Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6 | Следующая страница реферата

1.3.2. Глагол заказать в нормативном его употреблении управляет объектом, который может выражаться только неодушевленным существительным - как конкретным, так и абстрактным (заказать костюм в ателье, заказать столик в ресторане и т.п.). Сейчас этот глагол стал употребляться в значении ‘подготовить, организовать убийство кого-либо’ и управлять объектом, который выражается существительным, обозначающим лицо: Киллерам заказали известного политического деятеля, и они привели заказ в исполнение: вчера NN был убит возле своего дома (из газет). Оставаясь в рамках литературной нормы, следовало бы сказать: заказали убийство политического деятеля.

Оборот «заказать + S род одуш», представляющий собой результат стяжения нормативной конструкции, родился в речи мафиозных, преступных групп в конце 80-х - начале 90-х гг. XX в., а в современной языковой ситуации он широко используется представителями самых разных социальных слоев.

1.4. Последний из рассмотренных нами примеров - специфическое употребление глагола заказать - один из великого множества фактов, свидетельствующих о явлении, весьма характерном для состояния литературного русского языка в 80-90-х годах нынешнего столетия, - о его значительной жаргонизации.

Этот процесс находит отражение прежде всего в устно-разговорной разновидности литературного языка, в непринужденной речи его носителей при их общении со «своими», с людьми близкими и знакомыми. Однако многие жаргонизмы проникают и на страницы печати, в радио- и телеэфир. Таковы, например, жаргонные по своему происхождению, но весьма частотные в разных стилях и жанрах современной литературной речи слова и обороты: крутой (калька англ. tough) - о человеке: решительный и хладнокровный, производящий сильное впечатление на окружающих этими своими качествами; тусовка - собрание людей, объединенных общими интересами (чаще других тусуются артисты, музыканты, журналисты, политики); разборка - (выяснение отношений, обычно агрессивное, с применением насилия; заложить - предать кого-нибудь, донести на него, лимон - миллион рублей или долларов (применительно к другим денежным единицам лимон, кажется, не употребляется); кинуть - обманным путем выманить более или менее крупную сумму денег (Кинули меня на пол-лимона); вешать лапшу на уши - рассказывать набылицы, врать с какой-либо корыстной целью; крыша едет, поехала (у кого-либо) - некто сошел (сходит) с ума или просто стал плохо соображать, и др.

Многие из подобных жаргонных элементов утрачивают свою социальную прикрепленность, становятся хорошо известными и употребительными в разных социальных группах носителей русского языка. Это дает основание некоторым исследователям (см. [Земская, Розина 1994; Ермакова, Земская, Родина 1999]) говорить о начале формирования так наз. общего жаргона - языкового образования, которое не просто занимает промежуточное положение между собственно жаргонами (скажем, тюремно-лагерным, воровским, нищенским и др.), с одной стороны, и литературным языком, с другой, но и активно используется носителями литературного языка в неофициальной обстановке (ср. Похожий функциональный статус общего сленга и общего арго в современных American English и французском языке - см. об этом [Швейцер 1983; Хорошева 1996]).

Несомненно, жаргонная лексика и фразеология огрубляет литературную речь, и неумеренное и неуместное ее использование резко контрастирует с традициями речевого общения в культурной социальной среде. Но надо сказать, что жаргонизация литературной речи вполне в духе одной из тенденций, которые присущи современному речевому общению, - тенденции к огрубению речи. Эта тенденция проявляется в значительном увеличении употребительности на страницах газет, художественной литературы, в публичных выступлениях политиков грубопросторечных слов типа сука, сволочь, падло, подонок, гад и под., лексики, связанной с отношениями полов: трахать, трахаться, кончить, давать, и даже обсценной лексики, которую нередко можно слышать с кино- или телеэкрана и видеть на газетной полосе. Социальные причины подобного огрубения речи очевидны (о некоторых из них см. в работе: Крысин 1994): какова жизнь, таков и язык этой жизни.

2. Социально обусловленные процессы в территориальных говорах

Узкий и всё более суживающийся состав носителей территориальных говоров сказывается и на характере их функционирования. Обычно говорят, что сфера употребления территориального диалекта - устные формы общения. Однако для современного состояния диалектных систем такое указание недостаточно. Функции более или менее чистого диалекта неуклонно уменьшаются, и сейчас наиболее типичными сферами его использования являются семья и разного рода ситуации непринужденного общения односельчан друг с другом. Во всех иных коммуникативных ситуациях можно наблюдать смешанные формы диалектной речи, в которых диалект осложнен, «разбавлен» разного рода иносистемными элементами - например, словами и синтаксическими конструкциями литературного языка, городского просторечия (так наз. «полудиалектная речь», о которой диалектологи писали уже тридцать лет назад, - см., например [Коготкова 1970; Орлов 1968]). Петербургский исследователь А.С. Герд ввел в научный оборот термин «региолект», под которым он имеет в виду «особый переходный тип между диалектом, наречием, с одной стороны, и просторечием, жаргоном, с другой… Региолект охватывает ареал ряда смежных диалектов, но ярче всего он представлен в городах и поселках городского типа» [Герд 1998:20-21].

Речь жителей современной деревни, во-первых, расслоена социально и, во-вторых, имеет ситуативную обусловленность; иначе говоря, она отличается свойствами, которые традиционно считаются специфическими для литературного языка. Социальная и ситуативная неоднородность современного территориального диалекта - следствие происходящих в нем изменений, совершающихся под мощным воздействием литературного языка, а также следствие значительных социально-экономических преобразований в деревне, в нынешних условиях ведущих к утрате деревенским хозяйством экономической самостоятельности, к его зависимости от города и его экономики. Отсюда - более тесные, чем раньше, контакты с городским населением, которое в массе своей является носителем литературного языка или носителем просторечия. Кроме того, постоянное воздействие на жителя современной деревни языка средств массовой информации - прежде всего, радио и телевидения - во всем его жанровом разнообразии способствует формированию представления о более или менее жесткой прикрепленности тех или иных форм речи к определенным ситуациям общения. И хотя это представление, как правило, не перерастает в активный навык: носитель диалекта обычно не может строить свою речь в повседневных коммуникативных ситуациях в соответствии с нормами функционально-стилистических разновидностей литературного языка, - речевое поведение сельского жителя меняется под влиянием моделей речевого поведения горожан. Да и в наборе языковых средств, которыми пользуется житель современной деревни, много такого, что не характерно для территориального говора: исследователи отмечают в этом наборе элементы публичного стиля, которые проявляются в ситуациях собраний, совещаний и т.п.., официально-деловой речи, в области словоупотребления - общественно-политическую и производственно-техническую терминологию.

В социолингвистическом отношении существенной особенностью современного функционирования территориальных говоров является определенная специфика языкового сознания их носителей: отношение к диалекту как к единственному и естественному средству общения замещается у большинства сельских жителей отчетливо выраженной ориентацией на литературный язык, оценкой его как более престижной коммуникативной подсистемы, а своего говора - как подсистемы социально и функционально ущербной. Ср.: «…в самосознании носителей диалекта их собственная речь воспринимается «вторым сортом» по сравнению с «городской» речью: “Мы серо говорим” и т.п.» [Булатова и др. 1975:37]. Немалую роль в этом самоуничижении сыграла советская школа, в которой преподавание русского языка велось (и ведется до сих пор) с исключительной ориентацией на литературный язык при одновременном третировании диалектной речи как неграмотной, при полном пренебрежении к культурной ценности диалектов и к их роли как в истории национального языка, так и в процессе пополнения литературной речи новыми выразительными средствами.

3. Социально обусловленные процессы в городском просторечии

Просторечие - наиболее своеобразная подсистема русского национального языка. Не вдаваясь в детальное сопоставление русского просторечия с близкими - по их функциональным и коммуникативным свойствам - подсистемами других национальных языков (см. об этом [Крысин 1989:51-53]), укажем на характерную черту современного состояния этой подсистемы русского языка - его расслоение на две разновидности, «старую» и «молодую».

Например, в области просторечной лексики обращают на себя внимание, с одной стороны, единицы типа пущай, страмить, ндравиться, ейный, скидавать и под., обнаруживающие близость с соответствующими диалектными фактами, а с другой - слова и обороты типа поправиться (= ‘прибавить в весе’: Она на два кило поправилась); оформить брак, организовать закуску (примеры из работы [Капанадзе 1984:129]); деловой (Ишь ты, деловая какая! Сама прошла бы [в троллейбусе]; будь здоров (Девка тоже будь здоров!); костыли в значении ‘ноги’ (см. [Ермакова 1984:131,133,136]) и т.п., явно не диалектного происхождения. В связи с такого рода различиями делаются попытки выделить среди носителей просторечия две возрастные группы, различающиеся по набору используемых ими просторечных средств: до 60 лет и старше. «В речи старшей возрастной группы встречаются некоторые слова, характерные для так называемого старого просторечия: туды, отсюдова, охальник, хворый, кликать, дух (в значении “запах”)… Эта категория людей, как правило, не употребляет современную просторечную фразеологию, очень характерную для речи молодежи и людей среднего поколения. Речь более молодых носителей просторечия сближается с современным молодежным жаргоном и не всегда отличается в употреблении некоторых фразеологизмов от речи носителей литературного языка: рога обломать, выпасть в осадок, вешать кому-то лапшу на уши…» [Ермакова 1984:139-140].

Таким образом, выделяются два круга носителей современного просторечия: горожане старшего возраста, не имеющие образования (или имеющие начальное образование), речь которых обнаруживает явные связи с территориальным диалектом (в работе [Крысин 1989] мы обозначили эту разновидность как просторечие-1), и горожане среднего и молодого возраста, имеющие незаконченное среднее образование и не владеющие нормами литературного языка; их речь лишена диалектной окраски и в значительной степени жаргонизирована (просторечие-2).

Возрастная дифференциация носителей просторечия дополняется различиями по полу: владеющие просторечием-1 - это преимущественно пожилые женщины, а среди пользующихся просторечием-2 значительный (если не преобладающий) процент составляют мужчины.

3.1. Просторечие-1 отличается специфическими чертами на всех уровнях - фонетическом, морфологическом, лексико-семантическом, синтаксическом.

3.1.1. В области фонетики это, например, такие черты, как устранение зияния между соседними гласными в слове (радиво, пиянино), ассимиляция гласных соседних слогов (вилидол вместо валидол, пиримида вместо пирамида), упрощение групп согласных путем вставки гласного (жизинь, рубель), диссимиляция согласных (дилектор, колидор, транвай), упрощение слоговой структуры слова (витинар вместо ветеринар, матафон вместо магнитофон) и нек. др. (подробнее см. [Розанова 1984; Крысин 1989]).

3.1.2. В области морфологии и словообразования характерными особенностями просторечия-1 являются такие: аналогическое выравнивание основ (рот - в роту, ротом; хочу - хочем, хочете, хочут), иная, чем в литературном языке, родовая отнесенность некоторых существительных (свежая мяса, кислый яблок) или иной тип склонения (церква, простынь, болезня), смешение форм родительного и дательного падежей у существительных женского рода (был у сестре - поехал к сестры) и нек. др. (подробнее см. [Земская, Китайгородская 1984]).

4.1.3. В области лексики и лексической семантики характерным является наличие довольно большого числа слов, по форме отличающихся от слов литературного языка: серчать, пущай, шибко, акурат, харич, давеча и под., многик из которых исторически являются диалектизмами. Некоторые слова, по форме совпадающие с литературными, имеют специфическое значение: гулять в значениях ‘праздновать’ и ‘иметь интимные отношения’ (Мы на Май два дня гуляли; Она с ним три месяца гуляла), уважать в значении ‘любить’(Я огурцы не уважаю), разнос вместо поднос, обставиться в значении ‘обзавестись мебелью’ и т.п.

Некоторые слова употребляются в «размытом» значении: атом (Они без конца с этим атомом носятся), космос (Ни зимы, ни лета теперь путного нет, а всё космос!) [Журавлев 1984:120]. Наблюдается тенденция к употреблению в личном значении слов, которые в литературном языке не могут употребляться в значении лица: Это всё диабеты идут (вместо: больные диабетом), Наша медсестра за контингента замуж вышла (то есть за человека, принадлежащего к контингенту тех, кого обслуживает данная поликлиника), Дочка, это кто - не рентген пошел? (имеется в виду рентгенолог); о причинах подобной семантической трансформации см. [Крысин 1995]. О лексических особенностях русского просторечия см. также [Koester-Thoma 1996:128-142].

3.1.4. Синтаксическая специфика просторечия-1 проявляется, например, в таких конструкциях (они отмечены Т.С. Морозовой - см. [Морозова 1984]): употребление полной формы страдательных причастий с перфектным значением и полных прилагательных в именной части сказуемого (Обед уже приготовленный: Пол вымытый; Дверь была закрытая; Я согласная); употребление в той же функции и синтаксической позиции деепричастий на -вши и -мши (Я не мывши вторую неделю; Он был выпимши); употребление творительного падежа некоторых существительных для обозначения причины (Он умер голодом; Она ослепла катарактой), специфическое управление при словах, формально и по смыслу совпадающих с литературными (никем не нуждаться; Что тебе болит? Она хочет быть врач) и нек. др.

3.2. Просторечие-2 представляет собой разновидность, менее яркую, чем просторечие-1, и менее определенную по набору типичных для нее черт. В области лексики она тесно сближается с общим жаргоном (ср. трудность функционально-стилистической квалификации таких слов и оборотов, как беспредел, возникать, оттянуться, наезжать, придурок, прокол, штука (тысяча рублей или долларов) и под: это единицы общего жаргона или единицы просторечия-2?), а также с некоторыми социальными жаргона наркоманов, употребляющиеся и в просторечии-2.

В области фонетики и морфологии просторечие-2 менее специфично, чем просторечие-1: фонетические и морфологические особенности имеют спорадический, случайный характер и нередко локализованы в отдельных словах и словоформах. Например, диссимиляция согласных по месту и способу образования представлена здесь фактами типа транвай, в словах же типа директор, коридор, где расподобление согласных более ярко, контрастно, диссимиляции не происходит. Почти не встречается в просторечии-2 такое яркое явление, как устранение зияния между гласными (радиво, пиянина). Отличия от литературного языка в родовой отнесенности некоторых существительных хотя и наблюдаются, но у значительно меньшего круга слов и в менее «бросающихся в глаза» случаях: так, толь, тюль, шампунь склоняются как существительные женского рода (пришлось крыть крышу толью, занавески из тюли, вымыла голову новой шампунью), а мозоль - как мужского, но слова типа мясо, село не употребляются как существительные женского рода (что свойственно просторечию-1).

Для просторечия-2 характерно использование диминутивов типа огурчик, документики, справочка и под., среди которых встречаются формы, образованные по специфической модели, не представленной в литературном языке: ср. мяско при литературном мясцо. Диминутивы оцениваются носителями просторечия-2 как формы вежливости. Ср. в речи медсестры при обращении к взрослому пациенту: Подбородочек вот сюда поставьте, а грудочкой прижмитесь к краю стола; в речи официантки: Вот ваш лангетик, а водичку я сейчас принесу; в речи парикмахера: Вам височки прямые или косые сделать?

В социальном отношении совокупность носителей просторечия-2 чрезвычайно разнородна и текуча во времени: здесь и выходцы из сельской местности, приехавшие в город на учебу или на работу и осевшие в городе; и уроженцы небольших городов, находящихся в тесном диалектном окружении; и жители крупных городов, не имеющие среднего образования и занятые физическим трудом; носителей просторечия-2 немало среди представителей таких несхожих профессий, как продавцы, грузчики, портные, парикмахеры, официанты, железнодорожные проводники, сапожники, уборщицы и др. С коммуникативной точки зрения более живо, активно именно просторечие-2, а просторечие-1 постепенно сходит на нет.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: дипломная работа проект, доклад по химии, инновационная деятельность.



Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки