"Бедные люди" как притча об отношении литературы к читателю

Елена Третьякова

Мир в "Бедных людях" отражен через призму литературы, а литература оценена характером ее влияния на чувства простого человека. Макар Алексеевич в начале действия почти не причастен к чтению книг, "Пчелка" (так он ласково называет "Северную пчелу") ему ближе других печатных сочинений. Завязка романных событий связана с тем, что он взял на себя заботу о дальней родственнице (почти не родственнице совсем) Вареньке Доброселовой и переписывается с нею. Герой посылает Вареньке образчики произведений, которые ему, такому же, как Акакий Башмачкин, переписчику бумаг, приносит живущий по соседству литератор. Образованная девушка тактично намекает, что Ратазяев пуст и ничтожен, - дает почитать совсем другие повести, сочиненные Пушкиным и Гоголем.

Создавая чету благородных героев, Достоевский сдвоил универсальные антиномии `молодой/старый`, `женщина/мужчина`, глобально обобщающие понятие "человек". У персонажей одно отчество - Алексеевичи (Алексий - греч. `защитник`). Их родство в том, что оба из рода-племени, где ценят и защищают человечность. С помощью своей модели представлений о человеке дебютант "натуральной школы" выступил против идеи отделить друг от друга этапы развития словесности и расподобить культуру разных социальных слоев. Проводники этой идеи смотрят на участников литературного процесса как на балаганные марионетки. В "Петербургских сновидениях" писатель признался, что пафос "Бедных людей" вырос из сопротивления его души "гумору" новой беллетристики: "Стал я разглядывать и вдруг увидел какие-то странные лица. Кто-то гримасничал передо мною, спрятавшись за всю эту фантастическую толпу, и передергивал какие-то нитки, пружинки, и куколки эти двигались, а он хохотал и все хохотал! И замерещилась мне тогда другая история, в каких-то темных углах, какое-то титулярное сердце, честное и чистое, нравственное и преданное начальству, а вместе с ним какая-то девочка, оскорбленная и грустная, и глубоко разорвала мне сердце вся их история"[1].

С начала 1840-х годов западное начало в русской журналистике стало все активнее вытеснять из повседневного общественного пользования то, что единственно и могло составить верное изображение человека. "Кукольное" письмо не могло восторжествовать целиком, пока читатели еще помнили и любили свойства словесности иного типа (карамзинско-пушкинской), пока был жив инстинкт добра и справедливости в чистых и отзывчивых на слово сердцах. Им был виден зазор между тем, что навязывалось под видом новых ценностей и тем, что они знали как ценности всевременные.

В беллетристе-разоблачителе читатель уже не находил чуткого и доброго собеседника. Новая журнальная беллетристика лишала людей возможности формировать свой слог.

Дидактичность и прагматизм речи "сильного" подавляют развитие собственных мыслей и чувств более "слабых" участников коммуникативной ситуации. Это и отражено в коллизии романа "Бедные люди". Сначала Девушкин, "пустившись в свет", посещает "сочинительские вечера" у соседа (обратим внимание на фоновую семантику `низ, закат` в словосочетаниях, которые характеризуют данный этап знакомства героя с текущей литературой). Потом Варенька посылает ему то, что любит сама: "... прочтем и Пушкина", - отвечает герой. Мера понимания, которую он неожиданно обретает из книжки, в один момент открывает то, чего не дали Макару Алексеевичу ни "Пчелка", ни случаем когда-то прочтенные два романтических произведения, ни философско-моралистическая книга А.Галича. "Да и что самому прежде невдогад было, так вот здесь, как начнешь читать в этой книжке, так сам все помаленьку и припомнишь, и разыщешь, и разгадаешь Да дело-то простое, бог мой; да чего! право, и я так же бы написал; Ведь я то же самое чувствую, да и сам подчас в таких же положениях находился, как, примерно сказать, этот Самсон-то Вырин, бедняга".

Наивное убеждение Девушкина, что он сам бы мог так написать, не лишено оснований. В отличие от Виссариона Белинского (автора цикла критических статей "Сочинения Александра Пушкина"), начинающий литератор Достоевский, понимал, почему для словесности главное - не сковывать простор слову простодушных ценителей всего человечного, особенно тех, которые не ведают о духе и принципе новаторства "натуральной школы". Достоевский усвоил это по прозе Пушкина, которая помогает заговорить на русском литературном языке всем, кто не детализирует различия между старым/новым, а ищет в слове единую человеческую подоснову истин, выражаемых какими угодно ("классицистическими", "сентименталистскими", "романтическими") литературными формами. Не в формах дело. Дело в том, что для журналистики не нужно лучших организаторов хора, чем Иван Петрович Белкин. Этот смиренный повествователь не искажает суть речи "малых сих", он приспосабливает свой слог и образ жизни к тому, что всякий добрый человек может, хочет (а значит должен сам) расслышать в строе гармонического согласования разных голосов.

Приспосабливать суть сказанного - пристыковывать. Из этого понятия родилось слово "притча". Текучее и изменчивое становится в "белкинском" изложении твердым, поскольку не метафоризуется, а метонимически крепится на твердые основы народной нравственности. Так в безавторском эпосе оценивается все, что когда-либо происходило и будет происходить с человеком. Взглянем внимательно на внутреннюю форму слова "происходить". Благодаря префиксальным компонентам про- из- оно пристыковывает ход `последующего` к сути `предыдущего`.

Не только к "Повестям Белкина" и "Шинели" пристыковано значение романа Достоевского. Варенька Доброселова как тип метонимически близка пушкинской Татьяне. Ассоциативные скрепы с "Евгением Онегиным" есть в печалованьях о Вареньке, которые бередят душу Макара Алексеевича, когда он в отчаянии бродит по улицам города. Предчувствия предсказывают судьбу нежно любимого им существа: "Какие лавки, магазины богатые; все так и блестит и горит, материя, цветы под стеклами, разные шляпки с летами. Подумаешь, что все это так, для красы разложено - так нет же: ведь есть люди, что все это покупают и своим женам дарят". Он не "злобно",- как это истолковано в статье "Забитые люди" Добролюбовым, - заглядывается на кареты знатных дам. В фрагменте сильна связь между образом Татьяны Лариной и ощущаемой Макаром Девушкиным аурой Вареньки Доброселовой.

Судьба не прочит ей стать женой блестящего генерала: посватается господин Быков и увезет в голую степь, где "ходит баба бесчувственная да мужик необразованный пьяница ходит". Такова на самом деле была культурная ситуация, когда мода на подписку докатилась до глухой русской провинции. Господин Быков - периферийное лицо. Он выходит откуда-то из мрачной подоплеки семейной трагедии Покровских. Но в финале попадает на первый план, - теперь уже не как богатый соблазнитель, а как семейная пара для бедной невесты Вареньки. Делая предложение, он говорит, что тем избавится от необходимости передать наследство племяннику (дядя/племянник - еще один антиномический мотив, связывающий повесть с "Евгением Онегиным"; однако для племени Быковых такой брак - возможность в дальнейшем улучшить их человеческую породу).

Отъезд Вареньки отнимет у Макара Алексеевича возможность ежедневной переписки. Но периодика - переписка читателей и писателей - не должна оставить одиноким маленького человека, слог которого начал складываться: "Да нет же, я буду писать, да и вы пишите... А то у меня и слог теперь формируется..." На первых шагах литературной карьеры Федор Михайлович чувствовал себя более читателем и объектом текущей словесности, чем писателем. Это помогло ему выразить особое видение задач журнального слога: синтезирующее три коммуникативные роли (читателя, писателя и героя) в одну сущность - доброго человека. Удержать живую совместимость трех указанных позиций он стремился и в далее: шаг за шагом упорно шел к синтезу, к своему варианту многоголосого повествования. Повествования, пристыковывающего любые разновидности современного слога к пушкинским методам эпического речения и мышления о действительности.

Список литературы

1 Тексты произведений Достоевского цит. по: Достоевский Ф.М. Собр. соч.: В 30 т. Л., 1972-1990.

"Как хороши, как свежи были розы…"[Н.Блохин]

Литературный портрет в России [Д.Касьянова]

О различии читательских дискурсов в текущей словесности 1840-х годов [Е.Третьякова]

Ф.М. Достоевский о слоге журнальной литературы 1840-х годов [Е.Третьякова]

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки