БУДДА: Победить самого себя

Категория реферата: Рефераты по религии и мифологии
Теги реферата: сочинение на тему зима, сочинение татьяна
Добавил(а) на сайт: Щербатых.

Итак, смысложизненное знание абсолютно. Знание о мире относительно и условно. Метафизические вопросы обозначают границы рационального познания и, по сути дела, отсылают к первой группе вопросов. Вопросы вечности и бессмертия являются практическими вопросами. и ответы на них лежат в сфере морали. Практическая этика была преимущественным. если не единственным предметом интереса Будды, все учение которого есть поиск неуничтожаемого смысла жизни, пути спасения,

Исходным пунктом жизнеучения Будды является констатация того, что ни наслаждение жизнью, ни умерщвление страстей не ведут к блаженству. Вывод этот был выстрадан Буддой. Первые двадцать девять лет жизни он неограниченно и изысканно наслаждался, что закончилось его бегством из специально подготовленного для его удовольствий райского уголка.
Последующие шесть-семь лет он прошел через суровый аскетический опыт, который также закончился отрицательным итогом; в аскезе опасность умереть предшествует возможности спастись. Будда не выявлял логические противоречия в этих полярных образах жизни, он испытывал их практически. И испытал в таких предельных формах, с такими перегрузками, которые придают его
"эксперименту" несомненную доказательную силу. Про Будду нельзя сказать, что он недостаточно наслаждался или не так наслаждался, точно так же не.льзя сказать, что он недостаточно и.ни не так истязал себя. И если бы гедонизм как культивирование плоти, искусство наслаждения, с одной стороны, и аскеза как умерщвление плоти, своего рода искусство страдания -- с другой, вообще были способны привести к искомому состоянию блаженства, то
Будда непременно достиг бы его, ибо он прошел оба пути до конца.

Под блаженством в самом общем смысле понимается трудноопределимое состояние человеческой завершенности, когда индивид преодолевает свою внутреннюю смуту и достигает тождества с самим собой. Когда он полностью доволен и не хочет ничего другого, когда он, образно говоря, может просто остановить часы, ибо он -- вне времени и ничего лучше того, что он уже имеет, не бывает. Для Будды, который вырос на индийской духовной почве, понятие блаженства соотнесено с представлением о мирском бытии как цепи переходов из одного существования в другое в широком диапазоне, от богов
(боги находятся внутри мира) до обитателей ада. При этом каждое существование сопряжено со страданиями, хотя разница по этому критерию между различными сферами существования огромна. Такой образ мира обозначается термином сансара, что буквально означает "круговорот".
"переход через различные состояния". Вот как это общеиндийское представление о череде рождений и смертей описывает индийский философ
Нового времени Вивекананда: "Каждая из форм жизни. от червяка до человека, похожа на кабинку на гигантском ярмарочном колесе, которое все время вращается, но пассажиры в кабинках меняются. Человек забирается в кабинку, движется вместе с колесом, потом выходит, а колесо продолжает вращаться.
Душа входит в какую-то форму, через некоторое время оставляет ее, переходя в другую, затем в третью и так далее. Круговорот будет продолжаться до тех пор, пока душа не оставит колесо и не освободится"[4]. Блаженство и состоит в том, чтобы вырваться из круго ворота рождений и смертей. На лодке удовольствий и лодке самоистязаний невозможно переплыть океан сансары.
Убедившись в этом, Будда стал искать и нашел третий путь, с прокламации которого начинается "Сутра запуска колеса проповеди"[5]:

"Есть, о монахи, две крайности, которым пусть не следует подвижник.

Какие две?

Одна -- это склонность ко всяким похотям, как гумно пошлая, низкая, мужицкая, простонародная, неарийская, бессмысленная.

Другая -- это склонность себя изнурять, тяжкая, неарийская, бессмысленная

Но ни к той, ни к другой крайности не клонится верная срединная дорога, и до конца постигнута татхагатой; видение дарующая, знание дарующая, к умиротворению, к постижению, к пробуждению,

К успокоению ведет (ВМ, 445).

Третий путь не является комбинацией первых двух. Это -- не равнодействующая гедонизма и аскетизма. "Верную срединную дорогу" Будды нельзя уподоблять известному нам из греческой античности принципу меры.
Будда говорит не об умерении страстей. Страстям угодить невозможно. И как бы ни относиться к ним, ублажать ли их льстиво, подавлять ли беспощадно, или сочетать лесть с суровостью в разных пропорциях, они не изменят своей темной иррациональной природы. Будда, как он считает, переводит деятельность на новую основу, когда лишается смысла то или иное отношение к страстям, когда страсти вообще исчезают в качестве предмета, через отношение к которым человек определяет свою нравственную идентичность. Он поднялся выше страстей, вырвался из тех пределов, где страсти что-то решают. А так как страсти в качестве наслаждений и страданий являются субъективным выражением жизни в ее позитивном и негативном проявлениях, то подняться над ними означает вырваться из цепи рождений и смертей. Верная срединная дорога Будды уводит из страны страстей. Если от сухопутного образа перейти к морскому, то можно сказать, что это -- своего рода волшебный корабль, на котором мощно переплыть через океан сансары .

Четыре благородные истины

В основе жизнеучения Будды лежат четыре благородные истины, открывшиеся ему в знаменитую ночь просветления под смоковницей. Вот они: есть страдание; есть причина страдания; есть прекращение страдания -- нирвана, есть путь, ведущий к прекращению страдания, -- правильная срединная дорога.
Это -- именно благородные истины. Они говорят о том, что надо знать и что надо делать. чтобы стать благородным, нравственно чистым. Они содержат закон нравственной "жизни, ведут к тому состоянию блаженства. которое составляет желание всех желаний.

Первая благородная мысль -- о страдании (тяготе)[6]. Рождение, болезнь, смерть, разлука с милым, не иметь, чего хочется, словом, сама жизнь в ее многообразных проявлениях и опосредованиях (пятикратная привязанность к земному) есть страдание. Будда снимает привычное различие между наслаждением и страданием. Все есть страдание, в том числе и то, что считается наслаждением. Он говорит: "Дерьма хоть мало, монахи, все едино смердит. Вот и существование я не стану хвалить, монахи, пусть даже малое, на миг, чтобы только щелкнуть пальцами" (ВМ, 161). Он отвергает существование не в каких-то особых формах и на каких-то особых стадиях, а во всех формах и всегда. Все те вещи, которые считаются особо ценными среди людей и мотивируют их активность, -- мать, отец, жена, дети, родственники, друзья, богатство, успех, власть, утехи пяти чувств -- все они являются на самом деле сковывающими нас цепями. Следовательно, страдание есть единственная всеобъемлющая реальность, с которой имеет дело духовно притязательный, нравственно совершенствующийся индивид .

Вторая благородная мысль - об источнике страданий. Источником является само желание жизни.

"Это жажда, себя поддерживающая, прелесть, сопряженная со страстью, то тем, то этим готовая прельститься, а именно: жажда обладать, жажда быть, жажда избыть" (ВМ, 446).

Источником страданий является не качество желаний, а само их наличие.
Желание быть, существовать, как и вытекающие отсюда ложные взгляды, будто существование может быть благим, -- вот где кроется причина всех зол.
"Люди, гонимые желанием, бегают вокруг, как бегает перепуганный заяц, связанный путами, они снова и снова в течение долгого времени возвращаются к страданию (ВМ, 342).

Третья благородная мысль -- о пресечении страданий. их отсутствии.

"А вот, монахи, каково пресечение тяготы: без остатка всей этой жажды бесстрастное пресечение, уход, покидание, свобода, безуютность"

(ВМ, 446)

Состояние отсутствия, преодоленности страданий обозначается как нирвана (от санскритского !nirvana или палийского nibbana, что буквально означает "затухание", "остывание"). Будда избегал ответов на вопрос о сущности нирваны. Это было очень мудро. Если не брать формальных определений нирваны, которые являются простой тавтологией, то ее содержание мощно описать только негативно как отсутствие желаний, страстей, уход от мира, то есть как полную бессодержательность .

Нирвану можно охарактеризовать еще как покой в непривязанности. Покой в том смысле, что нирвана абсолютно непроницаема для желаний, страстей, душевной боли, За этими пределами ничего о ней сказать нельзя, можно только предположить, что она не является пустым понятием. Последователи Будды пытались наполнить это понятие содержанием и создать целую философскую теорию нирваны.

Вот как характеризует нирвану монах Нагасена: "Да, государь, несложенна нирвана, ничем не создана. О нирване, государь, нельзя сказать, что она ставшая, или неставшая, или породима, или прошлая, или будущая,или нынешняя, или воспринимаема зрением, или воспринимаема обонянием, или воспринимаема вкусом, или воспринимаема осязанием... Умом воспринимаема нирвана. Чистым, возвышенным, прямым, не корыстным, свободным от помех умом истинно-делающий арийский слушатель видит нирвану" (ВМ, 255). Последнее утверждение в этой характеристике особенно примечательно: нирвану в ее собственном содержании постигает только тот, кто достиг нирваны.
Следовательно, для всех остальных она остается делом веры и надежды. В этом смысле люди стремятся к нирване, не зная, что это такое. О блаженстве знает только блаженный. В нашем случае -- только Будда, ибо он один и есть истинно блаженный. Остальные могут принимать нирвану как осуществленное блаженство на основе его свидетельств. Человек знает, что отсечение рук -- очень тяжко, котя ему лично их и не отсекали, он знает это по рассказам тех, кому это делали. Точно так же "тот, кто не обретает покой, знает о том, что покой -- это счастье" (ВМ, 109) от Будды. Тем самым вера в
Будду становится необходимым мотивом нравственного поведения.

Логический парадокс -- чтобы достичь нирваны, надо знать, что она такое, но чтобы знать, что такое нирвана, надо достичь ее -- создает в нравственной мотивации трещину, которую приходится залатывать верой. Можно предположить, что сама позитивная концепция нирваны, которая неизбежно деградирует в парадокс, стала создаваться для обоснования культа Будды, поклонения ему. Во всяком случае, практической необходимости в такой концепции не существует. Ведь когда человек стремится к нирване, он не просто стремится к чему-то определенно хорошему. Он прежде всего уходит от того плохого, что он имеет. Он убегает от страданий, пронизывающих все его бытие. Страдания сами по себе содержат достаточные основания для человеческой активности, направленной на их преодоление. Поэтому позиция
Будды, ограничивавшегося негативной характеристикой нирваны, была логически более последовательной и этически более продуктивной, чем позиция его последователей, пытавшихся создать позитивную концепцию нирваны.

Четвертая благородная истина - о пути, который ведет к нирване. О верной срединной дороге.

"А вот, монахи, какова верная дорога, что приводит к пресечению тягот,

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки