Предыдущая страница реферата | 1  2  3 | Следующая страница реферата

Россия, конечно, огромна и разнообразна. С разных точек зрения она разнообразна в различной степени. Все знают, что есть разные природные зоны — это существенно. Есть регионы, различные по своему уровню развития. Но уровень развития региона — это средний показатель, а вот внутри каждого региона, субъекта федерации, есть свои центр и периферия, и контрасты ужасны. Между улицей Большой Покровкой в Нижнем Новгороде и каким-нибудь крайним районом его области, который находится за водохранилищем, есть колоссальное различие. И это для жизни людей важнее, чем различия в климате.

Отношение центра к периферии — одно из открытий теоретической географии, которое разрабатывается сейчас в нашей стране. Конечно, у всех на устах различие между Москвой и остальной страной. Это, конечно, существенно, но главное — различие между центром и окраиной каждого района, каким бы небольшим он не был. В социально-экономическом пространстве мы везде видим такие контрасты.

И это специфика России. Я не могу сказать, что только нашей страны: к сожалению, я мало был за рубежом; в туристической поездке многого не заметишь, но в Румынии я видел нечто похожее. Но и Румыния некоторое время была тоталитарной страной. И в СНГ это повсеместно — кроме стран Балтии. В балтийских странах этого нет, или есть, но не в такой степени, поэтому я чувствовал себя там очень даже странно. У меня всегда есть ощущение того, где центр, а где периферия: в любой деревне, в любом лесу я ощущаю, где у нас центр, где окраина, в какую сторону ехать в Москву. И только в Эстонии и в Латвии я этого не чувствовал.

Не случайно, конечно, эти страны не ужились в нашем пространстве, они первыми выскочили. Ведь не СССР распался, а просто страны Балтии восстановили свою независимость, а потом остальные сказали: “А мы чем хуже?” — и вспомнили, что имеют или имели право выхода из СССР. Но началось с легитимного восстановления независимости балтийских стран, когда они доказали нелегитимность пакта Молотова-Риббентропа. Все началось именно с этого, а не с беловежских деятелей или каких-то других интриг.

И вот что интересно: в каждом нашем регионе, например, в области или крае, существует упадочная зона, на границах областей образуется вакуум. Там быстрее всего исчезают деревни. Я сам прошел по границе между Московской и Смоленской областью, хотя теперь это уже не так репрезентативно: лучше бы это была граница между Тверской и Смоленской областями, потому что граница Московской области — это граница пригородной зоны, сейчас она тоже занимается дачниками. Тем не менее, вдали от железных дорог можно наблюдать уменьшение числа деревень в 5-6 раз на полосе шириной в 6 километров. Я прошел по всей линии границы между Московской и Смоленской областью, осенью пешком, весной на лыжах. Это все я видел своими глазами.

Происходит депопуляция, образуются упадочные зоны. С точки зрения традиционных экономистов, надо эти районы поднимать, что и пытались делать в советское время. Надо составлять программы, как бы все это опять населить, возродить и так далее. Но есть ведь и другой аспект, экологический. Ведь на земле не только люди живут, но и другие животные, растения. И с точки зрения экологии, необходимо, чтобы природный ландшафт - естественные леса, луга, тундры — занимал от 1/3 до 1/4 площади суши. Он должен где-то находиться не только в Заполярье, но во всех природных зонах, иначе этих зон просто не будет. Желательно, чтобы он существовал во всех регионах, а не так, когда немного лесов в Бразилии и немного лесов в Сибири вырабатывают кислород на все человечество. Лесов должно быть везде понемногу.

И вот эти места, пограничные области, являются экологическим резервом, они обладают большим экологическим потенциалом. Кроме того, чтобы биосфера как-то сохранялась, необходимо, чтобы естественные ландшафты образовывали по возможности сплошной массив. То есть чтобы они не были жалкими островками. Но большой массив в условиях высокой урбанизации и многочисленного населения означает сеть, то есть необходимо, чтобы природный ландшафт тоже образовал сеть, более или менее сплошную; не обязательно, чтобы полностью сплошную. И вот для этой сети на территории нашей страны подходящим местом являются административные границы. Эта экологическая сеть называется “эконет”. Есть международные программы по устройству эконета, и Россия в них участвует и проедает гранты, которые оттуда идут. Но смотрит она в первую очередь на запад, на их методику. Там для организации эконета, может быть, надо выкупать землю или прилагать дополнительные усилия, а у нас ничего делать не надо: у нас готовый эконет формируется в Нечерноземье. И это тот замечательный случай, когда для достижения благих целей, для достижения социально-экологических благ не надо ничего делать, а надо наоборот ничего не делать.

Сейчас ваше поколение воспитывается в парадигме деятельности, вы одержимы манией деятельности. Вы все считаете, что для того, чтобы достичь блага, надо действовать. Чтобы действовать, надо организовывать. Чтобы организовывать, нужны финансы. А вот вам прекрасный случай того, как путем воздержания от целого ряда видов деятельности: от незаконной застройки, от охоты, от ненужных программ восстановления территорий — природе можно дать возможность воспользоваться ее сохранившимся пока потенциалом самовосстановления.

Формируются всякие заросли, леса...И особенно быстро это происходит на стыке границ. Вы понимаете, что если граница в виде линии обладает экологическим потенциалом, то еще большим потенциалом обладает узел, где в одной точке сходятся три границы. Там образуются медвежьи углы. В качестве примера могу предложить северо-западный угол Московской области, северо-восточный, где кроме Московской сходятся еще Тверская и Ярославская области. И там действительно живут медведи, там есть охотничьи хозяйства. Сейчас я покажу эти узлы границ .

На моей схеме черным показаны границы административных районов, красным - основные транспортные магистрали межрайонного значения. Зеленой штриховкой показаны места наибольшей депопуляции, где населения мало, но зато образуется простор для природы.

На этом основана моя концепция поляризованного ландшафта или поляризованной биосферы. Сейчас я вам покажу издали книжку. У меня вышло две толстые книги и две тонкие. Из двух толстых книг, которые у меня вышли, эта, в желтом переплете, прикладная география, а эта, в голубом переплете, чисто теоретическая география. Мы видим на обложке здесь такую вот картину, это и есть концепция поляризованного ландшавта: для суши принято бесконечное и равномерное размещение городов, а для приморских территорий картина сложнее, но тоже показаны все основные функциональные зоны: городская застройка, сельскохозяйственные земли, природные парки и заповедники — в том идеальном, с некоторой точки зрения, сочетании, которое является сущностью моих моделей теоретической географии.

Итак, мы не должны мешать экологизации административных границ, и в этом случае наша страна может выполнить свою уникальную историческую миссию — быть экологическим донором для всего человечества, потому что не надо гнаться за стандартами производства, не надо стараться догонять ушедший поезд и обязательно выравниваться с остальными странами по каким-то экономическим показателям. Все это означает действовать с оглядкой в прошлое. Россия могла бы специализироваться на роли экологического сторожа, чтобы охранять природный ландшафт в интересах всего человечества, может быть, опираясь при этом и на вооруженные силы, скорее всего, международные, дабы препятствовать, скажем, заселению нашей Сибири. Нельзя допустить, чтобы с ней произошло то, что случилось с Манчжурией всего лишь за одно столетие. Она была такой же таежной, такой же редконаселенной, как Сибирь

Я полагаю, что это может быть реальной политикой, учитывая то, что запасы сырья не вечны. Для нашей страны я предлагаю экологическую специализацию. Некоторые считают это абсурдом. И это, конечно, тоже утопия: нет никакой надежды, что наша власть и наши чиновники к этому прислушаются. Надежды на это нет, но наша задача в том, чтобы предлагать то, что мы считаем разумным.

Однако мы уже выходим за пределы чисто дескриптивной науки, которая говорит о том, что есть. Но это для нас неизбежно, да и было бы неинтересно, если бы я ограничился только описанием фактической ситуации.

Итак, надо бы не мешать экологизации административных границ. Но кто же этому мешает? Дело в том, что желательна стабильность административно-территориального деления. Может ли оно быть стабильным? Можем ли мы принять как факт этот склероз, это окостенение и ничего дальше с ним не делать?

Ведь с точки зрения чиновника и вообще человека, управляющего государством, территориальное деление и ведомственная структура управленческого аппарата — это два измерения одного и того же тела, два разреза. Можно ли реформировать одно, не реформируя другое? Может ли общество динамично развиваться в одном направлении, не изменяясь в другом? — Я считаю, что это возможно. Вовлечена природа, вовлечен природный ландшафт. Природа не так мобильна. Вы знаете, что на выращивание любого растения, если говорить о лесе, требуется больше времени, чем срок службы чиновника.

Следовательно, если мы хотим и дальше жить в качестве животного Homo sapiens, а не в качестве каких-то пластинок, на которые записана информация в электронном виде, то есть, быть людьми, которые по-прежнему едят, пьют, совокупляются — живут телесно, то нам необходимо вписываться в биосферу и вести себя так, как это подобает животному высшего иерархического уровня.

С этой точки зрения, хотя понятие устойчивого развития и является в общем-то религиозно-мифологическим, так же, как и понятие ноосферы, но все-таки рациональное зерно в нем есть. Можно понять, чего хотели люди, вводя это понятие. Я думаю, что тема устойчивого развития соприкасается с тем, что я сейчас говорю.

Природный компонент ландшафта и антропогенный компонент имеют разную скорость изменения. Не будем говорить “развития”, но изменения. Если нельзя полностью подчинить природные процессы социально-экономическим, то, видимо, надо наоборот, чтобы социально-экономические процессы считались со скоростью природных процессов. Надо, конечно, умерить темпы, сказать: “Остановите, я хочу сойти”. Слишком быстро идет машина, слишком головокружительно. Вот так это выглядит с экологической точки зрения. Мобильные элементы ландшафта должны подчиниться стабильным в интересах неразрушения природной среды и всей биосферы.

Но нам угрожает волюнтаризм. У нас есть единственный политик, который управляет страной, и мы не знаем, что ему придет в голову завтра, что он придумает. У нас каждый правитель склоняет ухо то к одному прожектеру, то к другому. К кому он склонит ухо, чей прожект ему понравится… Так у нас всегда было в России: сначала Александр слушает Сперанского, потом дает ему пинка в зад и слушает Аракчеева. В более грубой форме это было при Иване Грозном, и сейчас так же. Кого он послушается, что он придумает…

Как можно реформировать наше административно-территориальное деление? Здесь я перехожу уже к тому, что у меня много раз публиковалось. Список моих работ на эту тему лежит на столе. Недавно была статья в “Отечественных записках”, так что не стоит повторять: все это можно почитать, этот журнал есть и в электронном виде. Коснусь этого очень кратко.

Самый радикальный вариант изменения нашего административно-территориального деления — это все к черту перекроить по параллелям и меридианам, сделать, как в Соединенных Штатах, заодно прогнать всех чиновников, построить центры регионов в самых пустых местах или на месте самых незначительных нынешних городов.

Я на это так отвечу: наши административно-территориальные единицы, в том числе так называемые субъекты федерации — это уже единицы инфраструктурные, это материальные вещи, а не просто линии на карте. Перекраивать их, это все равно что разрушать здание или сооружение, разрушать коммунальное хозяйство, отключать газ. На это вряд ли кто решится, а если и решится, то получится эффект похуже любой внешней войны, в том числе и ядерной.

Стало быть, этот способ отпадает. Кроме того, не забывайте о том, что в Соединенных Штатах так проводили границу по земле, которую еще только-только колонизовали, а мы тут имеем дело с более или менее обжитой территорией. Тут сидит специалист по Соединенным Штатам Леонид Смирнягин, он, возможно, сейчас поставит меня на место, я уже на эту тему боюсь рассуждать; я больше хочу говорить о России, потому что в Соединенных Штатах не был.

Нам угрожает волюнтаризм. Реформа административно-территориального деления беспокоит нашу власть, как зуд, потому что это тоже хороший способ отвлечь внимание от других, более актуальных проблем: чиновники всегда устраивают какую-то имитацию действия, так что это прекрасное поприще для них, — но все-таки они пойдут, видимо, по пути группировки уже готовых единиц. Так всегда и было. Все равно, даже если идет речь о новом сельском районе: не резать же хозяйства, территории колхозов и совхозов — их группируют. Так что, скорее всего, это будет перетасовка. А это означает, некоторое укрупнение: объединят в какой-нибудь федеральный округ или в какой-нибудь край, макрорайон все те же самые области. То есть меняется ранг границы, меняются права властей. Но границы при этом остаются на месте.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: налоги и налогообложение, оценка реферата, рефераты бесплатно.



Предыдущая страница реферата | 1  2  3 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки