Литургийность иконообраза

Лепахин В. В.

Ветхий Завет содержит множество символических прообразов (пятый род образа, согласно толкованию прп. Иоанна Дамаскина). Пришествие и Боговоплощение Спасителя раскрывает их сокровенное значение, подобно тому, как явление в образе Первообраза делает возможным сам иконообраз. Иконообраз рождается в новозаветной Церкви, в храме, в богослужении, и только в Литургии он получает всю присущую ему духовную глубину и вселенскую полноту, только в ней иконообраз живет живой и двуединой небесно-земной жизнью, только в Литургии он исполняет свое предназначение и свышнее призвание и только в ней он обретает соборное единство с другими церковными иконообразами и небесными первообразами. Совокупность церковных иконообразов, храмовое искусство не есть некий внешний вспомогательный придаток богослужения или украшение, художественное обрамление Литургии. Иконообраз — часть Откровения, один из способов Боговедения, способный вводить человека в живое общение с Богом; иконообраз есть свидетельство Истины и исповедание веры в воплотившийся Первообраз и Слово. Иконообраз относится к самой сущности богослужебного действия, без иконообразов Литургия не просто беднеет, — она становится невозможной. В Литургии все иконично, за исключением Евхаристии. Совокупное соборное единство церковных образов подготавливает человека к тому, что не является образом, — к Таинству преложения хлеба и вина в Тело и Кровь Христову и к принятию Святых Даров верующими. Рассмотрим подробнее иконичное устроение Церкви, храма, богослужения.

Церковь как иконообраз.

Церковь, согласно апостолу Павлу, — это тело Христово (Еф.1:23), и Христос — глава тела Церкви (Кол.1:18). Уже у Апостола, следовательно, мы находим основание для иконичного понимания Церкви, хотя иконичность ее как собрания, или лучше собора всех верующих во Христа и исповедующих Его, предопределяется уже иконичностью каждого отдельного ее члена. Прп. Максим Исповедник в своем "Тайноводстве" — истолковании Божественной Литургии — следующим образом объясняет иконичность Церкви: "Святая Церковь... есть образ и изображение Божие. Ибо как Бог, по своей беспредельной благости, силе и мудрости, осуществляет неслиянное единение различных сущностей сущего и, будучи Творцом, связывает их с Собой теснейшими узами, так и Церковь, по единой благодати и призванию веры, единообразно сочетает верующих друг с другом..." Там же прп. Максим называет Церковь "образом Первообраза". Согласно святописателю "Мистагогии", Церковь является иконой и в том смысле, что она онтологически и антиномично связана с Первообразом — Христом, Который ее основал и остается ее главой, и в том смысле, что Церковь соединяет всех во Христе, т.е. пребывает в мире сем как реальная богочеловеческая соборная икона тела Христова.

Наиболее емкое православное определение Церкви, храма и Божественной Литургии в их единстве следующее — "земное небо" или "небо на земле". В самой знаменитой своей книге св. прав. Иоанн Кронштадтский пишет: "В церкви я поистине как на земном небе... Я чувствую себя в явном присутствии Божием, Его Матери, небесных сил и всех святых. Это истинное небо земное: тут сознаешь и чувствуешь себя действительным членом Тела Христова и Церкви Его, особенно во время пренебесной Литургии и причащения Святых Тайн Тела и Крови Христовой".

Иконотопос алтаря и храма.

Иконично понимается в православном богословии и храм. Это не просто отличающееся от гражданской архитектуры своими конструктивными особенностями строение, предназначенное для совершения в нем богослужений. Н. И. Троицкий в начале нашего века писал: "...Архитектура храма, в его лучшем, вполне развитом типе, как совершеннейшем произведении искусства, должна отвечать его идее — Церкви Вселенской, даже представлять именно образ мира (= схему)... Само здание храма-церкви является образом Вселенной" (Троицкий 1993:23).(1)

В одной из статей мы предложили термин "иконотопос" (от греч. — икона, образ и — место, местность, область, страна, пространство). Иконотопос — это святое, избранное Богом или человеком по воле Божией место, которое осознает себя избранным, имеет небесный Первообраз в Священном Писании или в церковной литературе, как правило, использует земной прототип (Иерусалим, Константинополь, Рим и др.), стремится к самосохранению, и организации пространства вокруг себя по принципу священной топографической иконичности(2) как образ небесного Первообраза и земного прототипа.

Особено сильно и наглядно иконотопос проявился в православном храме и его алтаре. Традиционный древнерусский храм, унаследованный от Византии, называется по своим зодческим принципам крестовокупольным: план его сознательно устроен с соблюдением двух символических фигур — круга (символа Божией вечности) и креста (главного символа Христианства). Но также крестовокруговую форму имеет и алтарь. Крест в алтаре образуется линией, идущей от апсиды к солее, и поперечной линией, идущей от жертвенника через престол к диаконнику. Круг же ясно просматривается при мысленном соединении полукружия алтарной апсиды и полукружия амвона. В точке пересечения линий креста в алтаре стоит святой престол, на котором совершается великое Таинство преложения хлеба и вина в Тело и Кровь Христову. Сам Господь Иисус Христос невидимо восседает на престоле во время совершения Литургии. В этом смысле алтарь является иконообразом Царства Небесного, иконой Горнего Иерусалима.(3) Небесный Иерусалим иконично "начинается" на земле в алтаре каждого храма.

Реальный богочеловеческий символизм храма и главных его частей подчеркнут подробной и своеобразной топографической иконичностью: Святой Престол "прообразует самого Бога", конха "являет" собой Вифлеемскую пещеру, жертвенник — ясли Христа, свод алтаря — небо, амвон же "знаменует камень, отваленный от гроба Христова, с которого священники и диаконы, по образу Ангела, благовестившего воскресение Спасителя, проповедуют Божественное Евангелие". Причем эта топографическая иконичность подвижна, она не однозначна, она не закрепляется раз и навсегда за той или иной частью храма, а меняется в зависимости от смысла тех богослужебных действий, которые в данный момент совершаются в храме. Это относится, например, к жертвеннику: "В древности над ним (жертвенником) всегда помещали икону Рождества Христова, но на самом жертвеннике ставили и Крест с Распятием... Жертвенник, как образ яслей родившегося Христа, по своему устройству и одеждам во всем подобен престолу, как образу Гроба Господня". Алтарь является одновременно иконообразом и Вифлеема, и Елеона, и Голгофы, и Сиона, и Иерусалима в целом, но в зависимости от совершающейся в данный момент части богослужения он становится иконотопосом того или иного святого места, и потому алтарь — наиболее чистый и наиболее сильный в священном смысле иконотопос, истинный центр, который "держит", организует и освящает вокруг себя все пространство, не только храма, но и монастыря и далее — детинца-кремля и всего города.

Храм — это иконообраз, иконотопос, допускающий несколько взаимосвязанных и взаимодополняющих толкований. Свт. Симеон Солунский выделяет следующие. Во-первых, храм понимается в Православии как икона двуединого мира, и тогда алтарь — это небо (мир невидимый, Царство Небесное), остальная часть — земля (мир видимый). Храм понимается, конечно, как икона будущего преображенного космоса. Храм-икона — это антиномичное и онтологическое единство символической архитектуры как иконы космоса и живого целого, собора всей твари, как иконы будущего преображенного человечества. Вот как описывает это храмовое единство кн. Евгений Трубецкой: "...Во храме объединяют не стены и не архитектурные линии: храм не есть внешнее единство общего порядка, а живое целое, собранное воедино Духом любви... Тварь становится здесь сама храмом Божиим, потому что она собирается вокруг Христа и Богородицы, становясь тем самым жилищем Св. Духа. Образ Христа и есть то самое, что сообщает всей этой живописи и архитектуре ее жизненный смысл, потому что собор всей твари собирается во имя Христа и представляет собою именно внутренне объединенное царство Христово в противоположность разделившемуся и распавшемуся изнутри царству "царя космоса". Только при таком иконичном понимании храма выявляется истинная и глубоко оправданная роль иконостаса: он не преграда, а, напротив, — связь между двумя мирами, антиномично и онтологически осуществляемая иконами Христа, Богородицы, ангелов и святых, вослед за Спасителем "примиривших" собой два мира. Свт. Симеон Солунский замечает, что иконостасом также "означается различие между чувственными и духовными предметами".

Во-вторых, храм — это икона Христа Богочеловека, и тогда алтарь — иконичный символ Его Божественного естетства, а остальная часть — Его человеческой природы. Иконостас же в этом случае свидетельствует (как вообще всякая икона Спасителя) о нераздельности и неслиянности двух естеств во Христе.

В-третьих, храм — это иконообраз человека, алтарь в нем — душа человека, а остальная часть — тело. Иконостас и при таком истолковании играет важнейшую роль как свидетельство возможной духовно-телесной гармонии в человеке; не возрожденческого равноправия плоти и духа, а иерархического двуединства, при котором тело является храмом живущего в нем Духа.

В-четвертых, храм — это икона только видимого мира. В этом храме-иконе "алтарь есть образ неба; храм же — Божественный символ земли".

Все сказанное справедливо при двухчастном делении внутреннего пространства храма, но в Православии не реже встречается и трехчастное (алтарь, средняя часть и притвор), и тогда, естественно, меняется духовное, иконичное значение его частей. Трехчастное деление храма соответствует: "1) трехчастному делению всего сущего (область бытия Триединого Бога, Царство Небесное, земная область бытия); 2) Божественной природе Христа Спасителя (алтарь) и Его человеческой природе, как состоящей из души и тела (средняя часть храма и притвор); 3) человеческой природе в более полном ее понимании, как состоящей из духа, души и тела; 4) трехчинному делению ангельской иерархии; 5) трехстепенному составу земной Церкви Христовой; 6) трехстепенному духовному состоянию верующих людей: началу духовной жизни во Христе, шествию по пути спасения в земной жизни и пребыванию в Царстве Небесном в состоянии совершенной чистоты и обоженности". Но и при таком делении сохраняется главное: иконичность, верность догматическому учению Православной Церкви.(4) Существуют и другие (не взаимоисключающие, а восполняющие один другой) варианты символического истолкования иконотопоса храма.

Храм в Православии — как в целом, так и во всех своих деталях — исключает случайные элементы, ибо он насквозь иконичен, он есть иконотопос. "Столь всесторонняя и органическая связь символики храма с глубиной догматического вероучения Православной Церкви, — говорится в "Настольной книге священнослужителя", — свидетельствует, что не только человеческое мышление принимало участие в создании и устройстве православных храмов, и не богословы придумывали символические значения для храмовой архитектуры, как это иногда представляется поверхностному сознанию. Премудрость церковного устройства есть свидетельство того, что это — богочеловеческое творчество, как и все духовное творчество в Церкви".

Иконичность иконостаса.

Такой подзаголовок звучит тавтологически, но алтарную преграду, как ее часто называют, можно и нужно рассматривать именно в этом плане. Прежде всего повторим, что иконостас — не преграда, а снятие преграды, как это убедительно показал о.Павел Флоренский, и потому он открывает и раскрывает, а не закрывает, он нераздельно и неслиянно соединяет, а не разъединяет. Флоренский пишет: "Иконостас есть граница между миром видимым и миром невидимым, и осуществляется эта алтарная преграда, делается доступной сознанию сплотившимся рядом святых, облаком свидетелей, обступивших Престол Божий, сферу небесной славы, и возвещающих тайну. Иконостас есть видение. Иконостас есть явление святых и ангелов — ангелофания, явление небесных свидетелей, и прежде всего Богоматери и Самого Христа во плоти, — свидетелей, возвещающих о том, чтó по ту сторону плоти. Иконостас есть сами святые... Вещественный иконостас не заменяет собой иконостаса живых свидетелей и ставится не вместо них, а лишь как указание на них, чтобы сосредоточить молящихся вниманием на них. Направленность же внимания есть необходимое условие для развития духовного зрения. Образно говоря, храм без вещественного иконостаса отделен от алтаря глухой стеной; иконостас же пробивает в ней окна, и тогда через их стекла мы видим, по крайней мере можем видеть, происходящее за ними — живых свидетелей Божиих. Уничтожить иконы — это значит замуровать окна...".

Помимо этого иконостас являет. Л.А.Успенский так описывает иконостас: "Непосредственно перед взором верующего, на одной плоскости, легко обозреваемой с любого расстояния, иконостас показывает пути домостроительства Божия: историю человека, созданного по образу Триединого Бога, и пути Бога в истории. Сверху вниз идут пути божественного Откровения и осуществления спасения. Начиная с образа Святой Троицы, Предвечного Совета и источника бытия мира и промышления о нем, идут ряды предуготовлений Ветхого Завета и пророческих предвозвещаний к ряду праздников — исполнению предуготованного, и к грядущему завершению домостроительства Божия, деисисному чину. Все это как бы стягивается к Личности Иисуса Христа, "Единаго от Святыя Троицы". Этот центральный образ Господа — ключ ко всему иконостасу... Вся жизнь Церкви здесь как бы резюмируется в ее высшем и постоянном назначении — предстательстве святых и ангелов за мир". Далее отметим, что иконостас имеет не только литургийное значение. Икона (иконообраз) в алтарной преграде наиболее тесно связана с тем, что не является в храме и в Церкви иконообразом — с Евхаристией. Л.А.Успенский пишет: "Все изображенные (на иконостасе) объединены в единое тело. Это сочетание Христа с Его Церковью, сочетание, осуществляемое и созидаемое Таинством Евхаристии... Если Литургия осуществляет и созидает Тело Христово, то иконостас его показывает, ставя перед глазами верующих образное выражение того, во что они входят как члены, показывая Тело Церкви, созидаемое по образу Святой Троицы, помещаемому вверху иконостаса: это многоединство лиц по образу божественного Триединства... Здесь — онтологическая связь между Таинством и образом, показание того же прославленного Тела Христова, реального в Евхаристии и изображаемого в иконе".

Иконостас, несмотря на свое внешнее многобразие и красочное, цветовое богатство, представляет собой единую гармоничную совокупную икону, вертикальный, устремленный в царство Небесное иконотопос. Он наиболее чисто воплощает в себе все признаки, все характеристики истинной иконы: двуединство, нераздельность и неслиянность, литургийность, соборность, синергийность, символизм и каноничность, о которых будет идти речь в последующих главах.

Епископ, священник как иконы Христа.

Священник и епископ, как и всякий человек, уже от рождения несут в себе образ Божий, но в таинстве священства и в богослужении их "врожденная" иконичность дополняется иконичностью священнической. Св. Иоанн Кронштадтский говорит: "...Священнослужители изображают Самого Христа" (Иоанн 1991:2,177).(5) "...Священство священника — не его, а Христово", — подчеркивает прот. А. Шмеман. В таинстве священства иконичность человека возводится на более высокую и качественно иную ступень: священник получает особую благодать для совершения таинств, что онтологически максимально приближает его (как священника, но не как человека) к Первообразу — Иисусу Христу, который, по словам апостола Павла, наречен от Бога Первосвященником по чину Мелхиседека. "Если "собрание в Церковь" есть образ Тела Христова, — пишет прот. А. Шмеман, — то образ Главы Тела есть священник... Священник не "представитель" и не "заместитель" Христа. В таинстве — он Сам Христос подобно тому, как собрание — Тело Его". Выражение "Сам Христос", конечно, не следует понимать в плане плане полного отождествления Господа Христа и священника. Более точные выражения находим у свт. Симеона Солунского: он говорит, что епископ носит на себе образ Христа, образ-ует Христа, даже являет Его, а священник про-образ-ует Его (см.Симеон 1856:134,166,183,390).(6) Еще ранее священномученик Игнатий Богоносец, много писавший о значении епископа для церковной общины и Церкви Христовой, наставлял: "...Когда вы повинуетесь епископу, как Иисусу Христу, тогда, мне кажется, вы живете не по человеческому обычаю, а по образу Иисуса Христа...".

Вдохновенный гимн епископу как образу Христову от имени Христа воспел прп. Симеон Новый Богослов:

Епископы — председатели, разумейте!

Вы отпечаток Моего Образа,

Вы достойно поставлены собеседовать со Мною,

Вы имеете предвозлежание над всеми праведниками,

Как именующиеся учениками Моими

И носящие Мой Божественный Образ...

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: шпора на пятке лечение, дипломная работа формирование, реферат по бжд.



1  2  3  4 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки