Первые свидетельства святости на Руси

Перевезенцев С. В.

Более тысячи лет назад, а если быть точнее, то во второй половине X века, еще до Крещения Руси, тогдашние русские земли прославились подвигами первых христианских подвижников — благодатной деятельностью княгини Ольги, мученической смертью двух варягов-христиан...  

Вообще, первые христиане в Киевской Руси появились во времена правления князя Игоря, о чем свидетельствует текст договора Руси с греками — христианской тогда была часть варяжской княжеской дружины. Причем летописец подчеркивает: "Было много христиан среди варягов". Более того, у русов-христиан была и своя соборная церковь в Киеве — церковь св. Ильи. При этом в составе русов оставалось и много язычников. Впрочем, против греков и русы-христиане и русы-язычники выступали совместно, и никаких противоречий на религиозной почве внутри "рода русского" не было. Единственное различие — русы-христиане приносили клятву именем христианского Бога, а русы-язычники клялись своим богом Перуном и своим же оружием.

Откуда могли появиться христиане в Киеве? Скорее всего, это были те самые русы, которые в 40-х годах X века переселились в Приднепровье из Моравии. Только они могли создать большую христианскую общину в столице Киевской Руси. Именно к середине X в. относятся погребение по христианскому обряду, в массовом порядке появившиеся в Киеве и находящие аналогии только в христианских погребениях Моравии.  

Затем, в 959 г. княгиня Ольга побывала в Византии и там крестилась в христианскую веру, получив в крещении имя Елены. Правда, сын Ольги, князь Святослав, не захотел принимать христианской веры и до конца жизни оставался язычником. Убежденным язычником в первые годы правления был и князь Владимир Святославич. Более того, Владимир провел реформу русского язычества. Как рассказывает летопись, сразу же после вокняжения Владимир установил на киевском холме, близ своего дворца, изображение шести языческих богов — Перуна, Хорса, Даждьбога, Стрибога, Симаргла и Мокошь. Это языческое капище получило позднее в науке наименование "Пантеона Владимира", в котором главным богом киевский князь объявил Перуна. Таким образом, он объединил различные языческие культы жителей Киевской Руси под главенством бога княжеской дружины Перуна, а Киев превратился в главный культовый центр всей Киевской Руси.

Смысл языческой религиозной реформы Владимира вроде бы ясен — оказавшись во главе государства, он попытался создать единую систему языческих верований и единую иерархию богов, отвечавшую государственным интересам. Видимо, сама языческая религиозная реформа была направлена против усилившейся в Киеве христианской общины, и в этом отношении Владимир следовал заветам своего отца Святослава. Это подтвердили и археологические исследования "Перунова холма". Выяснилось, что для основания языческих идолов использовали обломки плинфы (древнерусского кирпича) и шифера. Встречается и штукатурка со следами фресковой живописи, похожей на ту, какая применялась для украшения христианских Церквей. Скорее всего, это были какие-то остатки разрушенного христианского храма, причем разрушенного намеренно — либо Святославом, либо Владимиром. Следовательно, после смерти Ольги в Киеве начались гонения против христиан. Впрочем, христианская община вновь усилилась при Ярополке, а христиане поддерживали этого князя. Поэтому, вполне возможно, что киевский храм разрушил именно Владимир, победивший брата Ярополка и видевший в христианах своих врагов. В таком случае, использование обломков христианской Церкви для создания языческого святилища имело глубокий символический смысл. В начале своего правления Владимир рассматривал христианство как однозначно враждебную религию. По сути дела, Владимир целенаправленно противопоставил христианству организованный языческий культ, который и должен был стать государственной религией Киевской Руси.

Долго оставался Владимир язычником и в личной жизни. Он имел пять законных жен — полочанку Рогнеду, некую чешку, "грекиню", вдову убитого Ярополка, еще одну "чехиню", а последней его женой стала византийская царевна Анна. Кроме того, у князя были еще сотни наложниц. От законных жен Владимир имел двенадцать сыновей и, по меньшей мере, девять дочерей.

При Владимире в Киеве впервые произошла попытка человеческих жертвоприношений. "Повесть временных лет сообщает", что в 983 г. князь Владимир Святославич вернулся из победного похода на ятвягов. В честь победы решили принести жертвы языческим богам. Старцы и бояре бросили жребий на отроков и девиц — на кого укажет жребий, того и нужно было принести в жертву. Жребий выпал на варяга-христианина, но его отец отказался отдать сына. Тогда возбужденная толпа убила обоих.

Историки связывают эти трагические события в Киеве с восстанием славян-язычников в Южной Прибалтике, которое произошло как раз в 983 г. против насильственной христианизации. Видимо, киевские язычники продолжали поддерживать связи с прибалтийскими славянами, чья ненависть к христианам нашла отклик и в Киеве.  

А летопись варяга и его сына называет праведниками, приравнивая их к святым мученикам. Таким образом, варяг и его сын исторически стали первыми на Руси мучениками за христианскую веру. Известно, что в Ростове еще в XIII в. отец и сын варяги почитались как первые русские святые. Однако официально канонизированы они были гораздо позднее времени своего подвига под именами Феодора и Иоанна, но время канонизации неизвестно. В современном месяцеслове Русской Православной Церкви отец и сын варяги справедливо возведены в чин "первомучеников". Их церковная память отмечается 12 (25) июля.

Крещение Руси в конце X в. и обретение Русью смысла бытия в его христианском понимании сразу же поставила перед русскими книжниками важнейшую духовную проблему: истинного спасения Русь достигнет только в том случае, если в ее пределах и в душах русских "новых людей" разольется свет святости. "Святых жития, — писал древнерусский книжник, — страх Божий вселяют в душу... Тех бо житий зряще, в чувство своих дел преходит, престатие злых помышляют; свет бо есть святых жития и просвещение душам нашим".

В конце X–XII вв. Древняя Русь, осваивая многовековой христианский опыт, принимает и многих христианских святых. Прежде всего, на Руси уже в этот период устанавливается особое почитание Пресвятой Божией Матери, выраженное, помимо прочего, в почитании чудотворных икон, одна из которых — икона Владимирской Божией Матери — стала на все времена христианским символом России. Кроме того, стоит выделить почитания пророка Ильи, святого Николая Мир Ликийского, апостола Андрея Первозванного и святого великомученика Георгия Победоносца, которые со временем стали поистине народными святыми.

Но в первые годы после принятия христианства в Киевской Руси, особенно, в Десятинной церкви поддерживался особый культ святого Климента. Культ определенного святого — это свидетельство принадлежности к тому или иному направлению в христианстве. Так и особое почитание святого Климента папы Римского в раннем русском христианстве свидетельствует о том, что в конце X — начале XI вв. в Киевской Руси ведущей была кирилло-мефодиевская традиция.

Часть мощей святого Климента и его ученика Фива вывез из Корсуни в Киев князь Владимир Святославич. Мощи святых хранились в Десятинной церкви в особом приделе в честь святого Климента. Побывавший в Киеве около 1017 г. Титмар Мерзебургский даже называл Десятинную церковь храмом Климента. Мозаичное изображение святого присутствует в киевском Софийском соборе. В XI в. Климент Римский почитался как главный "заступник" всей Русской земли и русского народа (об этом сообщает "Слово на обновление Десятинной церкви"). Даже в XII в. к святому Клименту обращались в тех случаях, когда необходимо было подчеркнуть независимость Русской Церкви от Константинополя. В 1147 г. мощами Климента ("честной главой") предлагалось венчать в митрополиты Климента Смолятича без утверждения в Константинополе.

Постепенное оттеснение культа Климента Римского на Руси начинается с 80-х гг. XI в. В этом было заинтересовано тогдашнее греческое руководство Русской Церкви, стремившееся вытеснить кирилло-мефодиевское наследие и утвердить на Руси иной вид православия — византийскую традицию. Интересно, что культ Климента заменяется культом Николая Мир Ликийского (Николая Чудотворца), который особенно поддерживался митрополитами-греками.

Имя святителя Николая Мир Ликийского — одно из самых почитаемых во всем христианском мире. Согласно преданию он жил на рубеже III–IV вв. (иногда называют даже точные даты жизни: 260–343 гг.) и был епископом в городе Миры в Ликии, откуда и происходит его прозвание — Мир Ликийский (нередко пишут — Мирликийский). Еще при жизни святитель Николай прославился многими подвигами во славу Христову и чудесами. Поэтому день его погребения — 6 (19) декабря — стал общехристианским праздником. На Руси этот день стали прозывать Никола зимний. 

Но еще больше чудес от святителя Николая стало случаться после его смерти. Причем его покровительство распространялось прежде всего на плавающих и путешествующих, на "всех сирых и убогих", на скотоводство и земледелие, считался он также и "хранителем земных вод". Поэтому позднее, уже в православной традиции, святитель Николай получил еще два прозвания — Николай Чудотворец и Николай Угодник.

Святителю Николаю посвящено большое число различных сочинений, авторами которых стали как известные православные писатели и деятели Церкви (Антоний Критский, Кирилл Философ, Климент Охридский и др.), так и простые священники. В Х веке византийский агиограф Симеон Метафраст на основе многих древних латинских и греческих источников написал Житие св. Николая Мир Ликийского (на русском языке известно в рукописях, начиная с XV века).  

На Руси имя Николая Чудотворца получает известность довольно рано. Так, в Киевском Софийском соборе, построенном в середине XI века Ярославом Мудрым, в числе наиболее почитаемых святых присутствует и мозаичное изображение святителя Николая. Однако особенное почитание этого святого в пределах Руси начинается со второй половины XI столетия. Связано это было с несколькими причинами.

Прежде всего, в 1087 г. из города Миры мощи святого были украдены норманнами и перевезены в итальянский город Бари, сначала в церковь св. Евстафия, а затем, в 1089 г., по повелению папы Урбана II их перенесли в специально построенный во имя св. Николая католический собор, где они хранятся и поныне. Русь очень быстро откликнулась на это событие созданием литературного памятника — "Сказание повести, еже о пренесении честных мощей иже во святых отца нашего Николы архиепископа града Миры". Правда, в нем ничего не говорится о факте именно воровства мощей, что само по себе характерно — в этом явно прослеживаются какие-то западные влияния на автора Сказания. Более того, само Сказание придает событиям, случившимися с мощами Николая Мир Ликийского, чудесное объяснение. В нем подробно рассказывалось о том, как пресвитеру города Бари явился святитель Николай и повелел отправиться в разоренный к тому времени г. Миры и взять его мощи. Жители Бари, притворяясь купцами, отправились в Миры, и нашли там раку с мощами святого, заполненную благовонным миром, которую привезли в Бари. На родную землю они вступили 9 (23) мая, и сразу же возле мощей сотворилось множество чудес. С тех времен этот день стал считаться вторым праздником в честь знаменитого святого.  

Кроме того, в те же годы письменными источниками впервые зафиксировано чудо от святителя Николая, явленное в Киеве. Это первое чудесное явление святителя на Руси описывается в памятнике, получившем название "Чудо о некоем детищи утопшем, его же святый Никола жива сохрани". В нем рассказывается, как в день празднования святых Бориса и Глеба, плывя на лодке через Днепр из Вышгорода в Киев, жена одного богатого киевлянина уронила ребенка в реку, который немедленно утонул. Убитые горем родители воззвали к милости Николая Чудотворца. В ту же ночь служители Софийского собора обнаружили живого мокрого ребенка перед иконой святителя Николая. Об этом сообщили митрополиту, и тот велел оповестить весь город. Родители младенца вскоре нашлись и, к своему и всеобщему изумлению, узнали в нем своего утонувшего сына. С тех пор, кстати, икона, перед которой был найден мокрый младенец, стала называться иконою Николая Мокрого и долгие столетия хранилась в Софийском соборе, в приделе, посвященном святителю Николаю.  

"Чудо о некоем детищи утопшем" показывало, что теперь святитель Николай проявил себя защитником и спасителем русских людей, а значит взял под свое чудесное покровительство и саму Русь. Во всяком случае, именно так трактовались эти события в древнерусских литературно-философских памятниках. И, судя по всему, уже в конце XI в. день перенесения мощей святителя Николая стал считаться праздничным в Русской Православной Церкви. Во всяком случае, в месяцеслове при Евангелии 1144 г. 9 мая обозначалось уже как праздничный день. В русской православной традиции этот день получил именование Никола вешний.

Но вот что интересно. Если Византийская Церковь почитала Николу зимнего, как общехристианский праздник, то Николу вешнего в Византии не признали в качестве праздничного, ибо он был установлен римским папой, да и сами мощи Николая Чудотворца, выкраденные норманнами, оказались в пределах Римско-католической Церкви. Следовательно, в данном случае Русская Церковь проявила явную самостоятельность. Почему это произошло?

Видимо здесь, с одной стороны, проявились давние контакты Древней Руси с Западом, продолжающие сохранять свою актуальность. С другой стороны, более лояльное, нежели византийское, отношение к Римской Церкви продолжало существовать и у церковнослужителей, поддерживающих принципы кирилло-мефодиевской традиции. Кроме того, многие древнерусские князья были связаны с западноевропейскими княжескими и королевскими родами династическими узами. Немалую роль сыграло и желание русских князей доказать свою независимость от Константинополя.

Но ведь самое интересное, что установление неканонического, с византийской точки зрения, праздника поддержало и тогдашнее греческое руководство Русской Церкви. Скорее всего, подобная ситуация объяснялась тем, что признавая новый праздник знаменитого святого, и устанавливая на Руси особое почитание святителя Николая, митрополиты-греки стремились ослабить влияние раннего русского христианства, близкого к кирилло-мефодиевской традиции. Дело в том, что постепенно культ Николая Чудотворца стал вытеснять почитание святого Климента папы Римского, а значение Софийского собора, как главного храма Киевской Руси, постепенно стало вытеснять такое же значение Десятинной церкви. И в целом, особое почитание Николая Чудотворца, в конечном итоге, ослабило влияние культа Климента Папы Римского (и кирилло-мефодиевской традиции в целом) именно потому, что изначально оба эти культа выражали одну и ту же идею — идею независимости Русской Церкви и от Константинополя, и от Рима. Однако, с точки зрения Греческой Церкви, культ святителя Николая бы, так сказать, "более управляем".

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки