Москва при сыновьях Калиты: Симеоне Гордом и Иоанне II, Димитрии Донском

Преемник Иоанна Калиты, его сын Симеон, прозванный Гордым (1340-1353), соединил рассудительность и практическую ловкость своего отца с властительным характером. Получив от хана ярлык на великое княжение Владимирское, торжественно венчался на него во Владимире и принял "под руце свои" всех остальных русских князей и заставил младших братьев "целовать у отняго гроба крест" на том, что они все будут заодно и станут чтить его во отца место, имея общих врагов и друзей. Когда новгородцы послали в Москву посадника Кузьму Твердиславича сказать: "еще, господине, на столе в Новгороде не сел еси у нас, а уже сильно деют твои бояре", Симеон в наказание за то, что новгородцы захватили в Торжке московских бояр, пошел походом на Новгород, присоединив к себе других удельных князей и даже всероссийского митрополита Феогноста. Посадники и тысяцкие по требованию московского князя явились к нему и, босые, на коленях, просили у него милости; он взял с Новгорода черный бор и посадил там своих наместников.

Он умел дать почувствовать свою силу и энергию даже русско-литовским князьям, которые спрашивали у него разрешения на женитьбу на севернорусских княжнах. Походом своим под Смоленск он заставил Литву "со многими дары просить мира". "Князи же все—рязанские, тверские, ростовские - толики подручны себе име, яко вся по его глаголу творяху". Совершенно естественно, что великий князь такого характера окончательно принял титул великого князя всея Руси и постоянно величался им; его же наименовали "Гордым".

В его правление выступают на историческое поприще два великих лица: преподобный Сергий и митрополит Алексий; первый при нем основывает свой Троицкий монастырь, а второй готовится в Богоявленском монастыре вступить на Кафедру всероссийских митрополитов.

В 1352 году Россию посетила страшная гостья — "черная смерть", занесенная в Европу из Индии чума. Она обошла всю Россию и появилась в Москве. Для характеристики ее опустошительности летопись указывает на то, что в Белозерске и Глухове во время чумы не осталось ни единого человека—все до одного перемерли. Чрезвычайно заразительная болезнь обнаруживалась кровохарканьем; кожа умирающих сплошь покрывалась темными пятнами; на третий день следовала смерть. По словам летописи, священники не успевали отпевать покойников. Каждое утро они находили по 20—30 мертвецов в своих храмах и затем опускали по 5—10 трупов в одну могилу. Вследствие прилипчивости язвы, многие стали убегать от умирающих, даже самых близких людей; но было довольно и таких, которые показывали самоотвержение и страх Божий и до конца служили умиравшим. Церкви и монастыри в это время, по духовным завещаниям, на помин души умиравших, обогатились всякими вкладами и земельными имуществами. В марте 1353 года скончался митрополит св. Феогност и погребен в Успенском соборе (в приделе вериг апостола Петра), "об едину стену с митрополитом Петром Чудотворцем". Едва минули "святительския сорочины", как в полном цвете лет тридцати шести скончался и великий князь, успев перед смертью постричься и принять схиму под именем Созонта.

В это княжение впервые появляется в Москве тряпичная бумага, начинающая заменять пергамент. На этом новом материале написан договор Симеона с братьями и его духовное завещание. Приводим отрывок из этой грамоты. Достойна глубокого внимания заповедь умиравшего: "слушать владыки Алексея и старых бояр, дабы не престала память родителей наших и наша, и свеча бы не угасла".

К этой грамоте привешена серебряная позолоченная печать; она на одной стороне имеет изображение св. Симеона с соответствующей надписью; на другой стороне слова: "печать князя великаго Семенова всея Руси". По смерти великого князя Симеона Иоанновича Гордого на московский престол вступает его брат Иоанн II, по выражению летописи, "христолюбивый, кроткий, тихий и милостивый". Слабый здоровьем, он не походил характером ни на отца своего Калиту, ни на брата своего. Если в Москве "не погасла свеча, и не престала память его родителей", о чем заботился в своем духовном завещании Симеон Гордый, то это зависело оттого, что вокруг московского князя и его стола дружно и деятельно сплотились митрополит Алексий и старые бояре московские.

Особенно важна была церковно-государственная поддержка князю со стороны владыки св. Алексия. Крестный сын Иоанна Даниловича, постриженник старшего брата преподобного Сергия, настоятеля московского Богоявленского монастыря Стефана, св. Алексий за свой ум и книжность поставлен был митрополичьим наместником и епископом Владимирским, и митрополит Феогност при жизни своей избрал его своим преемником на митрополичьей кафедре. Получив в Царьграде от патриарха поставление в митрополиты, св. Алексий, как проницательный и усердный русский патриот, более своего предшественника, грека, способствовал укреплению могущества Москвы и сделался первосоветником и руководителем мягкого характером Ивана Ивановича в делах политических. Воскресенская летопись, в 1357 году, говорит, что когда св. Алексий 18 августа, готовясь к путешествию в Золотую орду для исцеления Тайдулы, стал служить молебен у гроба святителя Петра, "се тогда загореся свеща сама собою у гроба Чудотворца Петра; митрополит же, пев молебен со всем клиросом, и свечу ту раздроби и раздасть народу на благословение, и того же дни поиде в орду". Исцелив в орде жену хана Чанибека от слепоты, первосвятитель получил в дар татарский конюшенный двор в Кремле, где он после построил Чудов монастырь, привез из орды перстень Тайдулы (он имел значение печати, на коей был изображен дракон), хранящийся и теперь в патриаршей ризнице, и грамоту, освобождавшую все русское духовенство от податей.

По возвращении своем из орды, первосвятитель с восторгом был встречен великим князем и народом. Восьмилетний князь Димитрий, будущий куликовский герой, со слезами благодарности приветствовал митрополита следующими словами: "о, владыко, что ти воздам противу труду твоему, имже нам мирное житие даровал?" И действительно, митрополит Алексий сделался могущественным защитником Москвы пред ордою.

О построении Чудова монастыря известно следующее. За несколько лет до своей кончины, именно в 1365 году, святитель Алексий на месте подаренного ему ханского двора воздвиг монастырь с храмом в честь чуда архангела Михаила с приделом Благовещенским. Здесь он приготовил себе гроб и вручил монастырь попечению великого князя. Сюда он призывал преподобного Сергия; здесь возложил на него золотой крест с парамандом и уговаривал его стать его преемником на Всероссийской первосвятительской кафедре.

Святитель обстраивал Москву новыми монастырями, хотя их постройка относится к предшествующему времени. Кроме Чудова монастыря, он построил Андрониковский монастырь на берегу Яузы, по обету, данному им на Черном море во время бури. Местность эта носила наименование Болвановской. По ней приезжали с болваном ханским, или басмой, ордынские послы. Она также вела во Владимир и Суздаль.

Этот обетный монастырь был построен в 1360 году. Святитель перед этим ходил к преподобному Сергию посоветоваться относительно исполнения обета. Тот дал ему для построения монастыря своего ученика Андроника. Место было избрано в семи верстах от Кремля, на высоком берегу Яузы. Преподобный Сергий, вместе со святителем Алексием, благословил место закладки. В следующем 1361 году был готов каменный храм, сохранившийся доселе, как памятник того времени. Сюда первосвятитель поставил привезенный из Царьграда нерукотворенный образ Спасителя. Преподобный Сергий, князья и святители Москвы посещали этот монастырь. Под руководством преподобного Андроника воспитались его преемник по игуменству преподобный Савва и знаменитые художники-иконописцы Андрей Рублев и Даниил, основатели художественной московской иконописной школы. В этом монастыре почивают под спудом мощи двух первых его игуменов. Монастырь был обнесен стенами и так же, как и другие предмосковные монастыри, стал служить фортом для московской крепости.

Третий монастырь основан был митрополитом по просьбе сестер его Евпраксии и Юлии - Алексеевский, на Стоженке, где теперь Зачатиевский монастырь. При Василии III он был перенесен на Чертолье (от Черторый - ручей, роющий овраги); а когда его место было отведено в XIX столетии под храм Христа Спасителя, он был перенесен за Красный пруд, где и теперь находится. Монастырь этот основан был в честь ангела митрополита Алексия. Сверх этого, святитель оставил память о себе и тем, что приобрел подмосковное сельцо Черкизово, которое, по его собственному выражению, "было куплено на его серебрецо". Он скончался в княжение Димитрия Иоанновича Донского и погребен в основанном им Чудовом монастыре, где в серебряной раке почивают его святые мощи.

Москва в этом монастыре хранит до сего времени драгоценнейший манускрипт этого великого первосвятителя: переведенный им с греческого языка и переписанный его собственной рукою Новый Завет. Кроме этого, от святителя дошло до нас его духовное завещание. Выше мы воспроизвели с изданного покойным митрополитом Леонтием Нового Завета отрывок из Евангелия о распятии на кресте и смерти Иисуса Христа. Новый Завет святителя Алексия, кроме важности его в многоразличных отношениях, есть свидетельство того, что в Москве в XIV веке, несмотря на татарское иго, уже зачиналось основанное на изучении греческого языка образование, и что самое искусство письма, по сравнению с прежним письмом московских великокняжеских дьяков, сделало уже значительный шаг вперед. Евангелие написано на пергаменте в восьмую долю листа, в два столбца мелким полууставом и содержит в себе четвероевангелие, деяния и послания апостольские, апокалипсис и краткий месяцеслов. По мнению специалистов, текст Нового Завета составляет или новый перевод с греческого, или новую редакцию такового. Прожив при греке митрополите Феогносте в качестве его наместника двенадцать лет, он мог основательно изучить греческий язык. Св. Алексий скончался на 85 году своей жизни. Об обретении его мощей Никоновская летопись говорит: "в княжение великаго князя Василия Васильевича при святейшем Фотии митрополите Киевском и всея Руси (1431 г.), обвалися верх церковный во время священныя литоргии, священнику еще не изшедшему из алтаря; но невредим бысть. И тако тоя церкви место очистивше, начаша копати, хотяще основати новую церковь каменну; и еще копающе обретоша священное тело Алексия митрополита Киевскаго и всея Руси, еще же и ризы его целы". При раке святителя хранятся его саккос, епитрахиль, подризник и посох. Примечательны украшающие саккос эмалевые и черневые дробницы. В их медальонах, кроме изображения Спасителя, Богоматери, Иоанна Предтечи и других святых, мы видим двух сиринов и геральдического орла с сиянием вокруг головы. Это последнее изображение схоже с эмблематическими орлами на рельефах Дмитриевского собора во Владимире.

При Иоанне Иоанновиче мы видим в истории Москвы первую внутреннюю смуту, которая, может быть, разыгралась оттого, что этот великий князь был слишком мягкосердечен. Прибывшие в Москве на полную оседлость боярство приобрело тогда в думе великого князя очень большое значение. Особенную силу имел московский тысяцкий, заведовавший и ратными, и земскими делами. При Симеоне Гордом московским тысяцким был знатный боярин Василий Протасьевич Вельяминов, происходивший от варяжского выходца Шимона, сын которого Георгий был тысяцким в Ростове при Владимире Мономахе, отце основателя Москвы. Другой тоже знатный боярин Алексей Петрович, по прозванию Хвост, вероятно, потомок того, который упоминается еще в начальной летописи, завел какую-то крамолу против великого князя Симеона. Очень возможно, что он завидовал Вельяминову, притязая на сан тысяцкого. Великий князь отобрал у него недвижимое имущество и изгнал его из Москвы и, в договорной с братьями грамоте, обязал их не принимать к себе на службу этого крамольного боярина. Но Иван II, вероятно, по мягкосердечию, после смерти брата не только воротил Алексея Петровича, но и сделал его московским тысяцким. Это обстоятельство, соединенное с гордым характером его, привело к катастрофе. Очевидно, оно не могло не волновать больших бояр и в особенности сильного рода Вельяминовых. 3 февраля 1356 года, когда звонили к заутрене, на городской площади подняли тело убитого боярина Алексея Петровича. Подозрение в этом пало на враждебных ему бояр. Но убитый тысяцкий, как заметно, имел много сторонников даже между обывателями Москвы, так как возникли в народе волнения и мятеж. Вследствие этого два больших боярина Михаил Александрович и зять его Василий Вельяминов, сын упомянутого Василия Протасьевича, с женами и детьми, воспользовавшись последним зимним путем, отъехали в Рязань.

Однако отъезд этих бояр, имевших за себя значительную партию, по-видимому, был неприятен великому князю: в следующем году он позвал их назад на службу к себе; а потом семье Вельяминовых удалось опять завладеть саном тысяцкого в Москве, в лице того же Василия Васильевича. Если при Симеоне Гордом в Москве заведено было живописное и литейное дело, то при Иоанне II у нас заведена чеканка монеты. По крайней мере, до сих пор еще не найдено ни одной монеты ни его старшего брата Симеона Гордого, ни его отца Иоанна Калиты, а имеются лишь монеты Иоанна II. Монеты этого великого князя, до нас дошедшие, имеют пять различных чеканов. Его серебряные деньги, кроме русской подписи: "Княз великаго Ив-на Иван.", на обороте в знак нашей зависимости от орды, имеют татарскую легенду, состоящую из подражения монете хана Бердибека или Кульпа-хана.

Но для нас в геральдическом отношении особенно интересны пулы, или медные монеты, Иоанна II. Как видно из приводимых рисунков, на двух из них изображен витязь, поражающий мечом дракона. На второй монете чудовище кидается на князя.

При Димитрии Донском этот витязь будет изображаться на коне с копьем в руке, а в последующие княжения дракон будет уже извиваться под копьем и конем витязя. С течением времени этому конному витязю, в память основателя Москвы Георгия Владимировича, будет придано значение св. Георгия Победоносца. Так сначала зарождался, а потом развивался герб Москвы. Интересно также и отдельное изображение витязя в остроконечном шеломе, в правой руке у него - меч, в левой - ножны.

Иоанн II, называвшийся Красным, скончался 13 ноября 1359 года, 33 лет от роду, оставив двух малолетних сыновей Димитрия и Ивана и племянника Владимира Андреевича. Душевная грамота скончавшегося князя делит московские владения между этими тремя князьями. В их уделах были рассеяны владения вдовствующих княгинь. Москва осталась в общем владении князей, и ее доходы разделены между ними на трети.

Распоряжения духовного завещания относительно движимого имущества свидетельствуют, что богатства этого московского князя, в сравнении с его предшественниками, значительно увеличились, Здесь, кроме золотых шапок или корон, барм, цепей кольчатых, всякой драгоценной одежды, более перечисляется икон в золотых с каменьями окладах, золотых шишаков, золотых сабель с драгоценными обязями, стаканов царьгородских, бадей с серебряною наливкой, стад коней, жеребцов и кобылиц и проч. Заупокойные вклады Иоанна II на церкви были щедрее прежних. Великий князь "дает свободу, куда кому любо", то есть выпускает на волю своих чиновных слуг, именно, казначеев, тиунов и посельских со всеми их семьями и родственниками.

В Оружейной палате хранится цепь золотая кольчатая, врана (с чернью). Она состоит из 116 плоских колец, украшенных чернью, и весит 1 фунт 23 золотника. Это - та цепь "золотая врана с крестом золотым", которую Иоанн II в своей духовной грамоте передает сыну Димитрию, вместе с золотой шапкой и бармами, под коими исследователи разумеют шапку и бармы Мономаха.

Таким образом, до кончины Иоанна II протекло 212 лет со времени основания Москвы, и она уже выросла не только до степени сильного города, но и могущественного центра государственно-церковного и даже культурного тяготения для всей Руси. В ряду многосложных причин ее возвышения большое значение имеет характер ее князей. Род их хранит у себя духовные черты своего предка благоверного Александра Невского. В них преобладает практический разум и твердость воли; но в них не угасла и доблесть героя Невы. Всматриваясь в лица державных правителей Москвы, мы не видим в них однообразия. Вслед за религиозно-святым основателем Московского княжества Даниилом Александровичем идет решительный, подвижный, предприимчивый Юрий Данилович, а за ним спокойный, рассудительный, хозяйственный и усердный к созданию храмов Иоанн Калита, потом умный и энергичный Симеон Гордый, затем кроткий и набожный Иоанн Красный и, наконец, героический Димитрий Донской.

История Москвы при великом князе Димитрии Иоанновиче (родился 1350 году, скончался в 1389 году), вступает в новую эпоху могущества и величия. Сын Иоанна Красного Димитрий остался, по смерти отца, девятилетним отроком. Но в его малолетстве "не погасла свеча", о которой заботился Симеон Гордый. Вокруг государя-отрока опять сплотились митрополит Алексий и старые московские бояре, и свет государственного могущества Москвы стал разгораться еще более.

Димитрий Константинович Суздальский захватил в 1360 году великокняжеский престол "не по отчине и дедине", но продержался в стольном Владимире недолго; он был изгнан в Суздаль московскими боярами. Несмотря на то, что в орде, где тогда, по выражению летописи, происходила "замятия", этот князь получил ярлык на великое княжение, святитель Алексий и московские бояре добились того, что хан Мурат признал великокняжеское достоинство за юным Димитрием. Но старший его соперник опять не хотел уступать Москве. Тогда ее бояре посадили государя-отрока "на конь", "пошли ратью на соперника" и заставили того снова бежать в Суздаль, а московский князь вошел в стольный град Владимир и торжественно сел на столе отца и деда. Двоюродный брат Димитрия, князь Владимир Андреевич, обязался держать под братом своим великое княжение "честно и грозно и быть под его стягом".

"Смирив и взяв волю свою" над суздальским князем, который выдал за него свою дочь, княжну Евдокию, Димитрий Иоаннович начал приводить под свою власть всех других князей русских, а "которые не повиновались его воле, и на тех начал посягати". Одних он "смирял до зела" силою, как, например, могущественного тверского князя Михаила Александровича; других приводил к повиновению духовным оружием. Так, преподобный Сергий в Нижнем Новгороде затворил церкви и заставил тамошнего князя Бориса сделать угодное московскому князю; а строптивого Олега Рязанского тот же преподобный Сергий тихими и кроткими речами впоследствии склонил к заключению с Москвою вечного мира. Вошедши "в размирье" с Великим Новгородом из-за грабежей его ушкуйников на Волге, Димитрий принудил новгородцев силою оружия заплатить Москве "черный бор" в количестве 8000 рублей. Тверской князь приглашен был в Москву, был судим здесь и "содержался в истоме велицей на Гавшином дворе (в Кремле)". Впоследствии этот князь, "видя свое изнеможение, понеже вся Русская земля возста на него", с челобитьем просил у московского великого князя мира, "даяся во всю волю его". Особым договором великий князь тверской обязался считать себя младшим братом Димитрия, наравне с Владимиром Андреевичем Серпуховским; когда московский князь выступит в поход, и тверской князь садится на конь "без ослушанья".

Давая такую силу принципу единства Руси под властью Москвы, Димитрий Иоаннович и внутри государства возвышал значение и крепость своей власти, доведя ее до степени царского могущества. После смерти тысяцкого Василия Васильевича Вельяминова, в 1374 году, Димитрий Иоаннович навсегда отменил сан тысяцкого, предводительствовавшего земскою ратью и напоминавшего народу вечевые времена. Сын этого боярина, крамольный Иван Вельяминов, изменивший великому князю и бежавший в орду, когда появился в Серпухове, был схвачен и привезен в Москву. Димитрий, несмотря на то, что у изменника была знатная родня, приказал казнить его: ему отрублена была голова на Кучковом поле (где теперь Сретенский монастырь). Это первая в Москве публичная казнь, по замечанию летописи, произвела сильное впечатление на народ. После того был казнен и купец гречин Некомат. Память об этой казни, как видим, отразилась даже на штемпелях монет Димитрия Донского.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: реферат на тему народы, курсовик.



1  2  3 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки