Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4 | Следующая страница реферата

“...не посылати ведунов и ведуний на государство лихо и их государей на след не испортити, ни ведовством по ветру, никакого лиха не посылати и следу не вынимати”.

При “крестном целовании” и принесении клятвы особо выделенные люди тщательно и тайно следили, кто и с каким выражением лица это делал, и потом доносили государю: “не корчил ли кого нечистый”. Особенное внимание при дворе обращалось на то, чтобы вражеские козни никакими путями не проникли в царские терема, столицу и вообще на Русь. В царствование Михаила Феодоровича Романова в Псков специально послали государеву грамоту со строгим запрещением закупать в Литве хмель! Дело в том, что специально посланные за рубеж соглядатаи-разведчики донесли в Москву о литовских колдуньях, якобы наговаривавших на хмель, чтобы вызвать в России морское поветрие.

Непреходящий и постоянный страх заставлял царский двор искать происки волхвов и чародейство повсюду. Считалось, что невеста первого царя из династии Романовых Михаила Феодоровича, боярышня Мария Хлопова, была из зависти испорчена злыми людьми и потому стала страдать падучей. Здесь явно просматривается действие зелья волхвов из только им ведомых трав, но доказать тогда ничего не удалось, и дело заглохло само собой.

Зато при Алексее Михайловиче, прозванном Тишайшим, созданный им самим тайный политический сыск уже был на должной высоте для того времени. Невесту царя, красавицу Ефимию Всеволожскую тоже извели из зависти. Но тут суровое дознание курировал сам государь. Дело вели с пристрастием и сумели выявить виновного – им оказался чародей крестьянского происхождения Михаил Иванов, которого допрашивал сам царь. Знаменательно, что за “порчу” государевой невесты Мишка должен был лишиться головы, но его не обезглавили, а отправили под крепкой стражей в Кириллов монастырь – одну из государственных тюрем того времени. Видно, большая политика оказалась сильнее страха перед волхованием: “не стерпев” на дыбе, Иванов назвал заказчиков зелья, а хитрый Алексей, которого вполне можно считать прародителем российской разведки и контрразведки, получил убийственный компромат на некоторые боярские роды. И как знать, не пользовался ли он впоследствии тайно чародейскими зельями волхва в собственных интересах? Во всяком случае, в хрониках середины XVII в. отыщется немало случаев неожиданных и странных смертей близких к трону людей.

За царской безопасностью от чародейства следили неусыпно. В 1635 г. соглядатаи донесли, что царская златошвея Антонида Чашникова подкинула в дворцовой палате корень неизвестного назначения. Доложили царю, и по его приказу окольничий Стрешнев и дьяк Тараканов, не мешкая, взяли швею на дыбу! Бедная женщина немедленно призналась, что получила этот корешок от своей подруги Таньки, обещавшей, что с наговором от того корня Антониду муж бить перестанет. А для государя и его семьи никакого лиха она не умышляла.

Стрешнев и Тараканов были умными людьми, поэтому швею пощадили, изгнали из дворца и сослали с мужем в Казань, а ее подругу со всем семейством в Чаронду, чтобы неповадно было заниматься всякой глупостью.

Однако мелкие дворцовые дела с златошвеями, сенными девками и прочей ерундой меркнут перед обвинением в колдовстве знаменитого ближнего боярина Артамона Сергеевича Матвеева. Доброхоты донесли, что тот, закрывшись с иноземным доктором Стефаном, читал “черную книгу” колдовства и вызывал нечистого!

Удивительное совпадение: донос подоспел как раз в момент царской немилости к боярину. Анонимный доноситель прекрасно разбирался в волховании и описывал подробности рисования каббалистических знаков и сжигания серы. Но как Алексей Михайлович ни боялся волхвов, страх не заставил его пролить кровь Матвеева. Его только лишили боярского сана, конфисковали имущество в казну и отправили в ссылку, откуда опальный Артамон много и часто писал царю. Впрочем, Тишайший был горазд на интриги: уж не сам ли он, воспользовавшись волной всеобщего страха перед волхвами, организовал донос, дабы пополнить казну и убрать подальше ставшего ненужным бывшего соратника многих тайных дел?

Петровские реформы буквально перевернули все вверх дном в России, но страх перед колдунами оказался на диво живуч. В воинском уставе 1716 г., правленном лично Петром I, прямо сказано:

“Если кто из воинов будет чернокнижник, заговорщик ружья и богохульный чародей, то наказывать его шпицрутенами и заключением в железах или сожжением”.

Правда, к чести Петра и российского правительства, преследования волхвов вскоре совершенно прекратились, и страх перед ними наконец-то исчез. Со временем он уступил место праздному любопытству просвещенной публики и прозаическим бытовым нуждам низших сословий, отголоски которых дают о себе знать и в наш просвещенный век. Не последним образом, что рождения Христа предсказал монах-ворожбит: астролог и педагог, просвещеннейший человек эпохи правления отца Петра Первого Алексея Михайловича – Симеон Полоцкий.

Симеон Полоцкий – церковник и астролог

Среди выпускников Киево-Могилянской коллегии были просвещеннейшие умы своего времени. В плеяде тех, кого запомнила прихотливая муза История было и имя монаха Симеона Полоцкого – первого воспитателя российского самодержца Петра Первого.

На шестнадцатом году правления первого Романова, Михаила Федоровича, в городе Полоцке родился мальчик, мирское имя которого осталось неизвестным; в русскую историю он вошел по монашескому имени своему Симеон; известна была его фамилия, – Ситнианович-Петровский, но в Москве, куда он переехал в 1664 г., закрепилось за ним прозвище Полоцкий.

До этого он учился в Киево-Могилевской коллегии, которой руководил сам киевский митрополит, образованнейший человек своего времени, строго православный мыслитель, учившийся однако в нескольких европейских университетах, Петр Могила.

Преподавательский состав коллегии он отбирал лично, профессора посылались им для дополнительного учения за границу, в университеты. Именно им, Петром Могилой, были задуманы "Жития святых", написанные уже после его смерти другим выпускником Киево-Могилевской коллегии Димитрием Ростовским, и переиздающимися без изменений до сих пор.

Ситнианович-Петровский же по окончании коллегии принял монашество (и имя Симеон) и стал дидаскалом (то есть учителем высших знаний) в братской школе в Полоцке.

При посещении этого города в 1656 г. Алексеем Михайловичем Симеону удалось лично поднести царю "Метры" своего сочинения. Кстати, родился он в один год (1629) со вторым на троне Романовым. В тридцать пять лет он переехал в Москву, где царь поручил ему обучать молодых подьячих Тайного приказа в Спасском монастыре. Богословская эрудиция, утонченная аргументация, хорошая литературная форма его первых книг быстро выделили Полоцкого в столичных богословских кругах.

По поручению восточных патриархов, бывших в Москве по делам никоновского раскола, Симеон выступал на важнейших заседаниях собора 1666 г. перед царем; в следующем году от имени царя и собора был напечатан и издан его труд с длинным названием: "Жезл правления на правительство мысленного стада православно-российской церкви, – утверждения во утверждение колеблющихся во вере, – наказания в наказание непокоривых овец, – казнения на поражение жестоковыйных и хищных волков, на стадо Христово нападающих", – вот так!

Сейчас литературный стиль XVII века представляется нам вычурно-вычурным, но, вспомним, до рождения А. С. Пушкина оставалось еще 132 года... А тогда "Жезл" был признан собором "из чистого серебра Божия слова", хотя, как отмечали затем, в нем можно было найти немало точек соприкосновения с западными богословскими мнениями, что уже тогда российским духовенством вообще-то отнюдь не одобрялось.

С 1667 г. на Симеона Полоцкого было возложено воспитание царских детей. К тому времени в семье Алексея Михайловича было шестеро детей от первой жены, Марии Милославской. Детей он не только воспитывал, но и написал для них несколько книг, от сборника стихотворений "Вертоград" до, вероятно, первой в России Библии для детей под названием "Житие и учение Христа Господа и Бога нашего".

Он обучал царских детей и началам астрологии. Приведем здесь его четверостишие "Звезда", – о том, как следует понимать влияние небесных светил на человека:

Звезды во человецех воли не повреждают,

Токмо страстми плоти нечто преклоняют,

Тем же на звезды вины несть возлагати,

Егда кто зло некое обыче деяти.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: курсовые, шпаргалки по экономическому.



Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки