Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4 | Следующая страница реферата

Подобным образом охарактеризовано аффективное действие вследствие того, что в его основу положена цель, реализация которой не подвергается сомнению при установленных нежелательных последствиях для других целей. Но эта цель не является длительной как при ценностно-рациональном действии, она кратковременна и не устойчива. Аффективное действие имеет также качество, не являющееся субъективно-рациональным, т.е. оно не связано с рациональным расчетом возможных альтернатив действия и отбором лучших из них. Это действие означает продиктованную чувством преданность целевой установке, колеблющейся и изменяющейся согласно констелляции чувств и эмоций. Осмысление аффективно установленной цели в соотнесении с другими целями с точки зрения их совместимости, а также их последствий является здесь малопродуктивным.

Например, в основу традиционного действия кладется цель, чье осуществление подвергается сомнению при различении нежелательных последствий для других целей. Однако расчет альтернатив действия происходит очень быстро и не является рациональным. Происходит неосознанное и  нерациональное определение альтернатив действия в плане их соразмерности и согласованности относительно его цели. Традиционное действие связано с правилами некоторого порядка, смысл и цель которого неизвестны. При этом типе действия имеется цель, для достижения которой необходимо наличие определенной последовательности действий. В данном случае эта последовательность не просчитана. При  традиционной ориентации простор для рационального осмысления сужается благодаря нормам, предписывающим в определенном случае конкретные цели и средства для  их реализации.

Однако действиям, определенным через устойчивую традицию, предшествует неполная переработка информации об имеющейся ситуации, содержащей своеобразную “привычную прелесть”, на которую реагируют традиционным действием, и действиях, ведущих в этой ситуации к поставленной цели. В связи с этим встает проблема достаточности веберовских принципов для ответа на вопрос о том, почему действие происходит “именно теперь и в этой связи”. Все это вызывает сомнения, если принять во внимание следующее.

Во-первых, следовало бы ограничить постулат понимания сферой социологического объяснения действий, т.к. в ряде случаев эмпирически не удается идентифицировать поведение, подлежащее объяснению, как особое действие, или открыть субъективные основания для него. К таким случаям - как это признает Вебер, ссылаясь на недоступность для понимания поведения естественного человека - “относятся действия людей чужих культур”.

Возможно уже здесь не удается попытка “понять” поведение, т.к. никакой гипотезы, основанной на личном опыте, нет в распоряжении для того, чтобы определить, на какие цели указывают внешние реакции индивида, появляющиеся в некоторой ситуации. В этом случае мы ничего не можем сказать ни о причинной связи имеющегося внешнего признака поведения со смыслом действия, ни о связи смысла с его потенциальным основанием. Т.к. этот недостаток возникает при попытке объяснения в рамках чужих культур, и, несмотря на это, постулат понимания фиксируется, то нужно ограничить сферу социологического объяснения действий рамками  собственной культуры.

   Во-вторых, постулат понимания может привести к тому, что объяснение действия станет не возможным  даже в сфере собственной культуры, т. к. возможен конфликт с требованием Вебера, согласно которому найденное объяснение проверяют пониманием, чтобы этим способом достичь не только “понятного”, но и каузально-значимого объяснения. Если верно, что “объясняющее понимание” является подведением действия под общее основание посредством теории действия, основанной на личном опыте, то проверку найденного объяснения нужно проводить двояким образом: на основании того, является ли примененная теория верной и представляются ли в ней названные основные условия.

Однако теория повседневности, примененная при понимании, оказывается неадекватной для поставленной познавательной задачи. Поэтому нужно было бы отказаться в пользу объяснения на базе до сих пор известного знания, на котором покоится любое понимание. Эта последовательность не может быть оправданной, т. к. теории человеческого поведения, претендующие на статус научности, например, психоанализ, являются, в конце концов, теориями повседневности, обоснованными личным опытом.

В целом же общие принципы Вебера, касающиеся объяснения действия через понимание не являются достаточными для ответа на вопрос, почему действие произошло “именно теперь и в этой связи”, т. к. они  приводят к конфликту: чему нужно отдавать предпочтение - объяснению или пониманию. Необходимо уяснить, что Вебер предлагает в качестве исходного основания для ответа на поставленный выше вопрос. Он применяет устойчивую общую гипотезу относительно причинной связи действий, с помощью которой произведенное объяснение должно стать “понятным” в веберовском смысле. Однако употребление таких гипотез может вызывать ряд проблем, т. к. Вебер отделяет друг от друга различные типы действий, которым он приписывает соответствующие детерминанты. Все же, имеются достаточные основания для того, что Вебер исходит из общих детерминант для любых действий, т. е. использует общую теорию.

Он склоняется к тому, что всем типам действий предшествует когнитивная переработка информации о данной ситуации и зависящий от этого выбор реакции на нее. Адекватные представления о причинах действия можно получить только тогда, когда охарактеризованные выше веберовские детерминанты целерационального действия и детерминанты действий, которые рассматриваются как отклонения от первого, исследуются с точки зрения из общности. Это позволяет сделать выводы об общих детерминантах любого действия.

1. Его можно определить непосредственно через две детерминанты: через его цель и верное или ложное представление о том, что в данной ситуации определенное действие согласуется со средствами для достижения этой цели.

2. Любое действие можно определить косвенно через две детерминанты, связанные с этим представлением о согласованности: это становится возможным посредством типа “онтологического” или  “монологи-ческого” знания и благодаря типу его переработки - субъективно-ра-циональному и нерациональному.

Необходимо учесть, что веберовский подход  во  главу угла ставит  “ожидание”.  В таком случае вся система социального взаимодействия будет строиться на том, что социальная интеграция основана на коррекции индивидуальных действий. Важнейшими элементами здесь становятся нормы, регулирующие поведение. В этом контексте исходят из того, что среди возможных альтернатив действия имеются такие, которые связаны с большим ожидаемым  успехом.  Последний вытекает из дифференциации ожидаемой пользы и ожидаемых издержек.

В таком случае этот успех является ожидаемым с определенной вероятностью осуществлением цели действующего, ожидаемые  издержки -  ожидаемыми с некоторой вероятностью фрустрациями  других целей действующего.  Это свидетельствует о том, что у Вебера имеются элементы теории ожидания,  являющейся психологической по своей сути. Поэтому становится сомнительным то, что Вебер неоднократно требовал: нужно отделять друг от друга социологию и психологию, которая не может быть основой для первой. К тому же Вебер полагает, что  “процесс  определения конкретного действия через данную констелляцию интересов, в соответствии с наиболее желательными последствиями, которые следует ожидать, не становится нам понятен посредством психологических соображений” . 1  В то же время он сомневается в том, что является ли рациональным принижение научной значимости психологии, стремящейся найти закономерности объяснения нормального повседневного действия. При объяснении иррациональности действия, согласно Веберу, психология является полезной. 2  В целом же веберовская концепция содержит определенные недостатки, существенно затрудняющие ответ на вопрос, почему действие произошло  “именно теперь и в этой связи”.

С помощью названных детерминант становится затруднительным процесс определения содержания представления о действии, адекватном его цели, т. к. представления о процессе отбора среди имеющихся альтернатив действия являются неполными. Для Вебера существуют лишь рациональный  и  нерациональный  процессы  отбора. Первый характерен для целерационального и ценностно-рационального действия, второй - для аффективного и традиционного. Вебер дает указания лишь относительно рационального процесса отбора и тех альтернатив действия, которые лучше всего согласуются с длительными целями. Поэтому результаты такого отбора могут вызвать некоторые сомнения, если допустить, что существует нерациональный процесс отбора возможных альтернатив действия.

   Вебер характеризует рациональный отбор исключительно через атрибуты сознания и просчет известных вариантов действия с точки зрения их наилучшей совместимости с устойчивыми целями. Поэтому результатом такого рационального отбора может быть лишь дефиниция отдельного действия.

Веберовский подход не содержит также принципов связи обоих основополагающих детерминант, которые бы устанавливали связь этих детерминант с признаками имеющейся в данный момент причинной связи действий. Это имеет значение для такой детерминанты действия, как его цель. Если следует объяснить, почему определенная личность предприняла в данной ситуации действие, то, согласно Веберу, необходимо установить, какие цели преследовала эта личность. Однако для того, чтобы иметь знание о том, какие цели стремится осуществить действующий субъект, необходимо наличие теории, вскрывающей предпосылки формирования этой цели. Необходима также информация о наличии этих предпосылок у действующих лиц. Вебер, однако не дает общих  суждений относительно того, как индивид достигает цели действия в данной ситуации.

Этот недостаток частично ликвидируется тем, что в эмпирической социологии Вебера имеется ряд оснований для таких суждений. В социологии религии он различает три класса фундаментальных потребностей 1: стремление к личному достоинству, конкретизирующееся в стремлении к реализации определенных ценностей, стремление к реализации интересов, определяющихся типом концепции религиозного спасения, и стремление к постижению смысла. Эти потребности зависят от соответствующих картин Мира, задающих им определенное содержание и направленность.

   У Вебера обнаруживается ряд предпосылок для теории, объясняющей закономерности формирования цели, когда он различает относительно стабильные цели, имеющиеся в любой ситуации, и относительно нестабильные, т. е. не действующие в означенных ситуациях.

Первые вытекают из вышеназванных антропологических потребностей и из картин Мира, сформулированных посредством определенного учения. Т.к.  они задают этим потребностям некоторую направленность, то они становятся основанием для относительно стабильных цен.

У Вебера невозможно найти ответ на вопрос, при каких условиях индивид получает информацию о данной ситуации. Это же касается вопроса о том, как субъект в различных ситуациях видит варианты действия, ведущие к достижению цели. Мы можем найти лишь разрозненные ссылки на то, что “ошибочная ориентация” может объясняться психологически, и что знание о способе, с помощью которого “люди имеют привычку реагировать на данную ситуацию, должно извлекаться из собственного жизненного опыта и из знания поведения других”. 1

Нам необходимо знание о том, как видит и понимает индивид возможные варианты действия. Для этого нужно наличие теории, объясняющей ряд предпосылок для формирования таких вариантов, непосредственно связанных с обработкой “онтологического” или “номоло-гического” знания. Почему субъект выбрал именно этот вариант действия, а не другой станет ясно тогда, когда можно установить, какой тип “онтологического” или “номологического” знания имелся у него в наличии.

Действующий использует определенные приемы для того, чтобы выбирать те варианты действия, которые должны реализоваться. Нам же необходимо знание об этих приемах. Для теории ожидания этот вопрос не составляет проблем. В ней предполагается, что “действующий приводит в определенный порядок свои предпочтения, а затем выбирает из известных вариантов действия те, которые лучше всего соответствуют этим предпочтениям” 1.  Для Вебера такой образ действий ограничен формами рационального действия. Речь идет об избирательных типах поведения, предъявляющих высокие требования к когнитивным способностям, и в следствие  этого применяющихся в особых ситуациях действия, при часто повторяющихся задачах.

Ряд трудностей связан с тем, что Вебер не давал особых указаний относительно тех ситуаций, где индивид перерабатывает данное “онтологическое” или “номологическое” знание субъективно-рацио-нально или нерационально. Однако, согласно Веберу, ситуации предопределяют “довольно привычные стимулы к традиционному и эффективному действию”. 2

В исследованиях по протестантизму он утверждает, что кальвинисты, благодаря соблюдению религиозных императивов, утверждают свои постоянные мотивы в противовес аффектам и ведут методическую сознательную жизнь. Наконец, в его теории хозяйства содержится мысль о том, что рациональное действие непосредственно связано с дальнейшим развитием капитализма. Это свидетельствует о том, что Вебер имеет ввиду не только ситуационально, но и ментально обусловленные, а также институциональные предпосылки для рационального процесса переработки информации.

В итоге, объяснить действие - значит обнаружить его смысл и цель, т.е. установить его субъективные основания. Так, действия  дровосека являются объясненными, если удалось установить основания, побудившие  его  к  такому  действию, т.е., если известно, что он предпринял эти действия с целью получения денег - для своей личной пользы, - или же в целях своего физического развития и т.д. В качестве причины для этого действия субъект обнаружил определенные обстоятельства и условия для его осуществления. В приведенном примере - это дровосек и соответствующие инструменты. Поэтому очевидно, что к осуществлению действия относятся ряд обстоятельств и условий, делающих его возможным.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: понятие реферата, доклад по биологии, скачать изложение.



Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки