Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4 | Следующая страница реферата

Заметим, что одна эта, единственная в советском кинематографе сцена Бабьего Яра уже обеспечила Марку Донскому бессмертие: две темные фигуры героев на переднем плане кадра, тихий разговор, мечущаяся толпа смертников на дальнем плане — в овраге Бабий Яр снимал Донской в освобожденном Киеве.

Да, кино военного времени не знает полутонов. Мы и они, героизм и трусость, верность и измена — свет и тени заданы изначально. Враги — не люди, все до единого. Женщина, не дождавшаяся жениха, который воюет на фронте, изменившая ему, достойна лишь презрения, она — изгой. Психологические мотивировки отбрасываются заранее — важен факт.

С какой пристальностью через пятнадцать лет будут всматриваться и художники и зрители в душевный мир молоденькой девушки, перевернутый войной! Метания и страх Вероники, героини фильма "Летят журавли", в сороковых роковых показались бы мелкими, ничтожными, недостойными внимания. Но жизнь текла и в военном аду, люди влюблялись, ждали встреч. Дефицит простых чувств, смеха, лирики, радости все явственнее ощущался на экране.

Есть такая картина — задуманная еще в мирное время, она вышла в 1942-м, когда те, о ком она рассказывала, и их сверстники уже воевали или были убиты — "Машенька" Юлия Райзмана по сценарию Евгения Габриловича.

Перед нами проходит скромная и обыденная героиня — почтовый работник Машенька, худенькая девушка в беретике, история ее любви и девичьей обиды, разрыва и встречи. А любовь здесь — почти впервые в советском кинематографе (опять вспоминается "Третья Мещанская") — не побочный сюжетный мотив, а главная линия фильма. Любовь эта началась смешным знакомством с красавцем-таксистом во время учебной воздушной тревоги, прервалась из-за случайно подсмотренного на вечеринке поцелуя с другой, с подругой (а это по тем понятиям — конец!), а продолжилась где-то в столовой на финском фронте, где-то на зимних дорогах, куда короткая страшная война привела обоих героев.

Простая история Машеньки, сыгранная Валентиной Караваевой и ее партнером Михаилом Кузнецовым, обретает высокий смысл художественного документа. Героиня, с ее нравственным максимализмом, воплотила в себе черты поколения, рожденного после революции и достигшего совершеннолетия к сорок первому году. Этот характер сплавлен из юношеского прямолинейного ригоризма, бескорыстия, простодушия, доброжелательности, доверчивости и вместе с тем тихой твердости, незыблемых понятий и нравственных норм.

По выходе картины на экран уже в дни войны становился ясен обобщающий смысл скромной повести о Машеньке, девушке с почты. Она была действительно открытием нового для советского кинематографа характера-портрета и еще — портрета поколения, первым встретившего войну, прореженного смертью, как ни одно другое. Впоследствии поэт Давид Самойлов о ребятах этого призыва писал:

Они шумели буйным лесом,

В них были вера и доверье.

А их повыбило железом,

И леса нет — одни деревья.

Именно от "Машеньки" потянется нить к новым героям экрана, к ровесникам героев, увиденным глазами послевоенного искусства.

Сценаристу Евгению Иосифовичу Габриловичу (1899–1993) принадлежит в советском кинематографе совершенно особая роль: посла и собирателя человечности, пронесшего свое "Верую!" через долгую жизнь и все перипетии эволюции кино. В 1930-х его вечно ругали за "камерность". Действительно, он ухитрился даже революционную эпопею Октябрьской революции перевести в план некоего семейного романа в "Последней ночи", изобразить героя революции скромнейшим кладовщиком ("Коммунист"), командира соцстройки — рефлектирующим интеллигентом, отказывающимся от поста, чтобы не способствовать лжи ("Наш современник"), ученого с мировым именем — растерянным дедом, кому всего на свете дороже внучка, переживающая крах своей первой девичьей любви ("Монолог"). В "Объяснении в любви" (1978) — биографической повести о журналисте — с глубоко личной интонацией Габрилович раскрыл тему верности, вечной влюбленности человека в свою Прекрасную Даму — до глубокой старости.

В военные годы фронтовой корреспондент и очеркист Габрилович написал сценарий еще одного фильма, ставшего и остающегося до сих пор фаворитом публики.

Это "Два бойца" режиссера Леонида Лукова с двумя коронными ролями — закадычных друзей, героев-солдат: "Саши с Уралмаша", сыгранного молодым Борисом Андреевым, и одессита Аркадия Дзюбина в сверкающем юмором исполнении Марка Бернеса. Спетые им бессмертные песни Никиты Богословского "Темная ночь" и "Шаланды полные кефали" вместе с "Катюшей" и "Синим платочком" распевала буквально вся страна, фронт и тыл. Это заполнялся в кино вакуум лирики, нежности, дружбы, юмора, это лучшие и милые черты народной души прочерчивались на военном экране, суровом, резком, не знающем полутонов.

Отсюда и привязанность к комедии, особенно на фронте. Военное кино породило и других симпатичных веселых героев, таких как кашевар Антоша Рыбкин — Б. Чирков из одноименной комедии Константина Юдина, как простодушные летчики из "Небесного тихохода", которые смешно распевали еще один военный шлягер:

Дождливым вечером, вечером, вечером,

Когда пилоту, скажем прямо, делать нечего…

А самый симпатичный из них, кого играл любимец народа еще с "Трактористов" Николай Крючков, бедолага, был списан на У-2 по ранению, да еще влюбился не в свою девушку в пилоточке, а в заезжую красотку-корреспондента, увы, "Пионерской правды"… Лирическая комедия И. Пырьева "В шесть часов вечера после войны" самой своей темой близкой победы, радостной верой и ожиданием едва ли не затмила славу картин "Богатая невеста" и "Свинарка и пастух".

Вернемся к отрогам Тянь-Шаня и ненадолго погрузимся в быт эвакуированного кино.

Народным артистам, знаменитостям, звездам город отдал только что выстроенный "под ключ" дом на углу улицы Кирова. Он прославится в анналах под названием "лауреатник". Менее знаменитые и те, кто помоложе, получили места в общежитиях. Гостиница "Советская" — улей из каморок — называлась "Дом искусств". Кровати ставили и в фойе кинотеатров.

Вот что пишет Г. М. Козинцев — в ту пору уже режиссер с мировой известностью — о том, как жили в "лауреатнике": "Полное "На дне" Горького. Со стен течет — сырость. Четыре койки. Я все просил развесить белье — этого мне не хватало как формалисту для полного образа"5.

Так шутил новоиспеченный хозяин ночлежки. Трауберги жили впятером. Бабочкин, приехав позднее, долго добивался ордера в этот дом, а когда добился, вынужден был вселиться туда вдесятером — с женой, детьми и родственниками, приехавшими из Саратова. Эйзенштейн разместил свою огромную библиотеку, которую вез из Москвы, ибо без книг существовать не мог, в одной комнате.

Но никто не роптал. Вся страна жила так. Гордились, что помогают фронту. Больше удручали не бытовые трудности и не убогий карточный паек, а униженная погруженность в низменные заботы, в поиски денег и пропитания вплоть до обмена и торговли на базаре.

Спасала от отчаяния прежде всего работа сверх головы. Рассказывает режиссер-документалист Седда Пумпянская: "Мы с мужем, оператором Борисом Пумпянским, начали работать в Алма-Ате в 1938 году. Я не помню в Алма-Ате дождей. Всегда помню солнце и голубое небо. И горы, которые сейчас загорожены высокими домами.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: доклад на тему, биология 8 класс гдз.



Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки