Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11 | Следующая страница реферата

(Таковы, например, взаимоотношения защитника и обвиняемого, рождающие нравственную коллизию между общественным долгом в обычном понимании и профессиональным долгом, обязывающим к соблюдению так называемой адвокатской тайны, интересов доверителя и т.п.) Эти нормы не могут перерасти в общеморальные принципы в силу их частного, нетипичного для общества в целом характера. Но они и не противоречат общим принципам морали, поскольку ими опосредуются объективно необходимые отношения, отвечающие общественным интересам;

3) особенности содержания профессионального долга как этической категории.
Здесь необходимо видеть специфику целей деятельности представителя той или иной профессии, морально допустимые средства достижения целей, специфику нравственного идеала и нравственных стимулов.
В Положении об адвокатуре РСФСР (20.11.1980 г.) были сформулированы основные требования, предъявляемые к адвокату. Адвокат должен быть образцом моральной чистоты и безукоризненного поведения, обязан постоянно совершенствовать свои знания, повышать свой идейно-политический уровень и деловую квалификацию, активно участвовать в пропаганде права.
Новый Закон об адвокатуре более прагматичен, но и он обязывает адвоката постоянно совершенствовать свои знания, повышать квалификацию, соблюдать кодекс профессиональной этики. Сохранились нормы о недопустимости принимать поручение об оказании юридической помощи в случаях, когда в расследовании и решении дела принимает участие должностное лицо, с которым он состоит в родственных отношениях либо когда он по данному делу ранее оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам лица, обратившегося с просьбой о ведении дела, или участвовал ранее в деле в качестве судьи, следователя, прокурора, лица, производившего дознание, свидетеля, эксперта-специалиста, переводчика * или понятого (ст. 6, 7). Эти правовые нормы, как мы видим, в значительной мере раскрывают и содержание профессионального долга адвоката.
Нравственными чертами адвоката должны быть объективность, глубокое уважение к закону и интересам правосудия. Для защитника, положение которого осложнено тем, что он связан интересами обвиняемого, должно быть одинаково чуждо как оправдание его за счет умаления социальной опасности преступления, так и преждевременная сдача позиций без борьбы, без использования всех возможностей, предоставленных ему законом.
Стремление адвокатуры к нравственному самоочищению прослеживается на протяжении всей ее истории и выливается чаще всего в торжественных присягах и попытках создания нравственных кодексов профессии.
Дореволюционный российский адвокат, вступая в сословие, клялся «не писать и не говорить на суде ничего, что могло бы клониться к ослаблению... доброй нравственности, но честно и добросовестно исполнять обязанности принимаемого на себя звания». Однако практическая деятельность присяжной адвокатуры далеко не укладывалась в эти заповеди.
В 1908 г. союз американских адвокатов опубликовал Правила профессиональной этики. Этот обширный документ, состоящий из 70 параграфов, предложил этические рекомендации адвокату, кажется, на все мыслимые случаи, могущие возникнуть в профессиональной практике. Речь в них идет о тактичном отношении к суду и коллегам, о добросовестном отношении к обязанностям, о честности и откровенности, об умеренности в притязаниях на вознаграждение и т.д.
Но существование этих правил не спасает буржуазную адвокатуру от моральной деградации. По свидетельству буржуазных же авторов, стоимость услуг адвокатов непомерно возросла, и адвокат давно превратился в активного участника торговли правосудием.
Эдвард Пэрри в своих советах опытного адвоката начинающему приводит семь принципов защиты, которые можно было бы только приветствовать (честность, мужество, трудолюбие, остроумие, красноречие, рассудительность, чувство товарищества), однако за ними скрываются сентенции, далеко не соответствующие нашим представлениям о честности, а торжество справедливости как нравственная цель деятельности им вовсе не упоминается.
Напротив, качества «идеального» адвоката, пропагандируемые Пэрри, вызывают удивление: «Лучше быть сильным и неправым, чем правым и слабым», «Хороший адвокат — это великий актер» и т.п. Такие нравственные установки могут быть выработаны только в погоне за успехом, достижение которого якобы оправдывает любые средства.
Закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» ввел присягу адвоката, которая, на наш взгляд, вполне отвечает представлениям отечественной адвокатуры о долге адвоката. «Торжественно клянусь честно и добросовестно исполнять обязанности адвоката, защищать права, свободы и интересы доверителей, руководствуясь Конституцией Российской Федерации, законом и кодексом профессиональной этики адвоката» (ст. 13).
Нравственные кодексы адвокатской профессии разрабатывались во многих странах (в Польше — 1970 г., в Венгрии — 1972 г., в Литве — 1974 г. и др.).
Принимались они и отдельными коллегиями России.
Все эти кодексы представляют несомненный практический интерес, однако в научном плане вызывают замечания: в них не всегда обосновываются специфические нормы нравственности, многие из них декларативны и общи, повторяют или существующие правовые предписания, или простые нормы общечеловеческой нравственности.
Представляется, что адвокатская этика может быть рассмотрена как нормативная система с внутренней согласованностью предписаний, имеющая определенную структуру. Структура адвокатской этики должна включать в себя, на наш взгляд, общие и частные нравственные требования, регулирующие следующие комплексы отношений:

. отношения адвокатских коллективов и отдельных адвокатов с гражданами, учреждениями и организациями;

. отношения адвокатских коллективов и адвокатов с правоохранительными органами и их должностными лицами;

. отношения внутри адвокатских коллективов.
Взаимоотношения адвоката-защитника с подзащитным могут входить во все три комплекса отношений, а их регулирование составляет центральную и основную часть нормативной системы адвокатской этики.
Нормы адвокатской этики с точки зрения уровня обобщений могут быть общими и частными. Общие нормы мы относим к принципам адвокатской морали.
Особый интерес представляют нравственные принципы деятельности адвоката- защитника в уголовном процессе.
В юридической литературе предпринималась попытка из разрозненных этических рекомендаций, обращенных к уголовной защите, выделить наиболее общие нормы, носящие характер принципов.
Известный советский ученый-процессуалист Н.Н.Полянский писал в этой связи: «Только защита обвиняемого и ни в каком случае не обличение его, правдивость, профессиональная тайна и независимость от подзащитного — таковы, на наш взгляд, четыре начала, определяющие поведение адвоката- защитника на суде»[13].
Значительно позже адвокат В.Д. Гольдинер отнес к числу наиболее принципиальных вопросов адвокатской этики такие, как значение позиции подсудимого для защитника, нравственные проблемы защиты при противоречивых интересах подсудимых, проблемы выбора средств и способов защиты, выбор дел и возможность отказа от поручения.[14]
Попытка искать решение нравственных проблем не только в теоретических построениях и сложившейся практике, но и в законодательстве основывается на том бесспорном положении, что деятельность адвоката-защитника протекает преимущественно в рамках закона, что в расчет может приниматься только практика, не противоречащая закону, и что характерной чертой отечественного законодательства является освоение и отражение им нравственных норм и ценностей.
Этическая норма приобретает юридически общеобязательную силу лишь тогда, когда она закреплена в правовой норме. Это те ситуации, которые допускают однозначное решение. Так, правила адвокатской этики запрещают защиту двух обвиняемых с противоречивыми интересами одним адвокатом; запрещают разглашение сведений, полученных адвокатом от обвиняемого доверительно; запрещают отказ от принятой защиты в ходе судебного разбирательства.
Все эти этические правила нашли в свое время отражение в процессуальном законодательстве (ст. 49, 51, 72 УПК РСФСР) и стали общеобязательными. Их соблюдение гарантируется не только принудительной силой права, но и нравственным сознанием защитника.
Вместе с тем бывают ситуации, для которых невозможно однозначное решение.
Обычно они связаны с тактикой защиты и взаимодействиями защитника с подзащитным и другими участниками процесса. В этих случаях важнейшими регуляторами поведения являются правовое и нравственное сознание.
К числу таких ситуаций, требующих применения нравственных оценок, обычно относят: проблему выбора адвокатом дел; понятие подлежащего защите так называемого законного интереса; предмет тайны доверителя, не подлежащей разглашению; пределы процессуальной самостоятельности адвоката при определении правовой позиции, оценке доказательств, выборе тактических средств защиты.
Достаточно сложной является проблема объективности адвоката при анализе и оценке доказательств, при истолковании той или иной правовой ситуации.
Здесь возможны коллизии с его односторонней функцией и единственным критерием оказывается нравственное сознание адвоката, его отношение к социальным ценностям, определяющим строй и функционирование правосудия.
Профессиональные и нравственные качества адвоката — это далеко не врожденные свойства личности. Они формируются воспитанием, обучением, кадровым отбором, контролем со стороны коллег и руководящих органов адвокатуры.
Все эти вопросы так или иначе освещаются в рекомендуемой ниже литературе и требуют непредвзятого обсуждения. К числу наиболее актуальных коллизий, в разрешении которых важная роль принадлежит нравственному сознанию их участников и общепризнанным ныне нормам адвокатской этики, обычно относят те из них, которые возникают между адвокатом-защитником и подзащитным при определении средств защиты, оценке обстоятельств дела, определении позиции по делу.
Рекомендации, содержащиеся в литературе, сводятся к тому, что адвокат, будучи профессиональным юристом, обязан соблюдать требования закона и не вправе использовать средства защиты, закону противоречащие. К таким средствам обычно относят использование заведомо ложных показаний, подложных документов и, тем более, участие в их фабрикации; преднамеренное затягивание процесса, «запутывание» допрашиваемых лиц, вторжение в их личную жизнь с тем, чтобы подорвать доверие к их показаниям и т.п.
При оценке установленных органами расследования и судом обстоятельств дела и тех доказательств, которыми они подтверждены, адвокат должен проявлять объективность и здравый смысл. Его критические суждения, направленные на опровержение доводов обвинения, либо противной стороны в гражданском процессе, должны иметь опору в материалах дела. Противоречат здравому смыслу и этике такие приемы, как преувеличение значения мелких деталей и упущений в показаниях с целью опорочить в целом показания достоверного свидетеля. Это те приемы, которые обычно относят к бессовестному крючкотворству и подсиживанию процессуального противника.
Такого рода защита не достигает цели, напротив, вызывает раздражение и недоверие к адвокату, компрометирует его, бросает тень на адвокатуру в целом. У меренность и объективность в приемах защиты и оценке доказательств, интерпретация их совокупности, формирующая выводы по делу и их правовую оценку, — непременное требование к профессиональным качествам и правовой культуре адвоката.
В работах об адвокатской этике всегда очень остро стоял вопрос о допустимых пределах расхождения позиции адвоката-защитника и его подзащитного, в частности, вправе ли защитник признать вину установленной, если подзащитный ее упорно отрицает вопреки очевидности. В решении этого вопроса в свое время была внесена немалая доля демагогии. Дескать, адвокат не слуга клиента, а самостоятельный участник процесса, который сам должен решать, как ему поступить, не считаясь с волей подзащитного.
В свете профессиональной этики этот вопрос должен решаться исходя из признания односторонности функции защитника, его назначения в процессе доверительных отношений, которые связывают его с клиентом. Адвокат-защитник не может заняться опровержением позиции подзащитного и подтверждением его вины — это дело обвинителя. Его задача в этом случае найти все слабые места в обвинении и показать их, изложить возможные сомнения в обоснованности обвинения и, не отрицая права на иную интерпретацию доказательств другой стороной, показать также на те обстоятельства, которые могут смягчить ответственность и положительно влиять на правовую оценку действий подзащитного. Разумеется, все это возможно лишь после обсуждения всех деталей позиции с подсудимым, доверившим адвокату свою защиту.
Нужно сказать, что такие острые коллизии возникают не часто и проблема имеет скорее академическое значение. Однако возникновение такой острой ситуации в практике возможно и от адвоката требуется в этих случаях проявление высокого профессионального мастерства, этической культуры.
Заповедь «не навреди» здесь уместна не менее чем в медицинской практике.
Взаимоотношения адвоката с должностными лицами правоохранительных органов и суда заслуживают особого внимания. Этот аспект адвокатской этики находит отражение без исключения во всех соответствующих сводах. Любопытно что в упомянутых уже нами Правилах адвокатской профессии союза американских адвокатов (1908 г.) ст. 1 начинается с заголовка «Уважение к судебным чинам». Содержит она и существенный нюанс: «Уважение, предписанное законом к судам и судебным чинам, требуется к должности, а не к лицу, ее отправляющему». Однако далее, дабы пресечь возможные вольности в критике
«судейского поведения», подчеркивается, что публичная критика опасна нарушением общественного доверия к правосудию и допустима не иначе, как в судах следующей инстанции.
В Правилах профессиональной этики, подготовленных Гильдией Российских адвокатов, вопросы их взаимоотношений с правоохранительными органами отражены следующим образом: «Адвокат, участвуя в предварительном следствии, обязан вести себя так, чтобы его ходатайства, заявления, вопросы не подрывали авторитет правоохранительных органов, не дискредитировали коллег и не унижали достоинство участников уголовного процесса» (ст. 14). В суде адвокат «должен беспрекословно подчиняться распоряжениям председательствующего, соблюдать установленный порядок судебного разбирательства» (ст. 15.1). Но таковы и процессуально-правовые требования.
Ближе к способам нравственно-этического регулирования взаимоотношений с судом следует признать следующее положение Правил адвокатской этики адвокатов Украины (утверждены Высшей квалификационной комиссией адвокатуры при Кабинете министров 1—2 октября 1999 г.): «В ходе судебного разбирательства дела адвокат не должен пытаться влиять на решение
(приговор) суда не процессуальными средствами» (ст. 53 п.З).
«Никакие нарекания адвоката с судом недопустимы, даже если адвокат считает действия председательствующего или вынесенное судом определение неправильными» (ст.7.1 Правил профессиональной этики российских адвокатов, разработанных Комитетом по защите прав адвокатов Федерального союза адвокатов России).
Обоснованность и приемлемость всех этих рекомендаций не вызывает сомнений, и адвокатами, особенно начинающими, они должны восприниматься как непременное условие профессиональной культуры.
К сожалению, в многочисленных этических сводах и кодексах адвокатской чести не уделяется необходимого внимания отношению адвоката к суду и органам правоохраны вне процесса, в Их общениях с внесудебной аудиторией и с журналистами. Между тем (публичные выступления многих адвокатов, и особенно по телевидению, в последние годы, характеризующиеся расцветом неурезанной свободы, граничащей с безответственностью, характерны серьезными отступлениями и от профессиональной морали и от простой добропорядочности.
Появилась небольшая, но достаточно агрессивная группа так называемых телевизионных шоу-адвокатов. Без стеснения они комментируют в перерывах судебных заседаний показания допрошенных лиц, на что право не имеют, оглашают документы, подменяют тезисы обвинений «в экономических преступлениях, шпионаже и т.п.» общими разглагольствованиями о нарушениях прав человека, покушениях правоохранительных органов на такие святыни, как свобода слова и убеждений. Конфиденциальное, неторопливое правосудие, связанное с трудными поисками истины и справедливости, такие адвокаты вкупе с журналистами превращают в некое развлекательное шоу либо митинг с его
«мегафонным правом».
И вот мы уже видим попытки выплеснуть раздражение, вызванное
«раскрученными» адвокатами, на всю адвокатуру. «Защита, — читаем мы на страницах газет, — охотно позирует в залах аэропорта, на фоне судебных зданий или сизо, где содержатся их клиенты, очень эмоционально и подчас в довольно резких выражениях клеймит возможных оппонентов, осуществляя демонстративный «прессинг» и «игру на опережение» Как результат, применяемая в России подобная технология защиты создает однобокое общественное мнение, что, безусловно, оказывает психологическое воздействие как на обвинение в ходе расследования, так и на судей, если дело доходит до судебного разбирательства. В конечном итоге принцип состязательности сторон осуществляется в российском судопроизводстве не только и не во время и не в зале судебного заседания, а по существу на улице, при явном неравенстве сторон. К профессиональным адвокатам подключаются ходатаи с депутатскими мандатами»[15].
Автора следовало бы поддержать, если бы речь шла не о защитниках вообще, а конкретных представителях адвокатуры. Более того, можно было бы добавить, что критикуемые технологии защиты противоречат закону, ибо адвокат вправе использовать только те средства и способы защиты, которые предусмотрены законом, не противоречат закону и морали, только в условиях и рамках судопроизводства он может и должен оценивать доказательства по делу и опровергать обвинение, давая собственную объективную и взвешенную оценку доказательствам. Публичную демагогию, опирающуюся на свободный полет фантазии, сопряженную со спекуляциями на тему о покушении на права человека со стороны ущербных правоохранительных органов, ни закон ни профессиональная этика не одобряют. Подобная оценка существовала всегда.
«Выходит нечто самое гадкое, что только можно себе представить: продажное негодование, наемная страсть...» писал о таких действиях известный русский адвокат С.А.Андриевский[16].
Впрочем, о законе и профессиональной этике следует помнить и журналистам, ищущим сведения не об объективных данных, а их эмоциональную интерпретацию предубежденными респондентами. А ведь распространению может подлежать лишь достоверная информация о деятельности государственных органов и должностных лиц (см.: Закон о средствах массовой информации от 27.12.1991 г., ст.38).
Профессия и адвоката и журналиста нередко вынуждает прибегать к крайним средствам. Однако при этом должно соблюдаться чувство меры.
Добросовестность и умеренность в приемах «борьбы» — одно из необходимых свойств профессиональной культуры. Когда же изменяет чувство меры, а нравственность отступает, следует помнить о законе, обеспечивающем независимость суда, уважение к суду, невмешательство в отправление правосудия.
Новый УПК РФ существенно расширил права адвоката по участию в собирании доказательств. В частности, адвокату предоставлено право опрашивать лиц с их согласия (ст. 86 ч. 3). И вот уже мы видим на рекламных щитах объявление некоторых адвокатских образований о предлагаемой ими новой услуге в виде
«работы со свидетелями», Время покажет, какие опасности для правосудия и для этических заповедей адвокатской профессии кроются за этой новой услугой.

ЛИТЕРАТУРА:
Ария С.Л. Генеральные принципы этики адвокатов Международной ассоциации юристов// Российская юстиция, 1996. № 2.
Ария С.Л. Об адвокатской тайне // Российская юстиция, 1997. № 2.
Бойков А.Д. Нравственные основы судебной защиты. М., 1978.
Бойков А.Д. Этика профессиональной защиты по уголовным делам. М., 1978.
Васьковский Е.В. Основные вопросы адвокатской этики. СПб., 1895.
Ватман Д.П. Адвокатская этика и нравственные основы судебного представительства по гражданским делам. М., 1977.
Горский Г.Ф., Кокорев А.Д., Котов Д.П. Судебная этика. Воронеж, 1973.
Киселев Я.С. Этика адвоката. Л., 1974.
Кони А.Ф. Нравственные начала в уголовном процессе. Избранные произведения. М., 1956.
Курс советского уголовного процесса / Под ред. А.Д.Бойкова, И.И.Карпе-ца.
М., 1989. Гл. VII. У головное судопроизводство и судебная этика.
Полянский Н.Н. Правда и ложь в уголовной защите. М., 1927.
Проблемы судебной этики / Под ред. М.С. Строговича. М., 1974.
Тема XI. ПРОБЛЕМЫ АДВОКАТСКОГО КРАСНОРЕЧИЯ

. Культура публичной речи.

. Общие принципы ораторского искусства.

. Защитительная речь адвоката.

. Речь адвоката— представителя (потерпевшего, истца, ответчика).

. Особенности выступления адвоката перед судом присяжных.

. Выступления адвоката в суде кассационной и надзорной инстанции.

Тема ораторского искусства — одна из сложнейших в курсе адвокатуры. В небольшой лекции можно лишь привлечь внимание слушателей к этой проблеме и ознакомить их с основными литературными источниками в надежде на введение спецкурса или на самостоятельное образование.
Красноречие нередко относят к числу врожденных способностей, однако бесспорно и то, что его, как и любые другие способности, можно совершенствовать, оттачивать, шлифовать. На помощь могут придти рекомендации и советы начинающему оратору, основанные на обобщении опыта многих.
Любая публичная речь должна преследовать некую значимую цель, решать ту или иную задачу. Без цели красноречие превращается в краснобайство.
Адвокат — судебный оратор — свою задачу видит в том, чтобы доказать выдвигаемый тезис, убедить в обоснованности, объективности, истинности своих суждений. Приемы, которыми он при этом пользуется, могут быть самыми разнообразными — от строго логического анализа доказательств до эмоционально внушающего воздействия. Предпочтение тем или иным приемам основывается на учете как предмета спора, так и характера судебной аудитории. В .последней выделяются профессиональные участники процесса
(судьи, представители сторон), присяжные, а в прошлом еще и народные заседатели, общественные обвинители и защитники, случайная публика.
Выступления адвоката «на публику» раздражает профессиональную часть аудитории и нередко влечет для него отрицательные последствия, не компенсируемые, как правило, иными, побочными эффектами. Ориентация же только на профессионалов делает речь малодоступной для неподготовленной части аудитории, сухой, казенно-скучной. Сетования по поводу деградации ораторского искусства советского периода были обоснованными: судебный оратор вынужден был ориентироваться на слушателя-профессионала, от которого зависели климат совещательной комнаты и принимаемые решения; политический оратор, запуганный возможными «непредсказуемыми последствиями» устного слова, читал речь по тексту.
Формирование демократических общественных отношений сняло пресс страха с общественного оратора. Ораторская импровизация постепенно становится нормой.
Качественно меняется и речь судебного оратора с расширением гласности правосудия, с возрождением суда присяжных, демонстрирующего народное начало в правосудии. Правда, есть и отрицательные в этом отношении плоды судебной реформы: рождение единоличного правосудия по уголовным и гражданским делам не способствует расцвету красноречия.
Требования к выступлению профессионального судебного оратора (защитника, обвинителя, представителя потерпевшего, истца, ответчика) можно разделить на две группы: общие принципы и технические приемы.
К принципам судебной речи следует отнести законность, нравственную безупречность, чувство меры и такта, умеренность, объективность.
Принцип законности предполагает не просто соблюдение предписаний закона, но демонстрацию уважения к закону. Необходимо всегда помнить, что закон — главное оружие адвоката. Произвольное толкование закона, продиктованное индивидуальными интересами, а тем более сознательное извращение закона может иногда способствовать достижению цели, но ненадолго. Профессионал не может ориентироваться на ущербно житейское «закон, что дышло». Такая ориентация мстит. Правовой цинизм судебного оратора неприемлем для достижения праведной цели — он способен лишь увеличивать мерзости нашей жизни.
Нравственность — важная составная часть норм поведения, в том числе и в сфере процессуальных отношений. Закон не должен противоречить простым нормам нравственности, но он и не исчерпывает их. Нормы нравственности дополняют закон и являются одним из важных критериев правильного поведения.
Гуманизм, справедливость, соблюдение уважения к человеческому достоинству лиц, с которыми приходится сталкиваться в ходе процесса, ясное осознание грани, отделяющей добро от зла — все это требования из области морали, обязательные для профессионального судебного оратора, показатель уровня его культуры.
Объективность и умеренность оратора вызывают чувство уважения и симпатии к нему со стороны аудитории, способствуют убедительности речи.
К логико-техническим ораторским приемам относятся обычно логические законы, нарушение которых подрывает доверие к оратору (непротиворечивость, законы тождества, достаточного основания и пр.), а также внешние эффекты, привлекающие внимание, «зачаровывающие, увлекающие». Это жесты, паузы, логические ударения, акцентирующие повторения, эмоционально-логические отступления и проч., что создает впечатление, воздействует не только на разум, но и чувства, способствует запоминанию, формирует убеждение.
Все эти приемы многократно описаны в литературе о риторике, включая и изыскания известных юристов, к которым мы отсылаем наших читателей — педагогов и студентов.
Не лишне напомнить, что подлинное ораторское искусство не обеспечивается только знанием принципов и приемов судебного красноречия. В основе его должно лежать освоение всего богатства человеческой и профессиональной культуры, любовь к своему делу и родному языку, ныне явно нуждающемуся в очищении и защите.

ЛИТЕРАТУРА:
Алексеев А.С., Макарова З.В. Ораторское искусство в суде. Л., 1989.
Ария С.Л. Защитительные речи и жалобы. М., 1991.
Ватман Д.П. Судебные речи (по гражданским делам). М., 1989.
Гольдинер В.Д. Защитительная речь. М., 1970.
Кони А.Ф. Советы лекторам (об ораторском искусстве). М., 1958.
Об ораторском искусстве: Сб. 4-е изд. М., 1973.
ПлевакоФ.Н. Избранные речи. М., 1993.
Поль Л. Сопер. Основы искусства речи. М., 1958.
Речи советских адвокатов. М., 1960.
Речи советских адвокатов по уголовным делам. М., 1975.
Сергеич П. Искусство речи в суде. М., 1960.
Судебные ораторы Франции XIX века. М., 1959.
Судебные речи известных русских юристов. М., 1957.
Тимофеев А.Г. Судебное красноречие в России: критические очерки. СПб.,
1900. Мельник В.В. Основы ораторского искусства в состязательном уголовном процессе // Адвокат. 1999.№ 3, 4, 5.

Тема XII. ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ ОРГАНИЗАЦИИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ АДВОКАТУРЫ

. О методе сравнительно-правового исследования в изучении и совершенствовании правового статуса адвокатуры.

. Организационные принципы построения адвокатуры в странах СНГ и Запада.

. Функциональное разделение адвокатов.

. Проблемы адвокатского иммунитета и ответственности адвоката.

. Адвокатура для бедных.

Предложенная тема представляет повышенный интерес для лиц, занимающихся научным исследованием различных систем права и правосудия. Это естественно, ибо сопоставление правового регулирования одних и тех же институтов в зарубежных государствах обогащает научную мысль и открывает широкие перспективы для оптимизации законодательных предложений. При этом учитывается и то, что «общепризнанные принципы и нормы международного права... являются составной частью правовой системы» Российской Федерации
(ст. 15 Конституции РФ) и это обязывает при совершенствовании национального права и правовых институтов не замыкаться рамками отечественных традиций.
Для преподавателей Курса адвокатуры затронутая тема представляет определенную трудность с точки зрения методики и регламента организации учебного процесса.
Мы думаем, что традиционный подход к раскрытию этой темы через описание организации и функционирования адвокатуры в различных странах малопродуктивен, ибо охватить все наиболее развитые страны в кратких лекциях невозможно. Поэтому мы выбрали несколько наиболее принципиальных, с нашей точки зрения, вопросов жизни адвокатуры и попытаемся в их рамках показать особенности ее правового статуса в различных странах.
В Заключении по заявке России на вступление в Совет Европы (Страсбург, 25 января 1996 г.) подчеркивалось, что правовая система нашей страны все еще страдает рядом недостатков, что при доработке важнейших правовых актов (УК,
УПК, ГК, ГПК РФ) в основу их концепции будут положены принципы и стандарты
Совета Европы. Отдельный пункт Заключения (VI) был посвящен адвокатуре
России: «Статус адвоката будет защищен законом; будет учреждена профессиональная коллегия адвокатов».
Можно критически отнестись к навязываемым России достаточно расплывчатым и неоднозначным «принципам и стандартам» Совета Европы. Но нельзя не признать справедливости критической оценки упоминаемых в Заключении правовых актов, включая и не названное в нем, но предполагаемое Положение об адвокатуре РСФСР 1980 г.
Вместе с тем непредвзятый подход к теме означает, что опыт России и других стран Содружества Независимых Государств (СНГ) для нас так же ценен, как и опыт так называемых стран традиционной демократии (Великобритании,
США, Франции и др.).
К организационным принципам построения адвокатуры мы относим: добровольность профессионального объединения; самоуправление адвокатуры и ее независимость от государственных органов; равенство прав входящих в ассоциацию адвокатов; право адвоката выполнять поручения клиентов на всей территории страны независимо от его вхождения в конкретное региональное объединение и др.
Присяжная адвокатура России, созданная в результате судебных реформ 1864 г., была в значительной мере ориентирована на эти принципы. Каждый адвокат мог выполнять как функции правозаступничества, так и судебного представительства. Каждый адвокат, будучи приписан к определенному судебному округу, имел право выступать во всех судебных учреждениях страны на всей территории России и по уголовным, и по гражданским делам,
«подчиняясь в этом случае совету поверенных того места, где производится дело». Независимость адвокатуры ограничивалась определенными контрольными полномочиями судебной палаты, при которой состоял совет присяжных поверенных.
Советская адвокатура строилась соответственно этим принципам, если не считать того, что контроль судебных палат за деятельностью советов адвокатуры был заменен контролем Наркомата юстиции, а затем Министерства юстиции и его органов в регионах. От диктата правительственных учреждений адвокатура России начала избавляться к концу столетия по мере проведения судебно-правовых реформ 90-х годов XX в. и демократизацией общественных отношений.
Законодательство об адвокатуре союзных республик, а затем — суверенных государств СНГ формировалось на тех же принципах, которые нашли ныне отражение в законах об адвокатуре Белоруссии, Украины, Казахстана,
Узбекистана, принятых в 90-х годах. Существенное организационное новшество содержит Конституция Республики Армения (от 5 июля 1995 г.), в ст.93 которой записано: «Вступившие в законную силу решения, приговоры и постановления пересматриваются в Кассационном суде на основании протеста
Генерального прокурора, его заместителей или имеющих специальную лицензию и зарегистрированных в Кассационном суде адвокатов».
Соответственно этому конституционному положению Закон Республики Армения
«О деятельности адвокатуры» (январь 1999 г.) прег дусмотрел помимо выдачи лицензий на занятие адвокатской деятельностью Союзом адвокатов, выдачу при определенных условиях «особой лицензии» сроком на пять лет, которая регистрируется в Кассационном суде «по приказу председателя Кассационного суда».
Таким образом, члены Союза адвокатов Армении разделены на две категории, подобно тому, как это имеет место в ряде стран Запада.
Так, в Английской правовой системе традиционно осуществляется деление адвокатов на солиситоров (их в настоящее время около 50 тыс.) и барристеров
(более 5 тыс.). Эти две категории адвокатов существенно различаются своим статусом. Барристеры — это судебные ораторы, имеющие право на выступление во всех судах Англии. Клиента он получает по рекомендации солиситора, которые ведут подготовительную работу по делу, собирают доказательства, общаются с клиентами и свидетелями. Сами солиситоры могут выступать только в судах низших звеньев.
В США также существует определенное разделение адвокатов главным образом по территориальному признаку. Патент на занятие адвокатской практикой выдается выпускнику вуза после прохождения дополнительной аттестации, причем этот патент действителен только на территории того штата, где собирается практиковать адвокат; выступление адвоката в судах других штатов требует выполнения ряда формальных условий, в числе которых может быть членство в Американской ассоциации юристов. В США нет функционального разделения адвокатов, как в Англии. Вместе с тем эти две системы роднит широта возможных полномочий адвоката, помимо защиты, представительства в суде и консультирования населения адвокаты могут заниматься частным расследованием, представлять карательные и иные государственные органы, выполнять нотариальные функции и т.д.
Адвокаты Франции объединены в автономные коллегии в округах действия так называемого Большого трибунала или в округах апелляционных судов, а также при Кассационном Суде (в Париже). В этих судах имеются списки практикующих адвокатов, которые периодически обновляются.
В ФРГ адвокаты образуют коллегии в округе того суда, в котором они допущены к адвокатской деятельности. Все существующие в ФРГ коллегии адвокатов объединены в Федеральную палату адвокатов.
Характерной особенностью национальных корпораций (союзов, ассоциаций) указанных стран, как и Федерального союза адвокатов России (ныне —
Федеральная палата адвокатов РФ) является то, что они не могут вмешиваться в саму профессиональную деятельность адвоката и имеют целью главным образом поддержку и защиту их, оказание определенной методической помощи, выработку нравственных начал профессии и обеспечение их соблюдения с опорой на региональные адвокатские ассоциации. Независимость их и самоуправление — традиционная ценность данных систем правовой помощи и защиты.
Однако следует иметь в виду, что государственные органы исполнительной и судебной власти ведущих государств западной демократии (США, Англия,
Франция, ФРГ и др.) имеют, как правило, значительные полномочия по контролю за формированием адвокатских ассоциаций, их дисциплинарной и нередко гонорарной практикой.
Так, в США условия допуска в адвокатуру устанавливаются, как правило,
Верховным судом штата. Специальные комиссии, рассматривающие заявления о допуске к адвокатской практике, чаще всего работают под контролем суда или губернатора штата.
Во многих штатах дисциплинарное производство в отношении адвоката осуществляется с участием судебных инстанций. В этих случаях решения органов адвокатского самоуправления носят рекомендательный характер, а окончательное решение принимается окружным судом. В ряде штатов дисциплинарное производство на адвоката передается для окончательного решения не суду, а генеральному атторнею или местному прокурору.
В Великобритании солиситоры находятся под надзором Высокого и апелляционных судов, которые могут исключить солиситора из корпорации. С
1974 г. действует независимый от юридического общества дисциплинарный трибунал, в который входят должностные лица судебных учреждений, независимые члены и солиситоры со стажем работы не менее десяти лет.
Во Франции контроль за деятельностью коллегий адвокатов осуществляет апелляционный суд того округа, в котором действует коллегия, которая рассматривает жалобы на решения дисциплинарного совета адвокатов. Контроль за выполнением решений дисциплинарного Совета осуществляет Генеральный прокурор, которому принадлежат также право обжалования решений в
Апелляционный суд.
В ФРГ государственный надзор за деятельностью местных коллегий адвокатов осуществляет ведомство юстиции соответствующей земли. Этим же ведомством решается и вопрос о приеме в коллегию новых членов с учетом мнения коллегии. Председатель коллегии ежегодно представляет ведомству юстиции отчет о деятельности коллегии и ее правления.
При каждой коллегии создаются дисциплинарные суды — суды чести, второй инстанцией для проверки решений которых создаются при каждом высшем суде земли судебные палаты по делам адвокатов.
Таким образом, свобода адвокатуры от опеки органов государства и в США и в странах Западной Европы является в известной мере относительной, и если ориентироваться на «стандарты» Совета Европы, то пришлось бы возродить ряд контрольных функций Минюста РФ, от которых отечественная адвокатура в значительной мере освободилась в годы реформ конца XX в.
В принятом в мае 2002 г. Законе «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» отмечается, что адвокатура как институт гражданс- кого общества не входит в систему органов государственной власти и органов местного самоуправления (ст. 3). Соответственно этому строятся взаимоотношения адвокатуры с органами исполнительной власти. С покушениями на самостоятельность и независимость адвокатуры, кажется, ныне покончено.
Специальная статья нового закона посвящена гарантиям независимости адвоката, в числе которых недопустимость преследования адвоката за мнения, выраженные при осуществлении им профессиональной деятельности.
Конституции России и других стран СНГ в основном декларируют право на профессиональную юридическую помощь и освобождение в / определенных случаях обвиняемого от ее оплаты. И только Конституция Молдовы (июль 1994 г.) в ст.26 о праве на защиту содержит нетрадиционную запись: «Вмешательство в деятельность лиц, осуществляющих защиту в установленных пределах, наказывается законом». «Установленные пределы защиты», надо полагать, будут очерчены в уголовно-процессуальном законодательстве.
Проблема независимости адвоката тесно переплетается с понятием адвокатского иммунитета и его материальной ответственностью.
Иммунитет в качестве правового термина используется для обозначения особого правового режима, связанного с освобождением определенного круга субъектов права из-под действия общих правовых норм. В России в годы реформ приобрел актуальность иммунитет парламентский, президентский, судейский.
Особая острота дискуссий связана с условиями возбуждения уголовных дел, применения мер процессуального принуждения и обвинений по отношению к лицам, пользующимся этими иммунитетами. Гипертрофированный правовой иммунитет вызывает критику главным образом с позиции нарушения общего конституционного принципа равенства граждан перед законом и судом и опасностью создания касты неприкасаемых.
Так, например, согласно ст. 16 п.4 Закона РФ о статусе судей «Уголовное дело в отношении судьи может быть возбуждено только Генеральным прокурором
РФ или лицом, исполняющим его обязанности, при наличии на то согласия соответствующей квалификационной коллегии судей». В соответствии с последними изменениями в статусе судей (закон от 15 декабря 2001 г.) согласию квалификационной коллегии должно предшествовать заключение соответствующей судебной коллегии из трех судей. Насколько это нововведение облегчит борьбу с коррупцией в судейском корпусе покажет время.
Закон «Об адвокатской деятельности» содержит умеренные, на наш взгляд, требования, касающиеся адвокатского иммунитета в разделе «Гарантии независимости адвокатов».
Так, подчеркивается недопустимость незаконного вмешательства в адвокатскую деятельность. Истребование от адвокатов (юрконсультаций, кабинетов, бюро, коллегий адвокатов) сведений, связанных с оказанием юридической помощи по конкретным делам не допускается. У головное дело в отношении адвоката может быть возбуждено только прокурором на основании заключения судьи районного суда (ст. 448 УПК РФ). Адвокат не может быть привлечен к дисциплинарной, гражданской, административной или уголовной ответственности за мнение, выраженное при осуществлении своей профессиональной деятельности.
Аналогичные положения содержатся в Законе Украины об адвокатуре (декабрь
1992 г.) в ст. 10.
Правда, некоторые формулировку являются более жесткими, чем в нашем
Законе.
«Документы, связанные с выполнением адвокатом поручения, не подлежат досмотру, разглашению или изъятию без его согласия. ...Адвоката нельзя привлечь к уголовной, материальной и иной ответственности или угрожать ее применением в связи с оказанием юридической помощи гражданам и организациям согласно закону».
Закон Республики Армения «О деятельности адвокатуры» (12 января 1999 г.) содержит и такие положения:
«Запрещается использование тех доказательств, которые приобретены во время личного обыска адвоката или вследствие обыска его квартиры и которые содержат адвокатскую тайну. При аресте адвоката орган, осуществляющий арест, в обязательном порядке уведомляет соответствующий Союз адвокатов. У головное дело в отношении адвоката, имеющего особую лицензию, может возбудить только Главный прокурор».
Гарантии независимости адвоката и элементы адвокатского иммунитета содержат и другие законы об адвокатуре, принятые в странах СНГ.
Есть и необычные положения. Так, Закон об адвокатской деятельности
Республики Казахстан (декабрь 1997 г.) указывает на недопустимость
«отождествления адвоката с лицом, которому он оказывает юридическую помощь».
Не может быть внесено представление органом дознания, следователем, прокурором, а также вынесено частное определение судом в отношении правовой позиции адвоката по делу» (ст. 10 Закона об адвокатуре Республики
Узбекистан (декабрь 1996 г.).
Здесь, как видим, речь идет уже не только об освобождении членов корпорации «из-под действия общих правовых норм», но и о создании дополнительных условий, правовых и этических, для эффективного выполнения профессиональных обязанностей.
Юридический иммунитет далеко не всегда ограждает адвоката от имущественной ответственности за ущерб, причиненный клиенту небрежным или неквалифицированным исполнением обязанностей. Этот вопрос в законодательстве об адвокатуре СССР и союзных республик не затрагивался.
Этой же традиции следуют и принимаемые ныне в странах СНГ законы об адвокатской деятельности. Однако едва ли эта традиция сохранится надолго с учетом перехода к экономическим отношениям рыночного типа. Впрочем, нормы
Гражданского кодекса, предусматривающие ответственность за причинение вреда, могут быть приведены в действие независимо от постулатов законодательства об адвокатуре.
Российское дореволюционное законодательство в этом отношении предъявляло к присяжному поверенному достаточно жесткие требования.
Так, ему запрещалось вступать в имущественные сделки с доверителем. Кроме того, предусматривалось, что «за пропущение по вине присяжного поверенного узаконенных сроков и всякое другое нарушение установленных правил и форм тяжущийся имеет право, если потерпел от сего какой-либо ущерб, взыскать с поверенного свои убытки через тот суд, в котором он вел дело» (ст. 404 учреждения судебных установлений 1864 г.). Более того, «за умышленное ко вреду доверителей действия» присяжные поверенные «сверх взыскания с них убытков могут быть подвергнуты уголовному суду» (ст. 405).
В соответствии с существующими правилами в Великобритании барристер не может нести материальную ответственность в порядке гражданского иска, ограничиваясь дисциплинарной ответственностью перед Сенатом своей корпорации. К солиситору может быть предъявлен иск любой стороной в процессе о взыскании убытков, причиненных его небрежным отношением к своим обязанностям. Высокий или Апелляционный суд, под надзором которых традиционно находятся солиситоры, может предписать солиситору лично уплатить судебные издержки, образовавшиеся вследствие его недолжного поведения.
Гражданско-правовая ответственность адвоката перед клиентом за ненадлежащее выполнение обязанностей является нормой и для континентальных систем. В ряде стран (в частности, во Франции) ответственность адвоката гарантируется путем обязательного страхования профессионального риска.
Соответствующая норма включена ныне в закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» (ст. 7).
Гонорарная практика во всех упоминаемых в настоящем разделе странах в основе своей имеет соглашение адвоката с клиентом. Вместе с тем действуют и официально установленные расценки на оплату услуг адвоката, и контроль за размером оплаты «по соглашению».
В США существует более 700 специальных таблиц для исчисления гонорара за различные виды услуг, однако основной способ определения размера гонорара — свободное соглашение с клиентом с учетом сложившейся практики и рекомендаций тех организаций, при которых состоят практикующие юристы.
Широкое распространение получила практика определения гонорара в виде процентов от суммы иска.
В Великобритании барристер при принятии поручения от солиситора сам обусловливает сумму гонорара, не ориентируясь на таксу. Солиситор, определяя гонорар, вступает в переговоры с клиентом. Последний вправе потребовать произведения расчета по таксе. В случае спора размер гонорара определяется чиновником ведомства лорда-канцлера. У читывается не только стоимость услуг солиситора, но и возможные его расходы по ведению дел.
С апреля 1986 г. Юридическим обществом установлены ставки почасовой оплаты услуг солиситора (например, за выступление в суде взимается 35 ф.ст. в час, за передвижение и ожидание — 18 ф.ст. в час и т.д.). За юридическую помощь малоимущим эти ставки уменьшаются на 90%.
Во Франции оплата услуг адвокатов по уголовным делам определяется соглашением с клиентом, а по гражданским делам — согласно с тарифами, установленными ГПК.
В ФРГ размеры минимальных гонораров определяются в соответствии с
Федеральным положением о ставках адвокатских гонораров (1957 г.).
Максимальные размеры оплаты определяются соглашением с клиентом.
Учреждением судебных установлений России (1864 г., ст. 395—396) вознаграждение присяжных поверенных определялось соглашением с доверителем в письменной форме. «Для всеобщего сведения» публиковалась «особая такса» на случаи отсутствия соглашения с клиентом и для «означения в судебных решениях количества судебных издержек, подлежащих взысканию ... за наем поверенного».
В современной России основным принципом оплаты труда за юридическую помощь является соглашение между адвокатом и лицом, обратившимся за помощью. При отсутствии соглашения оплата определяется по минимальным ставкам, предусмотренным «Инструкцией об оплате юридической помощи, оказываемой адвокатами гражданам, предприятиям, учреждениям, организациям и кооперативам» (10.04.1991 г.).
Существует и «Положение о порядке оплаты труда адвокатов за счет государства» (утверждено Минюстом РФ 27 января 1994 г.)
Юридическая помощь неимущим в странах СНГ и Запада осуществляется при определенных условиях бесплатно так же, как адвокатами
России. Однако существуют значительные различия в определении контингента лиц, пользующихся этой льготой, в порядке компенсации труда адвокатов и в организации такого рода услуг.
В дореволюционной России, согласно у чреждению судебных установлений 1864 года, по требованию председателя судебного.места «или по просьбе доверителя», совет присяжных поверенных назначал поверенного «по очередности» для безвозмездного хождения по делам лиц, пользующихся правом бедности. Суд мог взыскать «с обвиненного» гонорар в пользу назначенного присяжного поверенного согласно таксе (ст. 367, 396, 397). Однако чаще всего расходы за хождение по делам бедных коллегия вынуждена была брать на себя. Эта практика сохранилась и в советское время, существует она и ныне, хотя УПК РСФСР (ст.47 с поправками 70-80-х годов XX в.) предусмотрел оплату труда адвоката за счет республиканского бюджета в случаях осуществления защиты по назначению органов расследования, прокурора или суда. «Положение о порядке оплаты труда адвокатов за счет государства» было принято лишь в
1994 г. Им устанавливался размер оплаты (за один день участия в деле не менее одной четверти МРОТ), порядок ее выплаты финансовыми службами органов
Министерства юстиции и правоохранительных органов. Выплаченные суммы за защиту могут быть взысканы с осужденного в доход республиканского бюджета.
Заметим, что речь идет о компенсациях адвокату за защиту подозреваемого или обвиняемого. В остальных случаях оказания бесплатной юридической помощи
(широкий перечень этих случаев предусмотрен ст. 26 закона «Об адвокатской деятельности».) государство никаких компенсаций адвокату не устанавливает, вопреки ст.48 чЛ Конституции Российской Федерации.
В США льгота «бедных» также возникла применительно к лицам, обвиняемым в совершении преступлений. Эта практика получила широкое распространение, ибо правом бедности практически пользуется любой обвиняемый, заявивший об отсутствии средств на оплату адвоката. У слуги адвоката в этих случаях оплачиваются за счет средств штата по таксе (20—30 долл. в час, но не более
200 долл. за рабочий день).
В США существует и государственная защита, которую осуществляет адвокат
(атторней), являющийся правительственным служащим, работающим по найму специально для обеспечения защитой малоимущих.
В Великобритании по общему признанию существует наиболее разработанная система юридической помощи малоимущим. Она включает в себя как защиту по уголовным делам, так и представительство в гражданском судопроизводстве и консультационную помощь.
Бесплатная или льготная правовая помощь оказывается с учетом доходов лица, определяемых путем проверки его материального положения. (Такая предварительная проверка не проводится лишь в экстремальных случаях задержания подозреваемого или обвиняемого.)
Расходы на оплату юридической помощи неимущим возлагались на ассоциацию солиситоров, а в последние годы — на «независимый совет по юридической помощи», при котором создан специальный фонд.
Во Франции бесплатная или льготная правовая помощь установлена для обвиняемых и оплачивается государством по утвержденным расценкам. При этом льготная помощь обеспечивается лицам с месячным заработком до 1500 франков, а бесплатная — лицам, с доходом менее 900 франков в месяц.
В ФРГ предусматриваются случаи бесплатной юридической помощи как по уголовным, так и по гражданским делам за счет земли ФРГ или государственной казны.
В перспективе вопрос о доступности юридической помощи для каждого нуждающегося в ней, во всех странах, вступивших в Совет Европы, должен будет решен в соответствии с теми правилами, которые устанавливаются этой международной организацией.
В Резолюции (78) 8 от 2 марта 1978 г. Комитета министров Совета Европы «О юридической помощи и консультациях» вопрос этот связывается с проблемой доступа к правосудию.
В п.1 Резолюции записано: «Никто не может быть лишен в силу препятствий экономического характера возможности использования или защиты своих прав в любых судах, правомочных выносить решения по гражданским, административным, социальным или налоговым делам. С этой целью любое лицо должно иметь право на необходимую юридическую помощь в судебном разбирательстве».
Далее, после изложения условий обязательного обеспечения юридической помощи и ее видов, устанавливается важнейшее для данной темы правило:
«Ответственность за финансирование юридической помощи должна быть возложена на государство» (п.8)А

ЛИТЕРАТУРА:
Конституции стран СНГ и Балтии. М., 1999.
Закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» 2002 г.
Положение об адвокатуре РСФСР 1980 г. и законы об адвокатуре других стран
СНГ.
Рональд Уолкер. Английская судебная система. М., 1980.
АпароваТ.В. Организация и функции адвокатуры в зарубежных странах.
Правовая помощь малоимущим, М., 1991.
Судебные системы западных государств (ИГПАН), М., 1991.
Михеенко М.З., Шибико В.П. Уголовно-процессуальное право Великобритании,
США, Франции. Киев, 1988.
Брайсон у ильям Американская судебная система. М., 1992.
Баренбойм П.Д. Адвокатура в США//Адвокат, 1993, №1,2.
Власихин В.А. Адвокатская деятельность в США// Адвокат, 1997, № 10.
Организация адвокатуры в зарубежных странах. М., 1972.
ОСОБЕННАЯ ЧАСТЬ

Тема XIII. АДВОКАТ - УЧАСТНИК

СУДОПРОИЗВОДСТВА (ОБЩИЕ ВОПРОСЫ)

. Виды судопроизводства— конституционное, гражданское (арбитражное), административное и уголовное (ст. 118 Конституции РФ 1993 г.). Их общая характеристика.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: реферат революция, большие рефераты.



Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки