Удерживающая от зла

С.В. Перевезенцев

Как-то уже привычно говорится — “в XIX столетии произошел взлет русской культуры” или “XIX век — Золотой век русской культуры”. И ведь в самом деле было так. Пушкин, Гоголь, Достоевский, Толстой, Тургенев, Тютчев, Фет — это писатели, превратившие русскую литературу в классику литературы мировой. Глинка, Мусоргский, Даргомыжский, Римский-Корсаков, Чайковский, Бородин — мировые величины в музыке. Брюллов, Кипренский, Тропинин, Иванов, Репин, Шишкин, Саврасов, Левитан, Крамской, Суриков, Айвазовский — величайшие в мировой истории живописцы.

Благодаря русским гениям литературы, музыки, живописи мы сегодня и сам XIX век знаем, как кажется, лучше иных времен русской истории, и даже лучше наших собственных времен. Больше того, русский XIX век до сей поры живет в нас, одухотворяет нашу сегодняшнюю жизнь. И мы сверяем свои мысли и поступки с героями русской литературы — Татьяной Лариной, Чацким, Раскольниковым, Алешей Карамазовым, Базаровым... И мы вдохновляемся “Половецкими плясками”, “Картинками с выставки”, алябьевским “Соловьем”... И нам никак не прожить без шишкинского “Утра в лесу”, левитановского “Над вечным покоем”, суриковской “Боярыни Морозовой”...

И вправду, кажется, что XIX век мы знаем вдоль и поперек. Но так ли это? Вообще, правильно ли понимаем суть, глубинную смысловую суть русского XIX века? Нас долго учили тому, что в это столетие произошел “взлет” светской культуры, которая, во имя “прогресса”, стала вытеснять культуру традиционную, православную. И это правда, но, как известно, может быть много “правд”, вот только Истина одна. Правда состояла в том, что светская культура взяла на себя право заявить о себе как о единственной истинной культуре, ибо она строилась на естественно-научных и материалистических, т.е. реальных основаниях. И, достигнув больших успехов в овладении материальным миром, светская культура начала воспевать свою единственность и истинность. Но Истина была в другом — подлинные творцы русской культуры в XIX столетии использовали лишь формы светской культуры (литература, музыка, живопись), но смысловое содержание их произведений было глубоко традиционным и глубоко православным. Подлинные творцы 

русской культуры с помощью новых форм несли в мир вечные христианские истины, причем в том преломлении, как их понимала и осмысливала русская душа, русское сердце. И в этом выражалась их борьба, их стояние в битве за Православную Истину, которую вела Россия на протяжении всего XIX столетия.

Вот здесь и открывается основной, глубинный и сокровенный смысл всего XIX века в отечественной истории — на протяжении всего XIX столетия Россия вела битву за Истину, дарованную людям Спасителем. В XIX столетии Россия как былинный богатырь вступила в бой с многоглавым чудищем Змеем Горынычем — либеральной и революционной гидрой, покорившей Европу и ставшей просовывать свое ядовитое жало в русские земли, стремясь поразить русские души и сердца. Для лучших русских умов — и правителей, и мыслителей — было ясно: если это чудище окончательно покорит Россию, то это будет означать воцарение антихриста на Земле и, как следствие, гибель человечества, погрязшего во грехе.

Битва за Истину была трудна, в ней не обходилось и без тяжелых потерь. На поле сражения смертью храбрых пал император Александр II, принесший Руси столь долгожданное освобождение от крепостничества. Но были и несомненные успехи — дважды, во времена царствований Николая I и Александра III, Россия выходила победительницей в этой смертельной схватке.

Однако и внутри самой России на протяжении XIX столетия все более разрасталась раковая опухоль “прогрессизма” и “образованщины”, поразившая русские образованные круги и, особенно, русскую интеллигенцию. Уверенность в “благости” “прогресса” на западный лад, все утверждающаяся устремленность к овладению материальным миром изнутри разрушали русское традиционное общество, русские традиционные идеалы и символы. И если эти метания русской души в выборе духовного или же физического бессмертия в XIX веке отечественные власти и наиболее дальновидные мыслители еще могли остановить, удержать, подправить и успокоить, то в XX столетии Молох материальности вырвался из удерживающих его узд. И только Святая Русь продолжала стоять на страже Вечности…

В ночь с 11 на 12 марта 1801 года группа заговорщиков осуществила дворцовый переворот, направленный против Павла I. Император Павел был убит. На престол вступил его старший сын Александр I Павлович (1777—1825). 

С самого своего рождения Александр оказался втянут в дворцовую интригу, инициатором которой была его бабка императрица Екатерина II, а целью — отстранение от власти нелюбимого ею сына Павла. Императрица сразу же отобрала мальчика у родителей и лично занималась его воспитанием. Наставником будущего императора был сторонник просветительских идей, убежденный республиканец и масон Ф.П. Лагарп. В 1793 году по настоянию Екатерины II Александр женился на баденской принцессе Луизе, нареченной в православии Елизаветой Алексеевной, однако их брак был несчастливым и бездетным.

Юный Александр оказался в сложном положении — он метался между венценосной бабкой и полуопальным отцом. Необходимость поддерживать отношения с ненавидящими друг друга Павлом и Екатериной воспитывали в молодом Александре черты, характерные в будущем для его политики, — скрытность, гибкость ума и изворотливость.

Еще В.О. Ключевский подчеркивал, что “Александр должен был жить на два ума, держать два парадных обличия... двойной прибор манер, чувств и мыслей”. Эта вечная привычка иметь обо всем “двойное суждение” сказывалась на протяжении всей жизни российского императора. Более того, по мнению современного исследователя Б.Н. Тарасова, “противоречия” и “колебания” Александра были живым отражением и продолжением глубокой исторической драмы европеизации России в послепетровское время. Надрыв духовного и политического сознания, образовавшийся в XVIII веке, в правление Александра I только углубился. По сути дела, при Александре I “старая” Россия, охваченная “новыми” веяниями европейских начал, в очередной раз оказалась на распутье, на границе двух миров. И если ранее Александр метался между отцом и бабкой, то, став государем, он метался между разными традициями — духовными, социальными, политическими… Его мучил тот выбор, который предоставила ему история, выбор дальнейших путей развития России. Укреплять православные основы русского бытия или “открыть ворота” новым духовным веяниям? Принять новый для России “конституционализм” или же упрочить основы самодержавия? Сохранить существовавший сословный строй или же вести Россию к “равноправию” сословий? Все эти вопросы действительно мучительно и противоречиво сталкивались в душе и разуме императора Александра Павловича. И зачастую он не знал, какой же ответ выбрать. Ведь не случайно в последние годы царствования, в те времена, когда, казалось бы, царь окончательно пришел к убеждению о необходимости упрочения традиционных основ российского самодержавия, он поручил Н.Н. Новосильцеву разработать российскую конституцию — “Уставную грамоту”, а А.А. Аракчееву — проект освобождения 

крестьян с землей. За несколько дней до смерти Александр признавался начальнику Главного штаба И.И. Дибичу: “А все-таки, что бы ни говорили обо мне, я жил и умру республиканцем...”

Просветительские и республиканские идеи Александр впитал, конечно же, под влиянием своего воспитателя Лагарпа. Но и сам “дух времени”, казалось бы, призывал российского императора к изменению российских устоев на европейский манер. Он был убежден, что введение “законно-свободных учреждений” без потрясения общественных основ есть “великая и спасительная истина” нового времени, “полезная для человечества цель”. В упрочении подобной убежденности императора большую роль сыграли его ближайшие друзья, молодые аристократы, объединенные масонскими узами, П.А. Строганов, В.П. Кочубей, Н.Н. Новосильцев, А. Чарторыйский, которые приобрели значительную власть над мыслями и чувствами государя. Оказался Александр I подвержен и влиянию модного в то время мистицизма, в основе которого лежала оккультная гуманистическая и масонская идея создания единой “всеобщей религии”.

В начале XIX в. вообще наступает настоящий расцвет масонских лож в России. Масонами стали император Александр I, императрица Елизавета Алексеевна, брат императора и наследник престола великий князь Константин Павлович. Солидную сеть лож возглавила созданная с разрешения Александра I в 1810 году “Великая директоральная ложа Владимира к порядку”. Еще целый ряд лож подчинялся Великой ложе “Астрея”, напрямую связанной с Лондоном. Ложи оказались заполнены знатью, офицерами, деятелями науки и культуры.

Именно молодые масоны-аристократы и составили ближайший и тесный кружок “реформаторов”, сложившийся вокруг императора в первые годы его царствования и получивший название “Негласного комитета”. Они мечтают о конституционных преобразованиях, отмене крепостного права и духовном преображении русского общества на основе мистической идеи “всеобщей религии” (недаром наиболее образованных священников стали приглашать в масонские ложи). На самом деле, из всех преобразований, которые тогда были необходимы России, назвать можно только отмену крепостного права.

Но молодой император был полон реформаторского энтузиазма. В начале своего царствования Александр I отменил указы Павла I, ограничивавшие привилегии дворянства, 

провел некоторые административные преобразования, объявил амнистию политическим заключенным и ссыльным. 20 февраля 1803 года был издан указ о “вольных хлебопашцах”, предусматривавший освобождение крестьян по их обоюдному согласию с помещиками. Либеральная политика проводилась в сфере просвещения и печати. Цензурный устав 1804 года был самым либеральным в России XIX в. Реформа народного образования 1803—1804 гг. ввела бесплатное обучение в начальной школе. В это же время были основаны несколько новых высших учебных заведений, в том числе Санкт-Петербургский университет.

Главным идеологом преобразований в области государственного управления стал Михаил Михайлович Сперанский (1772—1839), выходец из семьи приходского священника.

Фамилию Сперанский Михаил получил при поступлении во Владимирскую семинарию с легкой руки своего дяди Матвея Богословского (от латинского слова “speranta” — надежда). С 1795 года Сперанский начал преподавать в Петербургской Александро-Невской семинарии, считавшейся лучшей в России. За 12 лет, с 1795 по 1807 гг., Сперанский прошел путь от рядового преподавателя Александро-Невской семинарии до статс-секретаря императора Александра I. В 1808 году М.М. Сперанский был назначен членом комиссии составления законов и товарищем министра юстиции.

Уже в 1802—1811 гг. под руководством М.М. Сперанского были проведены преобразования органов центрального управления — петровские коллегии были заменены министерствами. Но Сперанский хотел большего.

Разрабатывая государственные реформы, Сперанский стремился к тому, чтобы встроить Россию в “общий путь всех народов”, превратить русский народ в народ “просвещенный и коммерческий”. При этом он понимал, что проведенные реформы вызовут значительные изменения в русской жизни: “Желать наук, коммерции и промышленности и не допускать самых естественных их последствий; желать, чтобы разум был свободен, а воля в цепях... Нет в истории примера, чтобы народ просвещенный и коммерческий мог долго в цепях оставаться”. Поэтому Сперанский был настроен основательно перекроить государственный строй России: “надо резать по живому”, “кроить, не жалея материи”.

План государственных преобразований был подготовлен М.М. Сперанским по распоряжению императора в 1809 году и изложен во “Введении к уложению государственных законов”. Согласно проекту во главе государства должен был стоять 

монарх, облаченный всей полнотой власти. При нем создавался Государственный Совет, совещательный орган из назначаемых монархом сановников. В качестве высшего представительного органа в России предполагалось создать выборную Государственную Думу. Роль высшей судебной инстанции был призван исполнять Сенат, назначаемый государем пожизненно из числа представителей, избранных в губернских думах. Высшим органом исполнительной власти, согласно плану, становились министерства.

В основе выборной системы М.М. Сперанского лежал имущественный ценз. Все население России делилось на три категории: дворянство, обладавшее всеми гражданскими и политическими правами; люди “среднего состояния” (купцы, мещане, государственные крестьяне), которые имели только гражданские права — собственность, свободу занятий и передвижения, право выступать от своего имени в суде, и “народ рабочий” — помещичьи крестьяне, слуги, рабочие, не имеющие практически никаких прав. Избирательным правом могли пользоваться только представители первых двух сословий. Для третьего сословия — “народа рабочего” — проект реформы представлял некоторые гражданские права при сохранении крепостного строя. Сперанский считал, что крепостное право постепенно отомрет само с развитием промышленности, торговли и просвещения.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: конспект, оформление доклада титульный лист.



1  2  3  4  5  6  7 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки