Предыдущая страница реферата | 4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14 | Следующая страница реферата

Стоит только учитывать тот факт, что пирамидальная модель – это лишь более вероятная тенденция, а не непременный закон развития, она может нарушаться по многим причинам частного характера.

Человек, который расширил свои биологические адаптивные способности социальной адаптацией, тем самым должен повысить свою биологическую пластичность. Поскольку ресурс биологической адаптивности, в условиях, когда человек перестал адаптироваться биологически, не растрачивается, а, напротив, расширяется адаптивностью социальной. В действительности мы наблюдаем противоположную картину, когда примитивные племена, которые все еще существуют в условиях биологической "борьбы за существование", оказываются значительно биологически пластичнее людей цивилизованных сообществ. Вероятно, всему виной проблема накопления генетического груза, когда вредные мутации не только селективно не изымаются отбором, но напротив, их количество по причинам экологического характера возрастает. Поэтому можно предположить, что эволюционирующие системы, несмотря на ограниченность ресурса пластичности, нуждаются в его постепенной растрате, как костер нуждается в древесном топливе.

Таким образом, можно выявить закономерность, согласно которой усложнение ведет к закономерному снижению эволюционной пластичности, что не только снижает возможности радикальных преобразований, но и повышает потребность в них. Такой конфликт возможности и необходимости все время нарастает, пока указанная структура не придет к самоотрицанию. И чем совершеннее такая структура, тем скорее наступает такой предел.

О проблеме снижения пластичности науки и государственного устройства упоминает в своих работах Ортега-и-Гассет. В частности, он писал, "говоря о науке: плодотворность ее основ ведет к небывалому прогрессу, прогресс неумолимо ведет к небывало узкой специализации, а специализация – к удушению самой науки. Нечто подобное происходит и с государством" [24, с.107]. Конечно, речь шла не о пластичности, а о специализации, но специализация всегда ведет к снижению пределов изменчивости, а значит, и пластичности. И вообще, специализация, наряду с динамическим (возрастным) снижением пластичности, является важнейшим фактором истощения ресурса пластичности.

Ортега-и-Гассет ратует за то, что ныне толпа, масса, посредственность захлестнула все и вся. Избранное меньшинство постепенно растворяется в этой серой массе. При этом он подчеркивает, что избранные не те, кто кичливо ставит себя выше, но те, кто требует от себя больше. В результате масса забирает инициативу у тех, кого Тойнби назвал "творческим меньшинством", культура становится плохо управляемой, инертной и постепенно гибнет. Но зрелая культура – это не только увядание творческой элиты – это интеллектуальный рост низов, в обществе, где "кухарка" не только может, но и, в некоторой степени, управляет государством. В таком обществе мало не только философов, но и разнорабочих. Наблюдается классическая картина: общество, как и любая сложная диссипативная структура, с возрастом теряя свои крайние элементы, теряет пластичность. Особенно тревожно то, что аналогичная ситуация, как считает Ортега-и-Гассет, складывалась и в античном мире перед распадом их цивилизации. "Мы живем в эпоху уравнивания – уравниваются богатства, уравнивается культура, уравнивается слабый и сильный пол" [24, с.23].

Этнические системы также подчиняются всем основным закономерностям развития, свойственным и другим сложным эволюционирующим системам. И точно так же пластичность, как свойство этноса, характеризует спектр его адаптационных возможностей. Как отмечает Гумилев, "устранив из жизни экстремальные генотипы, этнос упрощается за счет снижения разнообразия, а это, в свою очередь, снижает резистентность этнического коллектива в целом. В спокойных условиях это малоощутимо, но при столкновениях с биологической средой, главным образом с соседями, отсутствие активных специализированных и жертвенных элементов ощущается крайне болезненно" [54, с.286].

В.Г. Буданов так же отмечает, что "уникальность любой традиции, создававшейся тысячелетия, та же, что и уникальность генотипа вида, создававшегося миллионы лет. Недавно мы поняли, что основной ресурс устойчивости Биосферы – это разнообразие видов, когда же мы поймем, что основной ресурс устойчивости Человечества к вырождению – это многообразие культур?" [85]. Еще великий Гумбольдт считал, что для того, чтобы человеческая природа расцветала и крепла, необходимо разнообразие ситуаций. Он утверждал, что внутри одного народа или в сообществе народов необходима разнообразная среда, самые различные обстоятельства и возможности. Тогда, если один выход закроется наглухо, останутся распахнутыми другие [24, с.198]. Снижение пластичности опасно для любой сложной структуры, но этносы всегда имеют возможность ее возобновления, не теряя собственного лица, пока сохраняется еще потенциал молодых и потому пластичных этнических культур. Этнос, в отличие от более конкретных социальных общностей, весьма аморфен даже на закате своего развития, а значит, пластичен. Этносы могут ассимилировать культуры, находящиеся на более ранних стадиях своего формирования, и таким образом теоретически бесконечно восполнять ресурс своего развития. Но все усложняется тем, что сознание этноса, как и личности, немыслимо без сформированной устойчивой структуры ценностей, идеологии, культурологической традиции. Мы можем бесконечное число раз трансформировать всю культурологическую составляющую, но должны сохранять основное ядро, иначе это чревато потерей самого себя. При сугубо утилитарном подходе не существует и самой проблемы, но чувство самосохранения этноса стремится сделать все, чтобы не потерять собственную память, не позволить заменить ее новым содержанием, пусть даже лучшим и более адекватным новым реалиям. В этом основная суть проблемы, дух, в том числе и этнический, только в потенциале неограниченно пластичен, в действительности же его трансформация ограничивается стремлением к сохранению своего уникального мироощущения, миропонимания и верований. И пусть это миропонимание уже старо и не соответствует новому положению вещей – это наше миропонимание, оно нам дорого, потому что оно и есть мы.

Близкое к изложенному понимание роли пластичности в этноэволюции мы находим у С. Лурье [86]. Согласно концепции Лурье, этнос для сохранения собственной устойчивости стремится постоянно разрешать все расширяющиеся противоречия между собственной картинной мира и реальностью. Полностью этот внутренний конфликт неразрешим, поскольку мир переменчив, а ядро этнической картины мира не меняется, поскольку для этноса изменить ядро – значит потерять себя. Постепенно этот конфликт нарастает, и традиционное сознание этноса начинает распадаться. Будучи не в силах изменить мир, этнос вынужден менять себя, и начинается период смуты, связанный с кризисом самоидентификации. Этнос формирует новый стержень этнической идентификации – трансфер. Ценностные ориентации победившей группы становятся ценностными ориентациями этноса – это может быть либо новый этнос, либо трансформированный и лишь формально считающийся тем же этносом. Возможен и пассивный путь разрешения конфликта, связанный со стремлением к сохранению этнического ядра и необходимостью адекватности культурологических установок этого ядра к динамике внешних реалий. Он заключается в игнорировании все накапливающихся несоответствий, а это возможно только при самоустранении, самоизоляции от внешнего мира. Например, Лурье приводит пример с турецкими крестьянами, которые все еще считают, что живут в великой империи, ориентируясь на прежние ценности, такие, как коллективизм, культ армии, идея национального превосходства.

По мнению Лурье, такой конфликт совсем не обязательно должен приводить к гибели этноса, чаще это лишь предвестник новой трансформации. Однако это не может длиться бесконечно, в любом случае, либо трансформация, в конечном счете, приведет к полной потере этнического ядра, а значит, потери этносом самого себя, либо продолжится дальнейшее нарастание такого конфликта. А в последнем случае неизбежно дальнейшее снижение пластичности этноса, приводящее к снижению его резистентности, что чревато постепенным вырождением в реликтовый этнос. Такой этнос не способен противостоять не только прочим, более открытым этносам, но и внешним стихиям, поэтому такие реликтовые этносы способны существовать только в изолированных областях, мало подверженных изменению. Это предельно закостенелые этносы, полностью потерявшие пластичность, и они могут существовать только в условиях полного штиля, и малейший ветерок способен разрушить эти последние очаги угасающей культуры.

Возникновение письменной культуры этноса можно считать фактором, резко сокращающим ресурс его пластичности. Все объясняется тем, что письменная речь не так пластична, как устная. Возникновение устных диалектов есть результат изменчивости субэтнических групп. Письменная речь значительно менее изменчива вследствие того, что там выше требования к языковой чистоте и чем менее пластична этническая, либо макроэтническая группа, тем тяжелее проходит реорганизация письменности. Устная речь благодаря своей пластичности может меняться плавно, градуалистически, тогда как грамматика письма может изменяться только сальтационным (революционным) путем. Но письменная культура – это не только письменность, это еще и ценнейшее для этноса культурное наследие. И если мифологическая, либо, например, песенная культура древности, передаваемая из уст в уста, невольно трансформируется, то письменное наследие практически мертво. Но оно и потому особо ценно, мы и хотим его сохранить в первозданном виде, но тогда письменная культура становится куда более устойчивой, а значит, и менее пластичной. И именно поэтому этносы – носители письменных культур менее изменчивы во времени, а значит, и менее пластичны.

Многим покажется слишком пессимистическим такой взгляд на этническую историю, человека пугает антикаузальный страх предопределенности, но эти выводы далеко не новы, многие авторы так или иначе подтверждают возможность угасания культуры в результате снижения пластичности. Например, Г.С.Гудожник и Г.С.Елисеева отмечают, в случае резких изменений климатических и прочих условий, слишком специализированные (а по нашей терминологии – наименее пластичные) общества, не сумевшие перестроить мышление и деятельность сообразно новым обстоятельствам, разрушаются [87]. Гумилев при анализе этногенеза также обращает внимание на проблему пластичности, когда пишет, что этносы при смене ландшафта "обязаны адаптироваться в новых условиях, а это означает коренную ломку собственной природы. Ясно, что на такую встряску способны лишь молодые, наиболее пластичные и лабильные, то есть неустойчивые" [54, с.279]. Все прочие обречены на исчезновение. Но этнос далеко не всегда исчезает посредством тотального истребления, чаще он либо ассимилируется другим народом, либо трансформируется в новую этническую форму – король умер, да здравствует король!

5. Принцип компенсации энтропийного возмущения и его роль в этноэволюции

Энтропия – это, в сущности, стремление частиц к максимально равномерному распределению в пространстве. Связано это со статистическими законами, согласно которым наиболее вероятными состояниями являются состояния хаотические. Например, если трясти стакан, в котором два слоя песка разного цвета, очевидно, что с каждым очередным потряхиванием песчинки разного цвета будут распределяться все более равномерно. И вовсе не потому, что какая-то неведомая сила направляет их именно к такому распределению, а попросту потому, что такое состояние наиболее вероятно. Однако почему тогда в мире существуют структуры из сравнительно чистых веществ? Почему они попросту не перемешиваются с течением времени? Все дело в том, что второе начало термодинамики полностью действительно только для идеального газа. Реальные же природные структуры, под действием межмолекулярных и других взаимодействий, приходят в равновесное состояние при образовании структур, весьма далеких от хаотических. Как, например, при кристаллизации. И это проявляется на всех уровнях организации материи. Почему гены с течением времени не распределяются равномерно между всеми особями одного вида? Почему этносы не ассимилируются с течением времени? Может, и здесь действуют определенные силы, направленные на поддержание локальных очагов негэнтропийности (отрицательной энтропии)?

Все структуры в природе обладают в той или иной степени устойчивостью к разрушительному воздействию хаоса. Физические линейные системы обладают определенным порогом упругости. Если воздействие извне не превышает указанный порог, тогда система, обладающая упругостью, неизбежно возвращается в исходное состояние, действуя согласно третьему закону Ньютона: "действие равно противодействию"; в противном случае происходит необратимое разрушение. Теплоемкость физических тел служит буфером против разрушения в результате внешнего термического воздействия. Для термодинамических систем принцип компенсации энтропийного возмущения отражается принципом Ле Шателье-Брауна. Согласно данному принципу, устанавливается, что внешнее воздействие, выводящее систему из состояния термодинамического равновесия, вызывает в системе процесс, стремящийся ослабить эффект этого воздействия. Так, при нагревании равновесной системы в ней происходят изменения (например, химические реакции), идущие с поглощением теплоты, а при охлаждении – изменения, приводящие к выделению теплоты. Буферные химические растворы, являясь линейными системами, также обладают способностью сохранять определенные характеристики внутреннего химизма (например PH) при изменении градиентов концентраций, не превышающих определенный допустимый порог.

Таких примеров можно привести множество, они общеизвестны и самоочевидны. Но все усложняется при рассмотрении систем диссипативной природы, далеких от равновесия. Даже в неживой природе диссипативные структуры образуют настолько сложные паттерны, что для их сохранения таких элементарных свойств, как упругость и буферность, уже недостаточно. Диссипативные структуры приобретают собственные уникальные свойства, направленные на сохранение своей структуры, действующие на основе принципа отрицательной обратной связи, т.е. компенсации энтропийных возмущений. В каждом конкретном случае они уникальны, но все сводится к ассимиляции порядка извне и его последующей диссимиляции, с целью поддержания собственной структурной, негэнтропийной асимметрии с внешней средой.

Однако диссипативные системы неживой природы, так же как и линейные системы, консервативны в своих свойствах. Как бы условия ни менялись, они не идут дальше имеющихся адаптивных свойств. Иными словами, их механизм компенсации энтропийного возмущения жестко адаптирован к конкретной ситуации. Живые организмы в этом отношении пошли дальше по пути сохранения собственной неравновесности. Их механизмы сохранения и упрочения негэнтропийной асимметрии динамичны и могут меняться в соответствии с новыми реалиями. Самый простой и первичный механизм сохранения и поддержания структурной асимметрии живой материи – это поглощение органики гетеротрофами с последующим выделением продуктов жизнедеятельности. Затем появляются организмы, способные самостоятельно синтезировать органику (автотрофы). Организм задействует все новые и новые механизмы, обеспечивающие устойчивость к агрессивному воздействию хаоса. Например, закалка человеческого организма также эксплуатирует принцип противодействия энтропийному возмущению, стимулируя внутренние защитные резервы. Известно, что в некоторых случаях регулярный прием сверхмалых доз яда с постепенным увеличением дозы может привести к полной резистентности организма к нему. Этим же можно объяснить и тот факт, что опытные пчеловоды и змееловы часто бывают устойчивы к действию пчелиного и змеиного ядов соответственно. Внешние вызовы среды, конечно же, несут в себе вполне реальную угрозу, если они зашкаливают за пределы возможных резервов организма, но умеренные вызовы среды могут сделать организм более жизнестойким. Впрочем, имеется и определенная группа факторов, которые ни в коей мере не влияют на рост устойчивости, например, наличие в продуктах питания солей тяжелых металлов.

Все указанные защитные механизмы основаны на общих свойствах физиологии живых систем к поддержанию состояния квазиустойчивого равновесия. Но жизнь чрезвычайно динамична, адаптивная эволюция не стоит на месте, лавинообразно растет спектр адаптаций, жизнь расширяется и уже для ее дальнейшего роста необходимы новые эволюционные решения, и природа их находит.

Одним из следующих по хронологии адаптивных свойств живых организмов, основанных на принципе компенсации энтропийного возмущения, можно назвать упоминавшийся уже эффект защиты от популяционных мутаций. Напомним, что действие этого эффекта проявляется в отторжении из сообщества умеренно похожих, поскольку они несут реальную угрозу чистоте популяции. Смоделируем ситуацию, отражающую антиэнтропийный характер его действия. Допустим, в лисьей популяции появилась группа лис, приобретшая более темную окраску меха в результате генетической мутации. Но может ли такой признак в обычных условиях стать основным в популяции, даже если он более адаптивен? В обычных условиях, конечно, нет. Этот признак будет попросту ассимилирован. Для его распространения нужны специальные условия, способствующие сохранению чистоты данной генетической линии. Одним из таких условий может быть и эффект защиты от популяционных мутаций, под действием которого чернобурки будут изгоняться из популяции. В результате образуются две чистые линии окраса ("принцип основателя"). Если на острове темный окрас более адаптивен, тогда он должен постепенно вытеснить рыжий окрас, поскольку выживаемость особей первой группы будет выше. Однако если не будет повышенной агрессивности между этими двумя цветовыми морфами, при отсутствии географической изоляции данные различия будут быстро ассимилированы, и тогда пока еще доминирующий рыжий окрас все равно победит. И селективное преимущество носителей генов темного окраса тут не поможет, поскольку в гетерозиготном состоянии он все равно не будет фенотипически проявляться. Поэтому данные условия должны способствовать росту частоты гена повышенной агрессивности к умеренно непохожим до тех пор, пока сохраняется опасность "рыжей экспансии". Таким образом, эффект защиты от популяционных мутаций выступает как этологическая форма симпатрической изоляции и может способствовать развитию новых, адаптивно более полезных признаков. Но вот уже чернобурки захватили черный остров, ген повышенной агрессивности к рыжим лисам в этом случае потеряет свою адаптивную значимость. Значит, пользы от него уже не будет, а вред очевиден, поскольку повышенная агрессия всегда связана с дополнительными энергозатратами и рисками. Можно, конечно, возразить, что вреда от такой агрессии не будет, поскольку рыжих лис на острове не останется, но агрессия никогда не бывает жестко направлена. Агрессивные к чужакам агрессивны, хоть и в меньшей степени, и ко всем вообще. Поэтому естественный отбор в таких условиях будет действовать уже в направлении снижения частоты гена повышенной агрессивности.

Очевидно, что механизмы регуляции уровня необходимой агрессивности гораздо более многогранны и не ограничиваются лишь популяционно-генетическими. В частности, саморегуляция агрессии может проходить посредством регуляции гормональной активности гипофиза. Агрессивность может снижаться либо возрастать также и рефлекторно, посредством снижения либо возрастания порога возбудимости в ответ на раздражитель, вызывающий агрессивное поведение. Таким образом, эффект защиты от популяционных мутаций, как частный случай более общего принципа компенсации энтропийного возмущения, также регулирует свою эффективность в зависимости от степени внешнего воздействия.

Можно предположить, что эффект защиты от популяционных мутаций играл значимую роль по крайней мере на заре формирования человеческого общества, пока человек еще не вырвался окончательно из оков биологического эволюционного детерминизма.

Изначально человек был, безусловно, не только безрасовым, но и неэтническим существом. Исходя из того, что безрасовостью характеризовался еще человек кроманьонского типа, можно предположить, что феномен этничности возник не ранее плейстоцена. По всей видимости, именно эффекту защиты от популяционных мутаций мы обязаны первичному формированию этнической и расовой структуры общества. Можно предложить следующую модель первичного этногенеза. Древние люди, как известно, жили небольшими родовыми общинами. Эти группы были слишком малы, чтобы можно было не опасаться импринтинга (вырождения вследствие гомозиготации генома) в случае продолжительной эндогамии. Поэтому мужчины часто искали пару за пределами общины. Поскольку тогда еще не было сформированных этнических сообществ, предпочтение мужчины отдавали девушкам, соответствующим определенному антропологическому типу. Иными словами, половой отбор в человеческих сообществах изначально ориентировался на исключительно биологических критериях. Постепенно, в результате полового отбора, внутри этих межобщинных групп формировался собственный уникальный антропологический тип внешности. Это еще были не этносы. Фактически, исходя из того, что эти группы отличались практически исключительно признаками биологического характера, эти группы являлись еще только биологическими популяциями, поскольку характеризовались определенным уникальным генофондом, устойчивым во времени. Устойчивых культурологических критериев идентичности они еще не имели. Однако, по всей видимости, морфологическая дифференциация шла значительно эффективнее, чем в биологических сообществах, поскольку половой отбор в значительной мере был осознанным, а значит, более целенаправленным. Например, в жарком климате половой отбор шел в направлении предпочтения более смуглого цвета кожи. Отсюда и такая биологическая полиморфность человека. Например, высочайшая полиморфность пород домашних животных и сортов культурных растений также связана с целенаправленным отбором. Ассимиляции, генетическому растворению этих групп препятствовал эффект защиты от популяционных мутаций, поскольку он стимулировал враждебность к чуждой внешности. Постепенно длительная эндогамия в этих межобщинных группах приводила к формированию также и собственного уникального социально-культурологического портрета. Развивались уникальные диалекты, способы хозяйствования и нормы общежития. Характерный тип внешности, если он был недостаточно ярко выражен, усиливался специфической раскраской, характерным одеянием и украшениями. Это делалось неосознанно, а иногда даже и осознанно именно с целью защиты от ассимиляции чуждыми межобщинными группами.

Поскольку социальные факторы постепенно вытесняли факторы биологические на второй план, все чаще браки заключались на основе социально-культурологической общности. Общность антропологическая все еще играла значимую, но уже вторичную роль. И только после формирования такой культурологической, относительно изолированной эндогамной группы общин можно считать, что родился новый этнос. Вероятно, именно эти первичные этнические группы и дали начало новым расам, которых изначально могло быть значительно больше, выжили только "лучшие". Феномен этничности не имел места у более древних представителей рода Homo, поскольку у них факторы социального характера не могли играть столь значимую роль, чтобы способствовать эндогамии именно по чертам культурологического свойства.

Все эти архаические очаги этничности являлись структурами чрезвычайно неустойчивыми во времени, поскольку были еще слишком малочисленны, да и уровень этнического самосознания в них еще не мог быть достаточно высок. Дело в том, что культурологический портрет этих этнических общностей был еще недостаточно сформирован, этнический патриотизм могли питать только лишь отдельные локальные победы в межплеменных войнах. Все в корне изменилось после формирования древнейших цивилизаций. Цивилизация, возвысившись колоссом над варварским миром, питала своих граждан нектаром тщеславия, патриотическим зарядом пассионарной энергии. Этническое самосознание в цивилизационном обществе неотделимо от патриотизма. Самосознание, в свою очередь, это не только сила самосозидающая, но и разрушительная для врагов. Вероятно, крупнейшим очагом этничности нового типа, затопившим, в конечном счете, избыточной пассионарной энергией практически всю Евразию, была Месопотамия (VI–II тыс. до н.э.). Этот этногенетический пучок сформировался в районе так называемого "плодородного полумесяца", раскинувшегося от Израиля до Персидского залива и включающего реки Тигр и Евфрат. И действительно, у большинства европеоидных этносов первичные корни происхождения берут начало именно из этого центра происхождения древнейших цивилизаций. В действительности, конечно же, европеоидная раса имела еще тысячи прочих очагов этничности, но они были слишком нестойки и потому были фактически затоплены индоевропейским шквалом пассионарности. Однако пассионарный импульс, чем он более силен, тем быстрее угасает. На смену ушедшему колоссу приходят новые. Рождение новых цивилизаций стимулировало еще более мощный виток этногенетической дифференциации. Исходя из принципа компенсации энтропийного возмущения, жесточайшая конкуренция между первыми цивилизациями за место под солнцем принуждала их распространять экспансию на максимально возможное число народов. Рост этнической активности принял нелинейный и необратимый характер.

После окончательного формирования человека современного типа, в результате снижения роли естественного отбора, снизилась и роль эффекта защиты от популяционных мутаций, как фактора биологического прогрессивного детерминизма и генетической устойчивости. Однако его значимость в процессах социальной дифференциации не только не снизилась, а даже возросла. Только здесь большую роль играют мутации не популяционно-генетические, а совсем другого рода. Конечно же, нельзя недооценивать роль факторов биологической наследственности, но без детерминирующей роли естественного отбора, наследственные изменения, в исторической перспективе, носят стихийный характер. Таким образом, следующим шагом в развитии принципа компенсации энтропийного возмущения является сугубо идеологический механизм защиты от крамолы, социально опасных идей. Это только потом эти идеи могут стать прогрессивными, и то далеко не всегда, но изначально они несут с собой хаос, угрозу устойчивости социальной структуры общества.

В настоящее время, в связи с общемировыми интеграционными процессами и гуманизацией общества, данный фактор меняет свои векторы с отторжения чуждой внешности на отторжение чуждой идеологии. Вероятно, рождение идеологии расовой непримиримости является результатом остаточного действия его биологического предшественника, однако в наше время ненависть к умеренно непохожим уже не имеет никакого эволюционного смысла, поскольку человек биологически находится в состоянии эволюционного стазиса. Если мы отторгаем чуждую внешность – это атавизм, если чуждую идеологию – это закономерное следствие социальной дифференциации. В результате социальная общность начинает превалировать над антропологической. Этнические евреи интегрируются с весьма антропологически далекими этносами под флагом иудаизма, а не с наиболее генеалогически близкими к ним арабами. Американцы англосаксонского происхождения обнаруживают гораздо большую идейную общность с афро-американцами, нежели, например, с афганцами. Значит, даже расовая общность может быть ниже социальной.

Но какие тогда закономерности определяют следующий шаг в развитии механизма компенсации энтропийного возмущения? Если представить этническое самосознание как частное проявление принципов компенсации энтропийного возмущения и защиты от популяционных мутаций, тогда данные тенденции можно будет связать с различными степенями внешнего воздействия, и в первую очередь воздействия, направленного на ассимиляцию этноса. Данный механизм весьма инертен и продолжает действовать какое-то время уже после того, как фактор, спровоцировавший его действие, потеряет свое значение. Поэтому этносы, настраиваясь должным образом на противодействие внешней ассимиляции, после того как внешнее воздействие вдруг ослабнет, теряют приобретенную пассионарную активность далеко не сразу. А за отсутствием внешних сдерживающих факторов повышенная пассионарная энергия, не находя должного противодействия, способствует экспоненциальному росту этноса.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: організація реферат, женщины реферат.



Предыдущая страница реферата | 4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки