Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5 | Следующая страница реферата

На втором уровне рассматривается динамика "межличностных", "внутриситуационных" процессов (взаимодействие индивидов).

На третьем уровне вводится понятие социальной позиции или статуса (выявляются социальные взаимодействия, где индивиды — носители этих позиций и статусов).

Наконец, четвертый уровень начинается с общих понятий, касающихся социальных отношений, которые проявляются в тех ситуациях, где взаимодействуют индивиды; это объясняет, как "универсальные идеологические принципы" приводят к различным ментальным представлениям и поведению [6, p. vii].

Различия в подходах американской и европейской социальной психологии проявляются в преимущественном использовании того или другого уровня объяснения. На вопрос, существует ли в действительности "европейский подход в социальной психологии", Дуаз отвечает утвердительно. Хотя и в американской, и в европейской социальной психологии представлены разные позиции, американский подход имеет тенденцию "ограничивать анализ 1-м и 2-м уровнями", тогда как отличительной чертой европейского подхода является "введение в теоретические и экспериментальные исследования 3-го и 4-го уровней" [6], что говорит о большем внимании к социальному контексту.

Таким образом, противостояние американской и европейской традиций "совпадает" с противостоянием "психологической" (PSP) и "социологической" (SSP) социальной психологии; предложенная Московичи идея социологизации по существу является педалированием социологической ветви дисциплины.

Можно выделить и третье измерение "социологизации" — меру и степень включения в анализ собственно социальных проблем. Нельзя сказать, что в рамках американской традиции этот вопрос не ставился. Одновременно с усилением позиций К. Левина, предложившего в качестве методологического принципа так называемое "исследование действием" (action research), в США еще в тридцатые годы было создано Общество для психологического исследования социальных проблем (Society for Psychological Study of Social Problems). Этим признавалась необходимость отойти от узкой проблематики лабораторного исследования, для которого характерно превалирование метода над проблемами. Особенно важным изучение реальных социальных проблем стало в связи с экономическим и политическим кризисом, порожденным "великой депрессией" и второй мировой войной, когда, по мнению Д. Катца, "давление социальных проблем переломило сопротивление пуристов, сидящих в своих лабораториях" [цит. по 19, p. 15].

Осознание этой новой ситуации не поломало устоявшегося имиджа американского варианта социальной психологии, и критика со стороны европейских авторов не стала и по этому вопросу менее острой. В ряде публикаций ЕАЭСП неоднократно подчеркивалась необходимость расширения спектра социально-психологических исследований, обогащения их прямой апелляцией к реальным проблемам общества. По этому параметру часто осуществляется сравнение европейской и американской традиций, в частности, предлагается перечень социальных проблем, которым уделяется внимание в Европе и не уделяется в США: безработица, бедность, расовые и социальные конфликты и проч.

Неизбежно возникает полемика по поводу понимания предмета социальной психологии. Исследует ли эта дисциплина преимущественно социальное поведение личности или, в крайнем случае, ее поведение в малой группе? Или в предмет науки должна быть включена и вся проблематика "больших" социальных групп и массовых движений? Расхождения по этим вопросам очевидны, если обратиться к учебникам по социальной психологии, написанным авторами с различной профессиональной подготовкой (психологами или социологами) или адресованным разным профессиональным группам9.

Нельзя сказать, чтобы такое противопоставление двух подходов было абсолютным. Вклад американской традиции в развитие мировой социальной психологии никем не отрицается, однако специфика европейского подхода подчеркивается достаточно определенно. Это проявляется не только в общей полемике, сравнивающей две традиции, но и более заметно — в разработке конкретных моделей социально-психологического знания.

Наиболее значимыми европейскими "вкладами" в развитие социальной психологии ХХ столетия являются теория социальной идентичности А. Тэшфела и теория социальных представлений С. Московичи [20, p. 10]. В определенном смысле сюда же можно отнести и теорию дискурса Р. Харре10. Именно они выступают в качестве европейской альтернативы социальному конструкционизму Гергена и, более того, претендуют на уже состоявшееся решение многих проблем, которые Герген только ставит. Основанием для такой претензии служит апелляция к истории европейской социальной психологии, ее "органической" склонности к социологизации. Рассмотрим каждую из названных концепций более подробно.

Теория социальной идентичности (SIT) А. Тэшфела называется в этом случае одной из первых, хотя, по мнению некоторых исследователей, она в значительной степени "привязана" к индивидуалистическому подходу, свойственному американской традиции [20, p. 10]. Это вызвано, в частности, тем, что автор допускает, хотя и с оговорками, метод лабораторного эксперимента. Однако это утверждение легко может быть опровергнуто, если рассматривать концепцию Тэшфела в единстве с концепцией его ученика и последователя Дж. Тернера, автора теории самокатегоризации (SCT).

Основанием для создания этих теорий стала критика десоциализированного взгляда на индивида, свойственного американской социальной психологии. С точки зрения Тэшфела, большинство теорий в социальной психологии ориентированы на индивидуальное, в лучшем случае межличностное поведение. Хотя в учебниках подчеркивается, что социальная психология — это наука о социальном поведении, что поведение детерминировано социальными факторами и зависит от социального контекста, некорректное понимание самих социальных факторов и сути социального детерминизма приводит к тому, что на практике социальное поведение рассматривается в пресоциальной или даже асоциальной перспективе [18]. Бросая вызов этому подходу, Тэшфел заявляет, что его задача — "рассмотреть социальное измерение человеческого поведения" [18]. Проблемы социальной идентичности индивида включены в контекст межгрупповых отношений: отождествляя себя с группой, индивид тем самым отличает "свою" группу от "чужой", осуществляет сравнение групп. Хотя весь процесс идентификации рассматривается как социально-познавательный — познание себя в окружающем мире в терминах социальной категоризации, — индивид полностью "помещен" в социальный контекст. Будучи инструментом социальной идентификации личности, процесс этот обусловливает построение и образа группы, к которой личность принадлежит или не принадлежит. Иными словами, социальный мир для личности — это всегда мир, на который она смотрит глазами группы, вследствие чего идентичность личности может сформироваться только в межгрупповом взаимодействии. Предложенная Тэшфелом минимальная групповая парадигма четко иллюстрирует это положение: для индивида достаточно минимального ощущения себя членом группы для того, чтобы начать с ней идентифицироваться. Именно так реализуется задача "социального измерения поведения".

Дополнение, сделанное Дж. Тернером, состоит в том, что различие социальной и личной идентичности находится как бы в определенном континууме: личность самокатегоризует себя ближе то к одному, то к другому его полюсу, в зависимости от того, в какой конкретной группе возникает ситуация идентификации [12]. Кажущийся здесь бoльшим по сравнению с позицией Тэшфела акцент на личности тем не менее не означает уступки индивидуалистическому подходу. Об этом недвусмысленно заявляет сам Тернер [7, с. 202]. Важным звеном этих двух концепций (в литературе часто их объединяют в "теорию идентичности Тэшфела–Тернера", не упоминая о различиях в трактовках авторов) является идея вплетенности не только механизмов идентичности, но и вообще всех социально-психологических феноменов в контекст социальных изменений.

Для Тэшфела "изменение" — фундаментальная характеристика социального окружения, представляемая не только в терминах преобразования технологических, социальных, политических структур, но и как принципиальная позиция поведения человека: "Изменяя себя, индивид изменяет социальную среду; изменяя ее, он изменяется сам" [7]. Универсальный характер изменения обусловливает выбор человеком линии поведения. Но если в условиях стабильности этот выбор можно предсказать, то в условиях изменения сделать это чрезвычайно сложно. Поэтому до тех пор, пока социальная психология не обратится к своему подлинному предмету исследования — изучению отношения между Человеком и Изменением, — она не сможет преодолеть свойственной ей ограниченности. Этим снова бросается недвусмысленный вызов американской традиции. Можно с полным основанием заключить, что идеи Тэшфела представляют собой один из европейских вариантов "социологизации" социальной психологии, в котором реализованы по крайней мере отдельные посылки социального конструкционизма.

Другим примером является концепция социальных представлений С. Московичи. Его первая работа "Психоанализ, его образ и публика" появилась в 1961 г., и с тех пор разрабатываемая теория совершила поистине триумфальное шествие по разным странам мира. В данной статье нет необходимости (да и возможности) подробно излагать основные идеи концепции, тем более что и в отечественной литературе это выполнено многократно [4, 11, 24, 25, 26]. Здесь важно выделить два ряда положений: доказать (или опровергнуть) связь теории социальных представлений (СП) с современными поисками социального конструкционизма и продемонстрировать ее принадлежность к процессу "социологизации".

Относительно первой из названных проблем в современной литературе развернута ожесточенная дискуссия. Спор идет о том, представляет ли теория СП просто разновидность социального когнитивизма или это специфический вариант конструкционистской методологии. Что касается второй проблемы, то никакого спора по этому поводу нет, поскольку идея социологизации совершенно очевидно в данном подходе представлена.

Первая задача теории СП — установить более тесную связь между когнитивными процессами человека и социальными макропроцессами. Под социальным представлением понимается сеть понятий, утверждений и объяснений, рождающихся в повседневной коммуникации: "В нашем обществе они являются эквивалентом мифов и систем верований традиционных обществ; их даже можно назвать современной версией здравого смысла" [27]. Социальное представление необходимо человеку для того, чтобы "приручить" новую информацию, преобразовать "странное" и "незнакомое" в "понятное" и "знакомое", поскольку только таким путем можно уменьшить опасность разрушения привычного хода вещей и осмыслить социальную реальность. В этом пункте теория СП смыкается с другими теориями социальной психологии, в частности, с "теориями соответствия", поскольку и в них есть акцент на потребность человека понять смысл окружения и в соответствии с этим выстроить линию поведения.

Однако дальше начинаются существенные отличия теории СП от традиционного когнитивизма. Если в последнем речь идет о потребности индивида постоянно восстанавливать когнитивное соответствие под напором новой информации, то в теории СП гораздо отчетливее делается акцент на то, что поиск человеком смысла предполагает новую стратегию поведения. Эта стратегия вырабатывается в группе, возникает "общее видение реальности", которое "ориентирует действия и взаимосвязи членов данной группы" [28]. Отсюда — другое принципиальное положение теории СП: анализ социальной реальности возможен только через коммуникацию, в ходе которой и создаются разделяемые группой представления о действительности, позволяющие конструировать социальную реальность.

Справедливости ради нужно сказать, что в предложенной схеме присутствуют элементы как когнитивистской методологии, так и конструкционизма: с одной стороны, возникает аналогия между "социальным представлением" и "когнитивной схемой" — одним из основных конструктов когнитивизма. С другой стороны, акцентируется роль группы в выработке социального представления (группа фиксирует определенные аспекты СП, влияет на принятие/отторжение той или иной информации, определяет частоту использования СП; при помощи СП группа может варьировать способы манипуляции фактами, формировать свою идентичность) [29]. Возникает как бы "двойная" социальная зависимость когнитивного акта: с одной стороны, СП порождается группой, с другой — оно включается в систему социальных коммуникаций. Эти положения, несомненно, сближают теорию СП с идеями конструкционизма. В итоге "концепция СП воспринимается некоторыми авторами из конструктивистского лагеря как типичная социально-когнитивная схема, а когнитивистами — как методологически вторичный когнитивный подход" [26, с. 41]11.

Интересную попытку примирения различных трактовок теории СП предприняли австралийские исследователи М. Аугустинос и И. Уолкер в работе "Социальное познание: интегративное введение" [12]. Чтобы показать, что теория СП есть именно интеграция когнитивистского и конструкционистского подходов, авторы обращаются к двум ее фрагментам. Во-первых, они рассматривают такой компонент формирования СП, как "зацепление" ("анкеровка"), когда субъекту необходимо впервые зафиксировать внимание на каком-либо социальном объекте и назвать его. Самим фактом называния объект помещается в некоторую идентификационную матрицу, то есть включается в существующую концепцию "общества и человеческой природы", что можно считать доказательством единства когнитивного действия и социального контекста. Во-вторых, они отмечают такую стадию формирования СП, как "объектификация": понятие превращается в образ, который в большей степени включен в реальность, и то, что было воспринято, становится тем, что понято (новое сводится ко "всем известному"). Это дает рядовому человеку некоторое "знание", достаточное для оперирования в пределах здравого смысла в обыденных ситуациях. Такое "знание" есть элемент массовой культуры, включенной в систему коммуникаций данного общества. По мнению авторов, это также демонстрирует объединение чисто когнитивного акта с его "местом" в социальном контексте [12, p. 140].

Независимо от того, соглашаемся ли мы с данной аргументацией, нельзя не признать, что направление анализа достаточно интересно; при более детальном его осуществлении, по-видимому, можно найти немало других доказательств "движения" теории СП в сторону построения парадигмы, тенденции, близкой поискам социального конструкционизма.

Третий европейский вариант социального конструкционизма — этогеническая теория Р. Харре, наиболее определенно рассматриваемая как версия постмодернизма в социальной психологии. Претендуя на построение общей теории социальной психологии ("чертеж новой науки"), концепция Харре включает целый комплекс относительно самостоятельных идей (модели человека и общества, типология "сценариев" и "эпизодов" и др.), требующих специального исследования [4, 11]. Выделим те из них, которые важны для понимания общей логики европейского подхода в интерпретации социального конструкционизма.

Наиболее отчетливо эта логика прослеживается при разработке идей дискурс-анализа. Поскольку человеческое поведение можно рассматривать как определенный текст, предварительным условием всякого социально-психологического исследования является лингвистический анализ: "Явление, подлежащее психологическому объяснению, есть то, что задается соответствующим словарем и характером его использования" [30]. "Словарь" же используется и реализуется в процессе коммуникации, которая и выступает ключевым понятием при объяснении социального поведения. Разновидностью коммуникации является дискурс — рассуждение по поводу какой-либо проблемы, обсуждение ее, то есть все формы работы с текстом: говорение, слушание, беседа.

Чтобы различные группы и отдельные индивиды могли совершать совместные действия, они должны понимать, о чем идет речь, то есть разрабатывать единые системы значений. Разговор и обсуждение должны обеспечить такую трактовку категорий, при которой их значение разделяемо всеми участниками дискурса: каждый привносит в содержание категории характеристики, ему известные, и тем самым это содержание значительно пополняется. Именно этот процесс и означает конструирование мира, в ходе которого уточняется его образ и направление действий внутри него. По мнению Я. Паркера, "первая функция дискурса — приводить объекты в бытие, создавать статус реальности" [12, p. 278]. Это наиболее выпуклая формула конструкционизма.

Концепция Харре, как и подход Гергена, с достаточной определенностью противостоит двум основным направлениям традиционной социальной психологии — бихевиоризму и когнитивизму. В этогеническом подходе преодолевается как понимание человека, демонстрирующего простые реакции на внешние стимулы, так и трактовка его поведения на основе лишь структурирования когнитивных процессов. По мнению Харре, этим снимается приверженность социальной психологии принципам как сциентизма, так и индивидуализма, постулируется "первичность… коллективного "местоположения" интрапсихических процессов по отношению к индивидуальным, психологическим их проявлениям" [11, с. 61]12. Поэтому так значимо для человека умение читать "текст социального взаимодействия": только в этом случае можно адекватно интерпретировать уместность, понятность своих поступков.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: реферат на тему рынок, реферат реформы.



Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки