Французские историки о международной политике и роли Советского Союза в связи с гражданской войной в Испании

Категория реферата: Рефераты по истории
Теги реферата: ответы на билеты, содержание реферата курсовые работы
Добавил(а) на сайт: Drosida.

Таким образом, во французской историографии гражданской войны в Испании за последние годы оформилось направление, представители которого полагают, что Советский Союз сыграл негативную роль в международной политике конца тридцатых годов в целом и в испанском вопросе, в частности. В первую очередь, это связано с волной десоветизации, прокатившейся после Перестройки по Восточной Европе, и крахом социалистической системы. Критика в адрес СССР со стороны французских исследователей, в частности Бруэ, носит не всегда аргументированный характер, поскольку в большинстве случаев сводится к списыванию всех смертных грехов международной политики 30-х годов на Сталина, Коминтерн и советскую службу Госбезопасности. Отрицать влияние советских политиков и спецслужб на международную ситуацию того времени не следует, однако абсолютизировать их негативную роль, как и роль любого единичного фактора в истории, не вполне справедливо. Данная тенденция, скорее всего, связана с доминированием в политической жизни Франции начала 90-х годов партий правого толка, представители которых пришли к власти после окончания президентских полномочий Фр. Миттерана. Этим можно объяснить и появление работ профранкистски настроенных авторов.

В свете вышесказанного работа Бруэ наиболее политизирована и, можно сказать, пристрастна, поскольку автор поставил перед собой определенную задачу, с каковой вполне справился,— доказать, что Советский Союз в 1936-1939 гг. стремился установить в республиканской Испании свой диктат. В большинстве случаев французский исследователь ссылается на периодические издания того времени и воспоминания участников описываемых событий. Но подборку источников, представленную в монографии, нельзя назвать представительной, поскольку Бруэ собрал свидетельства, подтверждавшие лишь его собственную версию о “коммунистической агрессии” в Испании. Например, из мемуаров советских участников в войне он широко пользуется воспоминаниями военных Орлова и Кривицкого, эмигрировавших из СССР и ненавидевших сталинский режим,— естественно, ничего хорошего о Советском Союзе они написать не могли, в то время как дипломатическую переписку советских представителей в Испании, Англии, Франции и Германии с руководством НКИДа, отражавшую по крайней мере официальную позицию СССР, Бруэ не использовал совсем. Вообще автор, несмотря на то, что действительно работал во многих архивах, в том числе и московских, документальные материалы использовал весьма ограниченно.

Несколько необычным кажется утверждение Бруэ о том, что Сталин изменил внешнеполитический курс по отношению к Испании под давлением “старых большевиков”, которых в то же время и репрессировал по делу о троцкистско-зиновьевском блоке в августе 1936 г. Данная гипотеза, очевидно, базируется на двух документах. 13 августа 1936 г. военный атташе Франции в Москве подполковник Симон отправил министру национальной обороны Даладье секретную депешу, ссылаясь на некий “серьезный источник”. В ней сообщалось, что относительно испанских событий мнения членов Коминтерна разделились. Умеренная фракция, к которой относился и Сталин, “желала бы вовсе избежать интервенции, чтобы не вызвать негативной реакции Германии и Италии”. Представители фракции экстремистов, наоборот, считали, что СССР не должен сохранять нейтралитет и обязан поддержать законное правительство. Адептов такой точки зрения, как писал Симон, и обвиняют в “троцкизме”. “Можно предвидеть, что их непримиримая позиция способна повлечь за собой репрессивные меры... вплоть до ссылки”. Тот же факт подтвердил 3 сентября в телеграмме министру иностранных дел Дельбосу французский посол в Москве Пайяр. “Дело в том, что позиция, какую заняло руководство Москвы,— сообщал он,— не столь естественна, как это может показаться с первого взгляда. Послужив опорным пунктом для выкристаллизовывания оппозиции, внутри большевистской партии она определялась как до, так и после своего окончательного уточнения мощным встречным течением, следствия которого, кстати, я весьма ясно ощутил в ходе переговоров. Будучи обоснованным принципами, с одной стороны, европейской солидарности, а с другой— мирного сосуществования народов, отношение СССР к испанскому вопросу на данный момент является свидетельством победы конструктивных идей Сталина над мнением оппозиции”. Сложно сказать, насколько действительно были способны оказать давление на Сталина представители “оппози-ции” в 1936 г., однако до обнаружения соответствующих документов с советской стороны данное предположение действительно не лишено оснований.

Рассматривать республиканскую Испанию как первое звено в системе социалистических государств, созданной благодаря СССР, неверно, поскольку в конце тридцатых годов Советский Союз еще не имел на международной арене такого авторитета, какой приобрел после второй мировой войны в качестве победителя, когда был разгромлен один из его желательных союзников перед 1941 годом— Германия и когда между Западной и Восточной Европой опустился железный занавес, четко обозначивший противостояние двух политических систем. Кроме того, Испания была слишком удалена от СССР, чтобы представлять непосредственный интерес для Сталина, который стремился ее использовать, в первую очередь, для создания выгодной международной обстановки для своей державы. Победа республиканцев для Сталина была желательней, чем победа националистов, однако добиваться ее любой ценой по примеру Гитлера и Муссолини, поддерживавших Франко, он не собирался. Об этом свидетельствуют и отсутствие в Испании регулярных советских войск, и требование от республиканцев оплаты всех военных поставок СССР,— чем и было вызвано депортирование золотого запаса страны в Москву, а также отказ в дополнительных кредитах к началу 1939 г.,— и постоянные уступки СССР под давлением западных стран в лондонском Комитете по невмешательству, которые в конечном счете оказывались на руку только Франко (данный факт говорит о гораздо большем значении для СССР отношений с Англией и Францией, нежели с республиканской Испанией), и отсутствие в весь период войны в республиканской Испании советского полномочного представителя— вместо него в Мадрид был отправлен лишь временный поверенный, что, по сути, не являлось установлением равноправных дипломатических отношений.

Таким образом, политизированность проблемы гражданской войны в Испании по-прежнему наблюдается в некоторых направлениях современной западной литературы, что препятствует серьезному изучению всего спектра международных отношений в связи с испанскими событиями 1936-1939 гг.

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки