"Мысль семейная" в романе "Война и мир"

Лев Николаевич Толстой считал, что, работая над произведением, надо любить в нем "главную мысль", сводить к ней все прочие идеи. Софья Андреевна Толстая записала в дневнике его слова о том, что, создавая "Войну и мир", он "любил мысль народную", а в "Анне Карениной" - "мысль семейную". Действительно, "мысль народная" - фундаментальная идея "Войны и мира" как историко-философского произведения. Но сам подход Толстого к истории-искусству, предполагающий постижение законов истории через скрупулезное изучение всего хода человеческой жизни, включает напряженный интерес к семье, поэтому "Войну и мир" можно рассматривать и как семейную хронику. И новаторство Толстого проявилось не только в его взглядах на искусство, науку и философию, но и в его отношении ко всему, связанному с темой семьи, быта.

Романы "натуральной школы" строились так, что внимание авторов и читателей сосредоточивалось на социально-философских проблемах. Герои реализовывали себя в духовной сфере, в общественном служении и с глубоким презрением относились к быту. "Проза натуральной школы вообще создала иронические картины чуть ли не всех принятых форм общественного и домашнего быта... Бытовая, хозяйственная, практично-ежедневная сторона жизни тут выглядит всюду не как естественный элемент процесса человеческого существования: она возникает перед героями как угроза, как начало, враждебное всему лучшему в их личности", - пишет А. Жук. Толстого возмущала эта высокомерная ирония над основами человеческого бытия. В семье, в семейной жизни он видел одну из главных сфер самореализации человека, требующую и таланта, и души, и творческих озарений. Семья для него - микрокосм человеческой общности, начало и основа социума. И важнейшей характеристикой героев "Войны и мира" становится их семейная жизнь.

Три семейства, три дома, три "породы" людей составляют основу "мысли семейной" романа: Ростовы, Болконские и Курагины. Мир Курагиных - мир светской черни, извращенных взаимоотношений с окружающими и с близкими. Их семья открыто и активно противопоставлена автором миру Болконских и Ростовых. Но и семьи любимых его героев отнюдь не дублируют друг друга, тоже во многом друг другу противостоят: неслучайно чужды князю Андрею старшие Ростовы, неприятен Николай; неслучайно Николай Андреевич Болконский не примет Наташу, будет так противиться женитьбе сына.

Дома Ростовых и Болконских различаются прежде всего внутренней атмосферой. В семье Ростовых открыто радуются и открыто плачут, открыто влюбляются и все вместе переживают любовные драмы каждого. Их хлебосольство славится по всей Москве, они готовы принять и обласкать любого: в семье, кроме четверых родных детей, воспитывается Соня.

Все иначе в усадьбе в Лысых Горах. Там царит дух замкнутости, спартанской сдержанности; там не принято напропалую откровенничать: лишь в решительные минуты жизни скупо и осторожно произносят Болконские слова любви, приоткрывают душу. Но дело не только в разности стиля жизни. Эти семьи живут в разных системах нравственных ценностей. И, выходя в мир, каждый герой несет в себе не только привычный семейный уклад, но и принятую в его доме мораль, воспитанное родителями отношение к себе и к миру.

Гостеприимный и щедрый дом Ростовых не может не очаровать читателя. Толстой с умилением описывает графа и графиню: эти пожилые, прожившие вместе жизнь люди нежно, трепетно любят друг друга; у них чудесные дети; в их доме уютно своим и чужим... И мы готовы пропустить мимо ушей несколько диссонансных нот в этой семейной гармонии: холодность всех презирающей Веры; страстное желание Сони принести себя в жертву благодетелям и ее страх, что графиня воспротивится ее браку с Николаем. Однако дальше, следя за судьбами героев, нам все чаще придется оглядываться на тот первый вечер в доме Ростовых и задумываться над брошенными автором как бы вскользь намеками.

Все неприятнее встречаться на страницах романа с Верой. Все настойчивее стремление Сони жертвовать собой, чтобы показать, как она благодарна приютившему ее семейству. И удивляет Николай: искренний, добрый малый, храбрый, честный и чувствительный - но неинтересен, катастрофически бесцветен! Он совершенно не умеет думать, боится размышлять: это с трагической ясностью обнаружится в случае с Денисовым, когда верноподданический восторг напрочь заслонит от Николая Ростова мысли о сломанной судьбе несправедливо осужденного друга. И в том, как не рассуждая, повинуясь лишь физическому влечению, бросится к Анатолю Наташа - тоже проявится это ростовское стремление "жить чувствами", это освобождение себя от обязанности думать и отвечать за свои поступки.

Для того чтобы понять отношение Толстого к семье, к ее роли в жизни каждого человека и всего человечества, необходимо обратить особое внимании на женские образы романа.

Если мужчина в основном реализует себя в общественном служении, в сфере социальной, то мир женщины, по мнению Толстого, - семья. Именно женщина создает этот микрокосм человечества, и она отвечает за него перед людьми и перед Богом. Она растит детей, она всю жизнь творит тот Дом, который становится ее главным миром, надежным и спокойным тылом для мужа и истоком всего для младшего поколения. Она утверждает доминирующую в доме систему нравственных ценностей, она прядет нити, соединяющие всех членов ее семейства.

Нелюбимые героини Толстого Дома создать не могут. Элен и Анна Павловна Шерер, символизирующие для автора не только бездуховность и бездушие света, но и абсолютную утрату женского начала, подмененного культом физической красоты, расположены на "отрицательном полюсе" романа. Им противостоят Наташа и княжна Марья. Но мир романа не одноцветен, и насколько прямолинеен Толстой в историко-философских рассуждениях, настолько скрытно, подспудно проводит он важнейшие свои мысли о роли семьи, о высшем назначении женщины. Здесь автор ничего не декларирует открыто: он рассчитывает на вдумчивого, мыслящего читателя. Толстой уверен: назначение женщины - быть верной, любящей женой и матерью, беззаветно преданной своей семье. Но и здесь для автора есть важнейший, ключевой момент: ее любовь и преданность не имеют права преступать некоторые пределы! Каковы же эти границы? Чтобы понять их, вернемся к семье Ростовых.

Откуда в добром, любящем семействе могла взяться бездушная Вера?! Сам граф Илья Андреевич пытается объяснить этот феномен весьма простодушно и столь же малоубедительно: "Графинюшка мудрила с Верой". Вряд ли любящая мать могла так уж намудрить с дочерью, чтобы из нее выросла уменьшенная копия Элен! В чем же дело? Вероятно, дело в самой "графинюшке".

Чем дальше, тем хуже идут дела Ростовых. Хозяйственная безалаберность старого графа, привычное хлебосольство и щедрая помощь сделали свое дело: семья близка к разорению. А тут еще проигрыш Николая и приданое Веры, которое потребовал Берг! И чем беднее становятся Ростовы, тем явственнее проступают в графине черты низменные, страшные: скупость, душевная черствость, стремление пожертвовать "чужими" для "своих". Можно понять графиню, когда она не желает дать подводы для раненых: она - мать, на подводах - последнее, что есть у семьи, то, что пойдет в приданое Наташе, то, чем жить Николаю и Пете! Она ничего не хочет для себя, она думает о детях, исполняя свой материнский долг. Но можно ли, заботясь о благосостоянии своих детей, жертвовать жизнью раненых солдат?! Можно ли, думая о материальном их благополучии, не задумываться, какой страшный урок бесчеловечности получают дети?!

Вспомним, как провожал князя Андрея на войну его отец:

- Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне, старику, больно будет... - Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: - А коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет... стыдно!- взвизгнул он.

- Этого Вы могли бы не говорить мне, батюшка, - улыбаясь, сказал сын.

Таковы нравственные основы в семье Болконских, в которой прежде всего думают о душе, о чести, а потом уже о жизни и благополучии. Старый князь бесконечно любит сына, но предпочтет видеть его мертвым, чем обесчещенным, замаравшим имя. И поэтому князь Андрей может ошибаться, может поддаваться гипнозу наполеоновских идей, но не может позволить себе струсить, отсидеться в кустах - как позволил себе это в первом бою Николай Ростов. Помните, что думал Николай во время первого своего боя: " Кто они? Зачем они бегут? Неужели ко мне? Неужели ко мне они бегут? И зачем? Убить меня? Меня, кого так любят все?" Мысли молодого Ростова естественны, ибо естественно чувство самосохранения. Но они и безнравственны. Именно в этот момент проявилась в нем безнравственность слепой любви старой графини. И пусть еще не произошла сцена с подводами, обнажившая перед нами готовность графини Ростовой жертвовать чужими людьми ради своих детей, но это качество ее любви уже видно в реакции Николая: пусть погибнут все, кроме него. Ее любовь всегда была такой, всегда на этом основывалась - и передавала детям основы бесчеловечности.

А разве не бесчеловечно отношение графини Ростовой к Соне?! Приютив племянницу мужа, почти ровесницу Наташи, она ни на секунду не забывала, что этот ребенок - чужой, что эту девочку она облагодетельствовала. Разумеется, Соню до поры не попрекали куском. Но настойчивое ее желание доказать свою благодарность яснее ясного говорит о том, что, и не попрекая, девочке ни на секунду не давали забыть о ее судьбе горькой сироты, бедной родственницы, которую кормят из милости. Что может быть безнравственнее?!

Материнская любовь свята - это несомненно для Толстого. Но он резко отделяет любовь матери, растящей и воспитывающей Человека, от слепой, животной любви самки к своему детенышу. В любви старой графини слишком сильно животное, нерассуждающее начало. Это не означает, что ничего иного нет вообще: ее дети, кроме Веры, вырастают честными, добрыми, порядочными людьми, преодолевающими в себе эгоизм. Но слепое обожание своего ребенка в чувствах графини доминирует.

Попробуем ясно увидеть всю ее жизнь. Автор знакомит нас с уже пожилой, давно сформировавшейся женщиной. Но все же несложно понять, какой была она в молодости. И прежде всего помогает нам в этом ее лучшая подруга юности - Анна Михайловна Друбецкая. На страницах "Войны и мира" Друбецкая все время "при сыне" - она целиком поглощена своей любовью к Борису. Ради "святой цели" - продвижения сына по службе, его карьеры, его удачной женитьбы - она готова на любую подлость, на унижение, на преступление. Сама графиня Ростова еще не проявила себя так, как Друбецкая, но вполне понимает подругу и сочувствует ей. Для них обеих естествен такой тип любви. И близость графини с Анной Михайловной не может не настораживать.

И вот мы уже видим милую графиню Ростову "в зеркале" Анны Михайловны. Они из одного мира, из мира светских отношений, светских расчетов и сплетен, светских дружб и условностей - мира, которому глубоко чужд граф Илья Андреевич Ростов. Выйдя за него замуж, Nathalie Шиншина отказалась во многом от своего мира, но не утратила живой связи с ним. Это особенно сказалось на Вере - именно потому, что, растя первую дочь, графиня Ростова была еще молода, еще слишком сильно было влияние на нее Друбецких, Курагиных и их круга, она и не смогла передать старшей дочери ничего, кроме эгоизма, фальши и бездушия.

Чем прочнее становилась с годами духовная связь графини с мужем, тем глуше звучал в ней "шиншинский" голос, тем громче - "ростовский". И вот она уже неприязненно относится к Вере, все больше ценит в окружающих душу, а не внешний лоск. "Шиншинский" голос звучит едва-едва: в отношении к Соне, которую растят, как родную дочь, но которая все как-то не может забыть, что она - "облагодетельствована", что она, в сущности, чужая. Звучит он в нежной дружбе с Друбецкой, в нерассуждающей любви к детям... Этот голос почти неразличим, пока дела Ростовых благополучны. Но он, и только он будет слышен в минуты кризисные, когда надо будет отвоевать свои подводы у раненых, потребовать от Сони жертвы... Страшно накажет Толстой эту героиню. Приведя ее к благополучному финалу, к счастливой старости среди детей и внуков, в довольстве и достатке, он лишит ее возможности насладиться всем этим. В эпилоге мы видим не графиню Ростову. Перед нами состарившаяся Nathalie Шиншина. Из всех домашних ей нужнее всего приживалка Соня, из всех знаков внимания - подарки... И, хотя разум старой графини не угас, ее жизнь превратилась в чисто физиологический процесс.

Напомним, что внутренняя структура романа зиждется на полюсах "мира" и "войны", на противостоянии "наполеоновской" и "антинаполеоновской" идей. И в "мысли семейной" это противостояние также составляет основу авторских убеждений. Критерием - и критерием безошибочным - здесь служит отношение к детям. И Элен, и фрейлина Шерер бездетны. Более того, их невозможно представить в окружении детей. Абсолютный эгоизм лишает их возможности материнства. И в отчетливом нежелании Элен иметь детей Толстой усматривает не только результат ее безнадежной духовной испорченности, опустошенности, но и разумный ход природы, лишающий это чудовище женского, материнского естества. Ибо отношения с детьми у таких людей, как Элен, глубоко бесчеловечны. Вспомним, какой страшной смесью низменных инстинктов и побуждений связаны друг с другом члены семейства Курагиных. Мать испытывает к дочери ревность и зависть; оба брата не скрывают физического влечения к сестре; отец искренне приветствует для детей браки по расчету, грязные интриги, скверные связи... Кажется, что разрастание этого гнезда грехов и пороков возможно остановить лишь физически - и все трое младших Курагиных остаются бездетными.

Если люди, близкие к "наполеоновскому полюсу" романа, детей имеют и любят - пусть даже любовью низшей, слепой, инстинктивной (как Анна Друбецкая), то сам Наполеон и герои, ему эквивалентные (Элен), не способны даже на это. Вспомним блестящее описание Наполеона перед портретом сына: он взглянул на портрет - "и сделал вид задумчивой нежности". Казалось бы, каким бы негодяем ни был этот человек, почему он не может любить родного сына? Но нет, в нравственно-философской системе Толстого все глубоко взаимосвязано, и Наполеон, воплощающий в себе бесчеловечную идею войны, не может испытывать человеческие чувства чистой любви, искренней привязанности. Слишком глубоко исследует автор природу психологической и эмоциональной жизни, действие законов миропорядка в рамках личности. И это исследование приводит его к выводу страшному: бесчеловечная, антинравственная идея войны, захватив личность, разрушает ее до основания, выжигает все человеческие качества и оставляет лишь низменные инстинкты, питающие саму идею - неутолимое тщеславие, абсолютный эгоизм, стремление к разрушению. "Наполеоновская идея" оказывается раковой опухолью, пожирающей личность носителя и легко проникающей в сознание людей, не защищенных от нее твердыми нравственными принципами.

Что же воспитывает в человеке эти нравственные принципы? Прежде всего и больше всего - семья.

Не идеален старый князь Николай Андреевич Болконский. Он и самолюбив, и не всегда справедлив, труден характер этого человека. Он не может застраховать своих детей от жизненных ошибок, полностью защитить их от влияния окружающего мира, от проникновения в их умы и души наполеоновской идеи. Но он дает детям мощное оружие: стремление к абсолютной честности перед самим собой, безусловное уважение к нравственным заповедям человечества, доминирующее чувство долга, ответственности за каждый свой шаг и каждое помышление. Наваждению наполеоновской идеи поддастся князь Андрей - и выстоит, отринет ее, обретет свой истинный путь. "Наполеоновские" эгоизм и себялюбие охватят душу княжны Марьи в предсмертные дни Николая Андреевича - и она с ужасом признается себе в этом, и проклянет себя - и выстоит, очистит душу от этой скверны.

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки