В истории тысячелетней культуры с “пяти Россий” (Н. Бердяев) - от Киевской Руси до императорской России ХIХ век занимает особое место. Во-первых, это тот взлет Духа, тот культурный подъем, который справедливо может считаться великим российским Ренессансом. Сорок русских писателей дали духовную пищу двум векам всего человечества! ХIХ век уникален прежде всего своим философско-нравственным поиском свободы, справедливости, человеческого братства и всемирного счастья. Во-вторых, долгое время эта гигантская целостность либо покрывалась “хрестоматийным глянцем”, либо упрощалась и выхолащивалась в угоду сиюминутному политизированному подходу. Уныло-примитивная абсолютизация революционного, маргинального направления создавала устойчиво негативный комплекс неприятия великого наследия, “усеченного” представления о нем. Значительные “материки” культуры изымались, уходили под воду забвения как “чуждо-классовые”, “ненужные”.

Настало время объемного, научного подхода к русской культуре. В-третьих, ХIХ век это тот трагически-творческий “узел” в “колесе” русской истории и культуры, последствия которого становятся понятными лишь на пороге ХХI века. Проблемы и поиски русской культуры этого этапа в их философско-нравственной и геополитической сути оказались в центре мировых духовно-культурных размышлений современности. В-четвертых, XIХ век - многоаспектен, полифоничен: он и уникален, и во многом традиционен для христианско-православного древа русской культуры девяти веков, объединенных общенациональной русской идеей, основой и концентратом российского менталитета (тип сознания, мышления, деятельности, тип человека) с его нацеленностью на будущее (“звезду пленительного счастья”), со своеобразным мессианством и верой в особую миссию русского народа - объединителя великого евразийства. Именно в ХIХ веке русская идея получает различную трактовку, становится определенной “знаковой” системой самых разных общественных движений: от западников и славянофилов до либералов, народников, панславянистов и марксистов. В-пятых, ХIХ век в полной мере выразил синтезирующий, философско-моральный, соборно - собирательный характер русской культуры, ее патриотически-идеологический характер без которого она теряет свою почву и судьбу. Он проявляется везде - от вселенско-космических исканий до почти практических “инструкций” по ответам на извечные русские вопросы:

“Зачем? Кто виноват? Что делать? А судьи кто?” В-шестых, ХIХ век - и этапное завершение развития русской культуры девяти веков, и очень важный рубеж в ложном противоречивом взаимодействии традиций и новаторства на пороге ХХ столетия. Наконец, это время небывалого развития такой системы, как художественная культура, которая становится именно в ХIХ веке классической. Права была М. Цветаева, которая справедливо писала, что ее стихам как драгоценным винам настанет свой черед.

Сегодня вокруг русской культуры ХIХ века идет острейшая идеологическая, политическая, культурно-духовная борьба. Наметилась опасная тенденция замены “плюса” на “минус”, одних имен на другие в угоду одностороннему, “черно-белому” подходу. Есть такие, кто ответственность за 1917 год и тоталитаризм сталинщины возлагают на русскую интеллигенцию и литературу ХIХ века. Третьи объявляют духовный взлет ХIХ века лишь проявлением “бесконечного тупика” российской истории, ее круговращения”. Кое-кто просто поет русской культуре “отходную”, как бессмысленной, звавшей в никуда. Наконец, как о сфинксе, который будет загадкой для потомков, мыслящих уже в ином измерении постмодернизма, рассуждают о русской культуре ХIХ века герои “Пушкинского дома” А. Битова. ХIХ век и его культура уже “переписывались” много раз. Не пора ли подойти к ним объемно, осторожно как к величайшим ценностям духа, разобраться в их исканиях без узкоклассовых и групповых пристрастий? Учинять суд над культурой собственной Родины безнравственно, надо научиться извлекать из ее истории уроки.

ХIХ век как социокультурная эпоха находится в ложном взаимодействии с исторической. “Линейное” время и внутреннее движение здесь полностью не совпадает. Это время формирования техногенного общества, вторгающегося в патриархально-общинные структуры, что приводит к социальному напряжению, к смене чипов субъектов как творцов, так и носителей объединенных типов культур. Идет постепенное разрушение сословно-дворянской культуры, новые импульсы к развитию получают разночинная и купеческая культуры, после 1861 года в новом качестве выступает крестьянство как социокультурный слой. Особую интегрирующую роль в шестидесятые годы начинает играть интеллигенция. Какие события истории оказали главное воздействие на тип менталитета, культуры в целом? Это, конечно, Отечественная война 1812 года, реформы Александра II, отмена крепостного права, “хождение” в народ, западноевропейские революции в их резонансе на русской почве, распространение марксизма - все это многообразие определило и культурное “лицо” ХIХ века как эпохи, чье столетнее движение вместилось в две даты: “золотой век” начался рождением А. Пушкина, дал великую неоантичную ясность и высоту, а закончился смертью не менее великого метафизика-философа В. Соловьева.

Между “золотым” и “серебряным” веками русской культуры находится этап, который может быть охарактеризован социокультурной доминантой - “народ и социум” (шестидесятые - семидесятые годы). Именно на этом этапе завязываются те трагические “узлы” русской истории и культуры, которые все еще не развязанные и сегодня: устремленность к внешним изменениям, к ломке традиции, революционному решению назревших проблем, одиночество интеллигенции и ее утопизм, исчерпанность “цепи” насилий... ХIХ век - это и надежда на сильную государственность просвещенных монахов, которым истину “с улыбкой” говорит художник-философ, и европейские порядки, освоенные и “привитые” России, и объединение славян под руку России, и “ускорение” истории, все еще патриархальной, страны и вера в “птицу-тройку”, способную своим завораживающим движением удивить и восхитить другие народы и государства.

Ни один век не знал стольких теорий, учений, вариантов обновления и “спасения” России, никогда державу не сотрясали столь многочисленные общественные движения - революционеров-разночинцев, нигилистов, анархистов, атеистов, богоискателей, народников, марксистов. ХIХ век - это Пушкин и Чаадаев, Гоголь и Герцен, Хомяков и Аксаков, Сперанский и Уваров, Ушинский и Михайловский, Чернышевский и Лавров, Достоевский и Толстой, Леонтьев, Соловьев. Эсхатология и мессианство, философия истории и апокалипсис, религиозная метафизика и атеизм философия ненасилия и террор, русский социализм и писк земного Града... Все это вместил трагический и невеликий ХIХ век.

ХIХ век как культурная эпоха - это и новый уровень переплавки европейского опыта в культурном диалоге столетий, и поиск себя в дилемме “Запад - Восток”. Чаадаев провидчески писал о таинстве России, призванный дать миру “какой-нибудь важный урок...”. Он же считал Запад - ““актерами””, а русских - “зрителями”, вторым судить об историческом действии, разворачивающемся в Европе. Особый путь российского евразиийства, сохранения “самосути” при любых попытках “воплощений” и пересадки культур, активно выразил их век. Его культурное пространство до отказа заполнилось новыми направлениями и стилями. Неоантичность и постклассицизм, романтизм и реализм, глубины метафизической психологии “зазеркалья” и символизм конца века; - все это ложный, противоречивый контекст главного открытия. XIХ века - человека - сакрального и мирского в его cознании и деятельности, всеобщего и личностного, вселенско-космического. Таким о6разом, ХIХ век уникален многоаспектен, его этапами стали “золотой век” пушкинской поры, время нового взаимодействия народа и индвидума, когда человек оказывается в сложных трагических обстоятельствах разрушения великого уклада, вторжения техногенных структур в особую культуру России, что создавало внутреннюю динамику развития для нее, создает парадоксальный взрыв - взлет духа судьбы этноса в целом.

Тип человека и русский менталитет ХIХ века. Никогда раньше и позже его менталитет, его - внимание и деятельность не достигают таких трагических, апокалипсических глубин. Никогда его стремление достигнуть земного Града не было столь целеустремленным и настойчивым, никогда “бессистемная система”-- Русского мудрствования не поднималась до таких великих художественных откровений, надолго опережая многие европейские открытия ХХ века. ХIХ век выразил со всей определенностью, что русская революция - явление не политическое, а метафизическое.

Это - новая “сфера”, вариант религиозного сознания, характер, который, по мысли Н. Бердяева, проявился затем в “красной религии” советского периода. Далее, русская идея как концентрат духовности принимает форму всеобщего стремления к утверждению российской исключительности, предопределенности, миссианства, всечеловечности как синонима русскости. Именно так говорит о ней Достоевский в своей известной речи о Пушкине 1880 года. Западники и славянофилы, революционеры-разночинцы и либералы, нигилисты и народники вкладывают в русскую идею свой культурно-политический смысл, рождая невиданную конфронтационность нравственной и политической культуру в традициях российской двоичности: икона - топор, вера - знание, революционер - контрреволюционер; жертва - эгоизм, наши – не наши.

Каждой из альтернатив соответствует свой тип культурного человека, сознания, “дела”, социального бытия, нравственно-общественного идеала, смысла жизни, устремленности в будущего Наконец, главным в русской идее ХIХ века, по мысли Н. Бердяева, выступает осмысление особого пути Роcсии, исторического места ее в дилемме “Запад - Восток”. Своего последнего слова в этом национально-ментальном раздумье русский народ еще не сказал и сегодня. Россия - великое евразийство, ее путь между Западом и Востоком, переплавка опыта которых не мешает её “самости”. Это особое христианство, ставшее православием, это особый тип власти, освященной Христом, “дом” Богородицы, это особый тип лидера - пророка, это особый тип человека - ищущего, томимого духовной жаждой, с культом праведников и странников, юродивых и скитальцев, это тип покаянной духовности, настойчивости стремления решить “чем жив человек?”, как соотнесено добро и зло и на бытовом, и на космическом уровне. Не случайно, трагическая история России как бы воплотилась в подлинно народных православных праздниках - Пасхе (Воскресенье), Троице (выход из извечной двоичности), Преображении (Свет) . К концу века в русской идее усиливаются мотивы покаяния, философии и культуры ненасилия, которые явились естественной реакцией.

Консервативный характер политической культуры царской России, экономические противоречия и взлет культуры. Особенности русской культуры. Золотой век русской культуры. Пушкин, Лермонтов и Гоголь. Нравственные искания Толстого и Достоевского. Рассвет музыкальной культуры: Глинка, Римский-Корсаков, Чайковский и др. Достижения русской науки. “Серебряный век” русской культуры. “Мир искусства”, русский символизм. “Золотой век” русской философии. Увеличивается число писателей поэтов, художников, композиторов, ученых из непривилегированных сословий, в частности из крепостного крестьянства, но преимущественно из среды разночинцев.

В Х1Х в. ведущей областью русской культуры становится литература, чему способствовала, прежде всего, ее тесная связь с прогрессивно- освободительной идеологией. Ода Пушкина “Вольность”, его “Послание в Сибирь” декабристам и “Ответ” на это послание декабриста Одоевского, сатира. Рылеева “ К временщику” (Аракчееву), стихотворение Лермонтова “На смерть поэта”, письмо Белинского к Гоголю являлись, по сути дела, политическими памфлетами, боевыми, революционными призывами, воодушевлявшими передовую молодежь. Дух оппозиционности и борьбы, присущий произведениям прогрессивных писателей России, сделал русскую литературу той поры одной из активных общественных сил.

Даже на фоне всей богатейшей мировой классики русская литература прошлого века - исключительное явление. Можно было бы сказать, чего она подобна Млечному Пути, ясно выделяющемуся на усыпанном звездами небе, если бы некоторые из писателей, составивших ее славу, не походили скорее на ослепительные светила или на самостоятельные “ вселенные”. Одни только имена А. Пушкина, М. Лермонтова, Н. Гоголя, Ф. Достоевского, Л. Толстого сразу же вызывают представления об огромных художественных мирах, множестве идей и образов, которые по-своему преломляются в сознании все новых и новых поколений читателей. Впечатления, производимые этим “золотым веком” русской литературы, прекрасно выразил Манн, говоря о ее “необыкновенном внутреннем единстве и целостности”, “тесной сплоченности ее рядов, непрерывности ее традиций”. Можно сказать, что пушкинская поэзия и толстовская гроза - это чудо; не случайно Ясная Поляна - интеллектуальная столица мира в прошлом веке.

А. Пушкин был основателем русского реализма, его роман в стихах “Евгений Онегин”, который В. Белинский назвал энциклопедией русской жизни, явился наивысшим выражением реализма в творчестве: великого поэта. Выдающимися образцами реалистической литературы являются историческая драма “Борис Годунов”, повести Капитанская дочка, “Дубровский ” и др. Мировое значение Пушкина связано с осознанием универсального значения созданной им традиции. Он проложил дорогу литературе М. Лермонтова, Н. Гоголя, И. Тургенева, Л. Толстого, Ф. Достоевского и А. Чехова, которая по плану сделалась не только фактом русской культуры, но и важнейшим моментом духовного развития человечества.

Традиции Пушкина продолжил его младший современник, и преемник М. Лермонтов. Роман “Герой нашего времени”, во многом созвучный с пушкинским романом “Евгений Онегин”, считается вершиной лермонтовского реализма. Творчество М. Лермонтова явилось высшей точкой развития русской поэзии послепушкинского периода и открыло новые пути в эволюции русской прозы. Его основным эстетическим ориентиром является творчество Байрона и Пушкина периода “южных поэм” (пушкинского романтизма). Для русского “байронизма” (этого романтического индивидуализма) характерны культ титанических страстей и экстремальных ситуаций, лирическая экспрессия, сочетавшаяся с философским самоуглублением. Поэтому понятно тяготение Лермонтова к балладе, романсу, лиро-эпической поэме, в которых особое место принадлежит любви. Сильное влияние на последующую литературу оказал лермонтовский метод психологического анализа, “диалектики чувств”.

В направлении от предромантических и романтических форм к реализму развивалось и творчество Гоголя, которое оказалось решающим фактором последующего развития русской литературы. В его “Вечерах на хуторе близ Диканьки” художественно осуществлена концепция Малороссии - этого древнего славянского Рима - как целого материка на карте вселенной, с Диканькой как своеобразным его центром, как средоточием и национальной духовной специфики, и национальной судьбы. Вместе с тем Гоголь является основателем “натуральной школы” (школы критического реализма); не случайно 30-е - 40-е годы прошлого века Н. Чернышевский называл гоголевским периодом русской литературы. “Все мы вышли из “Шинели” Гоголя”, - образно заметил Достоевский, характеризуя влияние Гоголя на развитие русской литературы.

В начале ХХ в. Гоголь получает всемирное признание и с этого момента становится действующей и все более возрастающей величиной мирового художественного процесса, постепенно осознается глубокий философский потенциал его творчества.

Особого внимания заслуживает творчество гениального Л. Толстого, которое знаменовало новый этап в развитии русского и мирового реализма, перебросило мост между традициями классического романа ХIХ в. и литературой ХХ в. Новизна и мощь толстовского реализма непосредственно связаны с демократическими корнями его искусства, его миросознания и его нравственных поисков, реализму Толстого свойственны особая правдивость, откровенность тона, прямота и, вследствие этого, сокрушительная сила и резкость в обнажении социальных противоречий. Особое явление в русской и мировой литературе - роман “Война и мир”; в этом уникальном феномене искусства.

Толстой сочетал форму психологического романа с размахом и много-фигурностью эпической фрески. Прошло более ста лет со дня появления в печати первой части романа, много поколений читателей сменилось за это время. И неизменно “Войну и мир” читают люди всех возрастов - от юношей до стариков. Вечным спутником человечества назвал этот роман современный писатель Ю. Нагибин, ибо “Война и мир”, посвященная одной из губительнейших войн Х1Х в., утверждает нравственную идею торжества жизни над смертью, мира над войной, что приобрело колоссальную значимость в конце ХХ в.

Поражает поистине титанический характер нравственных исканий и другого великого русского писателя - Достоевского, который в отличие от Толстого не дает анализа эпических масштабов. Он не дает описания происходящего, он заставляет “уходить в подполье”, дабы увидеть, что же происходит в действительности, он заставляет нас видеть себя в самом себе. Благодаря потрясающей способности проникать в самую человеческую душу Достоевский одним из первых, если не самым первым, дал описание современного нигилизма. Его характеристика этого настроя ума неизгладима, она до сих пор завораживает читателя глубиной и необъяснимой точностью.

Античный нигилизм был связан со скептицизмом и эпикурейством, его идеалом была благородная безмятежность, достижение спокойствия духа перед лицом превратностей фортуны. Нигилизм Древней Индии, который произвел столь глубокое впечатление на Александра Македонского и его окружение, в философском отношении был несколько схож с позицией древнегреческого философа Пиррона из Элиды и выливался в философское созерцание пустоты. Для Нагарджуны и его последователей нигилизм был преддверием религии. Однако современный нигилизм, хотя в его основе тоже лежит интеллектуальная убежденность, не ведет ни к философской бесстрастности, ни к благословенному состоянию невозмутимости. Это скорее неспособность создавать и утверждать, духовный изъян, а не философия. Многие беды в нашей жизни происходят от того, что “человек из подполья” подменил собой подлинного человека.

Достоевский искал избавления от нигилизма не в самоубийстве и не в отрицании, а в утверждении и радости. Ответом нигилизму, которым болен интеллигент, служит живительная “наивность” Дмитрия Карамазова, бьющая через край радость Алеши - героев романа “Братья Карамазовы”, В невинности простых людей - опровержение нигилизма. Мир Достоевского - это мир мужчин, женщин и детей, одновременно заурядных и необычных. Одних обуревают заботы, других сладострастие, одни бедны и веселы, другие богаты и печальны. Это мир святых и злодеев, идиотов и гениев, благочестивых женщин и терзаемых своими отцами детей-ангелочков. Это мир преступников и добропорядочных граждан, но врата рая открыты всем: они могут спастись или обречь себя на вечное проклятие. В записных тетрадях Достоевского имеется самая сильная мысль, в которую сейчас все упирается, из которой все исходит: “бытие только тогда и есть, когда ему грозит небытие. Бытие только тогда и начинает быть, когда ему грозит небытие”. Миру грозит гибель, мир может - должен! - быть спасен красотой, красотой духовно-нравственного подвига - так прочитывается Достоевский сегодня, так заставляет нас прочитать его сама реальность нашего времени.

В ХIХ в., наряду с потрясающим развитием литературы, наблюдается и ярчайшие взлеты музыкальной культуры России, причем музыка и литература находятся во взаимодействии, что обогащает те или иные художественные образы. Если, например, Пушкин в своей поэме “Руслан и Людмила” дал органическое решение идеи национального патриотизма, найдя для ее воплощения соответствующие национальные формы, то М. Глинка обнаружил в волшебно-сказочном героическом сюжете Пушкина новые, потенциальные варианты и осовременил его, как бы предложив еще один романтический вариант эпоса, со свойственным ему “вселенским” масштабом и “рефлектирующими” героями.

В своей поэме Пушкин, как известно, свернул масштабы классической эпопеи, порой пародируя ее стиль: “Я не Омер... Он может воспевать один Обеды греческих дружин”; Глинка же пошел по иному пути - при помощи колоссального картинного “разбухания” его опера вырастает изнутри до многонациональной музыкальной эпопеи. Ее герои из патриархальной Руси попадают в мир Востока, их судьбы сплетаются с магией северного мудреца Финна. Здесь пушкинский сюжет переосмысливается в сюжет драмы, опера Глинки - прекрасный пример воплощения той гармонии равнодействующих сил, которая фиксируется в сознании музыкантов как “руслановское” начало, т.е. романтическое начало.

Значительное влияние на развитие музыкальной культуры России прошлого века оказало творчество Гоголя, неразрывно связанное с проблемой народности. Гоголевские сюжеты легли в основу опер “Майская ночь” и “Ночь перед Рождеством” Н. Римского-Корсакова, “Сорочинская ярмарка” М. Мусоргского, “Кузнец Вакула” (“Черевички”) П. Чайковского и т.д. Римский-Корсаков создал целый “сказочный” мир опер: от “Майской ночи” и “Снегурочки” до “Садко”, для которых общим является некий идеальный в своей гармоничности мир.

Сюжет “Садко” построен на различных вариантах новгородской былины - повествованиях о чудесном обогащении гусляра, его странствиях и приключениях. “Снегурочку” Римский-Корсаков определяет как оперу-сказку, назвав её картинкой из Безначальной и Бесконечной Летописи Берендеева царства”.

В операх подобного рода Римский-Корсаков использует мифологическую и философскую символику. Если “Снегурочка” связана с культом Ярилы (солнца), то в “Младе” представлен целый пантеон древнеславянских божеств. Здесь развертываются ритуальные и народно-обрядовые сцены, связанные с культом Радегаста (Перуна) и Купалы, ведут борьбу волшебные силы добра и зла, а герой подвергается “соблазнам” из-за козней Морены и Чернобога. В содержание эстетического идеала Римского-Корсакова, который лежит в основе его музыкального творчества, в качестве безусловной ценности входит категория прекрасного в искусстве. Образы высоко-поэтического мира его опер весьма наглядно показывают, что искусство представляет собой действенную силу, что оно покоряет и преображает человека, что оно несет в себе жизнь и радость. Подобная функция искусства соединялась у Римского-Корсакова с пониманием его как эффективного средства нравственного совершенствования человека.

Этот культ искусства в чем-то восходит к романтическому утверждению Человека-творца, который противостоит “механическим”, отчуждающим тенденциям века прошлого (и нынешнего). Музыка Римского-Корсакова возвышает человеческое в человеке, она призвана спасти его от “страшных обольщений” буржуазного века и тем самым она приобретает великую гражданскую роль, приносит пользу обществу.

Расцвету русской музыкальной культуры способствовало творчество П. Чайковского, написавшего немало прекрасных произведений и внесшего новое в эту область. Так, экспериментальный характер носила его опера “Евгений Онегин”, предупредительно названная им не оперой, а “лирическими сценами”. Новаторская сущность оперы заключалась в том, что она отразила веяния новой передовой литературы.

Для “лаборатории” поисков Чайковского характерно то, что он использует в опере традиционные формы, вносящие в музыкальный спектакль необходимую “дозу~ зрелищности. В своем стремлении создать “интимную”, но сильную драму Чайковский хотел достичь на сцене иллюзии обыденной жизни с ее повседневными разговорами. Он отказался от эпического тона повествования Пушкина и увел роман от сатиры и иронии в лирическое звучание. Вот почему на первый план в опере выступила лирика внутреннего монолога и внутреннего действия, движения эмоциональных состояния и напряженности.

Существенно то, что Чайковскому помогали переносить пушкинские образы в новую по времени психологическую среду произведения Тургенева и Островского. Благодаря этому он утвердил новую, музыкальную реалистическую драму, конфликт которой определился в столкновении идеалов с действительностью, поэтической мечты с мещанским бытом, красоты и поэзии с грубой будничной прозой жизни 70-х годов прошлого столетия. Не удивительно, что драматургия оперы Чайковского во многом подготовила театр Чехова, которому свойственна прежде всего способность передавать внутреннюю жизнь действующих лиц. Вполне понятно, что лучшую режиссерскую постановку “Евгения Онегина” в свое время осуществил Станиславский, будучи уже прекрасным знатоком чеховского театра.

В целом следует отметить, что на рубеже веков в творчестве композиторов происходит определенный пересмотр музыкальных традиций, отход от социальной проблематики и возрастание интереса к внутреннему миру человека, к философско-этическим проблемам. “Знамением” времени было усиление лирического начала в музыкальной культуре.

Н. Римский-Корсаков, выступавший тогда основным хранителем творческих идей знаменитой “могучей кучки” (в нее входили М. Балакирев, М. Мусоргский, П. Кюи, А. Бородин, Н. Римский-Корсаков), создал полную лиризма оперу “Царская невеста”. Новые черты русской музыки начала ХХ в. нашли наибольшее выражение в творчестве С. Рахманинова и А. Скрябина. В их творчестве отразилась идейная атмосфера предреволюционной эпохи, в их музыке находили выражение романтический пафос, зовущий к борьбе, стремление подняться над “обыденностью жизни”.

В Х1Х - начале ХХ в. существенных успехов достигла русская наука: в математике, физике, химии, медицине, агрономии, биологии, астрономии, географии, в области гуманитарных исследований. 0б этом свидетельствует даже простое перечисление имен гениальных и выдающихся ученых, внесших значительный вклад в отечественную и мировую науку: С.М. Соловьев, Т.Н. Грановский, И.И. Срезневский, Ф.И. Буслаев, Н.И. Пирогов, И.И. Мечников, И.М. Сеченов, И.П. Павлов, П.Л. Чебышев, М.В. Остроградский, Н.И. Лобачевский, Н.Н. Зинин, А.М. Бутлеров, Д.И. Менделеев, Э.Х. Ленц, Б.С. Якоби, В.В. Петров, К.М. Бэр, В.В. Докучаев, К.А. Тимирязев, В.И. Вернадский и др.

В качестве примера рассмотрим творчество В.И. Вернадского - гения русской науки, основателя геохимии, биогеохимии, радиологии.

Его учение о биосфере и ноосфере в наши дни быстро входит в различные разделы естествознания, особенно в физическую географию, геохимию ландшафта, геологию нефти и газа, рудных месторождений, гидрогеологию, почвоведение, в биологические науки и медицину. История науки знает немало выдающихся исследователей отдельных направлений естествознания, но значительно более редко встречались ученые, которые своей мыслью охватывали все знания о природе своей эпохи и пытались дать их синтез. Таковы были во второй половине ХV в. и начала ХVI в. Леонардо да Винчи, в ХVIII в. М.В. Ломоносов и его Скрябина. В 1906 г. здесь с исключительным успехом выступал наш гениальный певец Ф. Шаляпин, исполнивший партию царя Бориса в опере Мусоргского ~Борис Годунов”. Наконец, с 1909 г. в Париже начались “Русские сезоны” балета, продолжавшиеся в течение нескольких лет (до 1912 г.).

С “Русскими сезонами” связан расцвет творчества многих деятелей в области музыки, живописи и танца. Одним из крупнейших новаторов русского балета начала ХХ в. был М. Фокин, который утверждал драматургию как идейную основу балетного спектакля и стремился путем “содружества танца, музыки и живописи” к созданию психологически содержательного и правдивого образа. Во многом взгляды Фокина близки эстетике советского балета. Хореографический этюд “Умирающий лебедь” на музыку французского композитора Сен-Санса, созданный им для Анны Павловой, запечатленный в рисунке В. Серова, стал символом русского классического балета.

Конец ХIХ - начало ХХ в. является русским философским Ренессансом, “золотым веком” русской философии. Существенно отметить, что философская мысль серебряного века русской культуры, представляющая собой золотой самородок, сама явилась на свет как преемница и продолжательница традиций русской классической литературы. По мнению Р.А. Гальцевой, “... в русской культуре существует что-то вроде литературно-философской эстафеты, и даже шире - эстафеты искусства и философии, из сферы художественного созерцания набранная мощь тут передается в область философского осмысления и наоборот”.

Именно так сложились отношения между русской классикой и философским возрождением конца века, которое представлено именами Вл. Соловьева, В. Розанова, С. Булгакова, Н. Бердяева, Л. Шестова, Г. Федотова, С. Франк и др.

Родившись в результате сшибки традиционной культуры с западным миром, когда, по известной формуле А. Герцена, “на призыв Петра цивилизоваться Россия ответила явлением Пушкина”, - русская литература, вобравшая в себя и по-своему переплавившая плоды обмирщенной европейской цивилизации, вступила в свой классический “золотой век”. Затем, в ответ на новое, нигилистическое веяние времени, опираясь на духовную крепость “святой русской литературы” (Т. Манн), восходит в конце века философия, которая подводит итоги развития духа “золотого века” классики. Оказывается, что не русская словесность “серебряного века” является главной наследницей классической литературы - для этого она морально двусмысленна, подвержена дионисийским соблазнам (соблазнам чувственности). Преемницей русской литературы оказывается именно философская мысль, она на следует духовные заветы “золотого века” классики и потому сама переживает “золотой век”.
Скачали данный реферат: Unkovskij, Ananij, Poliksenija, Аршавин, Ясенев, Ryb'jakov.
Последние просмотренные рефераты на тему: предмет культурологии, отчет о прохождении практики, возраст реферат, сочинение по картине.

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки