Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4 | Следующая страница реферата

С точки зрения одних, евреи с незапамятных времен пили русскую кровь, в Х веке угрожали, завладев Хазарским каганатом, независимости молодого Киевского государства, и самое страшное: хотели, злыдни, переманить наших славных предков в свою ущербную веру. Но предки не дались, а в ответ на еврейские происки уничтожили Хазарию, крестились, а также написали несколько блистательных анти-иудейских сочинений. С точки зрения других, столь же ревностных пропагандистов, россияне являются прямо-таки «генетическими фашистами», а русских людей было уже в Х–XIвв. хлебом ни корми – дай только погромить евреев. Рассмотрим же, есть ли хоть какие доказательства этим любопытным утверждениям.  

Начать стоит с самого знаменитого источника. В подтверждение негативной роли иудеев-хазар обычно ссылаются на ряд произведений древнерусской литературы и на «анти-еврейский» настрой их создателей. В первую очередь говорят о «Слове о Законе и Благодати» преподобного Иллариона (XIв.). Объясняется, что иначе как притеснениями, испытанными древними русами от волжско-каспийских иудеев, невозможно объяснить ту часть «Слова», в которой ведется осуждение приверженцев одного лишь ветхозаветного учения. Так исключается гораздо более очевидная возможность того, что полемизировал Илларион не с «геополитическими врагами», а всего лишь с членами еврейской общины Киева. И делал это для своей собственной славянской паствы, которой впервые стали интересны тонкости монотеистического учения и которой надо было объяснить, почему при частичном совпадении их священных книг иудаизм и христианство коренным образом различаются с догматической точки зрения. Подобная проблема существовала и в раннесредневековой Европе: вспомним находящиеся перед многими западными соборами статуи Синагоги и Церкви (Synagoga versus Ecclesia) – первая из которых (с завязанными глазами) отвергает новых адептов, а вторая – привечает всех страждущих. Как сказали бы ныне: чистой воды наглядная пропаганда разницы между двумя монотеистическими религиями, сделанная с позиций официального христианства.  

Однако похвастаться большими успехами на данном участке идеологического фронта европейцы не могли. Особенно задевало церковных иерархов то, что закоснелые в своей слепоте евреи никак не желали креститься. А было этих вредных иудеев в Европе немало – и упорное отрицание ими единственно верного учения выглядело, по меньшей мере, странно. Поэтому вплоть до появления Святейшей Инквизиции их изо всей силы пытались уговорить перейти в истинную веру по-хорошему, и часто даже проводили с ними публичные дискуссии, полагая, что существование Бога можно доказать логически (история еврейской общины в Испании много сложнее данной схемы; Испания вообще – достаточно отдельная от Европы часть света).  

Но тут христианнейших диспутантов подстерегало несколько ловушек. Главной была высокая образованность оппонировавших им раввинов, которые, к тому же, неплохо владели старейшим из языков Писания и уличали отцов церкви в неточных переводах Книги, подтасовках ветхозаветных пророчеств и прочих более мелких грехах. Относительно же большую древность иудаизма и вовсе было сложно оспорить. Так что диспуты, с христианской точки зрения, не вполне задались. Повального крещения евреев не наблюдалось, а у простого западноевропейского народа могли возникнуть не совсем нужные ему, народу, вопросы.  

Опасность последнего особенно возросла, когда на рубеже тысячелетий к христианскому миру присоединилось несколько новых стран, для которых альтернативный вариант монотеизма мог показаться родственным христианству. Известны случаи перехода западноевропейских христиан (и даже священников!) в иудаизм, имевшие место в XIв. И считается, что появившийся в XIIIв. запрет на религиозные диспуты с иудеями был напрямую связан с неустойчивостью христианских традиций в недавно крестившихся землях, например, Польше. Папский легат призывал тогда польских епископов быть настороже в силу того, что «религия христианская еще не вошла в глубины сердца верующих». Посему последние должны быть ограждены «от веры поддельной и злых обычаев евреев, меж них живущих». Что же в таком случае говорить о Киеве XI–XIIвв. – месте никак не более христианском, чем Польша в веке XIII?  

Иудаизм рассматривался средневековой церковью в качестве серьезнейшего идеологического противника – но отнюдь не сразу она начала бороться с ним путем физических репрессий. А следов баталий словесных до нас дошло много (например, преподобный Феодосий, один из первых игуменов Киево-Печерского монастыря, «нередко вставал ночью и тайно уходил к евреям, спорил с ними о Христе, укоряя их»). И для того, чтобы понять направленность трудов, подобных «Слову», легче всего прочесть их, а не доверяться интерпретаторам. И выяснится, что сочинение Иллариона не зовет ни на погром, ни на правый бой с хазарским подпольем, а является классическим полемическим религиозным трактатом раннего средневековья. И начало у него более чем значимое: «Благословленъ Господь Богъ Израилевъ, Богъ христианескъ, яко посыти и сътвори избавление людемь своимъ...» Заявление, что и говорить, от погрома далекое.  

Поэтому интересно, что современный переводчик приводит эту фразу в соответствии с Синодальным текстом Евангелия от Луки, беря в кавычки два фрагмента предложения Иллариона и делая из них «цитату». И более того, ставит восклицательный знак, дабы лучше обозначить «отсылку» к евангельскому тексту: «Благословен Господь Бог Израилев», Бог христианский, «что посетил народ Свой и сотворил избавление ему»! У Иллариона же предложение здесь вовсе не заканчивается: «...Яко посети и сътвори избавление людемь своимъ, яко не презры до конца твари своеа идольскыимъ мракомъ одержимы быти и бысовьскыим служеваниемь гыбнути».  

Хотелось бы узнать аргументы переводчика – или у него просто рука не поднялась написать через запятую «Бог Израилев» и «Бог христианский» – так как это сделал сам автор «Слова»? Но ведь в том-то и главный аргумент Иллариона: что и «Закон Моисеев», и «Благодать и Истина, явленная Иисусом Христом» были даны одним и тем же Богом, но что «законъ бо прыдътечя бы и слуга благодыти и истины, истина же и благодыть слуга будущему выку, жизни нетлынныи» («закон предтечей был и служителем благодати и истины, истина же и благодать – служитель будущего века, жизни нетленной»).  

Отложим здесь в сторону «Слово о Законе и Благодати», поскольку нас интересовал только один частный вопрос. И попробуем на него ответить. Что предстает нашему взору при предварительном рассмотрении этого замечательного текста? Религиозно-философское эссе, написанное с самых что ни есть христианских позиций.  

Можно ли углядеть здесь разоблачение «еврейских происков»? Подобный вывод будет, мягко говоря, сомнительным. К тому же, анти-иудейская полемика содержится лишь в первой части «Слова», сочинения пусть краткого, но многосоставного. В общем, представить черносотенцем одного из наиболее выдающихся деятелей русской средневековой культуры довольно сложно. И не нужно.  

Более того, ученые единогласны в том, что и никакого «народного» антисемитизма в древнем Киеве не было, в отличие от Западной Европы того же времени. Наоборот, в городе издавна существовала никем не притесняемая еврейская община (возможно, оставшаяся еще с хазарских, до-норманнских времен). А вот клерикальный анти-иудаизм в XI–XIIвв., конечно, был, и причины его уже были рассмотрены, как и то, что он ничем не отличался (разве что мягкостью) от деятельности европейских братьев по разуму. Да и занесли-то его на Русь, скорее всего, учителя-византийцы. А зверских погромов и массовых сожжений «тех, кто Христа распял», в отличие от воодушевленных пастырским словом католиков, наши далекие предки не устраивали.  

Единственный пример обратного – народные волнения 1113г., предшествовавшие вокняжению Владимира Мономаха, во время которых были разграблены отнюдь не только дома еврейских торговцев, смешно сравнивать с любым из крестоносных погромов в Германии или Франции. И называть его погромом – натяжка. В любом случае – это событие единичное. Значима летописная характеристика беспорядков – звавшие Владимира Мономаха на трон послы заявили следующее: «Ежели князь не придет править в Киев, то «много зло воздвигнется», ибо толпа ринется уже не на дворы тысяцкого, сотских и жидов, но на вдовствующую княгиню, бояр и монастырь. «И будешь ответ иметь, княже, если монастырь разграбят». Перед нами не погром, а нормальный городской бунт, во время которого в первую очередь грабят богатых: чиновничество и торговое сословие. Итак, ситуация с древнерусским «антисемитизмом» XI–XIIвв. вполне ясна. Придумать его, конечно, можно, но доказать научно – сложно и малоперспективно. Поэтому особенно любопытно, что именно его существование привлекают в качестве свидетельства об исконной, начавшейся просто в совершенно доисторические времена русско-хазарской вражде, которую некоторые авторы именуют не иначе как «хазарским игом». Рассмотрению этого феномена будет посвящена наша заключительная статья.

5. «Хазарское иго» – персистенция легенды 

В заключение нашего древнерусско-хазарского дискурса надобно поговорить об «иудео-хазарском иге», под которым Древняя Русь якобы изнемогала в IX–Xвв. вплоть до известных со школьной скамьи походов князя Святослава (они должны быть темой отдельной статьи). Существование этого ига было постулировано некоторыми авторами при полном отсутствии каких-либо указаний источников, кроме смутного упоминания русской летописи об уплате дани хазарам в незапамятные до-варяжские времена, а также одной фразы еврейского документа, найденного в начале ХХ в. в каирской генизе (синагогальном хранилище рукописей).  

Общеизвестный рассказ (который летописец даже затруднился датировать) о том, как вооруженные саблями хазары, увидев русские мечи, предсказали, что когда-нибудь их данники «станут когда-нибудь собирать дань с нас и с иных земель», проводит очень любопытную параллель: автор ПВЛ напоминает о том, что некогда властвовавшие над евреями египтяне сильно потом от них пострадали – так же, как хазары от русских. Иначе говоря, русские для летописца – все равно, что евреи: народ богоизбранный. Это еще одно косвенное свидетельство того, что хазары уже в XIв. (а может – и никогда) не воспринимались на Руси, как «настоящие евреи» – а то бы подобная ассоциация была бы, как минимум, не вполне корректной. Более того, на этом рассказ ПВЛ о «хазарском иге» и заканчивается (несколько позже в летописи есть еще упоминание о том, что радимичи платили дань хазарам до прихода знаменитого князя Олега, сказавшего им: «Не давайте хазарам, но платите мне»). Даже на первый взгляд, гораздо более древнее (и подтвержденное греческими источниками) господство над славянами авар оставило в русской летописи значительно больший след. Не потому ли, что хазарского ига не было вообще?  

Вернемся же теперь к упоминавшемуся нами выше Кембриджскому документу – обнаруженному около ста лет назад в Каире отрывку, который повествует о событиях середины Хв. Часто цитируемая фраза из него: «Тогда стали Русы подчинены власти казар», – относится к описанию неудачного похода русов на Константинополь в 941г. и не подтверждается никакими другими источниками. К тому же упомянутый документ (а точнее – обрывок) путан и противоречив, и поэтому еще недавно многие ученые считали его подделкой. И хоть ныне этот текст датируют Х веком, но с обязательной оговоркой о том, что информированность (или правдивость) его автора оставляла желать много лучшего. Сделать из одного предложения малодостоверного источника целую историческую эпоху – будь то «иго» или не «иго» – это какой же надобно обладать фантазией! Не случайно, что историки-профессионалы так иногда завидуют авторам популярных исторических сочинений. Хорошая у тех судьба: написал книгу, опубликовал, продал. Ни рецензентов тебе, ни ответственности. Или все-таки – придется когда-нибудь ответить?  

В заключение скажем несколько слов о русском фольклоре, тем более что его тоже привлекают к «хазарской проблеме». Не странно ли – русская народная память не сохранила негативного еврейского образа. Как такое могло бы случиться, если бы полтора века жители Киевской Руси только и знали, что отбивались от воцарившихся в Хазарии кровожадных потомков Авраама? Ага, воскликнет начитанный оппонент: а как насчет былины об Илье-Муромце и Жидовине? Тут надобно заметить, что былина историческим источником являться не может. И этим не ограничиваться, а указать в дополнение, что в иных версиях той же былины место богатыря-Жидовина занимает... сын самого Ильи (и ведет себя настолько плохо, что Илья вынужден действовать по методу Тараса Бульбы). Более того, кажется, что та былина дошла до нас лишь частично, и анализ ее сложен даже для специалистов. Б. Н. Путилов, крупнейший знаток мирового эпоса, комментируя поединок Ильи с сыном, писал, что это «одна из самых сложных по содержанию былин». Еще раз скажу: значительная часть рассказа о бое Ильи с сыном/Жидовином идентична. Разница в финале: Жидовина Илья убивает сразу, а сына в первый раз отпускает.  

Кстати, говоря об этой былине, американец Дж. Клиер отмечает, что нарисованный в ней уникальный образ еврея-богатыря совсем не похож на присущий европейскому фольклору портрет торгаша-иудея, все время отравляющего колодцы с питьевой водой и приносящего в жертву христианских младенцев. Добавлю, что только путем долгой и последовательной европеизации российского общества подобные «демонические» еврейские образы проникли и в него (где-то ко второй половине XIXв.) и потому никоим образом не могут считаться «исконно русскими».  

Замечу, что в былинных текстах присутствует и Михайло Козарин (Хазарин). Только он – персонаж положительный и рожден почему-то «во Флоринском славном городе», т. е., Флоренции. Все-таки былина – художественное произведение, а не исторический документ.  

Но даже если согласиться с тем, что в образе Жидовина отразилась историческая память о борьбе с Хазарским каганатом (а почему бы и нет?), то, какое отношение это имеет к сегодняшнему дню! Негативных татарских образов в былинах просто пруд пруди (и к этому абсолютно точно есть все резоны). Так что же теперь должно делать? Не татарский ли погром устаивать, мстить негодным за битву на реке Калке? Или все-таки не стоит, поскольку Дмитрий Донской уже поработал на данном поприще?  

Кажется, что можно закончить обсуждение «иудео-хазарского заговора», ибо его научная несостоятельность очевидна. Да, существовали два соседних раннесредневековых государства: Русский и Хазарский каганаты. Да, сначала хазары были сильнее. И южные славяне IXв., а потом – киевские славяно-русы первой половины X в. платили волжанам дань. А потом окрепли, вооружились, организовались и хорошенько вдарили по своим бывшим сюзеренам. А разве были в истории того периода ситуации, когда одно государство не хотело установить контроль над как можно большим количеством соседей? И разве сейчас мало подобных случаев? Нет в истории отношений двух каганатов никакой уникальности: кроме того, что это – наша история и мы, бывает, чересчур страстно ее обсуждаем. Но делать из разгрома Хазарии важнейшее событие древнерусского бытия никак не следует.  

Одно не дает возможности так легко завершить этот разговор – широкое распространение подобных идей, необычайная легкость, с которой общественное сознание готово перенести любую историческую ситуацию (и не только эту!) почти на тысячу лет назад. А также попытки некоторых людей или даже целых социальных групп обосновать свои действия неточными реалиями давно минувших дней. Как вообще может возникнуть несообразное желание найти корень каких-либо проблем в позапрошлом тысячелетии?! Все мы знаем, что человеческому сознанию, увы, очень часто необходим образ врага. Но почему же некоторым нужен образ «исторического врага»? И кого напоминают эти люди?  

Правильно, они безумно схожи с теми крестоносными люмпенами, которые, отправившись освобождать Гроб Господень в 1095-96гг., первым делом накинулись на европейских евреев и начали их избивать сотнями и тысячами, иногда сжигая в синагогах целые общины. Опуская леденящие подробности сей достославной франко-германской эскапады, зададимся одним вопросом: почему же тогдашние люди вытворяли подобные зверства (в тот период еще не поддерживаемые церковью – некоторые епископы даже прятали евреев)? Какой у борцов за истинную веру был, с позволения сказать, резон? Очень просто – они мстили за распятие Христа. И делали это весьма рьяно. Вы спросите: они, что, не понимали, что это – не те евреи? (Да и распяла Спасителя все-таки римская власть). Или, в противоречие христианской доктрине, сии благонамеренные погромщики верили в наследственную вину, передающуюся из поколения в поколение? И снова надо сказать о недопустимости переноса понятий одной эпохи в другую и вспомнить одно из важных открытий французских медиевистов ушедшего века. Дело в том, что средневековым человеком движение времени ощущалось совсем по-другому, нежели нынешним, если ощущалось вообще. Поэтому евреи, избиваемые ополченцами Крестового Похода нищих, были, с точки зрения пилигримов, именно теми людьми, которые кричали: «Распни Его», – а потом добавили: «Кровь Его на нас и на детях наших».  

Кстати, последняя фраза есть только в Евангелии от Матфея, а в остальных трех основополагающих текстах Нового Завета не фигурирует. Воздерживаясь от подробного комментария, заметим, что данная формула символизирует исключительно взятие иерусалимской толпой ответственности за решение помиловать Варавву. Никакого отношения к другим иудеям и, тем более, к их последующим поколениям она иметь не может. Но раннесредневековый человек (больше варвар, чем христианин) воспринимал эти слова именно так.  

Так вот, люди, желающие найти отголоски однобоко понимаемой современности в событиях I тысячелетия н.э., есть типичные представители средневекового мышления. Вне зависимости от степени их, так называемой образованности. Как не вспомнить здесь выражение Вл. Соловьева о том, что средневековье – это компромисс между христианством и варварством!  

Напоследок надо сказать следующее. Для существования в российском обществе большого пласта людей, мыслящих в средневековой системе координат, имелись, и все еще имеются объективные предпосылки. Вспомним, что Россия заметно моложе Европы и стала уходить из средневековья только во второй половине XVIIв. Что и тогда, когда бытие российских горожан XIXв. уже немногим отличались от западного, российская деревня продолжала жить в условиях вполне средневековых. А что определяет психологию, отношение человека к внешнему миру, его стимулам и раздражителям? В значительной мере – не условия ли жизни? Известно указание о том, что восприятие климата, времени суток и природных опасностей человеком средневековья диаметральным образом отличается от эмоций современного западного человека: имеющего возможность при наступлении темноты включить свет, уехать в отпуск к морю (или вернуться с лыжной прогулки в хорошо натопленное помещение), а также застраховать дом и автомобиль.  

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: государственный диплом, защита курсовой работы.



Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки