Предыдущая страница реферата | 1  2  3 | Следующая страница реферата

В условиях обостряющейся борьбы за власть между всенародно избранным президентом Масхадовым и военно-политической оппозицией в лице полевых командиров и отставных государственных деятелей, поддерживаемых соответственно суфийскпм и ваххабитским течениями, для обеих сторон особое значение приобретали мобилизация всех идейно-религиозных сил и средств и возможность легитимировать свои притязания на власть в качестве единственно верного носителя и защитника исламских ценностей. Но инициатива на этом поле перешла к Масхадову: указом от 3 февраля он ввел шариатское правление.

По его распоряжению было образовано министерство шариатской безопасности. Вся законодательная база начинала приводиться в соответствие с нормами Корана и шариата, что означало, в частности, ликвидацию светских органов власти. Правда, Масхадов не распустил парламент и не отменил Конституцию, функцию которой в исламском государстве выполняют Коран и шариат. Парламент был только лишен права законотворчества при сохранении за ним химерических контрольных функций (которыми он не обладал и до того). Последним законодательным актом, разработанным парламентом, должен был стать проект шариатской конституции, который согласно поручению Масхадова экс-законодатели Чечни совместно с муфтиями обязаны были написать в месячный срок. Упразднялась должность вице-президента: Арсанов, занимавший ее, как известно, с лета 1998 года, превратился в оппонента Масхадова, прежде всего в вопросах о роли ислама в стране. Решающий акт религиозно-политических преобразований - формирование исламского государственного совета - Шуры, куда по указу Масхадова вошли авторитетные полевые командиры и политики, в том числе Басаев; Яндарбиев, Арсанов, Удугов,Исрапилов, Радуев, Гелаев, К. Махашев, А. Закаев и Т.А. Атгериев, назначенный министром шариатской безопасности [16].

Понимая, что они теряют инициативу, оппозиционеры в ответ срочно создали свою Шуру. Аргументом послужили претензии о неистинности президентской Шуры, которой должна принадлежать вся полнота власти (официальный же госсовет обрел только совещательные функции), и необходимость ликвидировать пост президента, не совместимый с требованиями исламского государства. В итоге пять дней спустя после президентского указа в Грозном заседали сразу две Шуры.

35 членов неофициальной Шуры, в том числе Яндарбиев, Радуев, Исраилов, Удугов, Махашев, Закаев и другие, спустя две недели избрали своим лидером-амиром Басаева. В первом же своем заявлении амир, "обладающий всеми полномочиями, необходимыми для строительства независимого шариатского государства", обвинил Масхадова в проведении "репрессий против участников войны и сторонников независимости Чечни", а также в расколе народа по "религиозному принципу". Государство должно строиться по исламскому образцу, говорилось в документе, и соответственно .должен быть избран глава шариатского государства [14, 21].

Не остался в стороне и парламент Чечни. Еще в самом начале государственных трансформаций вице-спикер С. Бешаев напоминал, что в Конституции уже предусмотрено создание исламского государства и потому нет оснований вводить шариатскую форму правления, тем более противоправно покушаться на действующий основной закон. Обвинив Масхадова в создании нестабильной обстановки, в узурпации власти, пренебрежении к Конституции и нарушении клятвы, принесенной на священном Коране, члены парламента обвинили президента и том, что он "не разбирается в тонкостях ислама, пытается сохранить свою личную власть, идя при этом на подводу у тех, кто за рубежом стремится навсегда поставить Чечню на колени" [16].

Однако несмотря на возражения в Ичкерии и за ее пределами (например, бывший министр национальной политики РФ Р. Абдулатипов заявил, что "нельзя объявлять шариат в обществе, государстве, где нет ни одного человека с высшим образованием по шариатскому праву" [16]), Масхадов принял твердое решение насаждать шариат в качестве системы правового регулирования и строительства государственных органов. Но в возводимом им здании контролирующие функции должны быть сосредоточены в его, президента, руках. Конкретно это выражается в том, например, что в каждом селе создаются специальные отряды, состоящие из надежных людей и призванные надзирать за соблюдением норм шариата в духе Масхадова. Налицо стремление президента образовать такую политическую систему, в которой место центрального связующего звена должен занять шариат, а президент будет ассоциироваться с обликом ревнителя ислама, гаранта исламского права. Объект пристального внимания этих стражей чеченского ислама - внутренние противники президента. Это - "враги ислама", которые "попирают вековечные традиции чеченского народа, оскверняют имена святых, похищают и убивают людей... История предоставила нам шанс построить свое свободное государство, но люди, продавшиеся за чужие доллары, встали на нашем пути", - так характеризовал он тех, кто пытался насадить в Чечне "иудаистскую идеологию" и кого, по его словам, защищали Басаев, Яндарбиев, Арсанов. Эти имена прозвучали на созванном президентом в середине марта 1999 года общенациональном митинге, где присутствовало 50 тыс. человек [23].

Чеченский лидер прямо обвинил одного из идеологов фундаментализма И. Умарова и намекнул на Удугова как на проповедника нового религиозного течения, насаждаемого якобы евреями через Саудовскую Аравию с целью расколоть мусульман Чечни. "Нас пытаются превратить в афганских талибов - послушное орудие Запада на Кавказе. Мы - сунниты накшбандийского и кадирийского толка, и другому исламу в Чечне не бывать" [22], - заявил Масхадов. Дистанцирование от саудовского ваххабизма и от местных поклонников исламизма обвинениями в фактическом сотрудничестве с Израилем призвано было оказать влияние на .сознание мусульман, для которых еврейское государство по традиции - враг номер один! Право на существование в этой парадигме имеет только национальный ислам с чеченским оттенком, ваххабитов и сторонников оппозиционной Шуры следует "гнать из наших сел, наводить у себя порядок" [22].

Президент все более концентрировал в своих руках контроль над государственными структурами, в первую очередь силовыми. Руководить ими он поручил своим родственникам из тейпа аллерой. На пост министра шариатской госбезопасности вместо Арсаева был назначен А. Абалаев. Это министерство было призвано блюсти религиозные порядки в стране, бороться с фундаментализмом. Создано было еще и министерство госбезопасности во главе с Атгериевым, которому подчинялись все силовые ведомства, включая спецслужбы Чечни. Новое министерство, по словам самого руководителя, можно было сравнить с КГБ (видимо, по всеохватности задач), и оно должно было вести профилактику и бороться с преступностью, угрожавшей государству и законно избранной власти [22, 24]. Большинство чеченцев поддержали суровые меры и наказания, предусмотренные шариатом в отношении уголовных преступников и похитителей людей. Многие, особенно родственники пострадавших от рук грабителей и убийц, одобряли заявления организаторов публичных казней в сентябре 1997 года, что "это будет продолжаться, пока не будет искоренен бандитизм и покушения на жизнь граждан" [25].

Как недавно сложившаяся система морально-правового и социального регулирования в области права шариат предусматривал жесткие меры наказания, например смертную казнь за совершение таких считающихся наиболее тяжкими преступлений, как прелюбодеяние, разбой и вероотступничество. В качестве основной эта мера наказания ожидала злодея-убийцу. Однако применялись и иные меры ответственности - выкуп за кровь или (наилучший выход из ситуации) прощение преступника родственниками жертвы, если, конечно, они не настаивали на наказании убийцы. Но и для вынесения смертного приговора за убийство шариат требовал соблюсти целый ряд условий, которые должны были найти отражение в разрабатывавшемся уголовпо-процессуальном кодексе. Не было и подготовленных юристов-нравотворцев, способных не только отразить в конкретных нормах, законодательных формулах общие принципы и цели шариата, но и просто умевших верно истолковать их. Между тем обвинительный уклон, присутствовавший в практике шариатских судов, в том числе о делах об убийствах, в ряде случаев противоречил принципиальным положениям шариата. Во-первых, указывает российский исследователь исламского права Л. Сюкияйнен, шариат не средство, но цель, которой является достижение высшей справедливости, а жестокость суда не обязательно ведет к ней. Во-вторых, считает ученый. устрашение и кара - не главное в шариате; гораздо важнее с его помощью создавать условия для реализации свободы, достоинства человека, проявления идеалов добра и справедливости. В связи с этим, заключает Сюкияйнен, при всей очевидности позитивного характера введения шариата в Чечне ошибочной, или по крайней мере сомнительной, может оказаться конкретная практика его использования. Помимо глубоких знаний и умения предвидеть последствия вынесенных решений, обращение с шариатом требует взвешенности и холодного расчета, а суетность и тем более самое неистовое поклонение могут только бросить тень на справедливость суда, а творящего произвол судью, по высказыванию Мухаммеда, обречь на вечное горение в аду ¦2б].

Чтобы повысить профессиональный уровень работников шариатских судов (а судьями в 1996 и 1997 годах нередко становились не умудренные знаниями мусульмански-правовых норм улемы, а юнцы, отмеченные заслугами в боевых действиях), президент Чечни решил провести их аттестацию на всех уровнях, вплоть до Верховного суда. Специалисты из числа профессиональных юристов, представителей президентского управления по кадрам, чеченского муфтията, однако, не стали отстранять всех профанов, ограничившись увольнением в самых вопиющих случаях. Пострадали некоторые высокопоставленные работники, в том числе сам председатель Верховного шариатского суда Ш. Батукаев [27, 28], однако причина отстранения его и ему подобных состояла, скорее всего, в простой нелояльности президенту.

Несмотря на подчеркиваемую приверженность нормам мусульманской законности. которую демонстрировали противостоящие стороны, президентское окружение и военно-политическая оппозиция, ситуация в Чечне продолжала обостряться. Так, амир оппозиционной Шуры Басаев направил президенту Масхадову требование назвать фамилию президентского гвардейца, от руки которого при задержании родственников Хаттаба в начале марта 1999 года погиб один из телохранителей: предполагалось, что стрелявший должен ответить кровью за кровь [29]. Две попытки покушения на жизнь президента республики имели место в первой половине 1999 года, на волосок от смерти оказался в очередной раз верховный муфтий Кадыров. Произносимые вслух ссылки на ислам для придания законности претензиям на власть и тайное стремление добиться своих целей силой не имели ничего общего с исламом. По ясно. что и религиозные установки не в состоянии были умерить пыл политиков, способных привести страну к всеобщей катастрофе.

Происходивший до недавнего времени процесс политизации ислама в Чечне имел под собой как объективную цивилизационную основу (несколько столетий существования и обретения исламом национальных форм), так и субъективную, выражающуюся в стремлении соперничающих группировок опереться на авторитет ислама с целью укрепить свои позиции в политической системе страны, устранив конкурирующие группы. При этом официальное руководство в целом полагалось на суфийское течение в исламе с его кавказскими вкраплениями, которое рассматривало как национальное чеченское направление. Подчеркивалась его близость каждому чеченцу, а. следовательно. правительство, поддерживающее такой ислам, и есть национальное.

Антипрезидентская группировка, со своей стороны, придерживалась в основном фундименталистского ваххабитского течения, она упирала на исламские ценности, которые, по её представлениям, имели главенствующее значение и должны были связать воедино чеченскую нацию, влив ее в общий мир Уммы - сообщества мусульман.

За духовно-религиозными противоречиями скрывались вполне реальные политические интересы. Правительство с его суфийским этническим исламом ориентировалось на создание и укрепление прежде всего чеченской государственности, независимой и от Москвы, и от арабских режимов, и от западных государств. Антимасхадовские силы явно рассчитывали на содействие исламистских режимов, для чего демонстрировали свои крайние антироссийские настроения и стремление влиться во всемирную мусульманскую общину, сохранив лишь отдельные этноконфессиональные особенности. Они приносили национальную идею в жертву международным исламским идеям, которые представляли в качестве эталона. Преклонение перед арабским миром давало последнему возможность оказывать на Чечню многообразное воздействие: духовно-религиозное, финансовое и политическое.

В то же время каждая из сторон упрекала друг друга в нарушении принципов демократии, в измене интересам чеченского государства и т.д. Противостояние между ними все более накалялось, грозя ввергнуть страну в гражданскую войну. Только шариат и адатные нормы кровной мести удерживали противников от рокового шага. Тем не менее республика продолжала двигаться В направлении хаоса.

Подтверждением этой тенденции стал рейд чеченских боевиков и дагестанских исламских экстремистов под общим руководством Басаева и Хаттаба в Дагестан с целью "победы справедливого исламского общества, где не будет бедных и богатых", и "установления исламского государства от Каспия до Черного моря" [30, с. 419]. Он наглядно показал реальное превосходство самых авторитетных полевых командиров над избранным президентом Ичкерии, которого даже не поставили в известность о готовившейся операции. Однако исламистские устремления чеченских террористов, похоже, были эффективно использованы кремлевским руководством для достижения своих узколичных целей, более того, как кажется, спровоцировано само нападение боевиков. Во всяком случае, развернувшиеся боевые действия пресекли начавшиеся было в августе 1999 года переговоры между чеченским и российским МВД о совместной борьбе с похитителями людей и "ваххабитами", а затем естественно переросли н "антитеррористическую операцию" федеральных войск в Чечне. Следствием этого стал плавный дрейф тогдашнего секретаря Совета безопасности и директора ФСБ В.В. Путина, "проспавшего" "внезапное" нападение басаевского воинства, сначала в кресло председателя правительства, а затем и Президента страны. В Дагестане же и Чечне усилились слухи о причастности к акции в пограничных районах двух республик известного предпринимателя Б. Березовского [30, с. 418—422]'*

Анализ роли ислама в жизни современной Чечни показывает, что: 1) ислам оказался прикрытием в борьбе противостоящих сил за власть (Масхадов, с одной стороны, и наиболее авторитетные полевые командиры - с другой; традиционный Мехк-Кхел и современный парламент, др. институты власти, с одной стороны, и религиозные исламские институты, т.е. шариатский суд и Шура,- с другой); 2) эта мировая религия превратилась в средство реализации групповых интересов, проявляя себя в противостоянии традиционных (адатных) норм права, морали и культуры и сугубо исламских норм; 3) за этим противоречием стоят стремления одной части верующих сохранить свою национальную самобытность, а другой, отдающей предпочтение арабо-мусульманским ценностям, стать более мусульманами, чем чеченцами; в то же время оно свидетельствует, что исламизация далеко не завершена; 4) ислам политический активно насаждается в Чечне внешними силами, заинтересованными в раздувании конфликта между этой страной и Российской Федерацией, в создании барьера между Россией и мусульманским миром, в изоляции России от регионов энергонасыщенного сырья и путей их транспортировки. Эти силы мечтают вытеснить Россию с Кавказа и создать там для нее очаг постоянной напряженности. С другой стороны, всепроникающее и углубляющееся действие ислама явно усиливается, заставляет политиков маневрировать, толкает их к принятию решений, порой идущих вразрез со сложившимся порядком и соотношением сил.

Нынешние военные события в Чечне до предела обострили отношения между сторонниками тарикатов и радикальной частью исламистов, раскололи мусульманское общество на пророссийскую и более многочисленную антироссийскую стороны. Они же фактически означали бесславный конец эксперимента с созданием исламского государства на территории Российской Федерации.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Кудрявцев А.В. Ислам и государство в Чеченской республике // Восток. 1994. J"" 3.

2. Независимая газета. 1992. 18 февраля.

3. Независимая газета. 1994. 7 июля.

4. Васильев А.М. Пуритане ислама? Ваххабизм и первое государство Саудидов в Аранин (1744/45-1818). М., 1967.

5. НГ-сценарии. 1998. № 5. С. 15,

6. НГ-религии. 1998. 23 января. С. 4.

7. Общая газета. 1997. 24-30 апреля. С. 10.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: решебник 6 класс виленкин, доклад, ответы на кроссворды.



Предыдущая страница реферата | 1  2  3 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки