Тревожность : генезис и психологические условия преодоления

Жизнь — это удивительное приключение. Она предназначена не для того, чтобы провести ее в страхе и тревоге.

1. Введение.Тревога и тревожность.

Среди наиболее актуальных проблем, возникающих в практической деятельности человека, особое место занимают проблемы, связанные с психическими состояниями. В ряде различных психических состояний, являющихся предметом научного исследования, наибольшее внимание уделяется состоянию, обозначаемому в английском языке термином «anxiety», что переводится на русский как «беспокойство», «тревога».

Тревога в мире человеческих переживаний – явление столь распространенное и имеет столько разных оттенков, что трудно решиться на попытку её объяснения. В каждом языке существует много различных определений этого психического состояния. Они представляют наилучшую, на многовековый опыт опирающуюся систему понятий, как, например, страх и тревога, то, несмотря ни на что, как правило, можно чувствовать, правильность или неправильность употребления термина, дать его ясное и четкое определение не удаётся.

Несмотря на большое количество исследований, ни одна психологическая проблема не претерпела таких спадов и подъёмов в своём изучении, как проблема тревожности. Следует отметить , что в настоящее время в психологической периодической печати все чаще появляются публикации, касающиеся проблемы тревожности. Это указывает на возрастание интереса к изучению этой проблемы.

Впервые выделил и акцентировал состояние беспокойства, тревоги 3. Фрейд. Он охарактеризовал данное состояние как эмоциональное, включающее в себя переживание ожидания и неопределенности, чувство беспомощности. Данная характеристика указывает не столько на компоненты рассматриваемого состояния, сколько на его внутренние причины.

Чаще всего термин «тревога» используется для описания неприятного по своей окраске эмоционального состояния или внутреннего условия, которое характеризуется субъективными ощущениями напряжения, беспокойства, мрачных предчувствий, а с физиологической стороны – активацией автономной нервной системы. Состояние тревоги возникает, когда индивид воспринимает определенный раздражитель или ситуацию как несущие актуально или потенциально элементы опасности, угрозы, вреда. Состояние тревоги может варьировать по интенсивности и изменяться во времени как функция уровня стресса, которому подвергается индивид.

Термин «тревога» или, точнее, «тревожность» используется так же для обозначения относительно устойчивых индивидуальных различий в склонности индивида испытывать это состояние. В этом случае тревожность означает черту личности. Тревожность, как черта, или личностная тревожность, не проявляется непосредственно в поведении. Но ее уровень можно определить, исходя из того, как часто и как интенсивно у индивида возникает состояние тревоги. Личность с выраженной тревожностью, например невротическая личность, склонна воспринимать окружающий мир как заключающий в себе угрозу и опасность в значительной большей степени, чем личность с низким уровнем тревожности.

Чтобы понимание тревоги как процесса стало более ясным, разберем традиционное различие страха и тревоги. Термин « страх» используется обычно для описание процесса, включающего эмоциональную реакцию, связанную с антиципацией определенного ущерба вследствие реальной опасности, присутствующей во внешнем окружении.

Определяющей характеристикой страха является то, что интенсивность эмоциональной реакции пропорциональна величине опасности, вызывающей ее. Термин «тревога» традиционно используется для описания эмоциональной реакции, которая обычно рассматривается как « беспредметная», потому что, стимулы или условия, порождающие ее неизвестны. Особенностью тревоги является то, что интенсивность эмоциональной реакции на стрессовую ситуацию непропорционально выше величины объективной опасности. Таким образом, понятия страха и тревоги относятся к эмоциональным реакциям или состояниям, которые вызываются различными процессами.

2.Проблематика тревоги.

Многие ученые и исследователи, занимавшиеся проблемой тревоги, — например, Фрейд, Гольдштейн и Хорни, — согласно утверждают, что тревога является расплывчатым опасением и что главное отличие страха от тревоги заключается в том, что страх представляет собой реакцию на конкретную опасность, в то время как объектом тревоги является опасность неконкретная, «неопределенная», «лишенная объекта». Особенностью тревоги является ощущение неуверенности и беспомощности перед лицом опасности. Природу тревоги легче понять, если мы зададим вопрос: на что направлена угроза, вызывающая тревогу?

Таким образом, чувство опасности при переживании тревоги не обязательно должно быть более интенсивным, чем чувство страха. Но чувство тревоги охватывает человека на более глубоком уровне. Это угроза самой «сердцевине» или «сущности» личности. Самоуважение, ощущение самого себя как личности, внутреннее чувство моей ценности — такими несовершенными словами можно описать то, чему угрожает тревога.

Можно предложить следующее определение тревоги: тревога есть опасение в ситуации, когда под угрозой оказывается ценность, которая, по ощущению человека, жизненно важна для существования его личности. Это может быть угроза физическому существованию (угроза смерти) или же существованию психологическому (потеря свободы, бессмысленность). Или же опасность может относиться к еще какой-либо ценности, с которой человек идентифицирует свое существование (патриотизм, любовь другого человека, «успех» и так далее ).

Описывая тревогу, ее часто называют «размытым» или «неопределенным» ощущением, но это не означает, что тревога менее мучительна, чем другие сильные чувства. При прочих равных условиях тревога мучительнее, чем страх. Не следует также на основании этих описаний делать вывод о том, что главной психофизиологической особенностью тревоги является то, что это генерализованная реакция, охватывающая весь организм. Другие эмоции, например страх, ярость и злость, также являются реакциями всего организма. Скорее размытость и неопределенность тревоги относится к тому уровню личности, на который направлена потенциальная угроза. Различные страхи, переживаемые человеком, основаны на его системе безопасности, которая развивается в течение жизни; тревога же ставит под угрозу саму эту систему безопасности. Каким бы неприятным ни было переживание страха, опасность при этом можно локализовать в пространстве и к ней, хотя бы теоретически, можно приспособиться. Страх есть отношение организма с определенным объектом, если этот объект можно устранить — с помощью борьбы или бегства, — чувство опасности исчезает. Но поскольку тревога охватывает основы (сердцевину, сущность) личности, человек не может занять положение вне ее, не может объективировать опасность. Поэтому перед лицом подобной угрозы человек бессилен. Нельзя бороться с тем, чего ты не знаешь. О тревоге говорят, что она «охватывает» или «заполняет»; человек испуган, но не знает точно, чего он боится. Поскольку вызывающая тревогу угроза направлена на ценности, жизненно важные для безопасности личности, а не на что-то вторичное, некоторые авторы, например Фрейд и Салливан, описывают тревогу как «космическое переживание». Она, действительно, является «космическим переживанием», поскольку поражает все наше бытие, распространяется по всей нашей субъективной вселенной. Мы не можем встать в стороне от тревоги и объективировать ее. Мы не можем посмотреть на нее со стороны, поскольку она поражает саму способность смотреть, само наше восприятие.

Эти соображения помогают нам понять, почему тревога кажется субъективным переживанием, лишенным объекта. Когда Кьеркегор подчеркивает, что тревога связана с внутренним состоянием человека, а Фрейд утверждает, что при тревоге объект «игнорируется», это не значит (или не должно значить), что опасность, вызывающая тревогу, есть нечто маловажное. Также и выражение «лишенная объекта» говорит не только о том, что опасность, как это бывает в случае невротической тревоги, вытеснена в бессознательное. Правильнее было бы сказать так: тревога потому лишена объекта, что она поражает основание психологической структуры личности, на котором строится восприятие своего Я, отличного от мира объектов.

По утверждению Салливана, Я человека развивается для того, чтобы защитить его от тревоги. Верно и обратное утверждение: усиление тревоги сужает поле самосознания. Чем сильнее тревога, тем меньше осознание своего Я как субъекта, обращенного к объектам во внешнем мире. Осознание своего Я прямо пропорционально осознанию объектов внешнего мира. При появлении тревоги нарушается способность отличать субъективное от объективного — тем сильнее, чем интенсивнее тревога. Отсюда идет выражение, что «тревога нападает сзади»; точнее было бы сказать, что она нападает со всех сторон одновременно. Чем сильнее тревога, тем в меньшей мере человек способен увидеть себя отдельно от стимула, следовательно, тем меньше он способен оценить стимулы. В различных языках о страхе чаще говорят «у него страх», а о тревоге — «он тревожен». В наиболее тяжелых случаях тревоги человек переживает «растворение своего Я», такие случаи встречаются в клинической практике.

Внешнему наблюдателю очень трудно понять переживания человека, испытывающего сильную тревогу. Кратко резюмируем сказанное выше: тревога «лишена объекта», потому что она ставит под угрозу саму основу, на которой строится безопасность человека, а поскольку именно эта основа позволяет человеку воспринимать себя как Я по отношению ко внешним объектам, нарушается также и способность отличать субъективное от объективного.

Поскольку тревога ставит под угрозу основы человеческого Я, на философском уровне тревога является осознанием того, что Я может прекратить свое существование. Тиллих называет это угрозой «небытия». Человеческое Я обладает бытием; но это бытие может прекратиться в любой момент. Смерть, переутомление, болезнь, разрушительная агрессия — все это примеры небытия. В сознании большинства людей нормальная тревога ассоциируется со смертью, и, действительно, это наиболее распространенная форма нормальной тревоги. Но существованию человеческого Я угрожает не только физическая смерть. Я исчезает при потере смысла — психологического или духовного, — который тождественен существованию Я, это называют «угрозой бессмысленности». Кьеркегор утверждал, что тревога есть «страх перед ничто»; можно понимать эти слова так, что человек, перед которым стоит угроза бессмысленности, боится превратиться в ничто. Как мы увидим ниже, смелое и конструктивное обращение с тревогой исчезновения и проработка этой тревоги в конечном итоге усиливают чувство своего Я, отличающегося от объектов и от небытия, делают опыт существования человеческого Я интенсивнее.

Некоторые терапевты продолжали развивать психоанализ, опираясь на работы Фрейда, но внося в них новые элементы; особенно важны для нас те подходы, в которых проблема тревоги рассматривается в социально-психологическом контексте. Суть подобных представлений сводится к тому, что тревога возникает при нарушении межличностных взаимоотношений; в этой точке сходятся мнения таких различных психотерапевтов, как Карен Хорни, Эрих Фромм и Гарри Стак Салливан. Этих людей часто называют неофрейдистами или, несколько пренебрежительно, ревизионистами. Поскольку их теории имеют много общего с представлениями Фрейда, нас будет интересовать в основном их отличие от Фрейда и их подходы к проблеме тревоги.

Во всех этих подходах важное место занимает культура — как в широком смысле слова, поскольку характерные особенности культуры влияют на формы тревоги, распространенные в данный исторический период, так и в более узком, то есть культура взаимоотношений ребенка со значимыми другими в его окружении. Последняя сфера определяет развитие невротической тревоги. Конечно, такой подход не отрицает значения биологических потребностей ребенка или взрослого. Но эти потребности рассматриваются в контексте межличностных взаимоотношений. Так, например, Фромм утверждает, что «те потребности, которые помогают нам понять личность и ее проблемы, не определяются инстинктами, но формируются под воздействием всей совокупности условий нашей жизни».

Поэтому источник тревоги не сводится исключительно к опасениям по поводу фрустрации инстинктивных или либидинозных потребностей. Нормальный человек может перенести значительную степень фрустрации таких потребностей (например, сексуальной) без тревоги. Фрустрация инстинктов — сексуальность тут является удобным примером — приводит к появлению тревоги лишь тогда, когда эта фрустрация ставит под угрозу какую-либо ценность или форму межличностных отношений, которые, с точки зрения человека, жизненно важны для его безопасности. По мнению Фрейда, факторы окружающей среды лишь видоизменяют инстинктивные влечения; в отличие от него, для тех представителей неофрейдизма, о которых мы говорим, межличностный контекст (окружающая среда, с психологической точки зрения) занимает центральное место, а факторы инстинктов важны лишь постольку, поскольку они представляют собой в этом межличностном контексте жизненно важные ценности.

2.1 Теория Гольдштейна. Тревога и утрата окружающего мира.

Теперь обратимся к интересным размышлениям Гольдштейна о том, почему тревога является эмоцией без конкретного объекта. Он согласен с Кьеркегором, Фрейдом и другими, кто считал, что тревогу следует отличать от страха, поскольку у страха есть конкретный объект, а тревога представляет собой смутное чувство опасности без четкого конкретного содержания. Современная психология бьется не над определением данного феномена, но над его объяснением. С помощью наблюдений над человеком, испытывающим интенсивную тревогу, нетрудно установить, что тот не может сказать или понять, чего он боится. Гольдштейн говорит, что «отсутствие объекта» легко заметить у пациента с начинающимся психозом, но то же самое наблюдается и в менее серьезных случаях тревоги. Когда клиенты, испытывающие тревогу, приходят к психоаналитику, они часто говорят, что именно невозможность установить источник страха делает тревогу таким мучительным переживанием, лишающим человека самообладания.

Гольдштейн продолжает: «Создается впечатление, что по мере усиления тревоги ее объект и содержание все в большей степени исчезают». И он спрашивает: «Не заключается ли тревога именно в этой невозможности точно понять, где же находится источник опасности?» Испытывая страх, мы осознаем и себя, и объект страха и можем занять в пространстве какое-то положение по отношению к данному объекту. Но тревога, по выражению Гольдштейна, «нападает с тыла» или, со всех сторон одновременно. Испытывая страх, человек концентрирует все свое внимание на объекте опасности, напряжение приводит его в состояние готовности, чтобы можно было броситься в бегство. От подобного объекта можно убежать, поскольку он занимает определенное место в пространстве. В момент же тревоги попытка убежать представляют собой нелепое поведение, поскольку невозможно локализовать угрозу в пространстве и ты не знаешь, в какую сторону бежать. Гольдштейн пишет:

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: реферат анализ, ответ 2.



1  2  3  4  5 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки