Две Марии Александра Третьего
Категория реферата: Рефераты по истории
Теги реферата: бесплатные курсовые работы скачать, контрольные работы 8 класс
Добавил(а) на сайт: Cereteli.
Предыдущая страница реферата | 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 | Следующая страница реферата
5.
Даже и то, что прямо над их головами, в третьем, фрейлинском этаже Зимнего, жила вместе со своими детьми и княжна Екатерина Михайловна Долгорукая, возлюбленная Императора, роман с которой длился уже более четырнадцати лет, на глазах всех и вся!
Узнав о скандальной связи Императора впервые, еще вначале 1867 года, Минни была потрясена до глубины души: как же со всем этим мирится гордая, щепетильная и благородная свекровь – Государыня?! Неужели она ничего не видит и не знает?!
Нет, Мария Александровна все видела и все – знала. Женское сердце вообще обмануть трудно. Любящее женское сердце обмануть – невозможно. Безмерно почитая супруга и его высокий сан, императрица никогда, ни единым словом, ни малейшим намеком не позволила себе бросить малейшую тень неудовольствия на официальную репутацию Александра Второго – добропорядочного отца семейства!
Да, на виду у всех, при свете дня, Государыня Мария Александровна оставалась почитаемою особой, которую трепетно оберегали, охраняли, о здоровье которой участливо расспрашивали, для которой строили роскошные виллы в Крыму и на Лазурном берегу Франции, приглашали лучших врачей и вышколенных сиделок.. А ночи.. Что ж! Над ночами Императора она была более не властна, как и над душою, и над сердцем, признающим другую.. Других.. Она потеряла им счет давно, да и не вела его никогда, просто – знала. .Как и всякая женщина, которая любит!
В большой и дружной царской семье - шестеро братьев и сестра – было наложено как бы негласное табу на разговоры о бесчисленных увлечениях державного отца, закончившихся – таки весьма банально: созданием тайной второй семьи. «Невенчанную любовь» Государя, сияющую Долгорукую встречали об руку с ним в коляске, на прогулках, балах, во время визитов Царя за границу, на отдыхе в Крыму..
Но фатальное имя княжны Екатерины Долгорукой в присутствии Государыни, однако, ни разу не прозвучало. Это делалось прежде всего из глубочайшего уважения к матери, которую все дети (особенно старшие сыновья) просто – боготворили. Так уж сложилось в государственной семье, в романовском клане: боготворить женщину, стоящую на ступенях трона, слегка и почтительно обходя ее, когда она надоест.! Рыцарский культ по отношению к «первым дамам империи» и дамам вообще в семье был заложен давно, еще в Павловские времена… Блестящая традиция, ничего не скажешь, коли не превращается из понятного «так должно быть» в ненавистное «так надо!» Минни чувствовала .что первое брало постепенно верх над вторым и все в семье Кесаря стало напряженным и скользким, как в искривленном зеркале.
Как часто, входя в будуар Императрицы с утренним приветствием, молодая невестка заставала ее в слезах безысходного отчаяния, грустной, подавленной, а утешить – не смела, не могла, просто – не имела права, так как считала себя банально счастливой в семейной жизни, а советы счастливицы навряд ли смогли бы утешить страдающую душу, не Императрицы, о, нет, просто - просто Женщины, оставленной супругом! Однажды, после очередного такого тягостного свидания, Цесаревна в слезах приехала домой, в Аничков дворец, ворвалась в кабинет мужа и рыдая, стала умолять его непременно поговорить с отцом и убедить поскорее прекратить весь этот «фамильный фарс», ведущий к непременной трагедии, ведь когда – нибудь «все это убьет дорогую Мама», а венценосная семья России напрочь потеряет уважение народа! В Дании такое было бы совершенно немыслимо!
Александр в ответ только посмотрел на нее кроткими глазами ребенка, полными невыразимой муки, отрицательно покачал головою и приложил палец к губам. Этот безмолвный жест отчаяния сразил Минни. Она мгновенно поняла, как невыносимо тяжело Александру знать о предательской слабости отца, о страданиях матери, уносящих по капле ее жизнь, здоровье, силы…
Пресловутый «Романовский кодекс чести» и неписанный закон, по которому жила громадная империя : слово и воля Самодержца – нерушимы и обязательны к исполнению для всех, а сам он равен Богу на земле и неподсуден – создавали поистине гибельный, замкнутый круг из которого было невозможно!
Оставалось только принять все, как азбучную истину, и покориться ей, что Цесаревна Мария и сделала, заперев свои подлинные чувства на замок.
С того горького момента она решительно пресекала все сплетни об Императоре и княжне Долгорукой в своем присутствии, исходившие из уст «великосветских стрекоз», и самой главной из них – победно - язвительной тетушки Ольги Феодоровны, урожденной принцессы Баденской, жены Великого князя Михаила Николаевича, брата свекра – Государя и ее подруги, придворной дамы Двора, генеральши Александры Богданович. Мария Феодоровна старалась всячески избегать назойливого общества подобных дам.
С гораздо большею радостью, неустанно, она устраивала детские балы для сирот, утренники в приютах, концерты, чайные вечера, на которых она неизменно распоряжалась и куда приглашались лучшие в России писатели и поэты: Ф.Тютчев, А. Фет, А. К. Толстой, Ф. М.Достоевский; историки и ученые: профессора университетов: Миклухо – Маклай, Менделеев, Бекетов, Ключевский, Ушинский, Пирогов.. Цесаревна знала, что этим всегда доставит приятное свекрови, несшей свое отчаяние в горделивом одиночестве, которого нисколько ни скрашивала ни сверкающая царская тиара, ни пылкое обожание подданных…
Думается, Мария Александровна чувствовала молчаливую, неизменную поддержку невестки, и должным образом оценивала это. Во всяком случае, в присутствии Цесаревны взгляд покинутой Императрицы неизменно – теплел, а в голосе чувствовалось меньше горечи. Внуков же своих, старших сыновей Минни :Ники и Жоржи Государыня просто обожала, как простая смертная бабушка. Цесаревна не мешала ей баловать их. На то они и внуки!
6.
А Александр Второй? Он, несомненно, понимал всю двусмысленность и горечь своего собственного положения, но ничего не мог с собою поделать увы! Его привязанность к лукавой прелестнице – княжне приобрела какой –то почти маниакальный характер. Чувство Долга было полностью подавлено огнем поздней страсти. То, чему он учил своих детей всю жизнь, беспрестанно нарушалось им самим! Возразить же, дать Венценосцу, пылко, до безумия влюбленному какой то совет, предостеречь его от губительных шагов никто не смел, и Государь обреченно нес груз своего чувства тоже – в полном одиночестве – почти до самой смерти сомневаясь в его глубине и истинности… Сомнение выразилось лишь однажды, в строчке письма морганатической супруге – княжне :
«Но что же делать, влюбились друг в друга как кошки, и на миг расстаться не можем!»
Немного странное, беспомощное, брезгливое сравнение: «как кошки!» - для того искреннего и беспредельного чувства, которое, как уверяла княжна, они с императором неизменно испытывали друг к другу…
Но кто изведает до конца глубины чужой души и чужих мыслей?! Людской воле это неподвластно, увы!
Не решаясь в открытую осуждать поведение свекра, Цесаревна, тем не менее, постоянно, тактично, но – твердо, отказывалась присутствовать на тех вечерах и балах, где бывала и блистала «famme fatale»* (*роковая женщина – франц. – С. М.) свекра – кесаря…
Нежно любивший невестку Император был обескуражен ее отказами, меланхолически замечая, что «стоит ему проявить к кому то расположение, как семья начинает ненавидеть этого человека!» Она молчала, но на вечерах упорно - не бывала, пренебрегая даже и правилами этикета, которым обычно подчинялась беспрекословно.
Спустя несколько дней после страшного взрыва в Зимнем, Цесаревна, Наследник и Император присутствовали на похоронах погибших при взрыве солдат и о офицеров. Церемония была тягостной во всех отношениях, но более всего сердце Цесаревны сжалось и затрепетало в грозном предчувствии чего то неведомого, когда она увидела смертельно бледное лицо Александра Второго, склонившего голову перед рядом гробов и не смогшего удержать рыданий. Минни расслышала, как свекор тихо и обреченно прошептал: «Боже, кажется, что мы все еще на войне, там, в окопах, под Плевной!» Про себя подумала, что не на войне, в – аду, но лишь крепче сжала пальцы, сложенные в щепоть для крестного знамения, чувствуя рядом сильное плечо мужа…
7.
Государыне Марии Александровне рассказали о взрыве во дворце лишь пару дней спустя, представив все только печальным недоразумением, но это трагическое известие так потрясло ее, что с того дня царица более не покидала постели, словно окончательно утратив волю к жизни. Врачи на спешно собранном придворном консилиуме заявили, что сроки пребывания государыни среди родных совсем сочтены. Александр Второй был чрезвычайно подавлен всем происходящим у одра болящей супруги, и много раз плакал, не скрываясь..
Минни не смела, да и не желала утешать, так как считала, что больную совесть нельзя ничем успокоить.
Она рвалась всем сердцем к измученному горем мужу, который беспредельно обожал мать, но и ему ничем не могла помочь. Старалась просто – быть рядом, смягчать боль скорой и неизбежной потери: вниманием, заботой, улыбкой, простым пожатием руки, прикосновением Александр немного приходил в себя, видя детей и занимаясь ими, принимая к сердцу их детские тайны и заботы. Вместе с «Мишкиным» и Ники он рисовал грифелем забавные лисьи мордочки, что видели все в зверинце накануне, Жоржи – терпеливо учил завязывать -развязывать морские узлы из шелковых шнуров гардин, с Ксенией вдвоем они усердно мастерили из муфты смешного зайца и выбирали букет для мама в «комнату ароматов» - так они называли меж собою ее гостиную, где в любое время года было полно цветов в горшках и вазонах... Дети тосковали по бабушке, но не спрашивали, почему им более нельзя ее видеть. Они, казалось, понимали все без слов.
Умирающая императрица призвала к себе Цесаревича и долго говорила с ним. Он вышел от нее час спустя, с красными, воспаленными глазами, хотя спина была пряма по прежнему, а голос – тверд.
Государыня говорила с сыном о духовном завещании, и просила похоронить ее в простом белом платье, без украшений и особых церемоний. « Не люблю этих пикников вокруг смертного одра!» - тихо кашляя в платок кровью шептала она, в ответ на уговоры сына успокоиться и не рвать себе сердце. Только качала головой: « У меня нет больше силы жить! Александра травят, словно дикого раненного зверя, у меня на глазах. Принять его смерть я вряд ли смогу. Он слишком много для меня значит!» - и выразительно поглядев на сына. Сжала его руку исхудалой, горячечной ладонью. Он, с трудом проглотив ком в горле, тихо пообещал матери, что исполнит все, о чем она просит…
Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: сочинение капитанская, борьба реферат.
Предыдущая страница реферата | 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 | Следующая страница реферата