Рефераты | Рефераты по религии и мифологии | Лик Богини. Мифология с женским лицом |
Связана с морской стихией. Луна-3 |
|
|
Тиамат (аккад.) |
Мать богов, воплощение мирового водяного хаоса |
|
|
Нут (егип.) |
Мать богов, богиня неба |
|
|
Селена (рим.) |
Богиня луны и колдовства. Луна - 2 |
|
|
Лилит (евр.) |
«Ночь», злой женский дух |
Соотнесенность различных обликов Богини друг с другом отражена в мифологической и мистической традициях нумерологически. Числу в древности приписывалась важная организующая роль. В пифагорейской традиции, в философии Чжай-Шеня, в мусульманских космологических учениях считалось, что «числа управляют миром» [см. Мифы…1997: II, 630]. С помощью разных числовых кодов в разных мифологических и мистических системах описывался мир. Неудивительно, что великая тайна, воплощенная в Богине, шифровалась не только в цветовой или словесной символике, но и в нумерологическом коде, в одном из самых абстрактных и надежных.
Одно из чисел, связанных с Богиней, – «три», по числу лунных фаз (в таблице выше соответствие лунной фазы с той или иной богиней обозначено как Луна-1, Луна-2 или Луна-3). «Три» в ряде традиций квалифицируется как совершенное число, как основная константа космической и социальной организации мифа (3 сферы вселенной, трехипостасные божества, треглавые драконы, 3 героя сказки и т.д.). Божественная женская троица представлена как троица лунная. Растущая луна символизирует Деву, Музу, рождение; она – молодая, свободная, не принадлежащая ни одному мужчине. Полная луна – это расцвет женской красоты и силы; это символ плотской любви и материнства; женщина в этой фазе – либо жена, как Исида, либо коварная соблазнительница, как Цирцея. Убывающая луна, старуха – это колдунья, хранительница тайн смерти, губительница.
 |
|||
 |
|||
Английский поэт начала ХХ века Роберт Грейвс, которого с особой силой влекла лунная муза, в книге под названием «Белая богиня» так характеризовал «предмет» своего исследования: «Я пишу о ней как о Белой Богине, потому что белый – ее основной цвет. Это цвет первой богини из лунной троицы. Когда Суид Византийский замечает, что Ио-корова меняла свой цвет с белого на розовый, а потом на черный, он хочет сказать, что молодая луна – белая богиня рождения и взросления, полная луна – красная богиня любви и войны, старая луна – черная богиня смерти и прорицания» [Грейвс1999: 76]. Тройственная Богиня предстает под именами Артемида – Афродита – Персефона, или же под одним именем – Геката. Тройкой исчислялись мойры, парки и норны, ведающие судьбой в Греции, Риме и Скандинавии, а также музы и хариты, связанные с искусством и вдохновением.
К философии тройственного женского начала обращался русский поэт и знаток античности Вячеслав Иванов: «За тремя ликами Мойр, сестер-судеб, таилась Единая. Три лика знаменуют множественное выявление единой сущности. Девять муз (они же первоначально богини ключевых вод) – потенцированная триада; ключей много, но влага одна. Девять муз – суть трижды три Музы, т.е. три по преимуществу; эта одна из женских триад, каковы: Оры, Хариты, Эриннии, Мэнады и другие; а три Музы не что иное, как единая Мнемосина, их матерь, владычица живых вод, дарующих память, т.е. возрождающих жизнь, дающих бессмертие <...>. Единая сущность, различенная в трех женских лицах, обычно истолковывается как мать трех дочерей: Ананке была признана матерью трех Мойр» [Иванов1979: 102]. Ананке в греческой мифологии – это неминуемая судьба, которой не могут противиться и сопротивляться даже верховные боги. Она – единая и непостижимая в своей неразложимости, и потому предстает перед людьми в трех ликах судьбоносных прях, отвечающих одна за рождение, другая за жизненный путь и третья за смерть своих подопечных.
Богиня также "распадается" по девяти ликам, "трем по преимуществу" как девять муз и как девять жриц луны. Дж. Хаббэк дает указание на то, что часть из существующих в Корнуолле древних кругов из камней носят название "Девять Дев" в память о ритуальных танцах и оргиях жриц луны [см. Юнг1997: 262-263].
Еще одно число Богини – «пять», дающее при умножении на «три» день полнолуния, «пятнадцатый». Это число было в древности эталоном описания важных характеристик макро- и микрокосмоса (число элементов: земля, воздух, огонь, вода и квинтэссенция души,; число музыкальных нот, пентады в буддизме и упанишадах и т.д.) [см. Мифы…1997: II, 630]. У пифагорейцев «пять» считалось священным числом: они давали клятвы на священном tetraculus, фигуре из 10 (5+5) точек, поставленных так, чтобы получилась пирамида:
Верхняя точка означала место, две ниже – протяженность, три – поверхность, четыре в основании – трехмерное пространство. Пятерка символизирует цвет и многообразие, которыми природа наделяет трехмерное пространство и которые воспринимаются пятью чувствами. Пирамида, самый древний символ Тройственной Богини, философски интерпретировалась как Начало, Расцвет и Конец. Начальный женский образ есть Мать-Земля, рождающая и вскармливающая. Расцвет – это колдовской манящий лунный образ. Конец – вновь земля, принимающая в свои недра то, что однажды породила.
Жена (Луна)
Мать (Земля) Убийца (Земля)
Число «пять» связано с Богиней как относящиеся к ней пять женских деревьев (пихта, дрок, вереск, тополь, тис), как символизирующие ее пятилепестковые растения (примула, ежевика, лотос и др.) и, наконец, как ее пять ипостасей. Пять ипостасей Богини связаны с основными этапами жизни: Рождение, Инициация, Совершенство, Покой, Смерть.
Рождение, совершенство и смерть составляют основную триаду Богини, но также эти три фазы символически представлены в инициации – промежуточном, но крайне важном этапе человеческой жизни. Обряды перехода (инициация) широко практиковались на ранних стадиях развития общества. Они определяли место человека в универсуме, в частности – в социуме, обозначали моменты перехода в иной статус. Моменты перехода – это рождение и наречение имени, взросление (инициация), брак, посвящение в сан или приобретение профессии и, наконец, смерть. Связанные с этими жизненно важными событиями ритуалы предполагали разрыв человека с тем, что остается позади, а также избавляли, очищали от теней прошлого. Суммировал суть ритуалов Мелетинский: «Переходные обряды, как правило, включают символическое изъятие индивида из социальной структуры на некоторое время, те или иные испытания, контакт с демоническими силами вне социума, ритуальное очищение и возвращение в социум» [Мелетинский1976: 226].
Главная действующая фигура инициационной драмы – культурный герой или, в более архаичных мифах, бог, приносящий людям культурные блага. Сюжетная схема, которая строится вокруг мифологемы героя, варьируется в деталях, но, по сути, повторяется из мифа в миф. Герой чувствует зов к путешествию в мир, отличный от повседневного. Заручившись поддержкой покровителя (мудреца, прекрасной женщины или любого сверхъестественного существа), герой переступает порог, отделяющий мир земной от царства фантастического, и лицом к лицу сталкивается с опасными силами в виде чудовищ или прекрасных искусительниц. Герой одерживает победу, преодолев тяжелые испытания, и вознаграждает его мистический брак с Богиней, а также приобретение мудрости и культурных благ. Завершается инициационная драма возвращением героя в мир социума. Смысл инициации для общества, оперирующего мифологическим мышлением, обозначил Дж. Кэмпбелл в монографии «Тысячеликий герой»: «Герой как человек настоящего умирает; но как человек вечности – совершенный, ничем не ограниченный, универсальный – он возрождается. Поэтому его <…> задача и героическое деяние заключается в том, чтобы вернуться к нам преображенным и научить нас тому, что он узнал об обновленной жизни» [Кэмпбелл1997: 29].
На протяжении ритуальных испытаний героя сопровождает Богиня, включающая в себя различные стороны женского начала, три «эманации женского архетипа» (К. Г. Юнг): Мать, Девственница и Ведьма; в этих трех лицах Женщина и является герою и – шире – познающему мир человеку. Первая встреча с ней – появление на свет; герой связан с Великой Матерью узами жизни, благодарностью за блага земные. Сама Земля, дарующая людям свои плоды и поддерживающая сыновей своими соками, приходится герою Великой Матерью. В христианской традиции Дева Мария совмещает в себе Мать и Девственницу. То же относится и к некоторым языческим богиням, в частности, к Артемиде, с луком и стрелами оберегающей свою девственность и при этом являющейся богиней рожениц (статуя Артемиды в Эфесе изображает Девственницу как многогрудую мать). Обусловлено такое логическое противоречие восприятием женщины мужчиной, который, в зависимости от сторон, которые показывает ему Богиня, видит в ней разных женщин. Повзрослевший сын чувствует желание совершенствовать свой интеллектуальный и эмоциональный мир и черпает вдохновение в недостижимой или еще не достигнутой женщине – Девственнице. В этой эманации женщина символизирует мудрость (София), мечту (дева Мария), вдохновение (Муза). Оборотная сторона Девственницы – это Ведьма: искусительница, опьяняющая мужчину своими чарами, заставляющая его совершать безумные поступки, разрушающие его личность и душевный комфорт. Ее зовут Лилит, Цирцеей. То, какова по отношению к герою Богиня, милостива ли к нему или нет, определяет имя, которым наделяет ее мужское общество. Богиня не становится хуже или лучше, меняется герой, который видит в ней поочередно то, что готов на данный момент видеть; в Богине заложено все, доступное мужскому познанию. Дж. Кэмпбелл приводит великолепный вывод о значении мифологемы богини в инициационной драме героя: «Женщина, на образном языке мифологии, представляет всеобщность того, что может быть познано. Герой – это тот, кто приходит, дабы познать. По мере того, как он продвигается вперед <…>, образ богини претерпевает для него ряд преображений: она никогда не может быть величественнее, чем он сам, хотя всегда может обещать большее, чем он способен на данный момент постичь. Она манит, она направляет, она наставляет его разорвать свои путы. И если он способен соответствовать ее сущности, то он и она, познающий и познаваемая, будут свободны от ограничений. <…> Несовершенный взор низводит ее до низшего состояния; злой взор невежества превращает ее в банальность и безобразие. Но взор понимания восстанавливает ее в ее величии» [Кэмпбелл1997: 119].
Женщина как «всеобщность того, что может быть познано» подарила свое лицо для выражения многих важнейших философских концептов, прежде всего относящихся к области аксиологии. Это образы Судьбы, Справедливости, Власти, Мудрости. Многие из этих образов представлены в 22 символических изображениях Таро. Число 22, число карт старших арканов, – это укрупненный кадр процесса инициации: существует легенда, что в Египте ступени посвящения неофит проходил в зале с картинами-архетипами. Большинство карт в старших арканах Таро связаны с женскими образами:
№2. Жрица (Папесса) – воплощение Знания, Науки, Мудрости. Означает интуицию, мудрость женского естества. – См. рис. 1 в Приложении.
