Анализ личности несовершеннолетних жертв половых преступлений

В.Л. Васильев, И.И. Мамайчук

Эффективность тактических и методических приемов при расследовании уголовных дел по изнасилованию несовершеннолетних требует тщательного психологического анализа личности как субъекта преступления, а также конкретной ситуации преступления. В процессе криминологического изучения жертвы половых преступлений важно выяснить, как преступление воздействовало на личность пострадавшей, какие индивидуально-психологические и социально-психологические явления необходимо учитывать при изучении особенностей показаний пострадавшей, при разработке тактики проведения допроса.

Важным дополнением к криминологическому анализу является экспертное психологическое исследование, в ходе которого психолог изучает особенности формирования правосознания, жизненных ориентаций, нравственно-нормативных установок подростка и соотносит их с выделенными индивидуальнотипологическими и характерологическими особенностями его личности. Исследуется степень осознания случившегося, степень психического стресса, особенности психологической защиты участников полового преступления. Экспертное исследование проводится в трех основных направлениях: социально-психологическом, клинико-психологическом и личностно-динамическом.

В статье 117 УК РСФСР указывается, что одним из признаков состава изнасилования является половое сношение с использованием беспомощного состояния потерпевшей. Причиной беспомощного состояния может быть душевное заболевание, психический стресс, индивидуально-психологические особенности потерпевшей, ее малолетний возраст и др. Психологические аспекты анализа особенностей поведения потерпевшей, ее установок, личностных характеристик в настоящее время изучаются юристами [10], [13],[14], психологами[4], [11], социологами и другими специалистами. Особого внимания заслуживают исследования, проведенные в рамках судебно-психологической экспертизы [3], [4],[6],[8], [11]. Н. Р. Осипова справедливо отмечает, что при проведении судебно-психологической экспертизы малолетних пострадавших предполагается исследование особенностей психического развития, имеющее значение при анализе конкретного преступления, изучение способности пострадавшей адекватно воспринять внешние обстоятельства конкретных ситуаций, способности понимать происходящее [8] . В судебно-психологической экспертизе пострадавших от изнасилования в более старшем возрасте все больше выступают виктимологические проблемы [10], [14].

Виктимология как одно из важных направлений в криминологии изучает личность потерпевшего, его связи, взаимоотношения с преступником, особенности поведения жертвы в исследуемой ситуации [13], [14], уделяя особое внимание роли жертвы в генезисе самого преступления [10]. В исследованиях по половым преступлениям подчеркивается, что чем старше жертва полового преступления, тем больше удельный вес при определении ее беспомощного состояния приобретают свойственные ей индивидуально-психологические особенности и их связь с конкретной ситуацией [5], [7], [10], [14]. Теоретические и практические вопросы криминалистического учения о потерпевших, тактика допросов несовершеннолетних пострадавших разрабатываются главным образом в работах юристов. К сожалению, проведение этих исследований только в рамках юридической науки не способствует раскрытию психологических механизмов поведения жертвы.

В нашем исследовании на основе комплексного судебно-психологического анализа и судебно-психологической экспертизы 32 уголовных дел по изнасилованию несовершеннолетних в возрасте от 10 до 15 лет предпринята попытка выявить психологические механизмы поведения жертвы в соответствии с ее индивидуально-психологическими и социально-психологическими характеристиками.

Так как мы получили большой объем информации, возникла задача отобрать наиболее информативные показатели особенностей поведения подэкспертной (т. е. жертвы, проходящей экспертизу) в ситуации допроса и других судебноследственных действий. Для сравнения полученных экспериментальных данных использовалась контрольная группа из 30 девочек - учащихся спортивной секции того же возраста.

Решить поставленные задачи можно с помощью метода обобщения независимых характеристик, разработанного К. К. Платановым [9]. Обобщение проводилось нами по следующей схеме: 1) обобщение сведений о структуре данной личности с использованием результатов социально-психологического анамнеза, педагогического наблюдения и эксперимента; 2) психологический анализ особенностей состояния и поведения потерпевшей в конкретной исследуемой ситуации; 3) составление экспертного заключения на основе всестороннего сопоставления перечисленных выше факторов с обязательным учетом потенциальных и компенсаторных возможностей личности потерпевшей.

Опираясь на концепцию К. К. Платанова о динамической и функциональной структуре личности, мы попытались с помощью специально разработанного методического аппарата систематизировать наиболее информативные свойства личности пострадавшей, предрасполагающие к совершению над нею насилия. Для анализа нами выделены наиболее существенные взаимодействия иерархий структуры личности пострадавшей, ее базальные и программирующие компоненты: направленность личности, ее жизненный опыт и ценностные ориентации, особенности развития психических процессов и психических свойств личности, биопсихические или индивидуально-типологические характеристики.

С этой целью мы использовали комплекс экстенсивных (метод наблюдений за пострадавшей в период допросов и очных ставок, психологический анализ материалов уголовного дела, биографический метод) и интенсивных (экспериментально-психологических) методов. В процессе экспериментально-психологического исследования были выделены четыре группы показателей. В первую вошли: а) индивидуально-типологические характеристики личности; использовались опросник Полищука и Верденко, тест Айзенка (детский вариант), методика "черты характера, темперамент", адаптированная В. Л. Маришуком; б) индивидуально-характерологические особенности; использовались детские и подростковые варианты методики Кеттелла [1] , пато-характерологический опросник Личко, опросники Айзенка. Во вторую группу показателей вошли: а) оценка устойчивости к фрустрации и степень фрустрационной напряженности; использовались методика Разенцвейга (детский и взрослый варианты) и методика Роршаха; б) оценка способов психологической защиты личности; использовались методики ТАТ и Роршаха. В третью группу показателей вошли характеристики эмоциональных состояний подэкспертных до, в период и после случившегося: а) оценка выраженности ситуативной и личностной тревожности по методикам САН, тесту Люшера, цветоассоциативному эксперименту; б) оценка уровня психической адаптации подэкспертной в исследуемой ситуации и на этапах следствия. В четвертую группу показателей вошел социально-психологический анализ типов связи между пострадавшей и насильником, а также оценка уровня психосексуальной просвещенности пострадавшей с помощью направленных бесед, цветового теста отношений (ЦТО) и материалов уголовного дела. Статистическая обработка данных проводилась по критерию Стьюдента для малых выборочных совокупностей, проводился также корреляционный и факторный анализ в исследуемых подгруппах пострадавших и в контрольной группе.

Анализ характерологических особенностей пострадавших по самооценочным опросникам Кеттелла выявил у них достоверно высокий показатель по факторам тревожности и фрустрированности в сравнении с контрольной группой. Дискриминационный анализ показал, что у пострадавших с более низкими показателями по этим факторам наблюдались усредненные оценки по факторам, отражающим такие особенности поведенческих реакций, как конформность, социальная смелость, самоконтроль. Эти данные подчеркивают дезорганизующую роль фрустированности и тревожности в формировании адекватности поведения. Сравнительный общий анализ профиля личности пострадавших девочек и девочек из контрольной группы показал, что у первых более высокий показатель по фактору конформности. Это характеризует их как послушных, зависимых, не умеющих отстаивать свою точку зрения. Получены также более низкие показатели по фактору социальной смелости, уверенности и фактору С-, отражающему низкий уровень эмоциональной устойчивости. В группе пострадавших девочек наблюдается более высокий уровень нейтротизма по шкале Айзенка.

С целью более углубленного анализа особенностей поведения в ситуации конфликта мы исследовали способы реагирования на фрустрацию у пострадавших девочек. В контрольной группе девочек во фрустирующих ситуациях преобладала внешне-обвинительная направленность реакций. В группе пострадавших достоверно доминировали безобвинительные реакции. Такой тип реакций можно рассматривать как своеобразную психологическую защиту личности. Девочки с преобладанием безобвинительных реакций на этапах предварительного следствия были склонны воспринимать случившееся с ними как нечто неизбежное, фатальное. У них проявлялась тенденция ухода в себя, которая позволяла ослабить вовлеченность в ситуацию, смягчить имеющийся эмоциональный дискомфорт в связи со случившимся с ними. У пострадавших девочек наблюдалось также достоверно низкое количество упорствующих реакций, отражающих активность личности в ситуации фрустрации. В основном у них преобладали препятственно-доминантные реакции, свидетельствующие о повышенной фиксации на имеющихся препятствиях. Следует отметить высокую информативную значимость данной методики в судебно-психологической экспертизе.

Для более качественного анализа полученных экспериментальных данных и психологического анализа особенностей психической адаптации пострадавших мы использовали предложенный Ф. В. Березиным [2] способ оценки психической адаптации. Он рассматривает психическую адаптацию как соотношение фрустрационной напряженности с устойчивой системой интеграции поведения. Для измерения уровня психической адаптации автор использовал соотношения фактора О4, отражающего степень фрустрационной напряженности личности, с фактором С как показателем эмоциональной устойчивости. Чем выше О4 и ниже С, тем больше снижается эффективность психической адаптации и увеличивается вероятность ее нарушений. Однако учитывая, что показатели, полученные по опроснику Кеттелла, основаны на самооценке обследуемого, которая может быть недостаточно адекватной в детском и подростковом возрасте, мы несколько модифицировали данную формулу, добавили к ней показатели О-Д (фиксация на препятствии) и М (безобвинительные реакции). Это показатели фрустрационной напряженности, полученные с помощью использования проективного теста Розенцвейга. Таким образом, наша формула оценки психической адаптации имеет вид:

(О - Д + M + О4)/ C

Анализ экспериментальных данных показал, что у пострадавших девочек уровень психической адаптации ниже, чем в контрольной группе, причем чем ниже этот показатель, тем менее адекватно вела себя подэкспертная в исследуемой ситуации. Вероятность нарушения психической адаптации повышалась у пострадавших девочек при увеличении фрустрационной напряженности личности. В связи с этим мы рассматриваем порог фрустрации как меру потенциальной стабильности или нестабильности психической адаптации. Мы выделили группу из 7 человек со стойкими нарушениями психической адаптации и с помощью корреляционного анализа исследовали влияние определенных особенностей личности на величину порога фрустрации. Анализ показал, что в этой группе пострадавших наблюдалась низкая способность к интеграции поведения (С-), высокая степень комформности (Е-), социальная робость (Н-). Кроме того, у них наблюдалась недостаточная реалистичность (I-), высокая эмоциональная вовлеченность в ситуацию (А+.

Например, Люда Т., 14 лет, вечером, гуляя с подругой по поселку, познакомилась с тремя военнослужащими, которые завели ее в лес и изнасиловали в извращенной форме. Девочка вернулась домой, легла спать, родителям ничего не рассказала о случившемся, но поделилась с подругой, которая затем рассказала своим родителям, в результате было возбуждено уголовное дело. У подэкспертной были обнаружены низкий уровень психической адаптации и высокая степень фрустрационной напряженности личности. Выявлены стойкие личностные особенности, снижающие пороги фрустрации: высокая степень конформиости, низкий самоконтроль поведения, эмоциональная неустойчивость. Высокие показатели по фактору тревожности свидетельствуют о преобладании тревожно-депрессивного фона настроения, склонности недооценивать свои возможности, склонность к самоупрекам. На этапах следствия девочка замыкалась, обвиняла себя в случившемся, стремилась уклониться от описания важных для следствия обстоятельств.

Итак, эффективность психической адаптации является важным диагностическим критерием в судебно-психологической экспертизе. Вероятность нарушения психической адаптации связана с высокой фрустрационной напряженностью личности и низкой интеграцией поведения. Это в значительной степени тормозит формирование стабильных поведенческих стереотипов в экстремальной ситуации. Важным регулятором поведения личности является уровень развития ее самооценки. Мы исследовали особенности самооценки пострадавших девочек методом корреляционного анализа показателей по факторам общительности, тревожности и фрустрированности, полученным в процессе обследования по опросникам Кеттелла, и показателями экстраверсии и нейротизма, полученными в результате обследования по методике Айзенка. В обеих группах получены достоверные корреляции, что указывает на высокую диагностическую значимость используемых методик. Однако в группе пострадавших коэффициенты корреляции ниже, чем в контрольной. Это указывает на менее адекватную самооценку у пострадавших. Степень адекватности самооценки мы определяли также путем сопоставления характеристик, полученных в процессе психологического эксперимента, с характеристиками, представленными в материалах уголовного дела.

В результате анализа нами было выделено 11 девочек с неадекватной самооценкой. У девочек с завышенной самооценкой (4 чел.) преобладали позитивные характеристики образа Я, а с заниженной (7 чел.) - негативные характеристики. Анализ показал, что нарушение баланса позитивных и негативных характеристик значительно препятствовало пониманию случившегося, снижало критичность поведения. У девочек с заниженной самооценкой в исследуемых ситуациях наблюдалось ограничение активности, неуверенность в своих силах, высокая степень психической напряженности.

Например, Наташа К., 12 лет, вместе с братом гуляла вечером во дворе; к ней подошел незнакомый мужчина и попросил позвонить его знакомой женским голосом, после согласия девочки завел ее в сарай и изнасиловал. После случившегося девочка вернулась во двор, постояла с подругами, затем пошла домой. Дома бабушка обратила внимание на необычный вид внучки; грязное пальто, лицо в пятнах, мятая юбка. По настоятельной просьбе бабушки девочка рассказала о случившемся. Психологический анализ выявил неадекватную, заниженную самооценку у потерпевшей, низкий уровень социальной активности поведения в ситуации конфликта, высокую конформность. В характеристиках педагогов подчеркивается робость, неумение отстаивать свою точку зрения, безынициативность. Девочка характеризует себя как неудачницу, неумную, неприспособленную.

У девочек с завышенной самооценкой наблюдалась некритичность, тенденция брать на себя решение задач, превышающих их возможности, склонность к риску. В процессе следствия у них наблюдается разочарование, стремление переложить ответственность за случившееся на других (насильников, подругу, мать и др.), на обстоятельства. Анализ показал, что их поведение в значительной степени отличалось виктимностью.

Например, Лена К., 14 лет, поздним вечером возвращалась из города в спортивный лагерь. Водитель "Москвича" предложил ее подвезти. Девушка охотно согласилась. По дороге слушали музыку, разговаривали, курили. В двух километрах от лагеря водитель остановил машину и изнасиловал девушку. До лагеря она добралась пешком, легла спать, никому не рассказала о случившемся. Через месяц поделилась с подругой, пошла на обследование к гинекологу в связи с подозрением на венерическое заболевание. После осмотра у специалистов обратилась в милицию. Психологическое обследование выявило высокую общительность, социальную смелость, самостоятельность в решении сложных задач, завышенную самооценку, самоуверенность. В ситуации конфликта преобладают внешнеобвинительные реакции, самостоятельно находит рациональные способы разрешения конфликта. На вопросы экспертов об обстоятельствах дела утверждает, что надеялась справиться с насильником, что неоднократно находилась в аналогичных ситуациях, но все обходилось благополучно.

В процессе анализа самооценки пострадавших мы ориентировались на сложное, уровневое ее строение, включающее в себя три компонента: а) эмоциональное отношение к себе, б) осознание и самооценка отдельных качеств личности, в) осознание целей и средств жизнедеятельности. На формирование эмоционального отношения к себе существенную роль оказывает сопоставление подростком своих личностных особенностей, форм поведения с определенными нормами, которые выступают для них как идеальные формы личности и поведения. У некоторых пострадавших девочек наблюдалась так называемая самооценочная тревожность, т.е. восприятие относительно нейтральных ситуаций как таких, которые содержат угрозу самооценке.

Например, Оксана М., 12 лет, после переезда в другой город поступила в школу, где чувствовала себя поначалу очень скованно, так как одноклассники относились к ней недружелюбно. Девочка переживала это, пыталась утвердить себя в классе с помощью распространения порнографических открыток, рассказов о своих "былых" похождениях. Этим вызвала интерес у мальчиков старших классов, с одним из них вступила в интимные отношения, затем по его настоятельной просьбе вступала в половые контакты с его друзьями. На протяжении года мальчики преследовали пострадавшую, в случаях отказа от контактов избивали ее. Девочка рассказала о случившемся матери, и было возбуждено уголовное дело. Специальный анализ показал, что у подэкспертной отмечалась высокая чувствительность к оценкам одноклассников, высокая и самооценочная тревожность. Девочка обнаруживала полное непонимание социальных и биологических последствий случившегося, в процессе изнасилования не оказывала должного сопротивления. Ее больше волновало неуважительное отношение одноклассников и насильников к ней: угрозы, избиения, насмешки и пр. Полное непонимание мотивов собственного поведения тесно связано у пострадавшей с неадекватной самооценкой, что приводило к снижению самоконтроля своего поведения.

В процессе психологического анализа жертвы важным является анализ ее ценностных ориентаций. У пострадавших девочек с неадекватной самооценкой ценностные ориентации представляют собой неустойчивую систему. Мы использовали в процессе беседы с пострадавшими описание конкретных жизненных ситуаций, в которых сталкивались нормы, установленные в качестве обязательных правил поведения, и практическая житейская мораль, распространенная среди подростков. Анализ показал, что из 32 пострадавших только 14 (43,5 %) выразили готовность опираться на обязательные правила при выборе способа поведения в конфликтной ситуации, остальные предпочитали нормы житейской морали. У некоторых девочек предпочтения носили выраженный социально неадекватный характер. Полученные данные совпадали с низкими показателями по фактору G, отражающему недобросовестность, нестойкость моральных принципов.

В процессе экспертного исследования возникали задачи анализа тех побудительных сил, скрытых в мотивационной сфере жертвы, которые способствовали ее виктимному поведению. Кропотливый анализ мотивационной сферы личности потерпевшей, ее потребностей во взаимодействии с ее индивидуальнопсихологическими особенностями и своеобразием ситуации способствует раскрытию истинных мотивов поведения.

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки