Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5 | Следующая страница реферата

О том, каким было Узкое в 1895 г., известно из воспоминаний врача Г.Н. Сперанского, бывшего тогда учителем старшего сына П.Н. и А.В. Трубецких Владимира (1885-1954): "Внешний вид дома был таким же, что и теперь, но только не было верхних галерей, соединяющих центральный дом с флигелями. Так называемый теперь северный корпус был занят комнатами, главным образом для педагогического персонала, которого было довольно много, так как в семье владельца имения было четверо детей - две девочки и два мальчика. Кроме того, летом там жил сводный брат П[етра] Николаевича] Сергей Николаевич Трубецкой [приват-]доцент Московского университета, а затем профессор философии и ректор университета, очень образованный, на редкость симпатичный человек, большой друг философа Владимира [Сергеевича] Соловьева. У С.Н. Трубецкого было двое детей [в действительности трое. - М.К.], кроме того, летом приезжали их родственники с детьми. Таким образом, детей в Узком было много, и у всех были гувернантки (русские, немки, француженки, бонны); был врач А.В. Власов с женой, которые летом тоже жили в Узком. Оба этажа теперешнего северного корпуса [здесь и далее Г.Н. Сперанский под корпусами подразумевал флигели] были заняты всем этим персоналом. Мне была отведена комната в нижнем этаже...

Бросалось в глаза большое количество цветов на клумбах, на всех балконах. Был зимний сад с пальмами, помещавшийся в закруглении столовой, отделявшийся несколько от последней выступами на противоположных стенах. [...] Тогда во всю длину столовой от зимнего сада до входа стоял большой стол, за которым сидели во время еды все члены семьи Трубецких, дети, гости и учительский персонал. Кушания подавали два лакея во фраках. Кухня помещалась там же, где и теперь. Верхний этаж центрального дома был занят хозяевами, их родственниками и детьми. [...] Гости жили в верхнем этаже южного корпуса. В нижнем этаже центрального дома рядом со столовой, где теперь библиотека, помещалась диванная, где сидели, отдыхали, беседовали, курили хозяева и гости. Зал остался, конечно, таким же, как был, кроме мебели, там, где сейчас, как и прежде, камин, была вторая гостиная..."

По свидетельству Г.Н. Сперанского, летом 1895 г. в Узкое приезжал двоюродный брат П.Н. Трубецкого скульптор князь Паоло (Павел Петрович) Трубецкой (1866-1938). Владелец имения привечал своего итальянского родственника, прибывшего в Россию работать и преподавать, и на первых порах оказывал ему покровительство, вскоре ставшее ненужным. Может быть, именно в Узком у Паоло Трубецкого возникла идея его известного произведения "Дети Трубецкие", запечатлевшего сыновей С.Н. и П.В. Трубецких -Николая (1890-1938) и Владимира (1891-1937), сидящих в свободных позах на небольшой парковой скамейке. Живописная трактовка формы с богатой игрой светотени придает их фигурам естественность и убедительность. Это одна из самых поэтичных скульптур конца девятнадцатого столетия. Сразу после завершения в 1900 г. она экспонировалась на выставках в Петербурге, устроенной художественным объединением "Мир искусства", и в Париже. Затем скульптура вернулась в Россию и заняла место в большой гостиной Узкого (ныне находится в Государственном Русском музее).

В следующий раз С. Н. Трубецкой приехал с семьей в Узкое на лето только в 1900 г Тогда он пригласил В.С. Соловьева приехать к нему в усадьбу 15 июля для того, чтобы отпраздновать именины. Однако предполагавшегося торжества не получилось, так как философ еще в Москве почувствовал себя тяжело больным, но неосознанное предчувствие смерти гнало его в дорогу. Помимо извозчика единственным спутником на этом гибельном для него пути оказался родственник Трубецких Н.В. Давыдов, тогда бывший председателем Московского окружного суда. Они добрались до Узкого лишь поздно вечером. В.С. Соловьев оказался настолько слаб, что не смог самостоятельно выйти из экипажа. Его внесли в дом и уложили на диван в ближайшем свободном помещении, которым оказался находившийся на первом этаже большой кабинет владельца имения. Понемногу В.С. Соловьеву стало лучше и он, не вставая, долго беседовал с С.Н. Трубецким о своей последней работе - письме в редакцию журнала "Вестник Европы". На другой день приехавший в Узкое врач А.Н. Бернштейн нашел состояние В.С. Соловьева очень серьезным. Да и сам В.С. Соловьев в тот же день стал говорить окружающим о своей скорой смерти, предчувствуя ее близость. 18 июля он исповедался и причастился у местного священника С.А. Беляева и к вечеру впал в забытье.

После публикации в газете "Московские ведомости" о местонахождении В.С. Соловьева в Узкое стали приезжать его родственники, друзья и почитатели. Посетил Узкое и Г.Н. Сперанский, которого вызвала А.В. Трубецкая, ошибочно предположившая у больного туберкулезный менингит - болезнь, которую лучше знают детские врачи. Философ по большей части находился в забытьи, бредил, но иногда приходил в себя и узнавал окружающих. Двоюродная сестра А.В. и П.В. Трубецких А.М. Панютина, одна из тех, кто ухаживал за безнадежным больным, вспоминала, что он пророчески призывал молиться за евреев, которых "ждут ужасные гонения".

Конец наступил вечером 31 июля. В.С. Соловьев скончался после агонии, продолжавшейся почти целый день. Последними его словами были: "Трудна работа Господня". Свидетелями последних минут жизни философа были приехавшие в Узкое его мать П.В. Соловьева и одна из сестер, Надежда, С.Н. и П.В. Трубецкие, А.М. Панютина и доктор А.В. Власов. 1 августа было произведено вскрытие тела. По его результатам приехавшие врачи констатировали смерть от болезни почек - уремии. Затем гроб с телом В.С. Соловьева был перенесен в церковь Казанской иконы Божьей Матери, а утром 3 августа после литургии поставлен на катафалк и отправлен в Москву. После отпевания в университетской церкви В.С. Соловьев был погребен на старом кладбище Новодевичьего монастыря рядом с могилой отца, историка С.М. Соловьева.

Любопытно, что в метрической книге церкви с. Узкого нет записи о смерти В.С. Соловьева, а его племянник С.М. Соловьев констатировал, что "никто даже не читал псалтыря над покойником". Видимо, это объясняется тем, что В.С. Соловьев имел достаточно сложные взаимоотношения с официальным православием, симпатизируя западным ветвям христианства. Ведь спор о его конфессиональной принадлежности не разрешен до сих пор. Интерьер кабинета, в котором прошли последние дни В.С. Соловьева, дополненный лишь табличкой с надписью о том, что здесь произошло, без изменений просуществовал по крайней мере до Октябрьского переворота, став местом паломничества почитателей философа.

П.Н. Трубецкой трагически погиб 4 октября 1911 г. в Новочеркасске. Его застрелил собственный племянник В.Г. Кристи, не без оснований приревновавший к князю жену. Поскольку дела покойного находились в порядке, а завещание было составлено в пользу А. В. Трубецкой, то она очень быстро добилась утверждения в правах наследования и ввода во владение Узким. Хозяйством управлял старший сын княгини - Владимир Петрович Трубецкой, в детстве бывший учеником Г.Н. Сперанского. После гибели отца он подал прошение об отставке "по болезни" из лейб-гвардии казачьего полка и взял двухмесячный отпуск для устройства неотложных дел. Увольнение из армии дало возможность В.П. Трубецкому попробовать свои силы и на ниве местного самоуправления. В 1912 г. князь был избран членом Московской уездной земской управы на трехлетний срок, а с 1914 г. одновременно занял и другую выборную должность - пост почетного мирового судьи по Московскому уезду.

Несмотря на волну погромов помещичьих усадеб, прокатившуюся по стране после Февральской революции, В.П. Трубецкой с семьей и не побоялся приехать на лето 1917 г. в Узкое. Вместе с ними там жила одна из сестер В.П. Трубецкого Александра Петровна Тимашева (1894-1953) с мужем. Обстановка вокруг уже была достаточно неспокойной: как-то местные крестьяне, навестив своих бывших господ, конфисковали у них почти все имевшееся оружие. После Октябрьских боев в Москве Трубецкие и Тимашевы не в сезон уехали на курорт Ессентуки, навсегда покинув Узкое. Один из усадебных садовников П.В. Горохов - "крестник" другой сестры В.П. Трубецкого графини Софьи Петровны Ламсдорф-Галаган (1887-1971) - вспоминал, что перед отъездом князь собрал крестьян и сказал, чтобы они разобрали по домам скот, но господского дома не трогали, "так как он им самим пригодится".

Согласно документам большую часть обстановки вывезли из Узкого во время Гражданской войны волостные совдепы. Однако основная часть библиотеки, составлявшая около 15 тысяч книг, и часть других предметов все же остались в усадьбе. Эмиссар музейного отдела Наркомпроса В.А. Мамуровский, обследовавший Узкое, для вывоза в Москву отобрал лишь часть книг, два ящика с которыми были переданы Румянцевскому музею (ныне в составе фондов Российской государственной библиотеки).

В 1919-1920 гг. в Узком находились детский санаторий, организованный отделом здравоохранения Московского губернского Совета, и совхоз. Хозяйственные постройки вместе с земельными угодьями 15 апреля 1921 г. были переданы Луговому опорному пункту, вскоре преобразованному в рассадник кормовых трав (впоследствии Опытное поле по кормовому вопросу). По результатам работы этой организации, занимавшейся постановкой и проведением сельскохозяйственных экспериментов, было издано четыре тома научных трудов. В одном из них описаны проблемы, с которыми столкнулись организаторы пункта, поскольку имение "так сильно пострадало за первые годы революции, что к моменту организации рассадника не имело налаженного рабочего аппарата, полевые земли были запущены, сельскохозяйственный инвентарь отсутствовал. Поэтому первые два года жизни (1921 и 1922) учреждение вело борьбу за существование, когда все внимание специального персонала было сосредоточено на поддержании прочного хозяйственного аппарата и приобретении живого и мертвого инвентаря". Для получения большого участка для рассадки трав и проведения опытов лес на площади 8,18 га был выкорчеван. Одновременно соседнее с Узким еще одно бывшее имение А.В. Трубецкой Большое Голубино было обменено на 13,11 га крестьянской "пустырной земли".

В феврале 1922 г. основные усадебные постройки - господский дом, флигели и некоторые другие - были переданы Центральной комиссии по улучшению быта ученых (ЦеКУБУ) для организации санатория. Его открытие состоялось 14 мая, но фактически санаторий (или, как его иногда называли, дом отдыха) начал функционировать с 20 мая.

В Узком отдыхали и работали практически все крупнейшие ученые страны, академики и члены-корреспонденты Академии наук, деятели культуры и искусства: Д.Н. Анучин, В.И. Вернадский, В.А. Обручев, А.Н. Павлов, А.Е. Ферсман; О.Ю. Шмидт; основатель научной школы неорганической химии Н.Д. Зелинский; химики И.А. Каблуков и Н.М. Кижнер; математик Н.Н. Лузин; историки М.М. Богословский, Н.И. Кареев и М.В. Нечкина; астроном С.П. Глазенап; организатор и первый директор Института биофизики П.П. Лазарев; профессора Б.З. Коленко, С.А. Котляревский, А.Н. Реформатский, М.Н. Розанов, П.Н. Сакулин, Б.И. Сыромятников, А.Н. Филлипов, А.Б. Фохт; литературовед Д.Д. Благой; искусствовед и коллекционер А.А. Сидоров; директор Института эволюционной морфологии А.Н. Северцо-в; Ю.А. Косыгин, впоследствии известный академик-геолог; его отец, профессор А.И. Косыгин; князь Д.И. Шаховской, бывший народоволец Н.Л. Мещеряков; отставной инспектор кавалерии Красной армии А.А. Брусилов; директор Московского народного хорового училища (бывшего Синодального) А.Д. Кастальский; скульпторы НА Андреев и И.Н. Жуков; пианист А.Б. Гольденвейзер; художники А.М. Васнецов, Н.Э. Грабарь, С.Д. Милорадович, И.Н. Павлов, В.Д. Фалилеев; писатели В.В. Вересаев, С.Я. Елпатьевский, П.Н. Зайцев, И.С. Рукавишников, Н.Д. Телешов-в, А.И. Цветаева, К.И. Чуковский; поэты С.А. Есенин, О.Э. Мандельштам, В.В. Маяковский, И.П. Уткин; актрисы О.Л. Книппер-Чехова, Н.А. Луначарская-Розенель, О.С. Соболевская и В.С. Соловьева (Жилинская), пианистка Н.И. Голубовская, ас-тер Н.А. Подгорный, режиссер К.С. Станиславский со своим непременным секретарем О.С. Бокшанской; нарком здравоохранения Н.А. Семашко, нарком просвещения А.В. Луначарский и многие другие.

"Соловьевская комната" сначала использовалась как читальня, а позднее как бильярдная. По свидетельству Н.Я. Мандельштам: "Когда мы жили в Узком, санатории ЦеКУБУ, разместившемся в усадьбе Трубецких, где умер Соловьев, 0[сип] М[андельштам] поражался, как равнодушно советские ученые занимаются своими делами, пишут статейки, почитывают газеты и слушают радио в том самом кабинете, где [...] умер Владимир Соловьев. Я тогда не знала ничего про Соловьева, и он с отвращением мне сказал: "Такая же дикарка, как они"... От этой профессорской толпы у 0[сипа] М[андельштама] появилось ощущение варварского нашествия в священнье места русской культуры. Он мало с кем разговаривал в таких местах и держался обособленно".

В 1931 г. Узкое перешло в ведение Комиссии содействия ученым (КСУ), ставшей преемницей ЦеКУБУ. Господский дом усадьбы подвергся реконструкции в начале 1930-х гг. Частично были перепланированы некоторые помещения, надстроены вторыми этажами галереи, соединяющие его с флигелями. По-видимому, одновременно в Узком появилось несколько построек принципиально не изменивших общий облик усадьбы.

11 ноября 1937 г. уже в связи с ликвидацией КСУ Совнарком передал Узкое Народному комиссариату здравоохранения, что означало скорое появление в санатории совсем другого контингента отдыхающих. Но уже 17 ноября это решение было изменено в пользу Академии наук, в ведении которой усадьба находится и поныне.

Начало войны и приближение линии фронта к столице свело на нет предполагавшийся ремонт господского дома усадьбы и предложения академика ВАСХНИЛ ц.Я. Якушкина по усовершенствованию принадлежавшего санаторию хозяйства, ведущегося на базе бывшего имения. Узкое было превращено в крупный опорный пункт Московской зоны обороны. В конце октября 1941 г. позиции по линии Узкое - Красное - Царицыно - Хохловка заняла Юго-Западная группа войск, костяк которой составляла 332-я стрелковая дивизия. Уже 26 ноября на базе санатория "Узкое" был развернут полевой передвижной госпиталь 104-А, находившийся в усадьбе более месяца. С 16 марта 1942 г. по решению Мособлсовета, Узкое занял эвакогоспиталь, действовавший до весны 1943 г. Среди сотрудников этих госпиталей был и персонал санатория. В 1943 г. после стабилизации обстановки на фронтах в усадьбе был открыт дом отдыха Академии наук (это стало некоторым понижением статуса, обусловленного состоянием здания), однако через несколько лет он вновь был переведен на положение санатория и остается в таком качестве вплоть до сегодняшнего дня.

Сразу же после войны в Узком пустующие стены большой гостиной и столовой бывшего господского дома украсили полотна И.С. Бека, А. ван Дипенбека, X. Дитриха, Кейцега, К. Людвига, А. Монго, М. Рокка, А. Тервестена-старшего, А. Томпсона, Л. Фогеля, А. Хертеля, X. Шмидта и других западноевропейских художников XVII-XIX вв., вывезенные из знаменитых дворцов побежденной Германии: королевского замка Шарлоттенбург в Берлине, всемирно известного Сан-Суси в Потсдаме и расположенного недалеко от него Новом дворце (нельзя исключить, что часть работ может происходить из других немецких хранилищ). Относительная немногочисленность трофейных полотен, попавших в Узкое, преимущественно большие их размеры, происхождение, временной и стилевой разнобой позволяют сделать вывод о случайности их подборки. По-видимому, эти картины являются частями больших собраний, которые были переданы Академии наук; а в Узком в основном оказались лишь те работы, которые из-за значительных габаритов было бы затруднительно разместить в небольших помещениях.

В 1948 г. по решению президента Академии наук СССР С.И. Вавилова в Узкое были переданы большое собрание живописи, а также скульптура, мебель, вазы, ковры другие раритеты, завещанные Академии наук К.А. Морозовой, супругой и наследницей бывшего народовольца почетного академика Н.А. Морозова (в литературе распространено мнение, что Н.А. Морозов лично завещал свое собрание именно санаторию; однако ни в одном из его завещаний Узкое не упомянуто, а единственной наследницей объявлена жена). К.А. Морозовой принадлежали работы И.А. Айвазовского, Л.С. Бакста, В.Л. Боровиковского, Д.Д. Бурлюка, В.К. Бялыницкого-Бирули, А.Ф. Гауша, А.Я. Головина, Н.Э. Грабаря, Г.И. Гуркина (Чорос-Гуркина), Н. Зарубина, А.А. Кайгородова, Б.М. Кустодиева, Л.Ф. Лагорио, А.Б. Лаховского, Я. Леснера, Г. Лесовика, М.В. Нестерова, Н.А. Околовича, А.П. Остроумовой-Лебедевой, И.Е. и Ю.И. Репиных, Н.К. Рериха, М.В. Рундальцева, А.А. Рылова, А.П. Рябушкина, М.И. Соломонова, П. Спесивцева, М.А. Федоровой, Н.А. Чахрова, И.И. Шишкина, В.Ф. Штейн и других российских и западноевропейских художников XVII - первой половины XX в.

Значительная часть вещей, в первую очередь мебель, предметы прикладного искусства, а также наиболее старая часть коллекции живописи были собраны еще отцом Н.А. Морозова, отставным офицером П.А. Щепочкиным, владевшим усадьбой Борок Мологского уезда Ярославской губернии (из-за того, что родители не были венчаны, Н.А. Морозов получил отчество по своему крестному, а фамилию - матери). Некоторые картины перешли к Н.А. Морозову непосредственно от самих художников в качестве презентов по разным поводам. Впоследствии консультант президиума Академии наук Н.П. Пахомов, в свое время участвовавший в составлении описи имущества К.А. и Н.А. Морозовых в их квартире на Большой Калужской улице, составил экспозиционный план размещения картин и мебели в основных помещениях санатория: малой гостиной, бильярдной и вестибюле. Произведения искусства из Борок, попав в привычную для них временную и стилевую среду, создают иллюзию подлинной исторической обстановки господского дома. Как правило, именно так их и воспринимают те, кому случается побывать в Узком в качестве отдыхающих и просто посетителей. Не вошедшие в экспозицию картины, мебель, предметы быта рассредоточены по отдельным помещениям. Некоторые размещены в служебных комнатах и номерах отдыхающих, что, конечно, затрудняет знакомство с этой частью собрания.

За время существования экспозиции в ней произошли определенные изменения. Некоторые вещи поменяли свои места, так как сотрудники санатория по собственному разумению внесли коррективы в работу специалиста высочайшего класса, каким был Н.П. Пахомов, кое-что было списано, что-то пропало. Поскольку художественное собрание Узкого не имеет какого-либо особого статуса, закреплявшего бы его неделимость, бичом этого историко-культурного комплекса стала передача ценностей различным организациям. Хрустальная с бронзой люстра на шесть свечей (конца XVIII - начала XIX в.) и портрет Н.А. Морозова, выполненный учеником И.Е. Репина Н.А. Махровым (1906), оказались в президиуме Академии наук (портрет был впоследствии оттуда похищен); рояль фирмы "Ратке", каминное зеркало, платяной шкаф красного дерева, китайская ширма с вышивкой, чайный столик, небольшой старинный комод, находившийся рядом со своим владельцем во время его последнего заключения в 1912-1913 гг. в Двинской крепости за публикацию сборника стихов "Звездные песни" (1910), а также некоторые картины, в том числе портреты Деда и бабки Н.А. Морозова - А.П. и В.Е. Щепочкиных были переданы Дому-музею Н.А. Морозова в Борке, ныне находящемуся в ведении Института биологии внутренних вод РАН; буфет, подаренный Узкому дочерью Ф.И. Шаляпина, был передан Центральному музею музыкальной культуры им. М.И. Глинки и ныне украшает экспозицию Дома-музея Ф.И. Шаляпина.

Памятники архитектуры

Главный въезд в Узкое находится на участке Профсоюзной улицы между станциями метро "Коньково" и "Теплый Стан". Его открывает изящная ампирная арка первой трети XIX в. Это и есть знаменитые "Небесные" ворота, воспетые Б.Л. Пастернаком:

Ворота с полукруглой аркой.

Холмы, луга, леса, овсы.

В ограде - мрак и холод парка,

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: ответы гиа, конспект.



Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки