Философские истоки и основы мировосприятия И. Бродского
Категория реферата: Сочинения по литературе и русскому языку
Теги реферата: курсовая работа по экономике, конспект урока
Добавил(а) на сайт: Пустохин.
Предыдущая страница реферата | 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 | Следующая страница реферата
Чтоб вложить пальцы в рот – эту рану Фомы –
И, нащупав язык, на манер серафима,
Переправить глагол.
«Литовский ноктюрн: Томасу Венцлова».
«На самом деле,- признает Бродский,- у поэта никакой роли нет, кроме одной: писать хорошо. В этом и заключается его долг по отношению к обществу, если вообще говорить о каком-то бы ни было долге вообще»/21,с.21/
Высказывание поэта напоминает блоковскую статью «О назначении поэта».
Улавливать звуки, идущие из глубины вселенной, и этот «шум» преобразовывать
в «музыку» - такова для Блока главная задача художника. У Бродского есть
стихотворение, содержащее скрытую цитату из блоковской работы:
Куда-то навсегда ушло все это. Спряталось. Однако смотрю в окно и, написав «куда», не ставлю вопросительного знака.
Теперь сентябрь. Предо мною – сад.
Далекий гром закладывает уши.
В густой листве налившиеся груши, как мужеские признаки висят.
И только ливень в дремлющий мой ум, как в кухне дальних родственников – скаред мой слух об эту пору пропускает: не музыку еще, уже не шум.
Однако «музыка» Бродского не похожа на классический мотив, хотя само
стихотворение в целом и выдержано в классическом ключе. Скорей всего, это
«музыка» протеста против чудесного придуманного мира, против условной
иерархии вещей, согласно которой природа или любовь заведомо прекрасна, против иллюзий – к которым русская поэзия всегда относилась очень
уважительно. «Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман»,- сказал
Пушкин, и это наблюдение иногда интерпретировалось как жестокое требование
«красоты» в ущерб «правде». Не случайно Ходасевич позволил себе оспорить
эту фразу /Пушкинскому «возвышающую правду», восставая против права поэта
воспарять над реальностью.
Иосиф Бродский тоже за «возвышенную правду», какой бы мучительной и
грубой она ни оказалась. В этом смысле он идет еще дальше, поверяя этой
правде те многочисленные «возвышающие обманы», которые окружают человека.
Причем Бродский покушается не только на мелкие, спонтанно возникающие мифы, но и главные стоящие от века.
В свете сказанного представляется закономерная частотность языка в поэзии
Бродского. Составляющие его выведены в заглавия («Глаголы, цикл «Части
речи»), отдельные элементы складываются в «диктат языка», и язык начинает
«творить» историю, порождать мир реальный («но пока мы живы, пока есть
прощенье и шрифт…», «кириллица, грешным делом, разбредясь по прописи вкривь
ли, вкось ли, знает больше чем та сивилла о будущем», «о своем- и о любом-
грядущем я узнал у буквы, у черной краски»). «Оправдание языка» становится
доминантой эстетического мира поэта.
Таким образом, говоря об искусстве и изображаемой им действительности,
Бродский считает основным отражать художественную правду, что достигается
умением быть нейтральным, объективным, убедительным. Само же искусство, по
мнению поэта, свободно и никому не служит, его сущность проявляется в
гармонизации человеческого духа и в наделении человека чертами
индивидуальности, неповторимости. Вера в язык вводит И. Бродского в
классическую эстетику, сохраняя его экзистенциональное право быть поэтом, не чувствуя абсурдности своего положения, подозревать за культурой
серьезный и неразгаданный смысл, относиться к творчеству как к великому
таинству, совершаемому языком над человеком. Видя в языке прежде всего
категорию креативную, Бродский расценивает поэта лишь как средство
существования языка. Эта, неизменно повторяемая мысль поэта о языке как
высшей творящей силе; автономной от субъекта речи, о творчестве, как
порождении не личности, записывающей текст, но самого языка, является не
только своеобразным отзвуком античных философских теорий логоса и идей –
эйдосов (первообразов, прообразов вещей), а так же и христианского учения о
Логосе, ставшем плотью. Представления Бродского о языке соотносятся с
идеями мыслителей и лингвистов ХХ века об автономии языка, обладающего
собственными законами порождения и развития.
3.1 «Лексическая дерзость» как определяющая черта поэтики.
Одна из важнейших черт поэтики Бродского – дерзость в пользовании лексикой, проявляющаяся в недискриминированном словаре. По словам Я. Гордина, в
очередной раз в русской культуре, в русском языке поэт очень многое
соединил. Просто он осуществил тот же принцип, которым пользовался и
Пушкин, и Пастернак – введение новых пластов на новом уровне. (26; 215).
В философской лирике Бродского сближаются далеко отстоящие друг от друга слованые пласты: церковно-славянизмы, научные термины, слова – сокращения советской эпохи, городской и тюремный сленг, книжная лексика, табуированные выражения, просторечье и диалекты. Полилексичность Бродского исследователями истолковывается по-разному а, именно:
- совмещение высоких и низких слов как следствие установки на
«депоэтизацию текста, на разрушение вызвышающего обмана»
(И.Виноградова; 79);
- один из способов противостояния автоматизации, окостенению приемов или превращения живого слова в надпись на камне, а поэта в мраморную статую, как попытка раздвинуть смысловую перспективу текста (А.Рончин;
63);
- как продолжение великого труда по переплавлению и очищению от шлака всего «совяза», поскольку вся страна говорила именно на таком языке
(В.Полухина; 57).
Известно, что Бродский отказывается быть зависимым от истории и не считает себя в долгу перед обществом. Однако, по его словам, «пользуясь языком общества, творя на его языке, особенно творя хорошо, поэт делает как бы шаг в сторону общества» (57; 69).
Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: мир докладов, конспект 2 класс, век реферат.
Предыдущая страница реферата | 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 | Следующая страница реферата