1943: ВОЙНА И СССР В ОЦЕНКАХ БРИТАНСКИХ СОВРЕМЕННИКОВ

В первый день Нового (1943) года советская страна радостно вслушивалась в сообщение Совинформбюро о внушительных итогах шестинедельных боев Красной Армии у Сталинграда. 2 февраля войска Донского фронта закончили ликвидацию сил противника. Начатая 19 ноября 1942 г. наступательная операция советских вооруженных сил завершилась блестящей победой. Еще одну победу отпраздновали воины Ленинградского и Волховского фронтов вместе с жителями города на Неве: к 30 января была прервана его блокада.

Британское правительство трезво оценивало значения сокрушения ударных сил Германии и ее союзников в Сталинграде. 20 января 1943 г. Черчилль обратил внимание военного кабинета на незначительные масштабы британских военных операций в сравнении с гигантскими усилиями России 1. Официальные данные о людских потерях воюющих государств весьма красноречивы. В сражении под Эль-Аламейном (23 октября - 4 ноября 1942 г.) фашистский блок потерял
55 тыс. чел., под Сталинградом - в 10-15 раз больше. Потери советских войск в Сталинградской наступательной операции, напомним, составили свыше 485 тыс. чел. 8-й английской армии победа под Эль-Аламейном обошлась в 2350 чел. убитыми и 2260 чел. пропавшими без вести 2.

В свете важнейших для хода всей войны событий на советско-германском фронте стало еще более очевидно, что от его сохранения и поддержания дружественных отношений с СССР зависит успех вооруженной борьбы западных союзников в Европе и на Дальнем Востоке. На заключительной стадии
Сталинградской битвы британская дипломатия сочла необходимым подтвердить свою верность договору с СССР от 26 мая 1942 г. и ориентацию на международную организацию безопасности. А.Иден в палате общин 4 декабря
1942 г. высказался за продолжение сотрудничества Объединенных Наций после достижения победы. Комментируя 13 марта 1943 г. эту свою речь на пресс- конференции в Вашингтоне, министр иностранных дел заявил: советско- английский договор рассматривается британским правительством так же, как его охарактеризовал Сталин 6 ноября 1942 г. ("Исторический поворот" в отношениях двух стран); документ вписывается в общую структуру Объединенных
Наций и рассчитан на период войны и после ее окончания 3. Выступая в поддержку международной организации, британское правительство планировало в то же время создание разного рода федераций и группировок, надеясь с их помощью укрепить влияние Англии в Европе.

С 1943 г. в британских правящих кругах, в частности в аппарате военного ведомства, росли опасения насчет того, не слишком ли успехи советских войск укрепят позиции СССР и большевизма в Европе. Британская пропаганда стала подчеркивать роль Англии как крупнейшей военно-воздушной базы союзников, как морального оплота и лидера европейской цивилизации.
Пропагандистская кампания преследовала целью избежать невыгодного для
Лондона преобладания России и США в послевоенной Европе 4.

Премьер-министр и его военные советники продолжали следовать
"периферийной" стратегии. На конференции в Касабланке (14 - 23 января 1943 г.) западные союзники приняли решение о развитии операций на средиземноморском ТВД (план "Хаски" о высадке в Сицилии), что практически отсрочило вторжение во Францию еще на год. Сталин не преминул выразить резкое недовольство новым промедлением с открытием второго фронта и неопределенностью сделанных заявлений относительно сроков выступления на
Западе 5.

Правительства США и Великобритании отчетливо представляли политические издержки курса оттягивания второго фронта в Западной Европе
(напряженность в отношениях с СССР, протесты общественности, опасность большевизации Европы). Британский посол в Москве Керр считал "ужасным" для престижа своей страны, если русские войдут в Берлин на танках, "а мы будем спокойно двигаться на встречу с ними в поезде". Отсрочка второго фронта, резонно подчеркивал он, усиливает недоверие русских. Недоверие и подозрения советской стороны в отношении Англии, которая не вносит полного вклада в войну против Германии, И.Майский выразил сотруднику Форин офис. Многие высокопоставленные лица в СССР, особенно в армии, заявил посол, считают такие подозрения обоснованными. Иден 13 февраля сообщил об этом Керру 6.

В комментариях британских средств массовой информации на
Сталинградскую победу преобладали восторженные тона. Подчеркивая огромное значение капитуляции окруженной армии Паулюса, лондонская "Таймс" утверждала, что боевой подвиг советских войск увенчал Сталинград двойным лавровым венком: одним - за защиту от невиданного в истории натиска врага, другим - за контрнаступление, коренным образом изменившее весь ход войны.
"Дейли экспресс", напомнив о победе англичан в Египте, признала в передовой статье: военные действия 8-й армии не могут по своему масштабу идти в сравнение с операциями на советско-германском фронте: "Североафриканская кампания еще не переросла в подлинное испытание сил". Д.Гарвин писал в
"Санди экспресс": "Под руководством Сталина и его генералов Красная Армия превзошла прежде совершенные ею чудеса"; "Обсервер” цитировала отзыв военного обозревателя (псевдоним "Либерейтор") о наступательной операции
СССР как "замечательном образце крупного стратегического плана", который долгое время будет изучаться специалистами 7.

Под влиянием Сталинградской победы увеличилось число хвалебных, преувеличивавших значение фигуры советского лидера высказываний. Сталин идентифицировался с подвигом воинов и города на Волге; британская печать изображала Сталинград его личной победой и - в значительной степени - победой представляемой им системы. К такому выводу с полным основанием пришел Ф.Белл, изучивший освещение британскими СМИ Сталинградской битвы 8.

С большим размахом на Британских островах в феврале 1943 г. отмечалось 25-летие Красной Армии. Митинг в лондонском Альберт-холле с участием видных представителей всех партий и деятелей искусства (Джона
Гилгуда, Лоуренса Оливье и др.) был организован министерством информации, стремившимся не допустить проведения празднества силами компартии. Тогда же министерство, впрочем, рекомендовало издателям рукописи Дж.Оруэлла "Скотный двор" задержать ее публикацию. В 12-ти городах Британии перед тысячами людей на митингах выступили члены кабинета министров. В Лондоне приветственную речь произнес Иден, в Кембридже - Дж.Андерсон, в Оксфорде -
Бракен, в Манчестере - О.Стенли. В Бристоле первый лорд адмиралтейства
А.В.Александер, представители посольства СССР, мэры 28 городов прошествовали в традиционных регалиях по улицам, направляясь на массовый митинг. Торжества предполагалось выдержать в официальных рамках, фактически же они приобрели также и популистский характер: "...красный цвет доминировал тут в большем количестве, чем этого хотелось бы" 9.

Сталинградская победа стала для англичан источником неиссякаемых восторгов и вдохновения, возбудила еще более острый интерес к советской армии, к труженикам тыла. В адрес Совинформбюро шли многочисленные запросы на статьи и материалы о советской стране. Журнал "Перейд", публикуя рассказ о командире советской подводной лодки, просил направить ему новые рассказы о людях, жизни армии и народа. Министерство информации запрашивало статьи советских писателей для публикации в пропагандистских изданиях вооруженных сил "Уор ин пикчерз" и "Нептун", а также союзных и нейтральных стран.
Столичный литературный институт организовал цикл лекций, которые прочитали
Бернард Пэйрс, Л.Брукс, Джон Рассел, Герберт Маршалл, и демонстрацию фильмов о жизни советского народа. Исключительную популярность, наряду с романом Льва Толстого, приобрели произведения других русских классиков -
Гоголя, Тургенева, Достоевского, Чехова, также как и современных писателей
- М.Горького, В.Катаева, М.Зощенко, К.Федина 10.

В честь Сталинграда проводились концерты английской музыки, сборы от которых шли в фонды помощи СССР; победе были посвящены увертюра
"Сталинград", написанная молодым композитором К.Дарнтоном, и радиокомпозиция "Слава Сталинграду" английского поэта Луиса Макниса. Фильм о Сталинграде затмил по своему эффекту в глазах англичан все другие фильмы военного времени, кроме одной картины "Победа в пустыне" (о битве при Эль-
Аламейне). Выступая летом 1943 г. на митинге англо-советской дружбы в
Манчестере, министр авиационного производства Ст.Криппс обратил внимание на чрезвычайно возросший интерес англичан к истории, общественной и экономической жизни России, к советской науке, музыке, живописи, литературе. Он подчеркнул и большой интерес к Англии: "Британский союзник" идет нарасхват по всему Советскому Союзу, широко изучается английский язык, литература, искусство 11.

Дж.Оруэлл, которого трудно заподозрить в симпатии к сталинизму, рассматривал поражение немцев в России как крупнейшее из всех военных событий 1943 г. В своем дневнике он отметил 16 января: конец войны еще не виден, но можно с уверенностью предсказать, что в 1943 г. Объединенные
Нации удержат стратегическую инициативу и будут достаточно сильны, чтобы перейти от самообороны к наступательной стратегии. 20 февраля Оруэлл записал: "Что касается Британии, Советская Россия никогда не была так популярна, как в данный момент". Издатель военного дневника Оруэлла У.Уэст подтверждает, что в этой фразе верно отражено состояние общественного мнения Британии; однако сам Оруэлл "страшился возрастающего влияния России"
12.

Анализ настроений Британии - как на различных уровнях общественной пирамиды, так и в правящих кругах - 13 февраля 1943 г. представил
Наркоминделу И.Майский. Общими чувствами почти всех слоев британского общества он назвал крайнее удивление мощью Красной Армии, ее храбростью, искусством, организованностью, но кроме того и растущее чувство самоуспокоенности. Описывая восхищение широких масс, особенно рабочих, посол упомянул и опасения, "тревожное недоумение" интеллигенции 13.

Достаточно полную и точную картину влияния Сталинградской победы на британское общество можно воспроизвести по архивным документам. Пик популярности советского союзника, судя по данным министерства информации, был отмечен и в январе-феврале 1943 г. Отдел внутренней информации в докладе, подготовленном 4 февраля, так оценивал ситуацию в стране: в новых победах русских армий, особенно в ликвидации немецких сил в районе
Сталинграда, видят главную причину дальнейшего улучшения настроений англичан; в целом реакция мало чем отличается от той, какая описывалась в последние недели. "Россия по-прежнему является главной темой разговоров...
Сколь бы ни были благоприятными или даже сенсационными новости из других мест, взоры и сердца большинства обращены к нашим великим союзникам".
Говорят, что победа под Сталинградом вызвала больше глубокого восхищения, чем все другие подвиги России; восхищение и признательность большинства никогда еще, по-видимому, не поднимались выше".

Но наблюдалось и другое: скептицизм по поводу притязаний России, способности русских "не останавливаться"; опасения перед тем, что Россия исчерпает свои ресурсы еще до начала наступления союзников на Западе; сомнения насчет поведения России за столом мирных переговоров; отсутствие знаний о России, величине ее территории. Все это, как говорилось в докладе, являлось "реакцией меньшинства". Что касается конференции в Касабланке, то она первоначально возбудила значительный интерес, но в конечном счете он перешел в разочарование, особенно в связи с отсутствием на переговорах
Сталина 14.

"Мэсс обсервейшн", в свою очередь, посвятила России большой раздел и подтвердила острый интерес, проявленный к ней в январе - 1-й половине февраля. В своих комментариях англичане, помимо общего для всех выражения радостных чувств, высказывали удивление быстротой, мощью наступательных операций СССР и уверенность в том, что удары нанесут непоправимый урон противнику. На вопрос: "Как, с Вашей точки зрения, идет война в России?" -
"Хорошо!" ответили почти все опрошенные (95 % - 25 января, 99 % - 27 января, 93 % - 11 февраля). Вера в русских чрезвычайно сильна, отмечалось в февральском бюллетене. "Блиц-опрос" в Лондоне 22 февраля дал примерно те же результаты: 95 % - явные оптимисты в связи с войной России, отсутствие пессимистов и 5 % лиц, не высказавших своего мнения. Как и обычно, наряду с положительными оценками вклада советских армий, "Мэсс обсервейшн" зафиксировала признание больших трудностей России на фронте и в тылу, недостаточность оказываемой ей помощи (операции в Африке по-прежнему не рассматривались большинством как равноценные по своему значению битвам на советско-германском фронте) 15.

"Пожелание перехода к наступательным действиям - вот что характерно для общественного мнения Британии", - утверждал в январе Т.Харрисон. большая группа англичан связывает причины успехов Красной Армии с широким участием народов СССР в борьбе и с пониманием ее целей. Советские люди, сослался он на слова одного лондонца, "вкладывают в войну все свое сердце и весь свой труд" 16.

Активизации военных усилий Англии в Европе продолжали требовать левые лейбористы. Они настаивали также на договоренности с СССР по вопросам
"политической войны" в целях позитивной реконструкции континента и уничтожения всех форм фашизма. "Нью стейтсмен энд нейшн" напомнила: Россия воюет с десятками вражеских дивизий и платит высокую цену, она "вправе ожидать от нас получения помощи в 1943 г. не в меньших, а в больших размерах" 17.

16 марта 1943 г. на Трафальгар-сквер состоялся митинг с участием 35 тыс. чел. под лозунгом скорейшего открытия второго фронта во Франции. Это был, пожалуй, один из немногих случаев такого рода, отмеченный в 1943 г.
Общественные требования о втором фронте не приняли столь крупного масштаба, как летом-осенью 1942 г. Но англичане продолжали выступать за оказание эффективной помощи СССР, как показывает масса поступавших в министерство информации сводок. Ожидания открытия Британией и США второго фронта в
Европе весной 1943 г. и принятия срочных мер в поддержку советского союзника; уверенность в том, что западные державы почти закончили свои приготовления к ворожению на континент; нежелание "упустить шанс", - все эти сюжеты повторялись и варьировались в донесениях из различных районов
Британии. В сводках указывалось, что хотя "шумные сторонники" второго фронта составляют теперь лишь незначительное меньшинство, общим для всех жителей является стремление не допустить чрезмерно долгой его отсрочки. Это стремление и разговоры о бездействии Англии распространялись главным образом под влиянием сообщений об окружении противником Харькова и отходе от города советских войск; "росло, по-видимому, опасение перед тем, что благоприятные возможности исчезнут, и нам будет противостоять Германия с полностью отмобилизованными силами во всех частях европейской крепости" 18.
(К началу марта советские войска в ходе Воронежско-Харьковской операции сорвали план германского командования по уничтожению советских сил в районах Харькова и Курска, освободив эти города и ряд других административных центров 19.

В числе мотивов в обоснование дальнейших действий западных союзников выдвигался такой: не заключит ли Россия сепаратный мир, не прекратит ли она после освобождения своей территории преследовать противника. Приказ Сталина по случаю 25-летия РККА, в котором подчеркивалось, что СССР один несет всю тяжесть войны, у части англичан вызвал раздраженные комментарии
("неблагодарность" русских). Выражалось недовольство новым призывом лорда
Бивербрука к открытию второго фронта; по мнению большинства, Бивербрук преуменьшал вклад собственной страны 20. на устойчивость опасений европейцев перед "русско-германской комбинацией" ссылался английский историк Дж.Уилер-Беннет, рассматривая возможность выдвижения гитлеровцами предложения о сепаратном мире с СССР на условиях отвода немецких войск с советской территории, признания советских границ 1941 г. и ряда уступок в
Азии. Россия, полагал он, заинтересуется таким предложением только в двух случаях: во-первых, если придет к заключению, что США и Британия не хотят или не могут продолжать поставки; во-вторых, если западные союзники откажутся признать западные границы СССР 1941 г. Уилер-Беннет был убежден, что Россия "намеревается вернуть свои бывшие территории. Она предпочтет сделать это в результате победы союзников над Германией и в рамках общего мирного урегулирования" 21.

Почти сразу после Сталинградской победы в министерство информации начали поступать, наряду с восторженными откликами, сигналы тревоги по поводу послевоенных намерений советского союзника. Некоторые англичане опасались, что СССР "займет всю Европу или потребует слишком много за столом мирных переговоров", что его победа приведет к распространению коммунизма. Тревожило, что Россия одна сможет нанести поражение Германии;
"предоставив России возможность стать европейским завоевателем, мы дадим ей также право решать вопрос о реорганизации Европы". Постоянные напоминания
Сталина о том, что СССР ведет борьбу без помощи извне, расценивались как свидетельство притязаний на получение права диктовать мир 22.

Лишь немногие жители Британских островов, судя по сообщениям с мест, хотели бы, чтобы послевоенные условия сложились по советскому образцу.
Правда, сводка от 11 февраля содержала ссылку на согласие с послевоенным господством России в Восточной Европе ("Она этого заслуживает") 23.

С желанием как-то приглушить сигналы тревоги по поводу целей СССР связано, вероятно, появление нового проекта приглашения большой группы советских воинов в Британию. В записке, адресованной 26 февраля руководителю русского отдела министерства информации Питеру Смоллету, предлагалось в качестве меры противодействия "большевистскому пугалу" пригласить в Англию около 300 советских солдат и офицеров - участников битв под Ленинградом, Сталинградом и Харьковом. Они могли бы пройти маршем по улицам Лондона, других крупных промышленных центров и получить
"великолепный прием" у населения 24.

Британская общественность высказывала вместе с тем беспокойство по поводу трений в межсоюзнических отношениях, которые проявились во время визита А.Идена в Вашингтон в марте 1943 г. и в связи с заявлением посла США в СССР адмирала У.Стэндли (на пресс-конференции в Москве Стэндли обвинил советское правительство в замалчивании размеров американской помощи). В восьми регионах Англии, где обсуждалось выступление американского посла, большая часть жителей осудила его как "неразумное и несвоевременное". О противоположных мнениях общества было упомянуто в докладах от 18 и 25 марта: "Недружественное чувство к России выражено немногими, но ощущается многими. Даже те, кто восхищается Россией, боятся, что она может попытаться господствовать в послевоенной Европе". "Средний англичанин, независимо от его политических взглядов, восхищается Россией и не симпатизирует Америке"; в англо-американских отношениях слишком много взаимной критики, они нуждаются в улучшении" 25.

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки