Рефераты | Рефераты по культуре и искусству | Скульптурный портрет времени Республики I в. до н.э. Скульптурный портрет времени Республики I в. до н.э. Категория реферата: Рефераты по культуре и искусству Теги реферата: курсовая работа по менеджменту, страница реферата Добавил(а) на сайт: Margarita. Предыдущая страница реферата | 1  2  3

Цезарь изображен не как божественный Юлий, великий полководец и государственный деятель, каким мы его видим на других портретах, но как простой человек последних дней жизни, усталый и постаревший, утомленный непрестанными государственными заботами, исполненный какого-то внутреннего беспокойства и печали. В то же время лицо [с.25] этого человека незаурядно, в нем ощущаются сдержанная сила и глубокий ум. Оно — превосходная иллюстрация характеристики Цезаря, данной Плутархом: "...он сам добровольно бросался навстречу любой опасности и не отказывался переносить какие угодно трудности. Любовь его к опасностям не вызывала удивления у тех, кто знал его честолюбие, но всех поражало, как он переносил лишения, которые, казалось, превосходили его физические силы... Однако он не использовал свою болезненность как предлог для изнеженной жизни, но, сделав средством исцеления военную службу, старался беспрестанными переходами, скудным питанием, постоянным пребыванием под открытым небом и лишениями победить свою слабость и укрепить свое тело..." (Плутарх, Юлий Цезарь, XVII).

Внимательно переданные внешние черты посмертного портрета Цезаря: подчеркнутые скулы, впалые щеки и набухшие мешки под глазами — вполне соответствуют характеру позднереспубликанского портрета. Голова Цезаря из музея Торлониа — один из самых поздних и в то же время наиболее выразительных портретов предавгустовского периода; она достойно завершает долгий путь развития римского республиканского портрета, приведший от веристических образов, натуралистически верно и подробно передававших лишь внешнее сходство, к более значительным изображениям, раскрывающим внутренний мир человека, предвосхищая в этом достижения римского искусства последующего периода.

Дальнейшее развитие римского искусства особенно ярко характеризуют позднейшие портреты Юлия Цезаря.

Ко времени правления Августа относится голова в музее Кьяромонти в Ватикане. При несомненном сходстве с предшествующим изображением Цезарь предстает уже не как простой гражданин, но как обожествленный герой, во всей своей значимости и величии; отброшены мелкие натуралистические детали, формы лица обобщены, облагорожены; сохраняется налет грусти в сосредоточенном взгляде затененных глаз, в глубоких складках у уголков губ, но его подавляет выражение мудрого спокойствия и силы, наполняющее этот образ.

Изображения Помпея Великого или Цезаря из музея Торлониа показывают, какой высоты реалистической передачи человеческого лица достигло — в лучших своих образцах — портретное искусство времени поздней Республики и диктатуры Цезаря. Но было бы ошибкой думать, что в предавгустовский и раннеавгустовский периоды не существовало "староримского" направления. Напротив, оно продолжало развиваться наряду с зарождающимся классицистическим. Наиболее типичными примерами его по-прежнему остаются надгробные рельефы, такие, как надгробие Септимия в Нью-Карлсбергской глиптотеке в Копенгагене (ранее неправильно считавшееся одним из самых ранних римских надгробий и

датировавшееся II в. до н.э.) или еще более характерное надгробие Вибиев в Ватикане. В полуфигурах мужа и жены — знакомые нам по более ранним надгробиям традиционные позы и жесты; новым, внесенным августовской эпохой, является бюст мальчика, помещенный [с.26] между родителями, — республиканский портрет не знал изображений детей. Традиционен и характер передачи лиц: подчеркнуто некрасивое старческое лицо мужчины с глубоко запавшими щеками и скуластое, плоское лицо женщины, к которому так не идет новая, модная августовская прическа с нодусом — пучком над лбом. Стиль исполнения этого рельефа — жесткий и сухой — характерен для "староримских" памятников ранней Империи. Это явный признак вырождения данного типа римского портрета, теряющего свои привлекательные качества достоверной передачи живых деталей человеческого лица, превращающегося, как часто бывает на исходе какого-либо периода в искусстве, в академически сухое повторение ранее выработанных приемов.

В заключение следует остановиться на скульптурном портрете I века до н.э., существовавшем вне пределов Рима, на территории других областей обширной Римской империи. Этот вопрос мало исследован, и мы располагаем незначительными материалами лишь относительно развития портрета в Греции. Наряду с сохранившимися традициями позднеэллинистического портрета, несомненно доминирующими в этой области искусства, сюда проникают традиции "староримского" направления. Доказательством служат несколько памятников, происходящих из Греции и по характеру работы и материала являющихся произведениями местных скульпторов.

Вероятно, работой греческого мастера является превосходная голова из собрания Государственного

музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина в Москве. Мастерская обработка поверхности мрамора, определенная обобщенность в передаче поверхности лица сочетаются с графическим исполнением морщин на лбу и в углах глаз, складок около носа и таких натуралистических деталей, как бородавка на переносице. Влияние римского портрета здесь велико, греческое происхождение чувствуется лишь в качестве работы. Эта голова является произведением времени II триумвирата, может быть, даже ранней империи Августа, но выдержана всецело в традициях республиканского портрета.

Более значительна по художественным достоинствам голова жреца (на его сан указывает

венок или повязка на бритой голове), найденная при раскопках на Афинской Агоре и хранящаяся в музее Агоры. Выразительно лицо с легкой асимметрией черт, большими глазами, окруженными валиками век и сеткой морщин, с мягко трактованными широкими губами плотно сжатого рта. Эта голова, несомненно, восходит к портретам "старых римлян" с их жесткостью и линеарностью, но, основываясь на традициях греческого искусства, афинский мастер сумел придать большую достоверность и естественность этим резким и жестким деталям. Голова с Афинской Агоры относится к той серии голов жрецов, которая возникла, видимо, в I веке до н.э., как считают, под влиянием египетского скульптурного портрета, и продолжала существовать в I веке н.э., когда были созданы лучшие, наиболее выразительные образцы. Связь с египетским портретом, мало заметная в голове с Акрополя, значительно более ощущается в таких памятниках этой серии, как портрет бритого римлянина в Копенгагене с его удивительно четкой, [с.27] геометрической структурой и обобщенно-плоскостной моделировкой лица или очень близкий ему бюст римлянина в Капитолийском музее в Риме. Влияние египетского портрета, однако, не сыграло сколько-нибудь значительной роли в формировании римского республиканского портрета; это был лишь эпизод, оставшийся в стороне от основной линии развития. Наиболее значительные и ценные памятники римского скульптурного портрета времени поздней Республики возникли на основе слияния традиций "староримского" портрета, с его стремлением к протокольно точному, веристическому воспроизведению внешних особенностей человеческого лица, и традиций эллинистического портрета, внесших в эти образы не только чисто формальное мастерство исполнения, живописно-пластической лепки формы, но и элемент патетики, интерес к передаче характера человека.

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки