Предыдущая страница реферата | 23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33 | Следующая страница реферата

Лингвистическая универсология
Языки могут изучаться в аспектах дескриптивном (описательном), генетическом, ареальном, типологическом и универсологическом. Эти аспекты не всегда строго разграничиваются. Возможно взаимное влияние между результатами, полученными при разных подходах. И тем не менее следует учитывать различия в степенях абстракции от эмпирического материала конкретных языков.

Современное языкознание различает несколько уровней исследования языков.
Соответственно различаются:

Первый, начальный уровень - описательное (дескриптивное) языкознание, которое сосредоточивает своё внимание на отдельных конкретных языках или диалектах, например русском или немецком, хинди или арабском, абазинском или эве. Оно по своему объекту унилингвально, а по своему методу преимущественно эмпирично и индуктивно, т.е. строит свои обобщения, идя от отдельных фактов.
Второй уровень - мультилингвальное языкознание, которое имеет дело с ограниченными множествами языков. В нём могут быть выделены относящиеся к двум подуровням:
Нижний подуровень мультилингвальных исследований - сравнительно- историческое и ареальное языкознание, объектами которых являются ограниченные множества генетически связанных или территориально тесно контактирующих языков, образующих языковые семьи или языковые союзы. Эти дисциплины по преимуществу эмпиричны и индуктивны, хотя делаемые в них обобщения более абстрактны, чем обобщения, формулируемые в частных лингвистиках. Вместе с тем здесь чаще используются гипотетико-дедуктивные методы, предполагающие движение мысли исследователя от общего к частному, от гипотез к фактам.
Верхний подуровень мультилингвальных исследований - типологическое языкознание, которое в принципе допускает рассмотрение в сопоставительном аспекте всех языков мира (во-первых, и родственных, и неродственных, и, во- вторых, и пространственно взаимодействующих, и географически не контактирующих языков).Оно группирует языки на основании тех или иных типологических признаков и работает с этими классами (типологически связанными множествами) языков. Выявляя различия между языками, принадлежащими к разным структурным типам, типологическое языкознание тоже по преимуществу эмпирично и индуктивно, хотя удельный вес дедуктивных методов здесь выше.
Третий, высший уровень - теория языковых универсалий, или лингвистическая универсология. Она имеет дело не с отдельными языками или множествами генетически, ареально и типологически сближаемых языков, а со всеми без исключения языками мира, рассматривая их как частные проявления единого человеческого языка. Универсологию интересуют языковые универсалии, т.е. всеобщие, сущностные признаки, обнаруживаемые во всех или в большинстве языков мира. Эти признаки постулируются исследователем в виде гипотез, проверяемых потом на эмпирическом материале конкретных языков. Иначе говоря, лингвистическая универсология представляет собой по преимуществу теоретическую и дедуктивную дисциплину. Не случайно, многие языковеды полагают, что общая теория языка - это прежде всего теория языковых универсалий. См. высказывание Жозефа Вандриеса: "Не будет ошибочным и утверждение, что существует только один человеческий язык под всеми широтами, единый по своему существу. Именно эта идея лежит в основе опытов по общей лингвистике".
На каждом из более высоких уровней исследования (на сравнительно- историческом и ареальном, затем на типологическом и, наконец, на универсологическом) любой конкретный язык получает более содержательную характеристику.
Языковой универсалией является признак, обнаруживаемый во всех или в абсолютном большинстве языков мира. Часто универсалией называют также и высказывание (суждение) о такой закономерности, присущей человеческому языку. Идея об универсальности определённых явлений в языках никогда не была чужда учёным, обращавшимся к проблемам природы и сущности языка.
Предшественниками исследований в этом направлении были античные грамматики.
В более позднее время идея универсалий разрабатывалась Яном Амосом
Коменским, Рожером Бэконом и др. В 13 в. появился термин grammatica universalis. С появлением в 1660 г. знаменитой "Грамматики Пор-Рояля / Пор-
Руаяля" Антуана Арно и Клода Лансло проблема универсалий становится одной из центральных в теоретической грамматике (сегодня в этом случае говорят об общей лингвистике). Логическое направление в языкознании уделяло преимущественное внимание не различиям языков, а общему в языках. И только утверждение в первой половине 19 в. сравнительно-исторического языкознания положило начало попыткам обнаружить различия между языками, причём эти различия объяснялись разными путями исторического развития конкретных языков, разными этнокультурами, национальными особенностями и т.п.

Интерес к языковым универсалиям вновь пробудился в середине 20 в., в связи с успехами в структурной, генеративной и функциональной лингвистике.
Практически исследования языковых универсалий в этот период в основном велись в русле типологии языков, и лишь постепенно зрело осознание того, что у типологической лингвистики и лингвистики универсалий имеются свои цели. Первая исследует различия в строении языков, вторая - общее между языками. Впрочем, типология обращается к универсологии, когда она типологические сходства между языками не в силах объяснить ни генетическими, ни ареальными факторами. Тогда типология обращается к мысли, что данные сходства обусловлены общими закономерностями человеческого языка.

Исследования языковых универсалий должны ответить на следующие вопросы:

Что вообще может и чего не может быть в языке? Что лежит в природе человеческого языка и что противоречит его природе? Какие ограничения наложены на язык самой его природой?
Какие явления совместимы в языке, а какие, напротив, исключают друг друга?
Какие явления в языке могут предполагать наличие или отсутствие других явлений?
Как в специфике разных языков, при их внешних различиях, проявляются всеобщие закономерности? Как универсальные закономерности согласуются с разными типами языков (при ответе на эти вопросы универсология смыкается с типологией)?
Описание языка вообще с позиций универсологии представляет собой его представление как системы тесно связанных между собой признаков, которые имеют всеобщий характер. Типология ограничивается лишь набором тех общих признаков, которые важны для описания соответствующего языкового типа, и добавляет к этим общим признакам специфические признаки.
В универсальном описании языка универсалии, как правило, перечисляются в последовательности от более общих к более конкретным. Например:

Если в языке существует дифференциация частей речи, то в их числе имеется и глагол.
Если в языке имеется глагол, то в языке может либо быть, либо не быть дифференциация по наклонениям.
Если в языке имеется дифференциация по наклонениям, то в нём есть изъявительное наклонение.
Если имеется некоторое видо-временное противопоставление в формах неизъявительного наклонения, то то же противопоставление имеется и в формах изъявительного наклонения, и т.п.
Принято различать следующие виды универсалий:
По методу формулирования высказываний об универсалиях - универсалии дедуктивные (обязательные во всех языках, в том числе и неизвестных исследователю) и индуктивные (зафиксированные в известных языках).
По охвату языков мира - абсолютные (полные) и статистические (неполные) универсалии. Некоторые исследователи полагают, что универсология должна иметь дело только с абсолютными универсалиями.
По своей структуре - универсалии простые (наличие или отсутствие какого- либо явления в языках мира) и сложные (наличие зависимости между разными явлениями, наличие между ними отношений типа импликации "если А, то В").
По отношению к оси синхрония / диахрония - синхронические и диахронические универсалии.
По отношению к самому языку - универсалии фонологические, грамматические, семантические и т.п. Так, к числу фонологических универсалий относятся следующие: в языках может быть не менее десяти и не более восьмидесяти фонем; если есть противопоставление согласных по твёрдости - мягкости, то нет противопоставления тонов. К семантическим универсалиям относятся закономерности развития значений слов от конкретных к абстрактным: 'тяжёлый
(по весу)' > 'трудный'; 'горький (по вкусу)' > 'горестный, скорбный';
'сладкий (по вкусу)' > 'приятный'; 'пустой' > 'бессодержательный, несерьёзный'; 'большой' > 'важный'. О взаимозависимости между разными структурными уровнями свидетельствует следующая универсалия: если в языке слово всегда односложно, то оно одноморфемно и в языке существует противопоставление тонов; если субъект в языке стоит перед глаголом и объект стоит перед глаголом, то в языке есть падеж.
Собственно языковые и семиотические (коммуникационные) универсалии. В этом случае исследования направлены на установление границ между естественным человеческим языком и всеми прочими системами коммуникации (например, искусственными языками, кинетической речью, системами коммуникации в животном мире и т.п.). Так, Чарлз Ф. Хоккетт указывает 16 сущностных признаков, по которым естественный человеческий звуковой язык отличается от коммуникативных систем животных и отсутствие которых в системах биокоммуникации означает, что у животных нет языка как такового. К этим признакам относятся: использование вокально-слухового канала; широковещательная передача языковых сигналов и направленный приём ; быстрое затухание языковых сигналов; функционирование взрослых людей то в роли передатчиков, то в роли приёмников;. полная обратная связь; семантичность (наличие у знаков своих денотатов); дискретность (континуальный звуковой поток манифестирует последовательность дискретных единиц); возможность относить языковые сообщения к вещам, удалённым во времени и пространстве; возможность свободно и легко строить новые сообщения; наличие грамматической структуры, позволяющей по определённым правилам строить новые сообщения; возможность новой семантической нагрузки на языковые элементы; передача языка через обучение и научение, а не по наследству; наличие не только системы знаковых единиц, но и системы незнаковых фонологических единиц; возможность построения ложных или бессмысленных языковых сообщений; возможность строить сообщения о самом сообщении; способность человека легко овладеть другим языком.
Данные универсологических исследований представляют интерес для типологического, ареального, генетического и дескриптивного языкознания, для решения задач прикладной лингвистики.

-------------------------------------------------------------------------
----

Контрастивное языкознание
Контрастивная лингвистика (иначе сопоставительное языкознание, конфронтативная лингвистика) может быть отнесена к числу мультилингвальных дисциплин, куда принадлежат также языкознание сравнительно-историческое, ареальное и типологическое. Но от названных дисциплин она отличается целым рядом черт:

Множества языков, являющиеся объектами всех прочих мультилингвальных областей исследования - языковые семьи, ареальные общности языков (вплоть до языковых союзов), языковые типы, даны в самой реальности. Два или три языка, соотносимые в исследованиях по контрастивной лингвистике, группируются в один объект исследования языковедом произвольно, исходя из необходимости решения задач прикладного характера (обучение другому, чаще всего иностранному, языку, перевод с одного языка на другой).
Сравнительно-исторические, ареальные и типологические исследования среди своих целей имеют построение соответствующих классификаций языков.
Контрастивная лингвистика не ставит перед собой подобной цели.
Сравнительно-исторические, ареальные и типологические исследования направлены на то, чтобы обнаруживать в соотносимых языках прежде всего то, что их сближает, т.е. то, что образует основу для генетических соответствий, объясняемых первичным родством, для вторичного родства как продукта языковых контактов, для структурных сходств. Контрастивную лингвистику в большей степени интересует то, что отличает сопоставляемые языки друг от друга и что может оказаться фактором, обусловливающим межъязыковую интерференцию.
Контрастивная лингвистика отвлекается от моментов диахронического характера. Она сугубо синхронична.
Контрастивная лингвистика формируется в русле лингвистического компаративизма и обособляется в отдельную дисциплину в середине 20 в., хотя сопоставительные исследования двух языков (правда, скорее несистематические и неполные) имели место уже в далёком прошлом (лексические сопоставления шумерского и аккадского в Вавилонии, сопоставления хеттского и других языков хеттскими переводчиками, сопоставления санскрита с ведийским и пракритами у Панини, опыты грамматических сопоставлений родных языков с латинским и древнегреческим учёными позднего Средневековья и Возрождения и т.д.). Под vergleichende Grammatik А.В. фон Шлегель имел в виду фактически сопоставительное языкознание.
Многое в методах работы связывает контрастивную лингвистику с лингвистической типологией, из которой она вычленилась. В нашей стране в разработку проблем сопоставительного изучения языков внесли существенный вклад И.А. Бодуэн де Куртенэ, Л.В. Щерба, Е.Д. Поливанов, С.И. Бернштейн,
А.В. Фёдоров, А.И. Смирницкий, В.Д. Аракин, В.Н. Ярцева, В.Г. Гак, А.И.
Фефилов и др. За рубежом становлению контрастивной лингвистики способствовали Р. Ладо, Ш.Балли, В. Скаличка, Э. Косериу, Р.Дж. Ди Пьетро,
Ч.А. Фергюсон, Г. Никкель, Р. Штернеманн, К. Джеймс, Дж.К. Кэтфорд, Г.В.
Кёрквуд и др.

Контрастивная лингвистика ставит своей конечной целью сопоставление соотносимых языков в целом, включая все структурные уровни - фонологический, морфологический, синтаксический, семантический. Один из сопоставляемых языков может квалифицироваться как эталон (source language).
Обычно на его роль выдвигается родной язык. С ним по линии сходств и главным образом различий сопоставляется изучаемый иностранный язык (target language, Zielsprache). Сопоставление может осуществляться и в направлении от иностранного языка к родному. Иногда моделируется гипотетический промежуточный язык (язык-посредник), который и квалифицируется как язык- эталон. В такой модели перечисляются все общие для двух языков признаки. И для каждого конкретного языка указывается, какие из признаков языка-эталона ему присущи.

Сопоставление трёх или большего числа языков возможны. Так, например, при обучении английскому языку в условиях башкирской школы будут уместны указания на сходства и различия языков башкирского, русского и английского.
Естественно, соотнесение трёх языков требует более сложного методического аппарата.

Несоответствия на фонологическом уровне квалифицируются как явления диафонии. Расхождения на морфологическом уровне относятся к диаморфии.
Синтаксические расхождения считаются явлениями диатаксии. Соответственно говорят о явлениях диасемии (семантических расхождениях) и явлениях диалексии (лексемных несответствиях).

Методики, которые используются в контрастивной лингвистике, весьма разнообразны. Часто встречаются модели, построенные на основе традиционного языкознания. Вместе с тем многочисленны модели, учитывающие достижения структурной лингвистики.

При сопоставлениях на фонологическом уровне чрезвычайно полезно учитывать специфичные для каждого отдельного языка фонематичность и нефонематичность звуковых различий, состав дифференциальных признаков сопоставляемых фонем и фонологические оппозиции, в которых они участвуют. Следут различать такие уровни абстракции, как система, норма, групповой узус и индивидуальная речь. Так, немецкая фонема /t/ противостоит (образует фонологические оппозиции) прежде всего фонемам /d/, /n/, /k/, /s/, отличаясь от каждой из них одним дифференциальным признаком. На основе этих оппозиций фонема /t/ характеризуется на уровне системы следующим набором дифференциальных признаков: [смычность], [передеязычность], [глухость], [ртовость]. Русская фонема /t/ образует оппозиции фонемам /d/, /n/, /k/, /s/ и /t'/. Набор её дифференциальных признаков богаче на один, а именно [непалатализованность].
Таким образом, между нем. /t/ и русск. /t/ имеется различие на уровне системы. Что касается уровня нормы, то нем. /t/ в определённых комбинаторных условиях реализуется как [th], т.е. как аспирированный аллофон: ср. Tat 'дело, деяние, поступок' /ta:t/ [tha:th]. Различение придыхательных и непридыхательных глухих смычных аллофонов является фактом немецкой нормы. Если же носитель русского языка будет произносить фонему
/t/ с придыханием в таком, например, слове, как тот, то этот факт следует квалифицировать как явление индивидуальной речи, так как ни на уровне нормы, ни на уровне группового узуса придыхательные аллофоны в русском языке не встречаются.
При сопоставлении знаковых единиц и структур возможно движение исследовательской мысли от форм к их значениям и функциям
(семасиологический подход) и от значений и функций к выражающим их формам
(ономасиологический подход). Так, семасиологический анализ обнаруживает во фр. артикле la прежде всего значение [определённость, определённая соотнесённость, референция]. То же самое обнаруживается при интерпретации англ. артикля the. Дальнейшие шаги позволяют обнаружить, что фр. la имеет значения [ед.ч.], [жен. род], в то время как англ. the синкретично по отношению к значению числа, т.е. межет употребляться с сушествительными и в ед. и во мн. ч., и не обладает значением рода. При ономасиологическом подходе сопоставление англ. и русск. языков позволяет установить, что значение определённой соотнесённости в англ. может передаваться рядом средств, в том числе специализированным показателем - определённым артиклем the, а в русск. это же значение может сигнализироваться рядом лексических единиц, словопорядком и т.д., но не имеет специализированного грамматического показателя в виде артикля.
Можно исходить из абстрактных понятийных категорий (предметность, определённость, время, личность, принадлежность, долженствование и т.д.) и устанавливать в каждом из соотносимых языков грамматические и лексические средства, служащие их выражению.
В синтаксическом исследовании используются модели, опирающиеся на идеи трансформационной порождающей грамматики, падежной грамматики, глубинных и поверхностных структур, семантических ролей, пропозициональной структуры и разного вида актуализационных структур.
Сопоставления, касающиеся лексико-семантических явлений, весьма эффективны, когда используются идеи тематических и лексико-семантических полей, а также метод компонентого анализа значений. Надо иметь в виду, что соотноситься могут и лексемы (как системы словоформ и системы семантических вариантов, концептем), и концептемы (слова в отдельных значениях). Элементами лексико- семантических полей выступают не лексемы, а концептемы. Разные концептемы, входящие в одну лексему, обычно входят в разные лексико-семантические поля.
Точно так же объектами компонентного (семного) анализа выступают не значения лексем, а значения концептем. Переводятся с языка на язык не лексемы, а концептемы. Так, русская лексема мягкий, включающая в свой состав концептемы 1) легко поддающийся при надавливании, приятный при прикосновении; 2) легко поддающийся сжатию, давлению; 3) приятный для глаза, слуха, не рахдражающий, не резкий; 4) не имеющий чётких, определённых границ; 5) кроткий, уступчивый; 6) нестрогий, снисходительный;
7) тёплый, не суровый, не может быть прямо соотнесена с какой-то нглийской лексемой. Переводчику приходится искать соответствия на уровне концептем, перебирая между soft (bed, sound, water, palate, weather, winter, light, heart), mild (winter, climate, weather, disposition), gentle (movement, disposition), fresh (bread), upholstered (carriage, furniture), easy
(chair), open (weather), mellow (weather, sound), shaded (light), smooth
(movement).
Результаты исследований в области контрастивной лингвистики учитываются и в смежных областях (лингвистическая типология, лингвистическая универсология, психолингвистика, этнолингвистика и т.д.).

-------------------------------------------------------------------------
----

Происхождение языка

Проблема происхождения естественного человеческого языка не является чисто лингвистической. Её решение может быть достигнуто только совместными усилиями представителей истории, археологии, геологии, антропологии, биологии, палеоневрологии, общей теории коммуникации, семиотики и многих других наук. Решаться она должна в рамках комплексной проблемы
"Происхождение человека, общества, сознания, языка". Данных, которыми располагает современная наука, достаточно лишь для выдвижения общих гипотез.
В целом антропогенез представлял собой сложный и длительный процесс. Как биологическое существо человек сохранил тесную связь с животным миром, прежде всего с отрядом приматов, в который он входит в ранге особого семейства гоминид. Считается, что человеческая ветвь эволюции отделилась от общего с человекообразными обезьянами ствола в период адаптивной радиации обезьян на территории Востояной Африки и их биологической мутации примерно
12-15 млн. лет назад, откуда и происходило, по мнению сторонников гипотезы моногенеза человека, расселение представителей этого вида. На этой стадии наиболее вероятными предками человека были рамапитеки (или кениапитеки), ореопитеки, дриопитеки и другие высокоразвитые человекоподобные обезьяны.
Гоминизация (становление человека как вида) была связана с прямохождением, начальной стадией трудовой адаптации кисти, началом изготовления орудий труда и достаточно высоким уровнем развития мозга. В соответствии с этими признаками наиболее древним достоверным предком человека до недавнего времени считался Homo habilis (около 2 млн. лет назад).
Периодизация антропогенеза выглядит в работах разных учёных неодинаково.
Одни полагают, что древнейшие люди (архантропы) появились около 1,9 млн. лет назад (или ранее). По данным некоторых антропологов, они существовали
650-350 тыс. лет тому назад. К числу архантропов относятся австралопитек, линия развития которого оказалась оборванной, презинджантроп, с которого некоторые учёные и начинают собственную историю человека и к которому относят квалификацию Homo habilis, и особенно питекантроп, синантроп, олдовайский человек, атлантотроп, гейдельбергский человек, когда люди начинают пользоваться огнём, и др. Они ещё сохраняли в своём облике много обезьяньих черт, изготовляли на ранней стадии грубые каменные орудия труда, занимались охотой и собирательством, были организованы в первобытные человеческие стада, речевое общение находилось у них на начальной стадии развития. К архантропу уже прилагается квалификация Homo sapiens (Человек разумный).
Эволюция архантропов привела к возникновению палеоантропов (древних людей), возникших около 1 млн. лет тому назад и существовавших в период около 300-
35 тыс. лет назад. К их числу относят неандертальцев, мозг которых по объёму и строению почти подобен мозгу современного человека. Они изготавливают довольно сложные орудия труда и начинают строить жилища, занимаются коллекьтивной охотой на крупных животных. У них совершенствуется социальная организация и лучше координирована совместная производственная деятельность, что обеспечивало более интенсивный рост их численности и более широкое расселение этих групп. Значительного уровня достигает развитие речи. Увеличилась независимость человеческих групп от окружающей природной среды. Это привело к прекращению биологической, видовой эволюции человека и к выдвижению на первый план социальных факторов.
Современный человек, неоантроп (Homo sapiens sapiens) возник около 40 или более (до 60-70) тысяч лет тому назад. Удвоение атрибута sapiens призвано показать отличие нового человека от архантропа, которого квалифицируют как
Homo sapiens. Неоантропы уже в начальный перид своего существования создали богатую культуру (разнообразные орудия из камня, кости рога, жилища, шитую одежду, полихромную живопись на стенах пещер, скульптуру, гравировку на кости и т.п.). Их звуковой язык по своей структуре приближается к современному.

Возникновение человека было возникновением одновременно общества, сознания и звукового языка, благодаря которым человеческий вид смог выдержать длительную и жестокую конкурентную борьбу за выживание. Постепенно формировались расы и возникали диалектные различия, приведшие к становлению самостоятельных языков, которые послужили праязыками макросемей. Довольно рано люди начали распространяться за пределы африканского континента, заселяя просторы Евразии (если считать прародиной человека Африку).. Через
Берингов пролив их племена мигрировали на американский континент, через острова Индонезийского (Малайского) архипелага шло заселение Австралии.
Формирование звукового языка было обусловлено всё возрастающими и усложняющимися потребностями общения и происходило в тех условиях, когда люди могли использовать также другие системы коммуникации (и прежде всего язык жестов). Звуковой язык оказался более эффективным орудием общения при отсутствии, например, прямой видимости. Звуковые и жестовые сигналы используются животными ряда видов, но человеческий язык представляет собой не просто более сложную коммуникативную систему, а качественно новое явление, посредством которого могут строиться высказывания о непосредственно не наблюдаемых и воображаемых ситуациях, формироваться абстрактные понятия, излагаться мифы и легенды, формироваться развёрнутые научные теории и т.д. Поэтому сопоставление языка человека и систем биокоммуникации не позволяет в полной степени получить адекватное представление о том, как был устроен человеческий Протоязык.
Методами сравнительно-исторического языкознания (внешняя реконструкция, внутренняя реконструкция, глоттохронология) удаётся углубиться в историю языковых семей не более чем на 10 тыс. лет (т.е. до эпохи неолитической / аграрной революции). История языковых макросемей требует дальнейшего движения вглубь. Так, если существование индоевропейского языкового единства условно датируется 5 тыс. лет до н.э., то существование таких, например, макросемей, как ностратическая (или бореальная) макросемья или гипотетическая макросемья, в которую пытаются объединить языки северокавказские (абхазско-адыгские и нахско-дагестанские), енисейские, сино-тибетские в Старом Свете и языки на-дене в Новом Свете, относят к периоду, лежащему между 10 и 20 тыс. лет до н.э. Реконструкция праязыков этих макросемей находится в начальной стадии, и пока приходится сомневаться, что на этом пути удастся восстановить в скором времени язык первого Homo sapiens sapiens.

-------------------------------------------------------------------------
----

Язык и общество
Язык возникает, развивается и существует как социальный феномен. Его основное назначение заключается в том, чтобы обслуживать нужды человеческого общества и прежде всего обеспечить общение между членами большого или малого социального коллектива, а также функционирование коллективной памяти этого коллектива.
Понятие общества относится к одному из трудно определимых. Общество - это не просто множество человеческих индивидов, а система разнообразных отношений между людьми, принадлежащими к тем или иным социальным, профессиональным, половым и возрастным, этническим, этнографическим, конфессиональным группам, где каждый индивид занимает своё определённое место и в силу этого выступает носителем определённого общественного статуса, социальных функций и ролей. Индивид как член общества может быть идентифицирован на основе большого количества отношений, которые его связывают с другими индивидами. Особенности языкового поведения индивида и его поведения вообще оказываются в значительной мере обусловлены социальными факторами.
Проблема взаимоотношений языка и общества включает в себя многие аспекты, в том числе и такие, которые входят в группы:

Социальная сущность языка: "Функции языка в обществе", "Основные направления социальной эволюции языков"; "История языка и история народа";
Отношение языка к общественным институтам и процессам: "Язык и культура",
"Язык и религия", "Язык и художественная литература", "Язык и школа", "Язык и научно-технический прогресс", "Язык и средства массовой информации",
"Язык и идеология", "Возможности воздействия общества на язык";
Варьирование языка в обществе: "Функциональные варианты (формы существования) языка", "Язык и территориальная дифференциация общества
(территориальные диалекты)", "Язык и социальная дифференциация общества
(социальные диалекты)", "Язык и социальные роли говорящих",
Взаимодействие языков в многоэтническом обществе: "Языки и этносы",
"Языковые ситуации", "Национально-языковая политика", "Языковые контакты",
"Многоязычие в социологическом аспекте".
Их исследованием занимаются социолингвистика (социальная лингвистика), возникшая на стыке языкознания и социологии, а также этнолингвистика, этнография речи, стилистика, риторика, прагматика, теория языкового общения, теория массовой коммуникации и т.д.
Язык выполняет в обществе следующие социальные функции: коммуникативная / иформативная (осуществляемые в актах межличностной и массовой коммуникации передача и получение сообщений в форме языковых / вербальных высказываний, обмен информацией между людьми как участниками актов языковой коммуникации, коммуникантами), познавательная / когнитивная (обработка и хранение знаний в памяти индивида и общества, формирование картины мира), интерпретативная / толковательная (раскрытие глубинного смысла воспринятых языковых высказываний / текстов), регулятивная / социативная / интерактивная (языковое взаимодействие коммуникантов, имеющее целью обмен коммуникативными ролями, утверждение своего коммуниативного лидерства, воздействие друг на друга, организация успешного обмена информацией благодаря соблюдению коммуникативных постулатов и принципов), контактоустанавливающая / фатическая (установление и поддержание коммуникативного взаимодействия), эмоционально-экспрессивная (выражение своих эмоций, чувств, настроений, психологических установок, отношения к партнёрам по коммуникации и предмету общения), эстетическая (создание художественных произведений), магическая / "заклинательная" (использование в религиозном ритуале, в практике заклинателей, экстрасенсов и т.п.), этнокультурная (объединение в единое целое представителей данного этноса как носителей одного и того же языка в качестве родного), метаязыковая / метаречевая (передача сообщений о фактах самого языка и речевых актах на нём).
История каждого языка самым тесным образом связана с историей народа, являющегося его носителем. Есть существенные функциональные различия между языком племени, языком народности и языком нации. Язык играет исключительно важную роль в консолидации родственных (и не только родственных) племён в народность и в формировании нации.
Один и тот же этнос может пользоваться одновременно двумя или более языками. Так, многие народы Западной Европы на протяжении всего
Средневековья пользовались как своими разговорными языками, так и латинским. В Вавилонии наряду с аккадским (вавилоно-ассирийским) долгое время использовался шумерский язык.
И напротив, один и тот же язык может одновременно обслуживать несколько этносов. Так, испанский язык используется в Испании, а также (часто одновременно с другими языками) в Чили, Аргентине, Уругвае, Парагвае,
Боливии, Перу, Эквадоре, Колумбии, Венесуэле, Панаме, Коста-Рике,
Сальвадоре, Гондурасе, Гватемале, Мексике, Республике Куба, на Филиппинах, в Республике Экваториальная Гвинея и т.д.
Этнос может утратить свой язык и перейти на другой язык. Это произошло, например, в Галлии в силу романизации кельтов.
Описывая взаимоотношения используемых в одном социальном коллективе разных вариантов языка или же разных языков, говорят о языковой ситуации. Языковые ситуации могут быть однокомпонентными и многокомпонентыми, равновесными и неравновесными.
Примером однокомпонентной языковой ситуации может служить Исландия.
Равновесная ситуация имеет место в Бельгии (одинаковый статус французского и нидерландского языков). В многих государствах Западной Африки наблюдаются неравновесные ситуации: местные языки обладают большей демографической мощностью, а по коммуникативной мощности они уступают европейским языкам.
Доминировать может один язык: волоф в Сенегале. В Нигерии доминируют несколько языков (хауса, йоруба, игбо). Используемые языки могут обладать разным престижем (в случае диглоссии). На продуманный анализ и взвешенные оценки языковых ситуаций опирается выбор рациональной языковой политики, проводимой государством.
Соотнесение разных языковых систем и разных типов культуры (а также разных способов категоризации явлений мира) составляет содержание этнолингвистики.
Многие представители этнолингвистики нередко неправомерно преувеличивают роль языка в познании мира (школа Лео Вайсгербера в Германии, гипотеза языковой относительности, выдвинутая в США Эдвардом Сепиром и Бенджаменом
Л. Уорфом).
Язык определённым образом отражает территориальную дифференциацию народа, говорящего на нём, выступая в виде множества говоров, и социальную дифференциацию общества на классы, слои и группы, существующие между ними различия в использовании в целом единого языка, выступая в виде множества вариантов, разновидностей, социальных диалектов (социолектов). В языке в виде множества форм общего и специализированного характера, таких, как литературный язык, просторечие, койне, функциональные стили, подъязыки науки, жаргоны и арго, отражается многообразие сфер и сред его применения.
На данном языке сказываются появление своей системы письма и формирование наряду с устно-разговорным письменного языка, изобретение и распространение книгопечатания, газет, журналов, радио, телеграфа, телефона, телевидения,
Интернета.
Поскольку общество в процессе своего исторического развития беспрерывно изменяется, меняются и функции обслуживающего его языка, его социально- функциональная стратификация, взаимоотношения между территориальными и социальными диалектами, общественый статус разных форм существования языка.

Для теоретического языкознания немалый интерес представляет проблема взаимоотношения внутренних (внутриструктурных) и внешних (прежде всего социальных) факторов развития языковой системы. Язык (и прежде всего его словарь) чутко реагирует на развитие материальной культуры (техника и технология), на достижения духовной культуры (мифологическое, философское, художественное, научное постижение мира, формирование новых понятий).

-------------------------------------------------------------------------
----

ЮСМ; ААР.
ЛЭС/БЭС (Статьи: Язык и общество. Социолингвистика. Языковая ситуация.
Языковая политика. Этнолингвистика. Сепира-Уорфа гипотеза. Коммуникация.
Контакты языковые).
Для дополнительного чтения: Н.Б. Мечковская. Социальная лингвистика. М.,
1994.

Приложение, дающее представление о том, как социолмнгвистику обычно трактуют в американской науке (из обзорного доклада фонда ERIC L & L 1994).

Sociolinguistics
Sociolinguistics is the study of language as a social and cultural phenomenon. The major divisions within the field of sociolinguistics are described below.
Language Variation describes the relationship between the use of linguistic forms and factors such as geography, social class, ethnic group, age, sex, occupation, function, or style. The combination of these various factors results in an individual's idiolect, that is, their particular and idiosyncratic manner of speech. When a variety of language is shared by a group of speakers, it is known as a dialect. A dialect, whether standard or nonstandard, includes the full range of elements used to produce speech: pronunciation, grammar, and interactive features. In this respect, dialect should be distinguished from accent, which usually refers only to pronunciation.
All speakers of a language speak a dialect of that language. For example, the speech of an Alabaman is quite different from that of a New Englander, even though the language spoken by both is English. Further differentiation is possible by investigating factors such as social class, age, sex, and occupation.
Language and Social Interaction. This is the province of language and its function in the real world. Three subfields of sociolinguistics investigate this relationship.
(1) Pragmatics looks at how context affects meaning. As a function of context, the intended meaning of an utterance is often different from its literal meaning. For example, "I'm expecting a phone call" can have a variety of meanings. It could be a request to leave the phone line free or a reason for not being able to leave the house; or it could suggest to a listener who already has background information that a specific person is about to call to convey good or bad news.
(2) Discourse analysis examines the way in which sentences relate in larger linguistic units, such as conversational exchanges or written texts.
Matters of cohesion (the relationship between linguistic forms and propositions) and coherence (the relationship between speech acts) are also investigated. The links between utterances in sequence are important topics of analysis.
(3) Ethnography of communication uses the tools of anthropology to study verbal interaction in its social setting. One example of ethnographic research is the study of doctor-patient communication. Such study involves microanalysis of doctor-patient interaction, noting not only what is said but also pauses between turns, interruptions, questioning and response patterns, changes in pitch, and nonverbal aspects of interaction, such as eye contact.
Language Attitudes. The attitudes people hold toward different language varieties and the people who speak them are important to sociolinguists.
Whereas studies in language and social interaction investigate actual language interaction, language attitude studies explore how people react to language interactions and how they evaluate others based on the language behavior they observe.
Language Planning is the process of implementing major decisions regarding which languages should be used on a societal scale. Language attitude studies are an essential component of language planning. In the United
States, issues such as establishing bilingual education programs or whether to declare English the official language are major language planning decisions.
It is in multilingual nations, however, that language planning is most significant. Governments must decide which of a country's many languages to develop or maintain and which to use for such functions as education, government, television, and the press. Corpus planning involves the development or simplification of writing systems, dictionaries, and grammars for indigenous languages, in addition to the coining of words to represent new concepts. In such contexts, language planning is an important factor in economic, political, and social development.
Язык и коммуникативное поведение
Участвуя в производственно-познавательной деятельности общества, каждый индивид оказывается включённым во множество коммуникативных процессов, выступая то отправителем, то получателем сообщений, и прежде всего сообщений языковых, вербальных. Участник языковой коммуникации
(коммуникант) пользуется как вокальным каналом связи, функционируя попеременно в коммуникативных ролях говорящего и слушающего, так и графическим каналом связи, выполняя роли пишущего и читающего.
Возможность его участия в вербально-коммуникативных событиях обусловливается тем, что в его психоневрологическом механизме "записана" языковая система, представляющая собой программу, которая как раз и управляет коммуникативным поведением индивида. Эта программа включает в себя наборы команд, задающих определённые операции, которые, во-первых, направлены на то, чтобы в целях реализации в речевом высказывании коммуникативного замысла, коммуникативных целей и намерений (интенций) говорящего / пишущего установить связи между языковыми объектами (в первую очередь семантемами и их конфигурациями) и внеязыковыми объектами, входящими в коммуникативно-прагматическое пространство, и, во-вторых, регулируют взаимодействие между внутриструктурыми компонентами языковой системы (семантическим, прагматическим, синтаксическим, номинативным, морфологическим и фонолого-фонетическим).
В каждым своём коммуникативном акте говорящий создаёт вокруг себя коммуникативно-прагматическое пространство, куда входят:

сам говорящий, его адресат, высказывание, предмет высказывания, время коммуникативного акта, место коммуникативного акта, обстановка, в которой совершается даный коммуникативный акт.
Всякое коммуникативное событие может быть охарактеризовано прежде всего как событие, в центре которого находится говорящий (коммуникатор). Любое его высказывание эгоцентрично. Формируемое его речевым актом коммуникативно- прагматическое пространство характеризуется такими координатами, как Я
(т.е. говорящий) - не-Я (ближе к Я стоит Ты, в отдалеиии находится Он), сейчас (в момент акта высказывания говорящего) - не-сейчас (т.е. раньше или позже акта высказывания говорящего), здесь (рядом с говорящим) - не-здесь
(несколько поодаль от говорящего или вообще очень далеко от него), место, занимаемое говорящим в социальной иерархии (равный говорящему по социальному статусу, - стоящий выше или же ниже в социальной иерархии).
Указание на то или иное место в каждом из измерений называется дейксисом
(личным, темпоральным, пространственным, социальным)
Говорящий может быть либо инициатором данного коммуникативного события, либо он может быть вовлечён в него другим участником этого события. Он осуществляет речевой акт, строя предложение, которое должно удовлетворять определённым фонологическим, грамматическим и лексическим параметрам, выражать некое значение (пропозицию) относительно тех или иных референтов, а также то или иное коммуникативное намерение (иллокуцию). Иллокутивная составляющая является ведущей в структуре речевого акта, в силу чего н может характеризоваться как иллокутивный акт. Речевой акт может быть: актом констатации (или утверждения) некоего существующего положения дел
(констатив, ассертив): Идёт дождь; Студенты факультета РГФ хорошо знают транскрипцию МФА; актом побуждения собеседника к совершению некоего действия (директив): Я требую, чтобы Вы покинули помещение; Вы должны незамедлительно покинуть помещение; Всем оставаться на местах; актом запроса у собеседника недостающей информации (интеррогатив, квестив, эротетив): Когда состоится очередное заседание кафедры; Кто в группе сдал экзамен по введению в языкознание на отлично? Ты придёшь? Я хочу знать, можно ли считать этот язык агглютинативным; актом обещания (комиссив): Обещаю вернуть книгу в срок; Клянусь не забыть об этом; Я приду к тебе завтра; актом выражения своего отношения к собеседнику и регулирования взаимооотношений с ним (экспрессив): Прошу извинения за то, что невзначай тебя обидел; Прими мои собелезнования; Поздравляю тебя с успешной сдачей экзамена; актом объявления изменений в статусе собеседника или другого участника данной предметной сиуации по воле обладающего соответствующими правами говорящего (декларатив): Назначаю Вас своим заместителем; Объявляю вас мужем и женой.
В том случае, когда субъект пропозиции тождественен говорящему, мы имеем дело с перформативным высказыванием (Я обещаю прийти во время, Я прошу тебя принести завтра эту книгу, Я благодарю тебя за помощь). Структурным центром перформативного высказывания является так называемый перформативный глагол, который делает данное высказывание соответствующим действием (приказом, приглашением, советом, обещанием и т.п.), когда он употреблён в 1 л. ед. ч. наст. вр. изъявит. накл. Этот глагол задаёт своё окружение, структуру которого можно зафиксировать в виде скобочной зписи: требую (Я, Ты, пропозиция, содержащая информацию об ожидаемом действии). Тот или иной элемент перформативного высказывания может быть опущен (т.е. остаться не названным, имплицитным): Приходи (= Я прошу тебя прийти), Прочти эту книгу
(= Я советую тебе прочесть эту книгу).
Каждый из видов иллокутивных актов имеет свои конструктивные особенности.
По ним можно судить, на выражении какого коммуникативного намерения специализирована даная конструкция. Вместе с тем нередки случаи так называемых косвенных (непрямых) речевых актов, когда та или иная конструкция используется для выражения иного коммуникативного намерения.
Так, при определёных обстоятельствах вопросительное по форме высказывание
Ты не можешь дать мне эту книгу на время? служит не запросу информации, а выражает просьбу (= Я прошу тебя дать мне эту книгу на время).
В смысловом содержании высказывания могут наличествовать компоненты, не нашедшие прямого выражения и восстанавливаемые слушателем на основе так называемых пресуппозиций, т.е. тех суждений слушателя, которые он формулирует в своём созании в целях адекватного понимания высказывания, опираясь на свой жизненный опыт, знание типичных ситуаций, вербальный контекст и т.п. Так, высказывание Он знает, что я вернулся имеет своей пресуппозицией Я вернулся. Высказывание Ему далось решить эту задачу имеет своей пресуппозицией Он прилагал усилия.
Лингвистическая прагматика стремится выявить и сформулировать правила, соблюдение которых обеспечивает успешность (удачность) коммуникативных актов. Её интересуют также причины коммуникативных неудач.
Элементарные речевые акты могут сочетаться в последовательности актов с результирующей иллокутивной функцией. Так, в последовательности высказываний (речевом шаге) Я недавно приехал в Тверь. Я плохо знаю город.
Как мне попасть в картинную галерею? сочетаются два констатива и один интеррогатив. Интеррогативная функция становится в данной последовательности доминирующей, так что и весь речевой шаг оказывается интеррогативом.
В диалогической речи (речевой интеракции) происходит обмен коммуникативными функциями говорящего и слушающего (в англоязычной терминологии turn taking). Участники диалога обмениваются речевыми ходами (moves).
Взаимодействие коммуникантов в диалоге регулируется целым рядом правил, которые могут формулироваться в виде постулатов. Так, Г.П. Грайс свой
Принцип кооперации (сотрудничества) ради успеха в диалогическом взаимодействии коммуникантов формулирует в виде четырёх постулатов (или максим):
Постулат количества передаваемой информации: Говори столько (т.е. е меньше и не больше), сколько нужно, чтобы тебя поняли;
Постулат качества передаваемой информации: Говори только то, что ты считаещь истинным;
Постулат релевантности / отношения к делу: Говори то, что относится к делу;

Постулат способа передачи информации: Говори чётко, однозначно, не сумбурно.
Диалогическое взаимодействие регулируется также рядом других коммуникативных принципов (Принцип вежливости, Принцип великодушия, Принцип иронии и т.д.).
Говорящий может давать оценку своему высказыванию как истинному или ложному, серьёзному или шутливому, указывать на наличие его личного интереса (предрасположения, эмпатии) к своему собеседнику или же к тому или иному участнику описываемой ситуации. Он может задавать формы и стиль общения. Но вместе с тем он может быть или же не быть лидером коммуникативного взаимодействия.
Слушатель, интерпретируя высказывание, опирается на правила вывода косвенных и скрытых смыслов, установления его иллокутивной функции. Он тем или иным образом реагирует на воспринятые высказывания.
Коммуникативное событие в целом может представлять собой лекцию, доклад, церковную проповедь, обмен информацией, дискуссию, спор, ссору, дружескую беседу и т.п. Во многом свойства коммуникативого взаимодействия зависят от личностных качеств интерактантов.
Использование языка в коммуникативном процессе изучает лингвистическая прагматика. Её как одну из областей лингвистики интересуют не сами по себе речевые акты и речевые интеракции, а регулярные соответствия между теми или иными языковыми объектами и теми или иными параметрами коммуникативных событий. По своему пафосу прагмалингвистика приближается к социолингвистике
(не случайно в американской науке первая дисциплина часто отождествляется со второй). Такие коммуникативные единицы, как речевой акт, речевой шаг, речевой ход и речевая интеракция, выделяемые при прагмалингвистическом анализе коммуникативного события любого жанра, имеют социальное, общественное предназначение.

-------------------------------------------------------------------------
----

Язык и процессы порождения и восприятия речи
В предыдущем разделе речевые акты рассматривались с прагмалингвистической точки зрения, а именно как выделяемые в коммуникативном событии минимальные единицы вербального общения, которые выполняют ту или иную иллокутивную функцию (констатация факта, побуждение к действию, запрос информации и т.п.). Из речевых актов строятся речевые шаги, иллокутивная функция которых является производной от иллокутивных функций отдельных речевых актов. В процессах коммуникативной интеракции сочетаются коммуникативные ходы участников общения. Для всех названных единиц (от речевого акта до коммуникативного события) существенна их социальная предназначенность.
Анализ речевых актов с точки зрения психолингвистической и нейролигвистической направлен, наоборот, на выяснение их психологической и физиологической природы, т.е. на раскрытие тех психических процессов, которые характеризуют порождение языковых высказываний и их распознавание, и на выявление тех неврологических механизмов, которые обеспечивают протекание этих процессов.
Речевые акты могут характеризоваться как акты говорения и как акты слушания
(аудирования), а также как акты письма и как акты чтения. В совокупности они составляют то, что называется речевой деятельностью. Речи в собственом смысле противостоит внутренняя речь, которая имеет место при мыслительном решении каких-либо интеллектуальных задач. Её характеризуют и собственные синтаксические закономерности, и использование неречевых средств (образов, схем). Она генетически восходит к внешей речи. Внутреннюю речь принято отличать от внутреннего проговаривания (речи "про себя", беззвучной речи) и внутреннего программирования (создания плана будущего высказывания).
Собственно речь подразделяется на устную ми письменную, причём каждая из этих разновидностей обладает своими экспонентами и своими конструктивных особенностями. Далее, собственно речь разделяется на диалогическую и монологическую, причём генетически первичной является устая речь.
С внешней стороны процесс порождения и восприятия речи выступает как последовательность следующих: явлений: некое событие, исходное положение дел > акт говорения > действие, которое последовало за актом говорения.
Исходное событие оказывается стимулом для акта высказывания, а само высказывание - реакцией на высказывание. В свою очередь, высказывание играет роль стимула для последующего действия: S1 > R1/S2 > R2. От внешне наблюдаемых фактов исследователь переходит к поиску внутрених механизмов.
Обычно выделяются следующие этапы порождения высказывания, осуществляющиеся во внутренней речи:

осознание говорящим стоящей перед ним потребности в достижении определённого практического результата и мотива коммуникативного действия; формирование коммуникативного замысла, включающее в себя: внутреннее программирование, включающее выдвижение коммуникативной интенции, выбор общей структуры высказывания, возглавляемой определённым предикатом и содержащей необходимые актанты, отнесение высказывания к данной предметной ситуации, выбор нужных слов, замещающих предикатную и актантные позиции; лексико-грамматические операции по развёртыванию высказывания; фонолого-фонетическая проработка частей высказывания и моторная реализация высказывания, готовое высказывание.
Речевые механизмы, обеспечивающие порождения высказывания на каждом очередном этапе, являются психофизиологическими. Так, построение общей схемы высказывания (пропозициональной, или предикатно-аргументной, структуры) выполняется в передней речевой зоне коры головного мозга, поиск смысловых, грамматических и фонолого-артикуляционных элементов программы и их развёртывания в цепь, соотнесение темы и ремы высказывания осуществляется речевыми механизмами задней части коры мозга.
Восприятие речи слушателем опирается на те же этапы, что и порождение речи, но начинается с распознавания фонем и словоформ. Слушатель - такой же активный участник речевого общения, как и говорящий. Если при порождении речи синтаксические процессы имеют отправной точкой предикат, т.е. порождение речи следует синтаксису зависимостей, то в восприятии предложения значительную роль играет механизм анализа по непосредственно составляющим, когда вначале выделяются группа подлежащего и группа сказуемого. Меньшее количество времени требуется для восприятия предложений активных, но не пассивных, положительных, но не отрицательных, пассивных утвердительных, но не пассивных отрицательных, правдоподобных, но не неправдоподобных. Необходимые для таких эмпирических заключений психолингвистические эксперименты скорее являются психологическими, ежели лингвистическими.
Для понимания механизмов порождения и восприятия речи важны данные нейролингвистики, которая является разделом нейропсихологии, являющейся, в свою очередь, частной дисциплиной в рамках неврологии. Нейролингвистика изучает корреляции между теми или иными видами расстройств речи и функциональными центрами коры головного мозга. Распознавание речи она описывает как последовательность процессов в направлении от периферии нервной системы к её центральным отделам, а порождение речи как последовательность процессов в направлении от центра к периферии.
Особое внимание она уделяет афазиям. К нарушению речи в целом ведёт поражение любого участка речевой зоны мозга. Однако характер нарушения зависит в первую очередь от функции пострадавшего участка. Выделяются три формы афазий, имеющий синтагматическую природу, при нарушении передней речевой зоны:

динамическая афазия: нарушения на семантическом уровне (затруднения в построении смысловой схемы высказывания); синтаксическая афазия, аграмматизм: нарушения на синтаксическом уровне
(затруднения в грамматической организации высказывания); эфферентная моторная афазия: нарушения а моторном уровне (затруднения в моторной кинетической организации речи).
Многообразны виды афазий, возникающих при повреждении других участков мозга. Можно привести лишь некоторые иллюстрации. Поражение задней речевой зоны нарушает операции парадигматическго выбора речевых единиц. Если поражены нижние отделы теменной доли возникает афферентная моторная афазия, ведущая к затруднениям в выборе слов, сдвигами в артикуляции. Если поражены височные отделы левого полушария, возникают затруднения в идентификации слов.
Нейролингвистика занимается также и неафазическими расстройствами речи
(речевые агнозии и апраксии, дизартрии, алексии и аграфии.
Нейролингвистика скорее является медицинской, а не лингвистической областью. Её методы по преимуществу клинические.

-------------------------------------------------------------------------
----

ЮСМ; ВБК; ААР.
ЛЭС/БЭС (Статьи: Речевая деятельность. Речь. Порождение речи. Восприятие речи. Психолингвистика. Нейролингвистика. Афазия. Язык и мышление).

Приложение, дающее представление об обычной для американской науки трактовке психолингвистики (из обзорного доклада ERIC L & L Digest 1994)

Psycholinguistics
Psycholinguistics is the study of the relationship between linguistic and psychological behavior. Psycholinguists study first and second language acquisition and how humans store and retrieve linguistic information, referred to as verbal processing.
Language Acquisition. The study of how humans acquire language begins with the study of child language acquisition. Principally, two hypotheses have been put forth. The first, deriving from the structuralist school of linguistics, holds that children learn language through imitation and positive-negative reinforcement. This is known as the behaviorist approach.
The second, or innateness hypothesis, proposes that the ability to acquire language is a biologically innate capacity. Furthermore, innate language learning ability is linked to physiological maturation and may atrophy around the time of puberty. The innateness hypothesis derives from the generative/transformational school of linguistics.
Such descriptions of language acquisition are further tested in exploring how adults acquire language. It appears that most adults learn language through memorization and positive-negative reinforcement: a manifestation of the behaviorist model. Whether this is a result of the post-pubescent decay of the innate ability described above or a result of other psychological and cultural factors is a question of great interest to the psycholinguist.
Verbal Processing involves speaking, understanding, reading, and writing, and therefore includes both the production of verbal output and reception of the output of others. For example, although the sentences of a language may theoretically be infinitely long, there are constraints placed on their length, as well as on their structural characteristics, by our processing capabilities. Although we readily comprehend "The dog bit the cat that chased the mouse that ran into the hole," we have some difficulty sorting out "The mouse the cat the dog bit chased ran into the hole." Why this is so, in terms of cognition, perception, and physiology, is of major interest to the psycholinguistОсновные понятия теории письма
Естественный человеческий язык возникает и функционирует как система звуковых знаков, денотатами которых являются прежде всего элементы нашего опыта, т.е. разноообразные явления действительности. Звуковая материя является первичной и основной формой её существования. Инвентарные единицы этой системы (слова и морфемы, а также фразеологизмы) и правила их комбинирования в речи воспроизводимы в бесчисленном множестве конструктивных образований типа словосочетаний, предложений и текстов.

Письмо предназначено для того, чтобы фиксировать посредством графических знаков в целях передачи на большие расстояния и сохранения во времени звучащую речь. Благодаря членораздельности речи, т.е. её членимости на воспроизводимые инвентарные единицы, оно становится (на определённой ступени социальной эволюции) второй ипостасью того или иного конкретного языка. Оно представляет собой коммуникативную систему, элементами которой являются графические знаки, имеющие своими денотатами не явления действительности, а воспроизводимые в речи инвентарные единицы языка.
Письмо в собственном смысле, подобно языку, в принципе должно содержать в своём инвентаре конечное число стандартных, воспроизводимых графических единиц (графем) и правил их комбинирования.

Основной единицей системы письма является графема. Как единица знаковой системы, она вступает в парадигматические отношения с другими графемами этой же системы и в оппозициях другим графемам обнаруживает свои различительные (дифференциальные) признаки, благодаря совокупности которых она опознаётся как таковая и не смешивается с другими графемами. Так, русская графема В отличается от графемы Ь и графемы Р наличием двух полушарий справа, в то время как Ь и Р характеризуются, в отличие от В, наличием лишь одного полушария справа, а между собой различаются расположением этого полушария в нижней или верхней части вертикальной черты. Наличие этой черты оказывается общим (интегрирующим) признаком трёх указанных графем.

Вместе с тем каждая графема выступает членом синтагматического ряда и может иметь начертательные варианты в зависимости от своей позиции. Так, в греческом письме графема сигма выступает в виде двух аллографов, один из которых встречается только в конечном положении (в исходе слова), а другой во всех остальных положениях. Этот принцип был повторён в готском письме, а также в так называемой фрактуре - готическом шрифте, который использовался прежде всего в Германии до середины 20 в. В арабском письме одна графема может выступать в виде четырёх аллографов (соединение с другой графемой справа, соединение слева, соединение с обеих сторон, отсутствие соединения).

Главными элементами алфавитной графической системы являются буквы. Они могут иметь свои имена, обладают начертательной формой, звуковым значением, а в ряде систем письма и числовым значением. В качестве аллографов одной буквы выступают её рукописные и печатные (машинописные и типографские) начертания. Так, об аллографии можно говорить в случаях прямого и наклонного начертаний буквы д (д и д). Аллографы печатных букв могут нести черты определённого шрифта. В какой-то степени аллографами одной и той же буквы можно признать её начертание как заглавной (прописной) буквы (в начале имён собственных, в начале существительных в немецкой графике, знаменательных слов в ряде графических систем) и как маленькой (строчной) буквы в других случаях. Однако при этом не следует забывать, что заглавные буквы часто несут дополнительную (помимо передачи звуковых значений) знаковую нагрузку.

Что касается звуковых значений букв, то в правилах графики данного языка обычно различаются их первичная и вторичные функции. Так, основная функция русской буквы д состоит в обозначении смычной звонкой переднеязычной непалатализованной фонемы /d/: дот, сдал, дуть, дым. Вместе с тем (по законам русской графики, учитывающей и слоговой принцип) буква д обозначает перед и, е, ё, ю смычную звонкую переднеязычную палатализованную фонему /d'/: идёт, дядя, дюны, дети, дичь. Вторичная функция этой буквы (в соответствии с морфемным, или морфологическим, принципом русской графики) заключается в передаче смычной глухой переднеязычной непалатализованной фонемы /t/ (пруд, лёд) и смычной глухой переднеязычной палатализованной фонемы /t'/: (сядь, ведь), причём обе эти фонемы чередуются (по закону ассимиляции перед глухими согласными или в исходе слова) с соответствующими им звонкими. Если вести анализ в направлении от буквы к обозначаемым ею фонемам, можно говорить о полисемии буквы. Если же вести анализ в обратном направлении - от данной фонемы к набору обозначающих её графем, например, устанавливая такие способы графического отображения русской фонемы /t'/, как т, д, ть, дь (полёт, лёд, лететь, медведь), то мы вправе говорить об омонимии соответствующих букв.

Графика формулирует правила соответствий между буквами и графемами, т.е. правила чтения и правила написания. Выбор же между возможными в графике данного языка способами фиксации на письме конкретных слов и морфем предписывает орфография.

Правила графики соответствующего языка могут ставить в соответствие какой- то фонеме сочетание двух или большего числа букв. Так, во французском языке фонема /S/ передаётся диграфом ch (chat 'кот'), английская фонема /S/ обозначается диграфом sh (shine 'блеск'), немецкая фонема /S/ требует для своего обозначения трёхбуквенного сочетания (триграфа) sch (Schatz
'сокровище'). В ряде графических систем встречаются лигатуры (например, соединение во французском языке в одном знаке о и е, соединение а и е в одном знаке в датской графике; многочисленные лигатуры в письме деванагари, обслуживающем санскрит, хинди и некоторые другие языки Индии). Нередки и буквы, обзначающие последовательности фонем (например, греческие буквы пси и кси, буква х в латинской графике и во многих системах письма, опирающихся на неё).

Графика того или иного языка включает в свой состав не только буквы, но и надстрочные или подстрочные диакритические знаки, которые либо, сочетаясь с буквами основного инвентаря, обеспечивают передачу фонем, либо служат обозначению просодических свойств (ударение, тон, долгота), либо обеспечивают разграничение на письме слов-омонимов. В русском письме диакритизированными буквами являются й и ё. Диакритические знаки используются в графике таких европейских языков, как эстонский, финский, венгерский, латышский, литовский, чешский, польский, сербскохорватский, немецкий, нидерландский, норвежский, шведский, датский, исландский, французский, итальянский, испанский, португальский, румынский и многие другие. В арабском и еврейском письме диакритики служат для обозначения не имеющих собственных букв гласных элементов, т.е. для информации о соответствующей огласовке.В деванагари диакритические знаки появляются при фиксации слогов, в которых за согласной фонемой следует не /a/, а какая-то другая гласная фонема.

К числу графем могут быть отнесены и знаки препинания, выполняющие скорее вспомогательные функции (членение высказывания и указание на характер связи между выделенными фрагментами высказывания, цитация, различение коммуникативной целеустановки предложения). Делимитативную
(разграничительную) функцию выполняет также пробел.

-------------------------------------------------------------------------
----

Зарождение письма
Письмо как знаковая система в принципе должно содержать в своём инвентаре конечное число регулярно воспроизводимых, инвариантных по своей сущности графических единиц (графем) и правил их сочетания при построении развёрнутых текстов. Каждая графема должна иметь своим денотатом одну и ту же единицу звучащей речи. Такой единицей может быть значащая единица (слово или морфема) или же односторонняя, незнаковая единица (слог или фонема).

Соответственно различаются такие основные типы письма, как

логографический (словесный, шире - словесно-морфемный), слоговой (силлабический, силлабографический) и буквенно-звуковой (алфавитный, или фонематический, или фонемографический; в некоторых системах графики используются разные знаки для аллофонов одной фонемы).
Логограммы в какой-то степени ориентированы на слова (и на морфемы) как единицы, обладающие и значением, и звучанием. Логограмма оказывается, таким образом, графическим знаком для языкового знака. Силлабограммы фиксируют определённую последовательность звуков (слог того или иного типа).
Фонемограммы имеют своими денотатами отдельные фонемы (или же их аллофоны).
Таким образом, силлабограмма и фонемограмма соотносятся не с языковыми знаками, а со звуковыми единицами в строении звуковых оболочек
(экспонентов) языковых знаков.
Можно назвать, далее, идеограммы, представляющие знаки для неких идей, понятий, для слов, но в принципе в отвлечении от звуковой стороны слова.
Идеографические системы удобны для использования в коммуникации между носителями разных языков и разных, сильно отличающихся друг от друга диалектов одного языка, но они непригодны для фиксации звучащей речи на языках, обладающих развитыми возможностями словоизменения. Так, китайское письмо, являющееся логографическим, всё же ближе по своей сущности к идеографическому типу. Оно оказалось очень устойчивым, сохранившись на протяжении почти трёх тысячелетий в основных своих чертах, так как хорошо отвечает изолирующему строю китайского слова. А вот для корейского и в значительной степени японского языков, которые первоначально использовали китайское письмо, в силу иного строения в них словоформ впоследствии были избраны новые пути развития своих собственных графических систем.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: физика и техника, реферат на тему творчество.



Предыдущая страница реферата | 23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33 | Следующая страница реферата

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки