Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7  8  9 | Следующая страница реферата

Сей миновавшего привет

(Как прилетевшее внезапно дуновенье

От луга родины, где был когда-то цвет,

Святая молодость, где жило упованье)…

Прилагательные и причастия оказываются в роли существительных ("смутное", "волнующее", "обворожающее"), поскольку то, что они должны определять, словом невыразимо. От строки к строке нагнетается ощущение таинственности. Мы не знаем, о каком "луге родины", о каком "цвете", о каком "упованье" идет речь, но интуитивно ощущаем многозначность и содержательность этих образов. На чувства и явления, невыразимые словом, можно лишь указать, что и делает поэт, повторяя в начале строк указательные местоимения ("сей", "сия"). Невыразимость возникающих чувств достигает вершины и разрешается в последней строке:

Горе душа летит,

Все необъятное в единый вздох теснится,

И лишь молчание понятно говорит.

5) "Море" (1822).

В элегии "Море", на первый взгляд, есть лишь картина водной стихии, но на самом деле в ней два персонажа, обозначенные уже в первых двух строках:

Безмолвное море, лазурное море,

Стою очарован над бездной твоей.

На берегу стоит человек, и все, что происходит с морем, подобно тому, что происходит в его душе. Оно, как и человек, полно "смятенной любовью" и "тревожною думой" и тянется к небу "из земныя неволи", воет и бьется, когда это небо пытаются у него отнять. За морским пейзажем скрывается емкий символ. Ведь в душе человека тоже заключена "бездна", он также тоскует в разлуке со смыслом и источником своего существования, он также "безмолвен", не умея выразить свои чувства, только "любуясь" им и "дрожа за него" (ср. "Невыразимое"). Пейзаж можно истолковать и как образ мира, лишенного цельности и единства, и тогда море предстанет "созданием", отторженным от "Создателя".

Вместе с тем в стихотворении слышится движение настоящего моря. Это впечатление создается мелодикой стиха. Нерифмованные строки, написанные протяжным трехсложным размером (четырехстопным амфибрахием), повторяющееся слова (полностью повторяется первая строка, многие строки начинаются с обращения: ты… ты…) создают впечатление непрерывно набегающих волн.

В отличие от "Невыразимого", где акцент сделан на антитезе видимого и невидимого, выразимого и неподвластного выраженью, в "Море" на первом плане противопоставление небесного и земного, божественного и человеческого.

Баллады

1) Общие замечания.

Жуковскому принадлежит 39 баллад, написанных с 1808 по 1833 г. Почти все - переводы из английских и немецких авторов: 9 баллад - из Ф. Шиллера ("Кассандра", 1809; "Ивиковы журавли", 1813; "Рыцарь Тогенбург", "Граф Габсбургский", обе 1818; "Торжество победителей", 1828; "Кубок", "Поликратов перстень", "Жалобы Цереры", все 1831; "Элевзинский праздник", 1833), 9 - из И.-Л. Уланда ("Мщение", "Гаральд", "Три песни", все 1816; "Алонзо", 1831; "Песнь о Роланде", "Плавание Карла Великого", "Рыцарь Роллон", "Старый рыцарь", "Братоубийца", все 1832), 6 - из Р. Саути ("Адельстан", 1813; "Варвик", 1814; "Баллада, в которой описывается, как одна старушка…", 1814; "Доника", "Суд Божий над епископом", "Королева Урака и пять мучеников", все 1831), 2 - из И.-В. Гете ("Рыбак", "Лесной царь", обе 1818), 2 - из В. Скотта ("Замок Смальгольм, или Иванов вечер", 1822; "Покаяние", 1831), по одной - из О. Голдсмита ("Пустынник", 1813), Д. Маллета ("Эльвина и Эдвин", 1814), Поради де Монкрифа ("Алина и Альсим", 1814), Т. Кэмпбелла ("Уллин и его дочь", 1833). Балладу Г.-А. Бюргера "Ленора" Жуковский перелагал трижды ("Людмила", 1808; "Светлана", 1808-1812; "Ленора", 1831). "Двенадцать спящих дев" (1810-1817) - оригинальная обработка сюжета прозаического романа Х.-Г. Шписа (см. ниже). Полностью оригинальных баллад только две: "Эолова рфа" (1814) и "Узник" (1819).

По месту и времени действия эти баллады делят на "античные" ("Кассандра", "Поликратов перстень" и др.), "средневековые" ("Варвик", "Королева Урака и пять мучеников" и др.) и "русские" ("Людмила", "Светлана", "Двенадцать спящих дев"). В "античных" преобладает тема неотвратимости судьбы, в "средневековых" - преступления и наказания.

Романтическое двоемирие в балладах предстает как борьба добра и зла, божественного и дьявольского, и граница между ними незыблема. Герои баллад совершают страшные преступления, но их постигает неизбежное возмездие. Принародно разоблачаются убийцы поэта ("Ивиковы журавли"), погибает злодей, погубивший младенца ("Варвик"), мыши пожирают епископа, заморившего голодом сотни людей ("Суд Божий над епископом"). В балладах происходят фантастические либо необъяснимые с обыденной точки зрения события. В ключевые моменты в действие вмешиваются потусторонние силы, чтобы спасти жертву или покарать преступника. Черти, лешие, водяные - частые персонажи в балладах Жуковского. В одной из них, напоминающей о гоголевском "Вие", на сцену выходит сам дьявол ("Баллада, в которой описывается, как одна старушка ехала на черном коне вдвоем и кто сидел впереди"). В русской литературе все это было в диковинку, и впоследствии Жуковский с иронией называл себя "поэтическим дядькой чертей и ведьм немецких и английских".

Однако балладные "ужасы", поражающие воображение, не так уж страшны. Во-первых, потому что действие, как правило, отнесено в отдаленное прошлое, в мир, мало похожий на наш. Во-вторых, фантастика в балладах не выглядит как непонятная игра потусторонних сил, враждебных человеку: в конечном счете выбор между добром и злом делает сам человек, а деятельность "чертей и ведьм" - лишь результат этого выбора (вмешательство потусторонних сил никак не мотивировано только в двух балладах, переведенных из Гете, - "Лесной царь" и "Рыбак", и вот они действительно страшны).

Иногда страшное преподается с юмором, как, например, в описании демона Асмодея из баллады "Двенадцать спящих дев" (1810-1817):

Старик с шершавой бородой,

С блестящими глазами,

В дугу сомкнутый над клюкой,

С хвостом, когтьми, рогами...

"Двенадцать спящих дев" - самая большая баллада Жуковского. Она изобилует чудесами: бесы, святые, богатыри, великаны, заколдованный замок... Автор переносит читателя на берега Днепра, ко двору князя Владимира, в древний Великий Новгород. Приключенческий сюжет оживлен мотивами русских былин и сказок. Как и в других балладах, Бог и дьявол борются здесь за душу человека. Но божественное милосердие рукою богатыря Вадима спасает Громобоя, продавшего дьяволу свою душу и души двенадцати дочерей. Это не совсем обычно. Ведь в балладном мире за преступлением должно следовать неотвратимое возмездие. Для того, чтобы рассказать о прощении раскаявшегося грешника, нужна отдельная баллада (как, напр., "Покаяние"). Не случайно "Двенадцать спящих дев" состоит из двух частей. В первой ("Громобой") рассказывается о грехе и последующем неотвратимом возмездии, и лишь вторая часть ("Вадим") говорит о спасении, которое стало возможным благодаря подвигам Вадима и невинности дочерей преступного Громобоя.

"Двенадцать спящих дев" была одной из самых известных баллад Жуковского (Пушкин обыгрывал ее мотивы в "Руслане и Людмиле"). В известности она уступала разве что двум другим "русским" балладам - "Людмиле" и "Светлане".

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: женщины реферат, решебник по геометрии, реферат условия.



Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7  8  9 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки