Предыдущая страница реферата | 7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17 | Следующая страница реферата

Правомерность практического применения новой натовской концепции "гуманитарной интервенции" обосновывалась, как известно, в США и Западной Европе исключительно моральными принципами - необходимостью предотвратить этнические чистки албанского населения Косово со стороны режима Слободана Милошевича. Большинство отечественных политиков и специалистов сходятся на том, что этот конфликт - полноценная война коалиции западных держав против суверенного европейского государства, нарушает прежние основы мироустройства, действовавшие после Второй мировой войны под эгидой ООН, ОБСЕ и других международных организаций, призванных уважать суверенитет каждого государства. На Балканах таким своеобразным образом решаются, как отмечали у нас и западные представители школы политического реализма, проблемы геополитики, сфер влияния, расширения НАТО, укрощения Европы и России. Акция , в которой принимали непосредственное участие 14 западных стран против СРЮ, стала опасным прецедентом вмешательства во внутренние дела. Прежнему режиму противопоставлен новый, основанный на доминировании универсальных прав человека, что открывает творцам нового курса Запада широкое поле для избирательных манипуляций. С учетом неурегулированных противоречий современного миропорядка рождается ощущение логичности и даже некоей закономерности балканской акции НАТО. После прекращения холодной войны деятельность ООН, как известно, отнюдь не улучшилась, напротив к своему пятидесятилетнему юбилею глобальная мировая организация оказалась в критическом состоянии. Это наглядно проявилось в неудачах операций по поддержанию мира в Сомали, Руанде и особенно в бывшей Югославии. К ее кризису привели не только обострившиеся конфликты и межгосударственные противоречия стран-участниц в конце 90-х годов, особенно постоянных членов Совета Безопасности, неэффективность аппарата, несовершенство финансирования (в 1998 г. долг стран-членов, особенно США, превысил 5 млрд. долларов), но и действие объективных векторов сил, разрушающих ее основу. Среди них можно назвать следующие:

Во-первых, адаптация ООН и ее Устава к новым реальностям не только затянулась, но и пришла в явное противоречие с кардинально изменившимся миром и системой независимых государств, возникших после краха Ялтинских и Потсдамских соглашений. Пути к достижению целей, провозглашенных Уставом ООН, по-прежнему проходят через устранение гегемонизма и претензий на руководство миром, блоковой стратегии и через создание атмосферы доверия, нормального международного сотрудничества. Эрозия устоявшейся системы поддержания международного мира и безопасности, особенно усилившаяся с начала 90-х годов после распада двухполюсной системы, явилась причиной устранения ООН от активной роли в урегулировании кризиса на Балканах.

Во-вторых: растущая взаимозависимость и глобализация экономических процессов, стирание классической грани между внутренней и внешней политикой, расширение комплекса проблем, которые государства могут решать только совместно, растущий авторитет и умножение наднациональных учреждений - все это и ряд других процессов подвергли серьезной эрозии принцип государственного суверенитета (отсюда разного рода теории "ограниченного суверенитета"), хотя все же не привели однозначно к смене международно-правовой доктрины.

В-третьих: в результате насыщения правом межгосударственных отношений возникло непримиримое противоречие между принципами Устава ООН, в основу которого положена фундаментальная категория государственного суверенитета каждой из Объединенных Наций, и правами человека в их нынешней интерпретации отдельными государствами Запада, с одной стороны, и правами человека, объявленными во Всеобщей декларации прав человека 1948 г., с другой. Изменение поведенческой стратегии западных государств от невмешательство к вторжению связано, помимо вышесказанного, с трансформацией международного классического межгосударственного права в поистине новое глобальное "мирогражданское "право и стремлением обозначить рамки внутреннему этнонационализму новых независимых государств (ННГ). Склонность цивилизованного "первого мира" перенести права человека из категорий моральной ориентации в непреложное юридическое определение привело ООН в порочный круг - принудительное правоприменение и демократический характер его утверждения.

Кроме действия структурных трендов, существенное значение имели также фоновые факторы влияния. Фактическая легализация принципа насильственного вмешательства группы стран или международного сообщества в целом во внутренние дела суверенного государства медленно и исподволь пробивала себе дорогу. Вехами на этом пути стали санкции ООН против режима апартеида ЮАР, поддержка демократии на Гаити, миротворческие операции ИФОР/СФОР в Боснии. Кое-кто поверил в возможность ведения "войны без слез", поэтому ВС США только в течение 7 месяцев бомбардировали по меньшей мере четыре суверенных государства: Судан, Афганистан, в августе и Ирак в декабре 1998 г., СРЮ в марте 1999 г. Человечество, таким образом, вступило в XXI век признав неизбежность войн и пополнив свой арсенал средств политической борьбы новыми, изощренными формами. К тому же все более истончаются грани между войной (тотальной, ограниченной, локальной, вялотекущей), миротворческой операцией, угрозой применения силы и другими формами противоборства. Особенно интенсивно произошел процесс смешения военно-силового и информационно-психологического компонентов, некоего реального и виртуального в конфликтах последнего времени. Попытки создать систему объективных критериев приемлемого вмешательства или концепцию мирового согласия на его возможные варианты использования как в рамках Комиссии ООН Сайруса Вэнса (по предотвращению смертоносных конфликтов), так и в других региональных организациях (ОБСЕ, АТЭС) пока н привели к улучшению мирового правопорядка.

Скоротечная война на Балканах показала хрупкость тех основ, на которых до сих пор держался мир. Впервые за многие десятилетия принцип самоопределения наций становится приоритетным по отношению к принципу целостности государств, что безусловно, окажет дестабилизирующее воздействие на систему современных международных отношений и послужит своеобразным приглашением к сепаратизму. Другим негативным результатом натовской экспедиции в СРЮ становится идеологизация политики, некие моральные критерии ставятся выше национальных интересов. С мессианской одержимостью Запад совершил первый крестовых поход в Европе под знаменем защиты прав человека. Однако наблюдаются существенные различия в понимании защиты прав человека даже между американцами и европейцами.

Европейские союзники разумеют под политикой защиты прав человека процесс поступательного и всеохватывающего пропитывания правом международных отношений, который изменяет параметры национальной государственной политики как внутри страны, так и вне ее. В США же на мировую практику защиты прав человека смотрят как на миссию державы, призванной продемонстрировать свое лидерство. Глобальная ответственность предполагает при этом рассматривать права человека в качестве неких ориентиров при выработке политических целей. "Нравственное право" помогает формировать для себя новые "правила поведения в международных делах", управлять всеми событиями в выгодном для себя русле. Согласно положению новой стратегической концепции НАТО, утвержденной на саммите в Вашингтоне (апрель 1999 г.), предполагается по сути использование силы без санкций ООН или ее получение постфактум и вне зоны ответственности альянса. Таким образом, в новой доктрине Североатлантического союза закреплен безусловный приоритет силового фактора при построении нового миропорядка и урегулирования конфликтов. Контуры "однополярного мира" приобретают вполне конкретные и опасные очертания.

Втягивание США в косовский конфликт, как отмечают в нашей стране и за рубежом, связано как со стратегическим мотивами (в частности, с неспособностью адаптировать ООН к новым реалиям, трудностями расширения НАТО и боснийского урегулирования), так и сугубо субъективными факторами (вопрос об импичменте президента Клинтона, стремление психологического реванша и преодоление "вьетнамского синдрома"). По мере увеличения сложностей, связанных с определением достижением американских внешнеполитических целей в конце 90-х годов, представители правящих кругов США (под воздействием международных, внутриполитических и даже личностных факторов) встали перед необходимостью продемонстрировать, что Америка в состоянии быть мировым лидером.

Забыта официально провозглашенная и еще не так давно публично декларировавшаяся цель эволюции НАТО из военной в преимущественно политическую организацию. Дискредитирован ил по крайней мере совершенно четко выявлена неэффективность Основополагающего акта Россия-НАТО. Наконец, нанесен моральный урон самой идее миротворчества. После косовскиих событий более вероятным становится новый виток распространения ядерного оружия или иных типов оружия массового поражения как гарантия против вооруженного вмешательства извне, по каким бы мотивам и с какой бы стороны оно ни предполагалось. Соответственно, существующая международная система контроля за нераспространением оказывается перед очень серьезным испытанием, которого,. в случае худшего сценария, она может и не выдержать.

Далее, крайне неблагоприятным последствием для международной безопасности и стабильности (как это ни парадоксально, но в том числе и для НАТО) становится снижение предсказуемости и регулируемости современных международных отношений. Происходит это прежде всего за счет увеличения вероятности формирования на общей антинатовской (и шире - антизападной) основе различных коалиций стран, которых в противном случае мало что объединяло бы. Своими действиями НАТО как будто рукотворно создает себе новых региональных (а может быть, и глобальных) противников. Сюда же следует отнести возрастающую угрозу терроризма, в том числе и прежде всего международного, то есть поддерживаемого извне и используемого для решения тех или иных внутренних проблем (с чем мы, в России, в самое последнее время уже фактически столкнулись - в Дагестане, Буйнакске, Москве и Волгодонске).

Косовские события поставили перед Россией вопрос о том, как строить свои дальнейшие отношения с НАТО. Те, кто возражал против подписания Основополагающего акта, считают, что правомерность именно их подхода получила более чем убедительные доказательства. Согласно этой логике, кооперативные отношения с Североатлантическим союзом - не более чем иллюзия и означают лишь легитимизацию его существования, что России совершенно ни к чему. А свое политическое неприятие натовской политики в отношении Югославии Россия должна выразить через полное свертывание отношений с альянсом.

В то же время ясно, что такого рода линия (например, официальный выход из Основополагающего акта) выглядела бы слишком очевидным возвратом к конфронтационной модели. К тому же, для того , чтобы перевести конфликт в политическое русло, надо "работать" с НАТО, что было бы невозможным в случае полного свертывания отношений. Да в посткосовском контексте НАТО остается влиятельной европейской структурой, и российским интересам вряд лии будет отвечать отсутствие каких бы то ни было механизмов взаимодействия с ней.

В результате российский интерес был осознан следующим образом: необходимо резко снизить уровень взаимоотношений с НАТО, но не разрывать их полностью и бесповоротно. Шанс на их развитие по восходящей в будущем сохраняется, но если у нас кто-то и питал надежды на формирование чего-то похожего на "ось Россия-НАТО" как главную структурообразующую связку в системе европейской безопасности, то они, похоже, перечеркнуты окончательно.

На политическом уровне негативизм в отношении НАТО сочетается с ориентацией на сохранение и развитие взаимодействия с западными партнерами в двустороннем формате. Даже в отношении США Россия воздерживается от таких акций, которые могли бы привести к необратимым последствиям. Что же касается других западных стран, то некоторая "селективность" в политических жестах, адресованных наиболее активным участникам операции против Югославии (пример - отмена визита Игоря Иванова в Великобританию), нисколько не перечеркивает общую линию на продолжение и активизацию контактов.

Наконец, российская сторона постаралась не допустить негативных выбросов косовской проблематики на "вненатовские" каналы многостороннего взаимодействия с западными странами. Это относится прежде всего к Европейскому союзу, соглашению о партнерстве и сотрудничестве с которыми по-прежнему рассматривается как имеющее важное значение для России.

6. УРЕГУЛИРОВАНИЕ АФГАНСКОГО КОНФЛИКТА

Для того чтобы лучше представить причины конфликта, необходимо хотя бы вкратце обратиться к истории Афганистана, прежде всего его взаимоотношений с другими странами. Афганистан по своему географическому положению охватывает территорию, которая уже с начала XIX в. приобретает большое стратегическое значение. Впервые территория современного Афганистана была включена в область действия сверхдержав в период существования на ней Дурранийской державы (1747¾1819). Как сферу своих интересов этот регион рассматривала тогда Британская империя, действовавшая на Среднем Востоке посредством Ост-Индской компании. Англия стремилась поставить во главе государств региона лояльных руководителей для защиты английских позиций в Британской Индии. Первым реальным шагом в этом направлении было смещение с помощью Ост-Индской компании шаха государства Дуррани Шаха Замана и его замена на устраивавшего Англию шах-заде Махмуда в 1801 г. Спустя несколько лет Англия явно обнаружила свои интересы на афганской территории, заключив в 1809 г. с Шахом Шуджей-уль-Мульком договор, согласно одному из условий которого последний обязывался не пропускать через территорию Афганистана французские войска в случае похода Наполеона I на Индию.

После распада Дурранийской державы на множество независимых феодальных княжеств изменилась и политика Британии на Среднем Востоке: теперь она препятствовала политической консолидации афганских владений и их объединению вокруг Кабульского княжества, т. к. такое развитие событий непременно должно было ослабить английское влияние в регионе. Здесь английские интересы пришли в противоречие с интересами российскими: для России было выгодно существование единого сильного афганского государства, которое способствовало бы спокойной обстановке на южных рубежах России и препятствовало экспансии Англии в направлении российской границы. И если вначале действия, предпринятые посланной Николаем I в Афганистан в 1836 г. российской делегацией во главе с назначенным представителем России в Кабуле И. В. Виткевичем, оказались неудачными, то в 1885 г. между двумя странами был достигнут компромисс, согласно которому они согласились признать границей между Афганистаном и русскими владениями в Средней Азии реку Амударью, а в 1894 г. был аналогичным образом решен вопрос, касающийся границ на Памире между британскими и российскими владениями.

После второй мировой войны в результате нового глобального передела мира ведущие роли на Среднем Востоке стали играть США. Их первоначальное проникновение в страны региона, в т. ч. в Афганистан, осуществлялось с помощью американской фирмы Morrison-Nadsen, которая, заключив договор с афганским правительством на строительство ирригационных объектов, растягивала его осуществление на неопределенный период времени, ставя Афганистан в финансовую зависимость от США.
Другим путем давления на Афганистан со стороны Соединенных Штатов было искусственное создание т. н. “пуштунской проблемы”, которая заключается в том, что пуштунское население Британской Индии оказалось на территории созданного в 1947 г. Пакистана, отказавшего пуштунам в праве на самоопределение.

В 50-е гг. XX в. сильно возрастает активность Советского Союза в Афганистане, стремившегося обеспечить безопасность и подконтрольность центральноазиатских республик и не допустить закрепления в Афганистане США (в стратегическом отношении это было очень привлекательно для США ввиду возможности размещения там американских ракет средней дальности, а также оборудования аэродромов для их использования в возможной войне с Советским Союзом). В это время СССР оказывал Афганистану различные виды помощи, в т. ч. значительную финансовую.
Решающее влияние противостояние СССР и США оказало и при решении о вводе советских войск в Афганистан в декабре 1979 г. После Апрельской революции 1978 г. новый руководитель страны президент Нур Мухаммед Тараки и премьер-министр (с августа 1978 г. также министр обороны) Хафизулла Амин неоднократно просили советское руководство о вводе в страну советских войск, т. к. положение нового правительства было крайне ненадежным (революция 1978 г. почти не опиралась на какую бы то ни было социальную базу, в связи с чем встает вопрос о правомерности применения самого термина “революция” к событиям 1978 г., которые можно назвать и переворотом), однако руководство Советского Союза, вначале считавшее, что “нам сейчас не время втягиваться в эту войну” (Брежнев), резко изменило свою позицию только после того, как Амин путем переворота захватил власть в стране и начал вести активные консультации с США. То же самое можно сказать и относительно грандиозной авантюры советских спецслужб с физическим устранением Амина и заменой его Бабраком Кармалем, основной причиной для которой послужило недоказанное предположение о том, что Амин является агентом американской разведки и стремится привести Афганистан под покровительство США.

Уже к 1981 г., по свидетельствам Г.М. Корниенко, большинство реалистично мыслящих советских руководителей поняли, что в Афганистане не может быть военного решения. Политбюро осенью 1981 г. одобрило предложение, подготовленное по инициативе МИДа, об организации дипломатического процесса, направленного на такое урегулирование ситуации вокруг Афганистана, которое позволило бы вывести советские войска из этой страны.

Суть замысла заключалась в том, чтобы организовать под эгидой ООН непрямые переговоры между правительствами Афганистана и Пакистана, на территории которого базировались и вооружались основные оппозиционные кабульскому режиму силы. Расчет делался на то, что если в результате афганско-пакистанских переговоров удастся перекрыть основной канал помощи извне афганским моджахедам, то Кабул сам справиться с ними, а советские войска смогут покинуть страну. Однако, переговорный процесс шел вяло, т. к. у советского руководства окончательного решения относительно сроков, условий и порядка вывода советских войск из Афганистана не было. А в Вашингтоне в ту пору преобладающим влиянием пользовались те кто считал выгодным для Запада положение, когда Советский Союз увяз в Афганистане, что подрывало его позиции в "третьем мире" и его международные позиции в целом.

Между тем пришедшее в марте 1985 г. к управлению государством новое советское руководство начало все больше осознавать, что дальнейшее участие советских войск в войне в Афганистане не только бессмысленно, но и аморально и, кроме неоправданных человеческих и материальных жертв и дальнейшего падения международного престижа, ничего Советскому Союзу не приносит.

Как только Горбачев после смерти Черненко стал новым Генеральным секретарем, в ЦК и в "Правду" пошел поток писем с просьбой вывести советские войска из Афганистана. Писали больше женщины, были письма и от военнослужащих, которые не понимали, что за "интернациональный долг" они выполняли. Но говорить тогда о решении афганской проблемы в то время было преждевременно. Хотя такая акция создала бы Горбачеву морально-политическую платформу, с которой бы он смог уверенно двигаться дальше..

Впервые Горбачев предложил обсудить вопрос с Афганистаном 17 октября 1985 г. на заседании Политбюро. Но, к сожалению, никакого решения принято не было. Главная проблема, мешавшая решению этой наболевшей проблемы, заключалась в том, что в Политбюро не было единого мнения каким СССР хотел оставить Афганистан после вывода войск. При довольно большому разбросе мнений по конкретным деталям вопроса о будущем Афганистана существовали две принципиально различные точки зрения в подходе к этому вопросу.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: титульный лист реферата, темы рефератов по информатике.



Предыдущая страница реферата | 7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки