Предыдущая страница реферата | 1  2  3

Источником зла в данной этической системе считается нетерпимость, неспособность и нежелание учитывать чужое мнение, чужие желания, настроения, проблемы, считаться с ними, то есть, в общем-то, терпеть от людей то, что делаешь и сам. Жадность, корысть, эгоизм, стремление к удовольствиям, обогащению или славе, напротив, пороками не считаются, и даже приветствуются как "двигатель общественного механизма". Понятие терпимости не подразумевает немедленного подражания другим, как в первой этической системе. Подражание - дело сугубо добровольное. Терпимость сводится не к принципу "Делай, как мы", а к "Каждый сходит с ума по-своему". Можно не присоединяться к другим, но нельзя мешать другим, что бы они ни делали.

Четвертая этическая система — Другие не должны вести себя по отношению ко мне так, как я не веду себя по отношению к другим. Другими словами: Не давай другим поступать с тобой так, как ты с ними не поступаешь. Или: «Пусть все, но не я»,  «Не позволяй»…

Четвертая этическая система полностью противоположна первой по своей сути, поскольку первая гласит: будь как все. Она ориентирована на человека, который ведет себя определенным (этичным) образом несмотря на других, и очень часто вопреки другим. Движущим механизмом данного типа этики является ненависть к злу. Таким образом, это этика ненависти и (одновременно) упрямства.

Данная этическая система ориентирована на будущее, на то, чего еще нет и что может случиться (и особенно на плохие варианты будущего) с целью предотвращения его. Подобного рода ориентация на будущее приводит (при философских обобщениях) к низкой оценке существующего мира (как сумме прошлого), равнодушному отношению к человеческим желаниям (как эфемерным, существующим только в настоящем) и высокой оценке сознания и ума.

"Если я не делаю и не собираюсь делать того-то и того-то с другими, то они не имеют никакого права так обращаться со мной" - так устроен моральный императив четвертого варианта этики. Это совершенно не означает, что, если "другим" все-таки удастся это сделать, то тем самым они дали право поступать с ними так же. Виноват прежде всего тот, кто допустил такое обращение с собой. Достаточно ясно, что в рамках данной этической системы сила является источником блага, а человек, который ничего не может, не может быть и хорошим человеком. С другой стороны, такие действия, как месть (ориентированная на прошлое), не считаются этичными. Четвертая этика исходит из того, что сделанного не вернешь. В рамках четвертой этики можно предпринимать усилия, направленные на нейтрализацию или уничтожение врагов, но только в том случае, если от них может исходить угроза в будущем.

Главным источником зла в рамках данной этической системы считается нежелание связываться со злом, потакание злу, готовность смириться с ним, потворствование ему (чем бы это не объяснялось). Это потворствование может иметь разные источники, в том числе и личный эгоизм, а также и эгоизм коллективный. Общество как таковое для данной этической системы ничуть не лучше и не моральнее отдельного индивида. Его интересы могут быть столь же скверными (и, кстати, эгоистическими), как и интересы одного человека или группы людей.

«Потерянный» альтруизм

В основе каждой из четырех этических систем по Крылову лежит принцип равновесия, если так можно выразиться — «эквивалентности обмена» поступками между человеком и другими людьми, человеком и обществом. Эта эквивалентность — центральное требование для «нормальной» этики постулируемой Крыловым, поскольку только при эквивалентности возможно сохранение и возвращение «своего» (то есть, по сути, последовательное осуществление эгоистического и, в то же время, морального, поведения). Особенно очевиден «эгоистический» характер неоконсервативной концепции в той оценке, которая выносится неравновесной системе поведения, основанной на принципе: Я буду вести себя по отношению к другими так, как они не ведут себя по отношению ко мне.  Подобное поведение объявляется автором очевидным выражением зла, и, в зависимости от жесткости форм осуществления данного поведения, обозначается либо как паразитизм, либо как насилие.

Крылов следующим образом характеризует паразитизм: «Я не буду делать для других того, что они делают для меня. Это позиция обмана, которую еще можно назвать паразитической. Получая нечто, человек принимает это, не считая нужным за это чем-то заплатить. Реализовываться эта жизненная позиция может по-разному, и проявляться в разных действиях - начиная от тривиальных (типа невозвращения долгов) и кончая весьма изощренными. Эгоизм и неблагодарность, характерные для такого субъекта, растут по мере удовлетворения его аппетитов. Поведение окружающих, работающих за него, дающих ему деньги и терпящих его капризы, он склонен объяснять их обязательствами по отношению к нему (если это его родители, друзья, партнер по браку и т.п.), причем за собой он никаких обязательств не признает и даже стремится свести к минимуму то малое, что ему приходится исполнять».

Не менее выразительна и характеристика, даваемая насилию: «Я буду делать с другими то, чего они со мной не делают (не могут или не хотят). Если предыдущее правило - это жизненная позиция паразита, то это - кредо насильника. Такой человек не ждет, что другие сделают ему что-то хорошее: он рассчитывает, что они не смогут ему помешать сделать с ними что-то плохое. Он вполне может быть честным, поскольку склонен не обманывать и выманивать, а отнимать то, что ему нравится.

Он не считает себя лучше других. Скорее, он убежден, что другие хуже него - то есть слабее (во всех смыслах этого слова). Мораль его проста: если человек не может удержать то, что имеет, то он и недостоин это иметь. Если я могу что-то отнять у него, значит, я вправе это сделать. Все решает сила (опять же в самом широком смысле слова). Такие люди обычно не пытаются внушить к себе симпатию - скорее, они хотят, чтобы их боялись (или, на худой конец, не связывались бы с ними). В отличие от первого случая, где основным инструментом вымогательства служит конфетка (внутри пустая), такие люди предпочитают политику кнута - начиная от демонстрации обычной бытовой наглости и кончая ломанием костей. Тем не менее слабые и завистливые иногда восхищаются подобными людьми, лебезят перед ними. Иногда возникает даже своеобразный культ бандита и насильника, прославляемого в качестве "сильной личности"».

Крылов посвящает анализу этики насилия  и вытекающих из нее поведенческих установок целый ряд работ, характеризующих феномен Варварства как определенного социального явления, противостоящего цивилизации (основанной на равновесной этике). Варварство представляется автору предельно отвратительным явлением и он приходит даже к косвенному оправданию геноцида и т.п. ради целей «противостояния варварам».

Здесь мы и сталкиваемся с основным парадоксом данной системы (которой не чужды и любые многие другие мировоззренческие системы консервативного направления). Неравновесной этике, в рамках этих систем, дается исключительно однобокое, эгоистическое (то есть ориентированное исключительно на «своё» и его сохранение) толкование. Вспомним еще раз формулу: «я не должен делать другим того, что другие делают мне, я должен делать другим то, что они мне не делают». При истолковании этой формулы как предельного выражения злодейских установок автор неявно исходит из того, что другие делают человеку исключительно что-то хорошее, а он отвечает чем-то плохим, в то время как возможна и обратная ситуация, ситуация ответа добром на злодеяние и насилие и воздержания от ответного зла даже в ответ на зло. Другими словами, альтруистическая этика основанная на неэкивавлентном поведении, обращенном на другого автором попросту не рассматривается, мало того — на уровне его формально-логического аппарата этика Иисуса Христа («подставь другую щеку», «не воздавай злом за зло») полностью идентична этике библейского насильника и злодея Ламеха («за Ламеха отомстится в семижды семеро»), и, соответственно, отказ от насилия в случае совершенного насилия должен быть квалифицирован автором в лучшем случае как слабость, а в худшем — как особо изощренная форма злодейства, разрушительного для «нормальной» (читай — эгоистической) этики.

Здесь мы подходим к пониманию некоторых основ консервативного мировоззрения в целом и, в частности, набирающего популярность русского неоконсерватизма. Установка на сохранение (консервирование) или возвращение (что может быть понято как «реакция») «своего» — центральна для этих концепций.  Работа со «своим» — является для такого подхода единственной значимой деятельностью субъекта в рамках этих концепций, поскольку все, что не является «своим» и не подвержено «консерированию» является с логической необходимостью «чужим», а не просто «другим» («чужим», в частности, потому, что является «своим» для какого-либо иного субъекта). Консервативная установка предполагает при этом, что со «своим» может случиться только что-либо плохое и предполагает, что обращенные на «свое» базовые эмоции являются только отрицательными. Тем самым любовь как стремление отдать «своё» кому-то другому (что в рамках кыловской концепции должно быть проинтерпретировано только как превращение «своего» в «чужое»), полностью исключается из числа базовых эмоций и не может считаться побудительной причиной к действию, а альтруистическая этика жертвы оказывается не просто немыслимой в качестве нормальной этики (ведь и в самом деле — большинство этических систем имеют идеал равновесия в своей основе), но и ставится под подозрение, как нечто типологически схожее с этикой насилия. И насильник, и добровольно жертвующий своим «альтруист» в рамках консервативной логики оказываются нарушителями строгого правила сохранения «своего», лежащего в начале этики. Если насильник при этом может быть квалифицирован как злодей, то к жертвенному человеку такая характеристика явно не подходит и не случайно автор старается просто избежать разговора об альтруистическом варианте неравновесной этики.

Отсюда можно было бы сделать далеко идущие выводы о более прикладных, идеологических и политических установках, вытекающих из исходного пункта консервативного мировоззрения, равно как и о характере противоположного ему «социалистического» и «левого» мировоззрения, которое, напротив, относится к «своему» достаточно пренебрежительно и отбрасывает проблематику сохранения, но все это далеко выходит за рамки нашей темы.

Список литературы

К.А. Крылов, В.И. Крылова. Поведение. М.,«Педагогический поиск», 1997 (Текст имеется также на http://traditio.ru)

М.Ю. Алексеев, К.А. Крылов. Особенности национального поведения. М., «Арт-центр», 2001

К.А. Крылов. Варварство - http://traditio.ru:8101/krylov/varvar.html

К.А. Крылов. Паразитизм - http://traditio.ru:8101/krylov/parasit.html1

К.А. Крылов. Категорический императив Канта - http://traditio.ru:8101/krylov/kant_imp.html

Скачали данный реферат: Pahomij, Деменок, Ida, Янченко, Федченков, Болеслава.
Последние просмотренные рефераты на тему: цивилизация реферат, ответы 11 класс, виды шпор, конспекты по литературе.



Предыдущая страница реферата | 1  2  3

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки