его союзником, польским королем Болеславом: «И рече Болеславъ к дружин‡ своей: "Аще вы сего оукора не жаль, азъ единъ погыну". Вс‡дъ на конь, вбреде в р‡ку и по немь вои его68. Ярослав же не оутягну исполчитися, и поб‡ди Болеславъ Ярослава. Ярославъ же оуб‡жа с 4-ми мужи Новугороду... Ярославу же прiб‡гшю Новугороду и хотяше б‡жати за море, и посадникъ Коснятинъ, сынъ Добрынь с Новгородьци рас‡коша лодк‡ Ярославл‡, рекуще: "Хочемъ ся и еще бити съ Болеславомъ и съ Святополкомь". Начаша скотъ събирати от мужа по 4 куны, а от старостъ по 10 гривен, а от бояръ по 18 гривен. И приведоша Варягы, вдаша им скотъ, и совокупи Ярославъ воя многы»69.

Структура новгородского населения, участвовавшего в формировании войска, представлена здесь достаточно ясно. Это соответственно убыванию финансовых возможностей: бояре, старосты и «мужи». Под «боярами» тут скорее всего следует понимать всю дружинную элиту. На возможность такого словоупотребления указывал, приводя конкретные примеры, ещё А.Е.Пресняков: «Слово "бояре" имело то узкое, то более широкое значение. Часто объемлет оно все, что стоит выше простонародной массы и городского купечества»70. Кто такие старосты, сказать сложно. Содержание этого термина остаётся слабо изученным в историографии, однако, на основании этого текста можно лишь предположить, что, судя по достаточно высоким финансовым возможностям, это были также представители привилегированной части новгородского общества. Наконец, «мужи» в данном случае — это, по-видимому, новгородские горожане.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: оформление доклада титульный лист, банк рефератов бесплатно.



Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7  8 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки